Стивен Гулд - Рефлекс

• Название: Рефлекс
• Автор: Стивен Гулд
• Жанр: Научная Фантастика
• Год: 2018
• ISBN: 978-5-389-15390-5

Десять лет назад Дэви Райс открыл в себе способность телепортироваться, а сейчас он работает на Агентство национальной безопасности. В кафе, куда он явился для получения очередного задания, его похищают, накачав наркотиками. Очнувшись в незнакомом месте, Дэви обнаруживает, что ему вшили имплантат, который убьет его при попытке освободиться с помощью телепортации. Цели похитителей загадочны, но есть основания подозревать, что эксперименты над Дэви ничем хорошим для него не кончатся.

Продолжение знаменитого романа «Телепорт», по мотивам которого в 2008 году снят одноименный блокбастер. Режиссером выступил Даг Лайман («Идентификация Борна», «Грань будущего», «Игра без правил»), в ролях Хейден Кристенсен («Звёздные Войны»), Сэмюэл Л. Джексон («Игры патриотов», «Парк юрского периода», «Криминальное чтиво»), Рэйчел Билсон («Баффи – истребительница вампиров», «Одинокие сердца»), Джейми Белл («Кинг-Конг», «Орел Девятого легиона», «Флаги наших отцов»).

Впервые на русском!

---

Милли попыталась подбодрить девушку улыбкой, но сама еще не оправилась от шока и почувствовала, что улыбка вышла странной. Видимо, так оно и было – девушка вздрогнула и уронила стакан на пол. Среди шума кафе громким звук не показался, но Монах повернулся к Милли в тот самый момент, когда Милли оглянулась на него.

В глазах у Монаха отразилось изумление, но он отвернулся от Милли и как ни в чем не бывало сказал:

– Привет Поршии и ребятам, ладно? Еще передай, что я жду не дождусь встречи. – Он послушал ответ. – Ну конечно.

Не прекращая разговора, Монах зашагал прочь через вестибюль к сувенирной лавке.

Милли поборола желание дать ему коленом под зад, развернулась и быстро-быстро пошла к Западному корпусу. Насколько она поняла Монаха, тот конец перехода никто не сторожил. То есть пока не сторожил. Вдруг этажом выше кто-то уже мчится в ту сторону?

На углу за лавкой Милли повернула на лестницу. Монах поспешил за ней. Он был еще у кафе, но быстро приближался и снова разговаривал по телефону.

Милли побежала вверх по лестнице, но отпрянула от двери в конце пролета. За вестибюлем просматривался Восточный корпус, и Милли увидела, что в ее сторону кто-то несется. Этот кто-то был еще далеко. Милли шмыгнула в зал на верху лестницы и, не в силах сдвинуться с места, замерла перед «Белой девушкой» Джеймса Уистлера.

– Господи! – выпалила Милли.

Девушка в длинном белом платье, стоявшая на волчьей шкуре, была изображена в полный рост. Длина холста немного не дотягивала до семи футов. За спиной у девушки белые шторы, пронизанные светом, под волчьей шкурой восточный ковер. Глаза девушки, темные брови, каштановые волосы, алые губы выделялись среди оттенков белого, поразительно богатых на нюансы. Но остановила бегущую Милли и полностью завладела ее вниманием умиротворенность девушки. Не наигранная умиротворенность, а спокойная поза.

Невозмутимость. Эта девушка невозмутима. Она не убегает неизвестно от кого. Она держится с достоинством.

У нее все получится. Из выреза блузки Милли вытащила жучок-трекер. После разговора с Соджи она отключила микрофон, но сейчас подняла панель и перевела устройство в полнофункциональный режим.

У входа в следующий зал стояла смотрительница, но она наблюдала не за Милли, а за группой детей. Милли отвернулась и непринужденно проговорила:

– Ребята, за мной хвост. Если это не вы, то давайте тащите сюда свои задницы. Я буду в Западном корпусе Национальной галереи, на первом этаже, но собираюсь ходить из зала в зал.

Милли засунула жучок обратно в бюстгальтер, сняла шарф с головы и повязала на шею наподобие галстука. Еще раз взглянула на «Белую девушку», набираясь смелости. «Поделись со мной невозмутимостью, прошу тебя!»

Из восточного фойе за верхней площадкой лестницы послышались шаги, и Милли поспешила в следующий зал, где висело пять картин Уинслоу Хомера[19]. Перед каждой Милли резко оборачивалась. «Успокойся, – велела она себе, – эта просто зал такой». И пошла дальше, стараясь не смотреть по сторонам.

Во многих залах было по несколько дверей, отчего этаж напоминал лабиринт. Милли двигалась к центру корпуса и задержалась в зале номер пятьдесят шесть перед шестифутовым портретом Наполеона в кабинете. В этом зале было четыре двери и двое смотрителей. Милли подумала, что пора остановиться, мол, пусть преследователи ее найдут, но Наполеон смотрел чересчур пристально. Милли обогнула скамью в центре зала и принялась разглядывать «Портрет дамы» кисти Виже-Лебрён – портрет женщины, написанный женщиной. В отличие от «Белой девушки» эта дама не дышала спокойствием, видимо понимая, что ее ждет. На Милли она смотрела как на подругу по несчастью. Милли казалось, что Наполеон критически огладывает и оценивает ее, а эта дама – нет. Сыграла роль и высота «Портрета дамы», лишь три с половиной фута, – он не возвышался над Милли, как портрет императора.

