Екатерина Островская - Актеры затонувшего театра

• Название: Актеры затонувшего театра
• Автор: Екатерина Островская
• Жанр: Детектив
• Год: 2018
• ISBN: 978-5-04-095766-8

Возвращаясь из зарубежной командировки, Вера Бережная встретила на улице Стокгольма своего знакомого, бывшего министерского чиновника Бориса Софьина. Оставив должность, он решил заняться организацией круизов и предложил Вере вернуться в Санкт-Петербург на его фешенебельной яхте. Борис обещал незабываемую поездку, ведь на яхте сейчас гастролирует театральная труппа. И действительно, эту поездку Вера вряд ли забудет! В первый же день путешествия была убита чиновница, которая курировала театр и сопровождала актеров. И причины желать ей смерти нашлись у каждого из служителей Мельпомены…

---

– Федор Андреевич Волков, народный артист России, – представился первый. – Можете называть меня просто Федор.

– Алексей Дмитриевич Козленков, – назвал себя второй, с интересом рассматривая девушку.

– Меня зовут Вера, – улыбнулась она, присаживаясь рядом с мужчинами.

– Откуда вы, прекрасное дитя? – спросил Федор Андреевич и, не дождавшись ответа, задал еще один вопрос: – Что предпочитаете выпить перед ужином?

И опять не дав Вере ответить, предложил:

– Есть коньяк, ром, ликер…

– Я предпочту минералку, – улыбнулась Вера.

– Ну это несерьезно! – нахмурился «Иван-царевич» Козленков. – А может быть, дама предпочитает виски?

– Но наш виски закончился еще в Осло, – напомнил товарищу народный артист. И показал на бутылку, стоящую на стойке. – А вот коньячок неплохой, напрасно отказываетесь, Вера.

– Это не коньяк, – отметила Вера, глянув на бутылку. – «L’esprit du malt» – это виски, производимый во Франции в департаменте Шампань, но совсем по другой технологии – не такой, как в Ирландии или Шотландии.

– Да? – удивился Волков и посмотрел на бутылку. – А мы думали, что «Гуиллон» – это коньяк, то есть бренди, раз звездочек нет.

– Тьерри Гийон, – поправила Вера. – Этот виски называется «Дух солода». И стоит от двухсот евро за бутылку и выше.

Оба артиста замерли и растерянно переглянулись.

– Попали мы с тобой, Федя, – наконец прошептал Козленков. – Другими словами, влипли. У нас в каюте мини-бар, и нам позволено было опустошить его в разумных пределах, якобы с нас потом вычтут за лишнее, хотя, как показывает практика, лишнего алкоголя не бывает. А теперь, если узнают, что бар пуст, а у нас за душой ни гроша, наверняка выбросят за борт…

Только теперь Вера поняла, что оба актера пьяны, хотя выглядели они вполне естественно и язык у них не заплетался.

– Остается одно счастье, что на рее не повесят, а только за борт – есть надежда доплыть до берега, – криво улыбнулся Федор Андреевич. – Откуда у вас такие познания в алкогольных напитках, Верочка?

– В школе хорошо училась, – усмехнулась она.

Оба актера переглянулись и, не сговариваясь, изобразили, что бесшумно аплодируют, и одновременно произнесли:

– Браво!

После чего Волков произнес:

– Так откуда вы, Верочка? Мы видим, что вы – не театральная, и уже, грешные, решили, что вы из Министерства культуры. А вы, как я погляжу, из другого ведомства.

– Из Министерства иностранных дел? – высказал предположение Алексей Козленков. – Кто кроме дипломатов так в импортных напитках разбирается? Ведь так?

– Вроде того, – согласилась Вера.

– Хорошо, что вы не из Министерства культуры, – продолжил Федор Андреевич. – Дело даже не в том, что баба… Простите… Женщина на корабле – дурная примета, просто у нас есть уже одна женщина…

– Баба, – уточнил его приятель.

Волков кивнул.

– Именно. Она как раз из Министерства культуры. Герберова Элеонора Герберовна.

– Робертовна, – опять поправил Козленков. – Не знаете такую?

– Не слышала даже.

– Значит, вам повезло. Но эта Герберова там большой начальник. То есть начальница. Гибель Эскадры даже перед ней заискивает…

– Кто? – не поняла Вера.

– Худрук нашего театра – Гилберт Янович Скаудер. Мы промеж себя его так называем по созвучию. Гилберт Скаудер – Гибель Эскадры. А вообще была когда-то пьеса Корнейчука с таким названием. Так вот эта, с позволенья сказать, баба из министерства отправилась с нами на Ибсеновский фестиваль в Осло. Мы там «Гедду Габлер» представляли. А она выступала перед спектаклем, а потом давала интервью, говорила, что будет оказывать всякое содействие, чтобы следующий год в России стал годом великой норвежской культуры, и тогда народ России наконец примет идеи толерантности и гуманизма…

Волков остановился, посмотрел на Козленкова.

– Так ведь?

И, не дожидаясь ответа, продолжил:

– Только при чем здесь «Гедда Габлер»? Тем не менее признаюсь: успех у нас был оглушительный. Хотя в нашей постановке вместо семи ибсеновских персонажей появилось в два раза больше. Потому что мы еще «Три сестры» привезли, а там персонажей четырнадцать, включая няньку Анфису. Надо же было всех задействовать.

