Денис Владимиров - S-T-I-K-S. Вальтер

• Название: S-T-I-K-S. Вальтер
• Автор: Денис Владимиров
• Жанр: Попаданцы

Вальтер, занимающийся продажей оружия в африканские страны, неожиданно для себя оказывается в сибирском городе-миллионнике Зеленоминске, в нашей реальности не существующем. Там он встречает рейдера по кличке Цемент, который доходчиво объясняет ему, что тот находится в мире S-T-I-K-Sа. При этом новый знакомый обещает Вальтеру помочь с адаптацией в новых условиях, если тот окажет ему помощь. К счастью для себя, Вальтер быстро выясняет, кто такой Цемент на самом деле…

---

– Давай подробнее, кроме того, что ты мне тычешь в морду стволом, я ничего не понял. Да, у тебя это получается на диво быстро, но один черт, не догоняю. – Стала просыпаться злость.

– Все просто. Все иммунные с самого начала получают Дар от Улья. Но это не волшебство, а типа дальнейшее развитие нашего организма. И Умение может быть какое-то абсолютно бесполезное, например, охладить пиво или там нагреть воду в стакане… Кстати, про пиво. Хочешь? Тут в холодильнике есть запасец. – Я отрицательно мотнул головой, тот же продолжил: – А может быть такое, что помогает в нашей непростой доле рейдера. Допустим, можешь бегать со скоростью автомобиля или тебя не замечают зараженные, то есть в просторечии зомби, можешь исчезнуть здесь, появиться там, двигаться так быстро, что всем кажется, что останавливаешь время. Даров уйма, для одного только перечисления тех, о которых я слышал, надо говорить сутки. Чем дольше живешь здесь, чем больше потребляешь гороха, развиваешь свой Дар, тем больше вероятность, что у тебя откроется еще одно умение. Так, пистолет в моей руке оказывается не потому, что я тренировался его выхватывать, а потому что это мой Дар. В Улье я уже два года с лишним, скоро три уже будет, а это для Стикса много, чертовски много, я чертов долгожитель! Так вот, второй мой дар – могу без последствий переносить перезагрузки. Какие другие способности имеются, не скажу. Да и никто из нормальных рейдеров не скажет. Так ясно?

– Если это не магия и не волшебство, то как? – Я уже свыкся с мыслью, что в другом мире. Опять же, информации обо мне, что Цемент выложил, не знала ни одна живая душа, а его я до момента убийства полицейских ни разу не встречал. Он же утверждал, что встречал копию меня. – И что за рейдеры? Отжимаете у кого-то бизнес? Бомбите пути сообщения в тылах на море?

– И чего ты к терминам привязываешься? Рейдеры – это все честные бродяги, которые гуляют по кластерам, охотятся на тварей, воюют с бандитами и всякими отморозками. То есть все мы рейдеры. У одного специализация на четком хабаре вроде оружия и патронов, брони и прочего. Другой предпочитает всем видам охоту на монстров. И так далее. Сначала всех хватали, но это совсем уж старожилы. Зубры, мать их, у нас таких в стабе полно, один Князь чего стоит… Потом с выходом игр всяких, начиная от Сталкера и заканчивая Fallout, – то сталкеры, то рейдеры. Не пытайся термины в привычные тебе смысловые категории перевести. Тут все так, да не так. Своя система, своя культура. Сечешь?

– Ясно. А какой процент иммунных от общего числа попадающих в Улей? – Вот этот вопрос я, с одной стороны, боялся задавать, ну ни верилось мне ни капли, что я уже заражен какой-то дрянью и чувствую себя хорошо. С другой – вопрос, как говорил товарищ Ленин, архиважный.

– Зависит от множества факторов, начиная от того, какой кластер, и заканчивая неизвестно чем. Бывает один на десяток, бывает один на сотню, а бывает и на тысячу. Очень редко, но случается, что из сотни два-три всего иммунитета не имеют. Но такой вариант даже не редкость, исключение из исключений. Так что никто точно тебе не скажет, разве что институтские, но они не хотят делиться просто так информацией, или наши КАНовцы.

– Институтские? КАНовцы?

– Пока не забивай голову, лишнее это. Вот выживешь, тогда и узнаешь. Эта тема не табу. Про них все знают.

– Скажи, а вот эти зараженные, сам говоришь, что как зомби в фильмах? Кого они сожрать могут? Медленные, неуклюжие, даже своего самого мощного аргумента лишены – кого укусят, в них же и превращаются.

– Все опять так, да не так. Сначала они медленные и вялые, но затем, добравшись до пищи, растут. И они живые. Становятся быстрее, сильнее, умнее. Например, бегунами, дальше еще изменяются, затем идут лотерейщики, горошники, матерые твари – это уже руберы, ну а совсем продвинутые – элита. Представь себе тушу от тонны весом, одни мышцы. Автомобиль на полном ходу догоняет, бронетехнику чисто консерву вскрывает, реакция такая – с линии огня в доли секунды уходит. При этом, чтобы завалить такую тварюгу, в ход пушки идут минимум тридцать миллиметров.

– Пища у них – только иммунные люди?