Милли подошла ближе и прочла надпись на карточке: «…после революции едва не попала на гильотину. В 1789 году была вынуждена тайком бежать из Парижа».

«Вот что у нас общего! Тебя тоже преследовали! – Милли облизала губы. – И ты выжила!»

Рядом с «Портретом дамы» висела картина той же художницы – две женщины сидели рядом, к одной льнули мальчики. Милли прочла надпись на карточке: «Маркиза де Пезе и маркиза де Руже с сыновьями». Все четверо смотрели на Милли с симпатией, даже малыш, положивший голову на колени матери.

«Сообщники у меня всюду, – подумала Милли и тихонько засмеялась. Смотрительница зыркнула на нее, а Милли ответила улыбкой и посмотрела вверх на камеру слежения. – И не только на картинах».

Вспомнился прыжок в подземном вестибюле. Тогда ее снимала камера? Если да, то записи просматриваются? Милли покачала головой. Сейчас важнее было другое – разыскивая ее, преследователи прошли мимо множества камер. Милли очень удивится, если АНБ не получит доступ к материалам с них.

Милли кивнула дамам и вышла из зала через западную дверь пообщаться еще с парой соратников – с портретами Гойи, особенно с «Сеньорой Сабасой Гарсией».

Здесь преследователи наконец обнаружили Милли. Монах, не задержавшись, прошагал мимо двери в Восточный зал скульптуры, но вскоре вошла брюнетка в пиджаке, джинсах и ботфортах, с волосами, убранными в тугой пучок, с обильным макияжем. Встав у Милли за спиной, она принялась разглядывать «Натюрморт с инжиром и хлебом»[20].

Милли улыбнулась «Сеньоре Гарсии», вышла через северную дверь и направилась на запад – через главный зал в ротонду, в центре которой стоял бронзовый Меркурий. Она поглядывала на южный выход из галереи, но хотела оставаться под надзором камер слежения и смотрителей – на виду.

Милли вошла в Западный зал скульптуры, свернула во второй левый ряд, потому что там никого не оказалось, за исключением вездесущего смотрителя.

Застыв, Милли удивленно моргала. Почему здесь никого нет? Везде наплыв посетителей, а здесь, в зале Рембрандта, непонятный отлив. В центре зала Милли медленно развернулась и замерла возле портрета очередной союзницы, «Саскии фон Уленбург, первой жены художника». Снова духовное родство, снова те же проблемы, та же внутренняя сила.

В восточную дверь вошла пара и начала осмотр зала с красочного портрета турка в тюрбане и в халате. Милли глянула на них. Выглядели они не слишком естественно. Женщина держала мужчину за руку, но поза их казалась слишком напряженной. Окажись такая пара у Милли в кабинете, она решила бы: «Развод неизбежен, семейный психолог им так, для галочки».

Сейчас заключение получилось иным. «Их текущие отношения не подразумевают телесный контакт. Этот спектакль для меня».

Милли вышла через западную дверь и тут же свернула за угол, чтобы скрыться от этой пары. Она досчитала до трех и снова глянула за дверь. Мужчина и женщина шли за ней, но порознь, не держась за руки. Заметив Милли, они снова потянулись друг к другу, потом застыли у очередного Рембрандта.

Попались!

Милли отвернулась и пошла дальше. Напуганная, она тем не менее улыбалась. Ну, АНБ, давайте! Пора бы вам показаться! Милли перебралась в зал, посвященный творчеству голландских живописцев, за исключением Рембрандта, затем в зал, посвященный фламандцам, главным образом Рубенсу. Она замерла у гигантского полотна – более десяти футов шириной и семи футов высотой.

Ой, вот это слишком болезненно!

Милли стояла у «Даниила во рву со львами». Даниил возвел глаза к небу, а львы, изображенные в натуральную величину, смотрели на Милли с пугающим вниманием.

Помимо двери, через которую вошла Милли, в зале имелась еще только одна. Она привела в зал поменьше, тоже посвященный Рубенсу. За ним был большой зал, а в нем снова Рубенс, «Успение Пресвятой Девы Марии».

Милли остановилась.

«Вот то, что нужно!» – пробормотал она. Ангелы и херувимы несли Марию к небесам, а свидетели взирали с благоговением либо касались упавшей плащаницы. Где же вы, ангелы?

Стараясь глубоко дышать, Милли повернулась к «Маркизе Бригитте Спиноле Дориа», второй из двух картин Рубенса в этом зале. Дама в огромном елизаветинском воротнике смотрела на Милли лукаво, чуть ли не проказливо.

«Ясно, очередная союзница! Раз она способна веселиться в таком воротнике, может, и я сумею расслабиться в этой ситуации».

Милли решила здесь задержаться. Пусть преследователи снова появятся, и ей будет кого показать агентам АНБ, когда они наконец подоспеют. Пятнадцать минут Милли переглядывалась с маркизой, но за это время к ним пришла только женщина с семью девочками лет десяти.

Зазвонил телефон, и Милли чуть не подпрыгнула. Смотрительница воззрилась на нее, и Милли судорожно отключила звонок.

– Алло!

На сотовый звонили впервые, и Милли искренне надеялась, что это по объявлению.

– Милли, вы узнаете мой голос?

Звонил Андерс, агент АНБ.

– Да. Но разве вы не в Штате Землезахватчиков?[21]