Андрей Левицкий - Охотники за артефактами

• Название: Охотники за артефактами
• Автор: Андрей Левицкий
• Жанр: Боевая фантастика

Жизнь далеко развела двух бывалых сталкеров – Химика и Пригоршню. Один теперь живет на Большой земле и занялся политикой. Другой по-прежнему топчет Зону, да к тому же заболел смертельной болезнью. Но когда загадочная группировка Руна начинает свою тайную деятельность и за Периметр попадает наркотик, имеющий аномальную основу и оказывающий зловещее воздействие на людей, Пригоршня решает, что ему снова пора действовать. Вот только он пока не знает, что впервые на пути у него встанет старый друг Химик. И противостояние этих двоих разорвет Зону в клочья!

---

И снова – гонка по МКАДу, затем – Носовихин-штрассе, где вечные пробки.

На месте я был спустя полчаса, набрал топтуна, он сказал, что объект на месте, я попросил меня подождать и сделал два круга, объезжая железный забор школы, спаянной со спорткомплексом в единое целое. Подходящее место для парковки нашлось во дворе.

Останавливаясь возле «девятки», я спустился на землю и понял, насколько непростое дело мне предстоит. Забрал из тайника под сиденьем крошку «беретту», проверил, заряжен ли пистолет, в карман куртки сунул нож-складень.

Нужно будет, не привлекая внимание, затащить в машину мужика, а это сложно, ума ни приложу, как это провернуть. В Зоне я особо не парился бы, там кто сильнее, тот и прав, а тут везде камеры, менты сразу же слетятся.

Я остановился во дворе, огляделся, делая вид, что потягиваюсь. Здесь вроде чисто, камер нет. Дурак я, что на своей машине прикатил и даже номера грязью не заляпал. После дождя грязь найти несложно, и я ляпнул на три последние цифры спереди и сзади, посмотрел, как получилось. Химик бы сказал, гармонично. Минивэн «пацифика» у меня черный, а черные машины кажутся грязными, даже когда они почти чистые.

Химик в моей памяти восстал, и сквозь года я почти как наяву услышал его голос:

– Ты посмотри, в кого ты превратился! От каждого хлопка дергаешься, трясешься. Ты терпила, Пригоршня! Ты за пригоршню сребреников свою душу продал и к бабе прилепился, она теперь тобой рулит, а вспомни…

– Заткнись, – прошипел я, вышел из двора и двинулся вдоль забора.

Где-то тут бродит топтун, которого Валерик, Лесин брат, поставил, надо его вызвонить, пусть расскажет подробности.

Топтуном оказался юноша лет двадцати, тощий, заморенный, с красными глазами – ночами рубится в Интернете. Парнишка был невысоким, и чтобы посмотреть мне в глаза, запрокидывал голову. Несмотря на худобу и несуразность, топтун оказался хватким. Не отводя взгляда, он прогудел басом:

– Он тут, рядом со мной ошивается, к подросткам пристает. Идемте, покажу.

Он накинул капюшон куртки, сунул руки в карманы и зашагал вперед, но, как он ни старался сутулиться и казаться развязным, осанка выдавала в нем или полицейского, или военного. Наверное, он какой-то курсант.

Парень остановился на дороге, с обеих сторон залепленной машинами. Из-за этого образовалась пробка, водители сигналили друг другу, самые отчаянные били по колесам припарковавшихся, чтобы сработала сигнализация и прибежавшие водители и отогнали свои тачки. В результате в машинах сработала сигнализация, но никто не пришел – видимо, проходили соревнования в спортивном центре, и все были заняты. Шум и неразбериха – это хорошо, это как раз мне на руку.

– Вон, видишь, тащится? В камуфле и с рюкзаком?

– Спасибо, можешь идти, – я похлопал парня по спине, уставился на идущего навстречу и попытался понять, с первого удара он упадет или со второго.

Черную кепку он опустил так, что был виден лишь нос и небритый массивный подбородок – непонятно даже, тот ли это человек. Только когда он приподнял голову, выискивая кого-то за забором, стало ясно: он самый. Жертву караулит.

Высокий, с меня ростом, в плечах поуже, припадает на правую ногу, чуть сутулится. Не стоит забывать, что он ходок из Зоны, а там хлипкие не выживают.

Мужик поравнялся со мной, я заглянул ему в лицо, а он меня проигнорировал, продолжал жевать жвачку, даже пузырь надул, так увлекся. Его не волновало, что происходит вокруг. Да, это именно тот тип с фотографии. Даже если он – караулящий жертву педофил, бить его можно и нужно.

Вот только как? Допустим, дам я ему сейчас в бубен… И что? Окружающие сбегутся и отобьют его, они-то подробностей не знают. Если долго его пасти, он обратит на меня внимание. Что же делать?

В такие моменты мне не хватало Химика, он бы выкрутился, придумал бы что-то, нахимичил. Как-нибудь бы всех обманул. Я тащился следом за преступником, смотрел на перекинутый через плечо черный рюкзак и пытался Химика поставить на свое место.

Он бы сказал, что надо придумать, как расположить к себе случайных свидетелей, что-то такое сделать, чтобы оказаться правым. Вот если бы гад начал к девчонкам приставать, я бы вмешался…

Мужик замер недалеко от ворот, только его массивные челюсти ворочались, на территорию школы заходить не стал. Во дворе было пустынно, но скоро прозвенит звонок, и домой пойдет вторая смена. Я остановился возле темно-розового кроссовера, достал телефон и сделал вид, что читаю сообщение.