– Нет. – Цемент закурил. – Ты тоже бы пока курил, завтра после обеда уже не покуришь. Сча запахов отовсюду чертова прорва. Да и битва за урожай в других местах идет. А из жратвы для зараженных первое место занимает разная мелочь – типа кошек, ворон, мелких собак, ну совсем мелких, которые превышают пятнадцать килограммов, сами монстрами становятся. Но больше всего любят котов, тащатся от них, те для них как наркотик, ну, или «Сникерс». Точно никто не скажет, но может даже на человека внимания не обратить, если за кошаном погонится. Второе место – разная травоядная живность, вот она совершенно не подвержена вирусу. Коровы, овцы, лошади… Свиньи же всеядные… Из них такая элита порой вырастает, и чаще всего это жуть. Свинофермы – это адский рассадник. Держат их там порой по нескольку в клетке. На третьем месте идем уже мы – иммунные. Тебя пока к этому числу относить рано. Ну и последнее средство, к чему они обращаются, если не получается добраться до другой пищи, – каннибализм. Жрут друг дружку, и деньги в кружку.

– Элиту можешь описать? Рост, вес?

– Здоровенная дурмашина, – и, отвечая на незаданный мной вопрос, который так и вертелся на языке: – От трех метров в высоту, весом не меньше тонны. И каких их разновидностей только не бывает, начиная от кинг-конгов, заканчивая уж совсем непотребной хренью.

– И зачем тогда артиллерия, чем вас не устраивает крупняк? Та же пуля «КПВ» слону в хобот войдет и из задницы вылетит и следующего слона грохнет. А слон крупнее элиты получается…

– Для матерой элиты «КПВТ» – семечки. Они ведь тоже не просто так, у нас есть свои Дары, у них свои. Плюс смертельных точек очень и очень мало, а остальное им до лампочки. Боли не чувствуют совершенно, регенерируют так – жуть. Если даже мы нехило умеем это делать. Вот и получается, что крупняк не панацея, только артиллерия нормально работает.

– Теперь давай про дела поговорим. Что ты от меня хочешь? В чем моя помощь требуется?

Цемент задумчиво посмотрел на часы.

– Все завтра. Так, тебе пора принимать лекарство, чтобы не загнулся раньше времени. – Он достал из-под бронежилета ладанку, откуда выудил красного цвета кругляш, протянул мне: – Давай глотай и ощущения описывай. Даже если ты зараженный, еще сверху часа четыре проживешь благодаря этой штуке, и вот запей. – И, видя мою нерешительность, добавил: – Ну, чего медлишь, хотел бы что-то плохое сделать – сделал бы, сам понимаешь, у тебя против меня ни единого шанса.

Проглотил.

– Тепло по всему телу пошло.

– Отлично. – Тот показал мне большой палец в знак одобрения. – Теперь же вот три-четыре глотка, не больше, – строго добавил, протягивая обычную армейскую флягу. Я приложился. Несмотря на запах хорошего коньяка, жидкость оказалось той еще мерзостью. Отвратительная, еле-еле в себя пропихнул.

– Ну, ловись рыбка и большая, и маленькая. – Опять, видимо, ситуация была понятна только ему. – Как себя чувствуешь?

– Да вроде в порядке, голову малость кружит.

– Это нормально. Короче, я сейчас на боковую, как светать станет – толкнешь. Ты же, если хочешь еще пожить, лучше даже не засыпай. Время засеки и раз каждый час по три-четыре глотка живца. – Видя мои недоуменные глаза, пояснил: – Что пил только что. Жрать захочешь – разогревай только в ванной, в туалет по-большому, там мешки под мусор, сделал дело в мешок – его завязал и в окно. Нечего вонять. Как бы до обеда здесь кантоваться не пришлось. Все, бывай.

Цемент развалился на диване, и уже минут через десять из комнаты раздался могучий храп. Я же устроился на стуле возле окна, наблюдая за безжизненным проспектом, борясь с двумя желаниями – со сном и жаждой убийства.

Глава 2 Крысы

Обычный город даже ночью издает множество звуков, но по сравнению с дневной свистопляской для обывателя кажется, что опускается тишина. Что ему шум редких автомобилей, когда при свете солнца их гул становится вездесущим? Еще абсолютная, непроглядная темнота для большого города – явление редкое. Даже в заулках и закоулках она не имеет безграничной власти, ее попирает вездесущее уличное освещение, рекламные баннеры, вывески сотен и сотен магазинов и бутиков, фары снующих всю ночь машин, светящиеся окна тысяч и тысяч квартир.

– Ты просто с центральных улиц никуда не сворачивал! – заявит старожил с видом знатока.

Я сравниваю с девственной природой, с глухой тайгой или дикими уголками, точнее, углами Африки. Вот там темнота и несет тот первобытный глубинный ужас, когда за границами круга, освещаемого костром или фонарем, кажется, что нет не только жизни, но сама Ойкумена сузилась до этих пределов. Любой человек ночью в городе может совершить пешком путешествие из одного конца в другой, не имея фонаря и других осветительных приборов. То есть пройти порядка пятнадцати-двадцати километров. Выкинем из уравнения встречу с уличной шпаной как маловероятную. Ну и скептикам, говорящим, «вот наша тьма самая темнотатая в мире, проделайте тот же путь, особенно в безлунную ночь по лесу, пусть и не девственному». Все, нет больше задора? Поэтому сейчас, когда освещалось лишь одно пятиэтажное здание напротив, оказавшееся УФСБ по Зеленоминской области, казалось, что вновь произошло возвращение к временам каменного топора. Сегодня большинство людей забилось в свои пещеры и ждало солнца с той же надеждой, как многие тысячелетия назад. А хищники вновь вышли на охоту, если Цемент не соврал.