– Вас всего четырнадцать человек пассажиров на корабле? – удивилась Вера.

– Не знаю. Гибель Эскадры здесь. И, конечно же, Герберова Элеонора Робертовна – куда она денется? Остальные актеры здесь. Правда, не все. У Кудрявцевой, которая нянька Анфиса, в Норвегии дочка живет. И она решила у нее задержаться, а с нею еще человек пять или даже шесть. Надо будет вечерком перекличку сделать – уточнить. А у тех, что нас покинули, – у всех случайно оказались заранее оформленные шенгенские визы и билеты обратные заказанные за полгода, чтобы совсем дешево было.

– А еще на корабле Борис Борисович Софьин, – добавил Алексей. – Но он не пассажир, он – хозяин судна, а еще главный спонсор нашего модного в определенных кругах театра. Но он если и общается с кем-то, то с Гибелью Эскадры разве что. В бары не ходит, еду ему подают в каюту. Вы вообще слышали про такого человека?

– Слышала, – ответила Вера. – Это он меня сюда пригласил.

Актеры переглянулись.

– Бары и рестораны тут не работают, – перевел разговор Алексей. – Но что нам вдвоем сидеть? Бесхозная стойка барная есть – вот мы и делаем вид, будто культурно заседаем. На других палубах тоже пустые бары есть. Плохо, конечно, что без напитков, но мы со своим, как в далекие студенческие времена. У нас ведь в каюте мини-бар, и кое-что мы из дома прихватили. Пусто кругом, народу на корабле немного: команду пока еще не набрали полностью. Нет ни барменов, ни официантов, ни стюардов…

Оба мужчины вдруг поднялись и посмотрели на дверь. Вера обернулась и увидела подходящего к ним Бориса Борисовича. Оказавшись возле стойки, тот произнес:

– Здравствуйте, господа…

И поздоровался за руку с каждым из артистов. Потом улыбнулся Вере.

– Верочка, эти двое вас не замучили?

– У нас очень увлекательная беседа, – ответила она.

– Не сомневаюсь. Это достойные люди, – Борис Борисович посмотрел на стойку. – И виски они пьют достойный: восемьсот евро за бутылку.

– Так мы же рассчитаемся, – неуверенно произнес Волков.

– Успокойтесь, – еще шире улыбнулся Борис Борисович. – Считайте, что я вас угостил. А если напиток понравился, то пришлю еще пару бутылок.

– Да нет… – смутился Алексей. – То есть понравился, но присылать ничего не надо. Нет ничего хуже, чем привыкать к хорошему. Я имею в виду привыкать к роскоши.

– Как знаете… – ответил судовладелец.

И взял под руку Веру.

– Верочка, вы ведь известный финансовый консультант, мне надо с вами посоветоваться…

Глава 4

Вера летела в эконом-классе. Когда в Шереметьево самолет оторвался от земли, сидящая рядом пожилая дама произнесла тихо, обращаясь не к ней, а в спинку впереди стоящего кресла:

– Господи, хоть бы долететь…

– Боитесь летать? – спросила Вера.

Женщина, даже не обернувшись, покачала головой:

– Не то слово.

Ее трясло от страха, она закрыла глаза и тихо плакала, а потом у нее и вовсе прихватило сердце. Вера подбежала к проводнице, та принялась искать среди пассажиров врача.

Врач нашелся, и как раз кардиолог. Пожилую женщину уложили на сиденье, а Вере из-за отсутствия свободных мест в эконом-классе предложили продолжить полет в бизнес-классе без всякой доплаты.

В бизнес-классе летели всего двое мужчин. Еще молодых и уже известных: один министр экономического развития Дмитрий Захарович Иноземцев и его зам – Борис Борисович Софьин. Они попивали виски, что-то рассказывали друг другу и громко смеялись. Через пару минут после того, как Вера Бережная оказалась их спутницей, к ней подошел Иноземцев и сказал, что она кажется ему знакомой.

– Вы в прошлом году в Майами не отдыхали? – игриво поинтересовался Иноземцев.

– Нет, – ответила Вера.

– А на Сейшелах?

– Времени не было туда завернуть.

– А кем вы работаете?

– Финансовым консультантом.

– Вы тоже в Давос на финансовый форум? – обрадовался Дмитрий Захарович. – Значит, нам по пути.

Он опустился в кресло рядом.

– Я не в Давос, в Цюрих по делам, – проговорила Вера.

– По каким?

– По служебным.

Иноземцев наклонялся к ней все ближе и ближе, пытался придать своему голосу проникновенное звучание, уверенный в своей неотразимости.

– Может, вам нужна помощь в вашем деле? – говорил он. – У меня большие возможности. Могу поспособствовать и в ваших швейцарских делах.

– Вы сможете вытащить из «Цюрихер Кантональбанка» средства, заблокированные на счету моего клиента? – усмехнулась Вера.

– Можно обсудить этот вопрос, – вкрадчиво улыбаясь, продолжал приближаться к ней Иноземцев. – За какие преступления заблокирован счет?

– Банк решил, что средства добыты незаконным путем, другими словами, вымогательством и взятками. Вы готовы позвонить прямо сейчас вице-президенту банка и договориться? Только, боюсь, после этого звонка вас в аэропорту будет встречать толпа журналистов, задающих вопросы о ваших связях с мафией.