Кэрри Лонсдейл - Все, что мы оставили позади

• Название: Все, что мы оставили позади
• Автор: Кэрри Лонсдейл
• Жанр: Любовно-фантастические романы
• Год: 2018
• ISBN: 978-5-04-094812-3

В результате несчастного случая внутри Джеймса оказались заперты две личности – оба художники, но с непохожими судьбами. Выходцы из разных стран и семей. Возлюбленные разных женщин. Носители различных ценностей.

Чтобы разорвать этот порочный круг, Джеймс решает отказаться от одной из судеб, но делает неверный выбор. Воспоминания о прежней жизни застилают жизнь нынешнюю, и последние шесть лет напрочь стираются из его памяти. Не потеряться в этой новой действительности ему помогают дневники Карлоса – одной из личностей, – который подробно описывал все то, что происходило с ним в течение шести лет.

---

Я потер лицо обеими руками, ненавидя этот кошмар. Я ненавидел образ Эйми, манивший меня. Она олицетворяла собой все, что я не мог вспомнить, и все, что я обязательно потеряю. Будь она проклята. Гореть ей в аду.

Я зарычал, схватил один из более ранних вариантов ее портрета и грохнул его об стол. Деревянная рама треснула. Я ударил еще раз. И еще раз, и еще, и еще. Господи, как я ее ненавидел. Мне было ненавистно то, что она мне снилась. Ненавистно, что она искала меня и приехала сюда. Она разрушила мою жизнь. Нет! Я еще раз ударил картиной о стол. Имельда разрушила мою жизнь. Томас уничтожил меня. Они уничтожили шансы моих сыновей на нормальную жизнь.

На теле выступил пот, на руках проступили вены, пока я делал все, чтобы уничтожить картину. Деревянная рама развалилась, холст порвался. Я схватил другую картину.

– Джеймс!

Я развернулся, оскалившись. На пороге стоял Томас, костюмные брюки помяты, белая сорочка расстегнута у ворота, рукава закатаны до локтя, пиджак свисает с плеча. Волосы не расчесаны, в карих глазах дикое выражение. У нас с ним глаза одинакового цвета.

Я ухмыльнулся. Он вцепился в косяк двери, его грудь вздымалась, как будто он бежал. Как давно он здесь стоит? Сколько раз он окликал меня по имени?

Нет, он называл не мое имя. Я не был Джеймсом.

– Не надо, Джеймс. Не уничтожай свои картины.

– Это не мое имя, – выпалил я. – Я не он.

Я не хотел быть им. Я это я. Мое тело, моя жизнь.

– Отлично, Карлос. Мне все равно, каким именем тебя называть. Ты по-прежнему мой брат.

Я ткнул пальцем в его сторону и сократил расстояние между нами.

– Ты не мой брат. – Я ударил его в челюсть. Голова Томаса резко дернулась, он отступил на несколько шагов. Боль раскаленной иглой пронзила мою руку от костяшек пальцев до плеча. «Как больно!» Я потряс рукой.

Он схватился за косяк, чтобы устоять на ногах. Потом прижал пальцы к подбородку, поводил челюстью.

– Черт! Полагаю, я это заслужил.

Он заслужил намного больше. Мне хотелось снова ударить его, бить до тех пор, пока его нос не разлетится и скула не треснет. Ему лучше уйти. Уйти прямо сейчас. Я ткнул в него пальцем.

– Убирайся.

У меня два сына, о которых надо было думать. Если я приду домой пьяный, избитый и окровавленный, Наталия выйдет из себя, а Джулиан станет задавать вопросы. Ему почти шесть, он умный мальчик. Он поймет, что его отец подрался, и захочет узнать, почему.

«Mierda![8] Как я расскажу им о себе?»

Я не могу. Не сейчас. Они слишком малы, чтобы понять. Я и сам едва мог осознать это своим поврежденным мозгом.

Сжав пальцы в кулак, я повернулся к Томасу спиной. Подобрал с пола поврежденный холст. Он разорвался по центру, прямо по прекрасным глазам, околдовывавшим меня многие месяцы. Я бросил испорченную картину на стол, гадая, придет ли Эйми ко мне во снах теперь, когда я знаю, кто она. Или это другая моя часть пыталась общаться, пока я спал? Именно это, как я думаю, делал Джеймс. Он хотел, чтобы я что-то узнал.

Томас вошел в комнату, остановился у противоположной стороны стола.

– Нам надо поговорить.

– Нет, не надо. Имельда и Эйми рассказали мне достаточно.

– Они сказали тебе только то, что знали.

И это было больше, чем я хотел понять. Чем больше я узнавал о Джеймсе, тем выше становились шансы на то, что я выйду из фуги.

– Я не хочу больше ничего слышать, особенно от тебя.

– Мне все равно, хочешь ты или нет, – резко сказал Томас.

– Это очевидно. Поэтому я здесь и оказался, – ухмыльнулся я, отталкиваясь от стола и разводя руки в стороны, обозначая эту комнату, этот город. Оахаку. Всю эту долбаную страну.

– Черт подери! – Кулак Томаса обрушился на стол. – Ты можешь просто послушать? Пожалуйста. Выслушай меня.

– Почему сейчас? Почему не девятнадцать месяцев назад, когда я был прикован к больничной койке? Почему не тогда, когда мое лицо опухло, когда у меня было выбито плечо, а я сходил с ума, гадая, кто я, черт подери, такой? – Память вернула меня в больницу, к мужчине, стоявшему у двери в палату. Очки «авиаторы», дорогой костюм, на лице – выражение горя. Гнев вспыхнул во мне, обжег, словно спичка. – Ты был там, в больнице.

