Патриция Маккиллип - Барды Костяной равнины

• Название: Барды Костяной равнины
• Автор: Патриция Маккиллип
• Жанр: Иностранное фэнтези
• Год: 2018
• ISBN: 978-5-17-108066-2

Заканчивая знаменитую Школу-на-Холме, каждый выпускник должен написать квалификационную научную работу. Фелан Кле выбрал темой для своей Костяную равнину – предмет непрекращающихся споров на протяжении вот уже девяти веков. Даже в школе, гордящейся духом истинного древнего искусства, равнина эта с ее тремя испытаниями, тремя сокровищами и тремя карами давно уже считается мифом. Исследования приводят Фелана к изучению жизни Найрна – легендарного Блуждающего Барда, Непрощенного, жившего и творившего во времена основания Школы. Но как связаны с ним отец Фелана и таинственный арфист, пришедший с севера? И какую силу способны разбудить лучшие музыканты всех земель, собравшись на состязание, победитель которого будет призван Первым Бардом королевства?

---

Однажды утром она явилась в предрассветный час и скользнула к нему под одеяло, на соломенный тюфяк на чердаке.

– Сам-то пошел в море с утренним отливом, – шепнула она. – А отец спит глухим ухом кверху. Только не прими это за что-то большее, чем оно есть на самом деле.

– Нет, – беззвучно выдохнул Найрн, пускаясь в новый путь, которому не было видно конца. – Конечно. Конечно, нет.

По вечерам он играл в трактире, дни же безраздельно принадлежали ему. Днем он странствовал по голым прибрежным пустошам в поисках крохотных каменных хижин, где жили пастухи и рыбаки, выпрашивал песни у беззубых стариков, гревшихся у очага, слушал ребенка, игравшего с плавником и ракушками, и мать, певшую, качая ногой колыбель и сбивая масло. Древние песни звучали в этих краях: его чуткое, ненасытное ухо улавливало в немудреных стихах отголоски преданий глубокой старины. Порой беззубые старцы с затуманенным взором, жмущиеся к теплу очагов, рассказывали Найрну легенды о волшебстве и силе. Все это истинная правда, уверяли они. Все это было на самом деле – давным-давно, в незапамятные времена… Дети учили его считалкам, девочки постарше показывали приворотные амулеты – связки крохотных раковин, высушенных цветов, прядей волос, перевязанных разноцветной пряжей – и рассказывали, где их закапывать и что при этом петь.

– Вот этот зарой в песок в самой середке Ведьминых Зубов. Сам увидишь – темные камни там, на берегу, похожие на клыки.

– А этот отдай в дар Камню Владычицы, когда взойдет полная луна.

– А этот сожги у подножья Камня Короля, на вершине холма напротив Камня Владычицы. Там, вокруг него, целое кострище – говорят, древнее, как сам камень. Сам посуди: сколько народу жгло там приворотные амулеты! Значит, это не просто сказки!

Найрн отыскал эти камни.

Пару раз он чувствовал, что они, эти огромные выщербленные осколки древних эпох, глубоко вогнанные в землю неведомой несгибаемой волей, наблюдают за ним. Он играл им, прислонясь к ним спиной, и видел все, что видели они, – восходящее солнце и восходящую луну, морские приливы и отливы. Они взирали на него с высоты, когда молодая мать, придя к нему со спящим младенцем, укладывала дитя в ямку, выстланную морской травой и плетями земляники, и кормила бродячего менестреля дикой земляникой из собственных губ. Они наблюдали…

Но длилось все это недолго – какие-то жалкие недели. Не успел никто из местных жителей бросить на сладкоголосого бродягу равнодушный взгляд или отозваться о нем без приязни, как в трактире, привлеченный песней, появился новый незнакомец.

Рыбаки, сгрудившиеся вокруг столов, взглянули на него с немалой толикой подозрения, но при нем не было оружия – только арфа в потертом узорчатом чехле тонкой кожи. Его простые одежды и плащ были украшены некогда яркой вышивкой, узкое лицо изборождено морщинами, рыжие волосы с сединой у висков острижены коротко и аккуратно, напоминая лисий мех. Странные глаза, золотые, будто у белой совы, первым делом устремились в сторону арфиста на скамье у очага. Затем незнакомец кивнул собравшимся, и те безмолвно кивнули в ответ, не зная, что и подумать о пришельце, внезапно появившемся в этакой глуши неведомо за какой надобностью.

Однако он тут же заказал эля на всех, и общее мнение о нем переменилось, а языки мало-помалу развязались. Говор его оказался странен, во фразах звучала непривычная напевность, но это легко объяснилось, стоило только спросить. Он родился не в Приграничьях, а в небольшом горном королевстве на юго-западе, король коего, как было известно всем, жил на высоком утесе с орлами, дабы присматривать с высоты за своей непокорной знатью.