Мужик сунул в рот сигарету, закурил, не выплевывая жвачку. На вид ему было не больше тридцати, лицо прямоугольное, чуть приплюснутое, сломанный нос с горбинкой, глаза светлые, глубоко посаженные, цепкие.

«Химик, где же ты, когда так мне нужен», – призвал я голос, который все время появлялся некстати и ни разу, когда надо бы.

В голове крутилось «залетный педофил». Отсюда до моей машины было довольно далеко – не потащишь его на горбу. И не заманишь, он не идиот, чтобы пойти со мной. Что же делать?

Размышляя, я перестал маскироваться и в открытую уставился на мужика, он тоже смотрел на меня, и во взгляде его читалось недоумение. Ну вот и конец маскировке, надо что-то делать… Мимо меня пробежала девочка в черных гольфах и клетчатой юбке. Девочка. Педофил… Придумал! Химик бы мной гордился! Ай да я!

Я в кармане нащупал пистолет, приготовился снять его с предохранителя. Подошел к мужику, расправившему плечи, и проговорил громко, чтобы все слышали:

– Думаешь, я не знаю, что ты творишь, извращенец?!

Проходящие мимо мамаши с детьми остановились, чтобы посмотреть цирк.

– Ты чего? Дебил, что ли? – мужик искривил рот, выплюнул сигарету.

– Тебе мало взрослых баб? На девочек потянуло?

Глаза моего врага стали еще больше, он шевельнул челюстями.

– О чем ты говоришь?

– О тебе, педофил, и о Юле моей! Да как ты смог, она ж еще ребенок!

– Какая еще Юля…

Я выхватил пистолет из кармана, ткнул мужику в живот. Только он и я видели пистолет, остальные думали, что правильный мужик, то есть я, поймал педофила и держит его за куртку.

– Только дернись, – прошипел я и добавил громче: – Не знаешь Юлю, да? А она тебя знает! Она рассказала, что ты сделал и как запугивал ее. Думаешь, я не вижу, как ты тут ошиваешься уже два часа, поджидаешь ее?

Я рассчитывал, что мужик постарается решить проблему мирно, подумав, что на него напал взбешенный родитель, который его с кем-то путает. Надо дать ему надежду.

– Ты ошибаешься, она не там, – я кивнул на школу. – Она у меня в машине. Что, страшно ответить за свои дела? Она вся в меня, ее не запугаешь!

Мужик облегченно выдохнул:

– Ну вот и идем к машине, мне бояться нечего, пусть она скажет, что ее папаша-дебил на людей бросается.

Он думает, что сейчас совращенная кем-то другим девочка не признает в нем злодея, и я его отпущу.

Зеваки следили за нами с разинутыми ртами, но досмотреть спектакль не смогли: мы двинулись вдоль забора, свернули, и они потеряли нас из виду. Мужик шагал впереди, надеясь на скорое избавление, я держал его под прицелом. Осталось довести его до машины и вырубить, а потом – отвезти на дачу для беседы по душам.

Глава 4 Химик. В добрый путь

Институт находился на северо-западе, у границы второго и первого круга Зоны, в относительно безопасном месте, но нашими усилиями не представляющем интереса для сталкеров. Ближе всего отсюда выбираться из Зоны недалеко от Малеевки, что на северо-западе, возле Клина.

К Периметру меня сопровождали Коба и Джига. Можно было и без них, за много лет мы с Зоной научились отлично друг друга понимать, я стал ее частью, и большинство аномалий мог распознавать без гаек, но мутантов никто не отменял, а с ними в одиночку сложно справляться. Когда вернусь из большого мира, Коба и Джига пойдут за «живицей» со мной. Иггельд был уверен, что мы втроем не справимся, ведь «живица» – редкий артефакт, а значит, будет опасность и трудности, и настоял, чтоб увеличить группу до пяти человек: помимо этих двоих со мной пойдут два мало знакомых сталкера – Самкин и Труба.

Рыжий Джига к своим обязанностям относился ревностно и очень тормозил движение, бросая гайки вперед. Полагаясь на интуицию, я шел бы быстрее.

– Зона не любит педантов, – проговорил я, когда он в очередной раз наклонялся над упавшей гайкой. – Чтобы выжить в безумном мире, нужно иметь здоровую долю безумия.

Пока Джига искал аномалии, Коба с автоматом наизготовку выцеливал мутантов. Эти двое отлично друг друга дополняли.

Раньше я в Зону ходил, чтобы отвлечься от рутины, прикоснуться к таинственному, сейчас – наоборот. Большой мир стал враждебным. Точнее, не так: он отторгает меня, но для меня не перестал быть интересным. Да и пора уже обновить снаряжение, в Зоне оружия валом, а хорошая снаряга есть только в большом мире.

Это ж замечательно: принять горячий душ и плескаться, сколько душе угодно, сидеть в кафе и не озираться по сторонам, смотреть, как беззаботно текут машины. Позвонить Пригоршне, подраконить его. Кто бы мог подумать, что этот сорвиголова женится и в политику ударится? Интересно было бы поговорить с ним с глазу на глаз, посмотреть, остался ли он прежним и сопротивляется своей природе или заплыл жиром и утратил интерес к настоящей жизни.