Томас переступил с ноги на ногу. Его губы разошлись на мгновение, потом сжались. Он кивнул.

– Ты отдал Имельде пакет со всеми моими документами.

– Да.

– Ты мне ни черта не сказал и заплатил ей за ложь!

Я схватил со стола банку с краской «карибская голубизна», с которой я так долго возился, чтобы она точно передавала цвет глаз женщины из моих снов. Глаз Эйми. Я швырнул банку в угол комнаты.

Брови Томаса взлетели на лоб. Он пригнулся. Банка разлетелась вдребезги, ударившись о стену за его спиной. Краска потекла вниз по стене, как на картинах Джексона Поллока, и собралась в лужицу на полу.

Томас отошел в сторону. Брызги краски попали на его рубашку, капли застыли на волосах. Голубой «горошек» был похож на нарисованных животных в одной из детских книг Джулиана. Сорочка Томаса была безвозвратно испорчена.

Я провел пальцами по волосам.

– Уходи. Просто уйди.

Томас замялся, потом вытащил визитную карточку из нагрудного кармана и положил ее на стол.

– Я спрятал тебя, чтобы ты был в безопасности. Фил пытался тебя убить.

– Тот самый тип, который напал на Эйми? Где он сейчас?

– В тюрьме.

– Тогда мне незачем о нем беспокоиться.

– Это не все… – Он замолчал, когда я поднял руку и потер нос. – Как хочешь. Но пока, я думаю, тебе лучше оставаться в Пуэрто-Эскондидо.

– Я и не собирался уезжать.

Томас бросил на меня взгляд, потом направился к выходу. Он подобрал с пола свой пиджак, который уронил, когда я его ударил, и повесил его на руку.

– Обещай мне, что позвонишь, если передумаешь.

– Передумаю о разговоре или об отъезде из Пуэрто-Эскондидо?

– И о том, и о другом. – Томас печально улыбнулся. – Береги себя и… будь осторожен.

С этими словами он вышел из комнаты.

Глава 3 Джеймс

Настоящее время 21 июня Сан-Хосе, Калифорния

– Papá рассердится.

– Кого это волнует? Он всегда сердится. К тому же он не наш настоящий papá.

Джулиан выговаривает Маркусу уже в миллионный раз, подумал Джеймс. Маркуса или Марка, как стал его называть Джеймс, должно быть, уже тошнит от отношения старшего брата. Джеймса определенно тошнило.

Стоя в дверях конференц-зала, он смотрел, как Джулиан бросил в стекло шарик из жеваной бумаги. Именно этим он и занимался все то время, пока Джеймс был с Томасом. Шарики из жеваной бумаги украшали стекло, словно падающий снег. Джулиан рвал салфетку, скатывал из нее шарики, смачивал слюной и выстреливал ими через пластиковую трубочку для содовой, которую дети нашли в комнате для ланча. Липкий шарик ударялся в окно и прилипал к стеклу.

«Хватит».

– Джулиан, – властно сказал Джеймс. Этот тон он слишком быстро освоил после «первой встречи» с мальчиками в декабре.

Джулиан дернулся. Он бросил соломинку под стол для заседаний.

Джеймс, прищурившись, посмотрел на шедевр из жеваной бумаги. Ну и ужас.

Большинство офисных сотрудников уже ушли домой. Он оставил мальчиков в конференц-зале с пакетами чипсов и содовой из автоматов. Вероятно, идея была не самая лучшая, но после отъезда из Штатов много лет назад у него были проблемы с хорошими идеями.

Джеймс посмотрел туда, где сидел Марк. Крошки от чипсов усыпали пол вокруг его стула и выглядели, словно облетевшая краска на занавесе.

– Давайте-ка уберем за собой. Нам пора идти.

Джулиан фыркнул. Короткий, резкий выдох поднял его челку.

– Куда?

– Домой.

– Мы продали наш дом.

– Не начинай, Джулиан, – предупредил Джеймс. – А теперь убери за собой.

Мальчик тяжело вздохнул, подобрал соломинку и бросил ее в корзину для мусора.

– Отличное попадание, – похвалил его Джеймс. Парнишка был прирожденным спортсменом. Джеймс видел, как Джулиан вел футбольный мяч на пляже, где он и его приятели играли в футбол, как регулярно забрасывал трехочковые мячи в баскетбольную корзину на подъездной дорожке позади их дома в Пуэрто-Эскондидо.

Джулиан искоса посмотрел на Джеймса, закинул на плечо рюкзак, встал со стула и направился к двери.

– Ты ничего не забыл?

Плечи мальчика поникли, он развернулся, шаркая ногами. Джеймс указал на окно.

– Ладно, как скажешь. – Джулиан бросил рюкзак на стул, с которого только что встал.

– Ты тоже, Марк. – Джеймс указал на пол.

Малыш посмотрел вниз. Его губы округлились, он был явно удивлен беспорядком. Марк сполз со стула и начал подбирать крошки, отправляя некоторые в рот.

– Не ешь их.

Сын поднял глаза. На нижней губе повис чипс. Он смахнул его рукой.

– Lo siento, pa… То есть прости, папа.

Джеймс провел рукой по лицу. Опустился на колени рядом с Марком.