Даниэла Стил - Конец лета

• Название: Конец лета
• Автор: Даниэла Стил
• Жанр: Зарубежные любовные романы
• Год: 2018
• ISBN: 978-5-04-094813-0

Динне было восемнадцать лет, когда она вышла замуж за обворожительного француза, адвоката Марка-Эдуарда. Теперь, в тридцать семь, у нее есть все, о чем только можно мечтать: деньги, красивый дом, дружная семья, увлекательное хобби и уверенность в завтрашнем дне.

Но случайное знакомство с другим мужчиной запускает цепочку трагических событий, которые перевернут такую благополучную, устоявшуюся и привычную жизнь. Пройдя через страшную потерю, предательство и обман, Динна будет вынуждена найти в себе силы начать все с чистого листа, поверить в себя и побороться за простое человеческое счастье.

---

– Твой паспорт у меня, я отдам его тебе в аэропорту.

– Я вполне в состоянии сама о себе позаботиться.

– Нисколько в этом не сомневаюсь. – Динна вернулась в студию, избегая встречаться взглядом с дочерью. – Завтракать будешь?

– Позже, сначала мне нужно вымыть голову.

– Я попрошу Маргарет подать тебе завтрак в спальню.

– Отлично.

Пилар ушла. Унеслась, как яркая стрела юности, снова, в который уже раз, пронзив сердце Динны. Как мало нужно для того, чтобы причинить ей боль. Пилар не сказала ничего особенного, но Динну больно ранила пустота, которая стояла за ее словами. Она чувствовала, что должно быть что-то еще, не для того же люди заводят детей, чтобы в конце концов получить от них такое вот отношение. Иногда Динна спрашивала себя, как бы сложились ее отношения с сыновьями. Может быть, дело не в детях вообще, а конкретно в Пилар? Возможно, девочке оказалось не по силам разрываться между двумя странами, двумя мирами?

На письменном столе негромко зажужжал телефон. Динна вздохнула и села за стол. Звонок внутренний, наверняка это Маргарет – интересуется, не подать ли ей кофе в студию. Когда Марк бывал в отъезде, Динна часто ела одна в студии. Но когда он бывал дома, то совместный завтрак был своего рода ритуалом, а зачастую это был единственный раз за день, когда они ели вместе.

– Слушаю.

Мягкие нотки в голосе Динны придавали оттенок нежности всему, что она говорила.

– Динна, мне нужно позвонить в Париж, так что я спущусь к завтраку не раньше чем через пятнадцать минут. Прошу тебя, напомни Маргарет, что я люблю яйца жареными, а не сгоревшими дочерна. Газеты у тебя?

– Нет, наверное, Маргарет положила их для тебя на стол.

– Ладно.

Ни «как дела, как спалось? я люблю тебя», ни даже «доброе утро». Газеты, черная юбка, паспорт – только это их интересует. На глаза Динны навернулись слезы. Она быстро стерла их тыльной стороной ладони. Марк и Пилар ведут себя так не со зла, им так проще, вот и все. Но почему никого из них не интересует, где ее черная юбка, где ее шлепанцы, как продвигается ее последняя картина? Закрывая за собой дверь студии, Динна с сожалением оглянулась на мольберт. Ее день начался.

Услышав шуршание газет в столовой, Маргарет вышла из кухни, как обычно, улыбаясь.

– Доброе утро, миссис Дюра.

– Доброе утро, Маргарет.

Как и всегда, все делалось вежливо и четко. Приказы отдавались приятным тоном и с улыбкой, газеты были аккуратно разложены в порядке важности, на стол был немедленно поставлен кофе в кофейнике лиможского фарфора, принадлежавшем раньше матери Марка, занавески были отдернуты, погода была оценена, каждый занял свое место и надел свою маску. Новый день начался.

Динна пила кофе из чашки в голубой цветочек и просматривала газету, потирая ступни о ковер, чтобы согреть их после холодных плиток террасы. По утрам, с распущенными волосами и с широко раскрытыми глазами, она казалась совсем юной, ее кожа была такой же чистой, как кожа Пилар, руки ее оставались такими же нежными, как и двадцать лет назад. Она не выглядела на свои тридцать семь, ей можно было дать лет на десять меньше. Ее манера поднимать голову во время разговора, блеск глаз, улыбка, которая появлялась на лице словно радуга на небе, – вот что помогало ей выглядеть моложе. В середине дня, в строгом костюме, с волосами, уложенными в элегантный пучок, с царственной осанкой, она будет выглядеть даже старше своих лет. Но по утрам, еще не обремененная ни единым символом, Динна просто была самой собой.

Шаги Марка Динна услышала раньше, чем его голос. Потом он весело переговаривался с Пилар, которая стояла с мокрыми волосами на лестничной площадке второго этажа. Марк говорил дочери что-то насчет ее пребывания в Ницце и о том, что в Антибе ей следует вести себя прилично. В отличие от Динны Марк в течение лета еще не раз увидит Пилар. Он будет несколько раз летать из Сан-Франциско в Париж и обратно, при любой возможности заезжая на выходные в дом на мысе Антиб. Старые привычки живучи, да и перспектива лишний раз повидаться с дочерью очень заманчива. Марк и Пилар всегда были близкими друзьями.