– Зовут меня Деклан, – сказал он, – и я придворный бард лорда Окни из Гризхолда. Король Гризхолда прислал нам весть, что некий чужеземец вознамерился одолеть пять королевств и взять их под свою руку. Сей варвар, именующий себя королем Оро, поднялся с войском по реке Стирл и бросил вызов королю Стирла, чьи войска собрались на равнине по обе стороны реки. Жестока и ужасна была их битва. Мы слышали, воды Стирла покраснели от крови. Король Стирла сдался на милость победителя, и теперь тот обратил взор к западу от равнины, в сторону Гризхолда. Посему король Гризхолда отправил нескольких рыцарей, а в их числе и лорда Окни, к вашему королю Анстану и его знати, чтобы просить подмоги – оружием и людьми. С захватом равнины Стирл мы отрезаны от других королевств – от Уэверли и от Эстмера, да и сюда, на север, были вынуждены добираться вдоль суровых западных берегов. Если король Оро захватит и Гризхолд, он не остановится на сем. Он двинется на север, в Приграничья, и нанесет удар, пока позволяет погода.

– А я думал, король варваров уже сцепился с нами, – веско заметил один из рыбаков. – Что сейчас он как раз за холмами на рубежах Приграничий.

– Нет, – покачал головой бард. – Когда мы отправились в путь, он вел войско на Гризхолд. Край тот суров, а знать там непокорна. Быть может, он не падет пред ним так быстро, как равнинное королевство.

– А что же занесло тебя сюда, в такую даль, – спросил другой рыбак, – если твоему лорду Окни нужен король? Королевский двор – он там, на юге.

– Мой господин остановился в ваших западных горах, дабы испросить помощи кланов предгорий. Ну и странная же музыка в тех краях, – добавил он, немного помолчав. Все рассмеялись. – Меня же послал он сюда, на поиски великих и богатых дворов северного побережья, с тем, чтоб смягчить сердца местной знати моей музыкой и склонить их расщедриться, когда он приедет к ним с просьбами.

Это вызвало новый взрыв смеха, резкого и язвительного.

– Здесь ты мало что найдешь, кроме рыбацких деревень, – пояснил трактирщик.

– О-о…

– Но ты, конечно, явился сюда не один? Да, северяне щедры, но имеют так мало, что не утруждаются запирать двери. Стоит попросить, и они отдадут тебе самое лучшее – миску ухи да тюфяк из прелой соломы. Нет здесь ни войск, ни древней знати, кроме вон тех стоячих камней.

– И все же я пришел не напрасно, – улыбнулся Деклан. – Я слышал волынки горных кланов и охотно послушаю музыку, рожденную здесь, на самом краю света.

Теперь на него смотрели с любопытством – все недоверие исчезло, как не бывало.

– Еще один бродяга, – решил кто-то. – Как Найрн.

– Найрн?

Ему указали на юного арфиста.

– Вот он что угодно сыграет. Все Приграничья исходил и чего только не слышал!

Золотые глаза, блестящие, будто монеты, уставились на Найрна. Под их немигающим, бесстрастным взглядом Найрну стало не по себе: казалось, его мир покачнулся и раздвинулся в стороны, внезапно открыв перед ним такую картину, о существовании коей он и не подозревал. И это ощущение отдалось в памяти странным эхом: второй раз в жизни он всей душой возжелал того, чему даже не знал названия.

Деклан улыбнулся. Найрн тронул струны арфы, приветствуя его без слов. Пожилой бард шагнул к нему и сел на скамью рядом с ним.

– Сыграй же, – попросил Деклан. – Что-нибудь из песен моря.

Найрн покачал головой и наконец-то обрел голос:

– Сначала ты. Слушать меня здесь уже всем надоело – даже мне самому. Сыграй нам что-нибудь свое.

Собравшиеся согласно загудели. Деклан склонил голову и развязал чехол арфы.

Освобожденная от чехла, арфа тут же пустилась в пляс со светом. Неограненные самоцветные камни, глубоко врезанные в дерево ее резонатора и рамы, засверкали в отблесках пламени, будто русалочьи слезы – зеленые, голубые, красные, янтарные. Слушатели зашевелились, изумленно забормотали, но тут же умолкли: арфист заиграл медленную, звучную, изящную балладу. Подобного Найрн не слыхал ни разу в жизни. Мелодия оставила в сердце внезапную острую боль: выходит, на свете есть безбрежный океан музыки, которой он прежде не знал и мог никогда не услышать! Он, бродяга, очаровывавший своими песнями свиней, натерший на пятках мозоли тверже дверных филенок, словно бы углядел вдали роскошный замок – высокие стены, яркие флаги, вьющиеся над величавыми башнями. Несомненно, внутри этих стен такая прекрасная, сложная музыка была привычна, как воздух. Но он-то стоял снаружи, не имея права войти и не зная, какими чарами, каким волшебством проложить себе путь к ней. Не игрой же на волынке!

Баллада подошла к концу. За столами молчали, не сводя взглядов с арфиста.

– Жалко, – наконец выдохнул один из рыбаков, имея в виду принцессу, сбежавшую босиком из замка на тайное свидание со своей истинной любовью, но лишь затем, чтобы найти возлюбленного мертвым в укромной беседке, с обручальным кольцом мужа во впадинке под горлом.

Новая пауза.

– Похоже на ту балладу, что поет моя жена, – заговорил другой. – Только там не про принцессу, а про морскую деву, и муж ее тоже из рожденных в море, а ее истинная любовь – смертный человек, утонувший в волнах и найденный на песке с черной жемчужиной под горлом.

В глазах Деклана вспыхнул прекрасно знакомый Найрну огонек.