– Доброе утро, ma cherie.

«Ma chere, не ma cherie», – мысленно отметила Динна. «Моя дорогая, а не моя любимая». Буква «i» выпала из слова в его обращении много лет назад.

– Ты сегодня прекрасно выглядишь.

– Спасибо.

Динна с улыбкой поблагодарила мужа за комплимент, подняла взгляд и увидела, что Марк уже взялся за газеты. Комплимент был скорее формальным, чем искренним, и Динна это прекрасно знала. Известная французская галантность. Улыбка на ее лице погасла.

– Есть новости из Парижа?

– Я тебе сообщу позже. Завтра я уезжаю. На некоторое время.

Что-то в тоне Марка подсказало Динне, что за его словами кроется нечто большее. Впрочем, так бывало всегда.

– На некоторое время – это на сколько?

Марк посмотрел на нее со слегка насмешливым выражением, чем невольно напомнил Динне, почему она в него влюбилась. Он был невероятно красивым мужчиной – худощавое аристократическое лицо с сияющими голубыми глазами, с которыми не могли конкурировать даже глаза Пилар. Его волосы песочного оттенка не утратили прежнего цвета, седина лишь слегка пробивалась на висках. Он и теперь выглядел молодым и энергичным, и в его взгляде почти всегда сквозила легкая насмешка, особенно когда он бывал в Штатах. Марк вообще находил американцев «забавными». Его забавляло, когда он выигрывал в теннис или сквош, в бридж или триктрак, но особенно в зале суда. Марк работал так же, как играл, – он всегда выкладывался полностью и всякий раз достигал выдающихся результатов. Он был из тех людей, которым завидуют мужчины и перед которыми заискивают женщины. Он всегда побеждал. Победа была стилем его жизни. Поначалу Динне это его качество очень понравилось. Когда Марк впервые сказал, что любит ее, она сама почувствовала себя победительницей.

– Я спросила, на сколько ты уезжаешь.

В голосе Динны послышался едва уловимый намек на раздражение.

– На несколько дней, точно пока не знаю. А что, это имеет какое-то значение?

– Конечно.

Раздражение в ее голосе стало заметнее.

– У нас намечается что-то важное? – Марк удивился. Он сверился с ежедневником и ничего особенного не обнаружил. – Так что же?

«Нет, дорогой, ничего важного… только ты и я».

– Нет, ничего особенного, я спросила просто так.

– Я тебе позже скажу, сегодня у меня несколько встреч, после них я буду знать точнее. Кажется, в одном крупном деле о поставках возникли проблемы. Возможно, прямо из Парижа мне придется вылететь в Афины.

– Опять?

– Похоже на то. – Марк снова углубился в газеты. Только когда Маргарет поставила перед ним яичницу, он поднял голову и посмотрел на жену. – Ты отвезешь Пилар в аэропорт?

– Конечно.

– Будь добра проследи, чтобы она оделась прилично. Боюсь, если она снова выйдет из самолета в каком-нибудь экстравагантном наряде, мою мать хватит удар.

– Почему ты сам ей об этом не скажешь?

Динна посмотрела на мужа в упор. Марк и бровью не повел.

– Я считал, это твоя епархия.

– Что именно: дисциплина или ее гардероб?

Оба понимали, что следить и за первым, и за вторым – одинаково неблагодарное занятие.

– До некоторой степени и то, и другое.

Динне хотелось спросить: до какой именно степени – до той, где она еще способна справиться с задачей? Это Марк имел в виду? Но она промолчала. Марк продолжал:

– Кстати, я дал ей денег на поездку, так что ты можешь не давать.

– Сколько ты ей дал?

Марк резко поднял голову:

– Что, прости?

– Я спросила, сколько денег ты дал ей? – очень тихо повторила Динна.

– А это важно?

– По-моему, да. Или мне полагается заниматься только дисциплиной и гардеробом, а в остальное не вмешиваться?

В голосе Динны теперь слышалось явное раздражение, подспудно копившееся все восемнадцать лет брака.

– Я этого не говорил. А насчет денег не волнуйся, ей хватит.

– Я беспокоюсь не об этом.

– Тогда о чем?

Голос Марка из приятного вдруг стал резким, и в глазах Динны появился холодный блеск.

– По-моему, ей не стоит давать на лето слишком много денег. Они ей не понадобятся.

– Пилар – очень ответственная девушка.

– Марк, но ей даже шестнадцати не исполнилось. Сколько же ты ей дал?

– Тысячу, – сказал Марк очень тихо, словно закрывая тему.

У Динны глаза на лоб полезли.

– Долларов? Это недопустимо!

– Вот как?

– Ты сам знаешь, что это так. И тебе известно, на что она истратит эти деньги.

– Думаю, на развлечения. Это вполне безобидно.

– Нет, она купит себе этот чертов мотоцикл, как ей давно хотелось. Я не могу допустить, чтобы это случилось. – Но ярость Динны могла сравниться только с ее же бессилием, и она это прекрасно понимала. Теперь, когда Пилар поедет «к ним», она окажется вне власти Динны. – Я не хочу, чтобы у нее было с собой так много денег.