Хэмптон Сайдз - Царство льда

• Название: Царство льда
• Автор: Хэмптон Сайдз
• Жанр: Биографии и Мемуары

Ужасное кораблекрушение, снежная слепота, белые медведи, свирепые штормы и лабиринты льда. Экипаж сражался с безумием и голодом. Они отчаянно пытались выжить…

За несколько лет команда капитана Джорджа Делонга проплыла вглубь арктических вод, чтобы стать первыми людьми, покорившими Северный полюс. 32 человека, которые вышли за пределы своих возможностей. История, покорившая миллионы сердец, о настоящем героизме, решимости и силе духа в самом жестоком месте на земле.

---

Делонг избороздил добрую половину земного шара – бывал в Европе, в Карибском бассейне, в Южной Америке и по всему восточному побережью США, но в Арктику прежде не плавал, а потому не слишком жаждал этой экспедиции. Ему гораздо привычнее были тропики. Его не манил к себе Северный полюс, который будоражил умы исследователей вроде Холла и очаровывал публику. Для Делонга плавание «Джуниаты» в Гренландию было просто очередным заданием.

Он не думал и о Сент-Джонсе, где «Джуниата» причалила, чтобы запастись провизией и позволить корабельщикам укрепить ее нос железом для скорого столкновения со льдами. Когда «Джуниата» вошла в полузамерзшую гавань Суккертоппена, Делонг написал жене: «Никогда в жизни я не видел такой тоскливой и неприветливой земли. Надеюсь, мне не суждено потерпеть кораблекрушение в таком забытом Богом месте… Так называемый «городок» состоит из двух домиков и дюжины мазанок. Я вошел в одну из них и до сих пор не могу перестать чесаться».

Делонг был очарован своей женой Эммой, наполовину француженкой, наполовину американкой из Гавра. Ему претило находиться так далеко от нее. Они с Эммой были женаты более двух лет, но почти не виделись, поскольку Делонг по долгу службы большую часть времени проводил в море. Их маленькая дочка Сильвия была ему все равно что чужая. Делонги жили в маленькой квартирке на 22-й улице на Манхэттене, но он там не появлялся. Эмма говорила, что ее муж «обречен всегда быть в разлуке с любимыми». Он ничего не мог поделать с долгими командировками – такова была жизнь кадрового флотского офицера.

Впрочем, порой Делонг мечтал о том, чтобы взять отпуск и вместе с Эммой и Сильвией поселиться где-нибудь на американском западе или в деревушке на юге Франции. Будучи в Гренландии, он писал Эмме об этих мечтах. «Не могу не думать, насколько счастливее мы были бы вместе, – писал он. – Когда мы порознь, я предаюсь мечтам… Как здорово было бы отправиться в какой-нибудь тихий европейский уголок и год прожить там вдали от приказов Военно-морского министерства и других забот. Дорогая, вернувшись из этого плавания, я, быть может, смогу взять годичный отпуск и провести его вместе с тобой там, где мы сможем снять недорогой домик. Думаешь, получится?»

Вскоре Делонг перестал с таким презрением относиться к полярному ландшафту. Когда «Джуниата» пересекла Северный полярный круг и двинулась дальше вдоль берега самого большого острова в мире, его отношение к окружающим пейзажам существенно изменилось. Его все больше очаровывала одинокая величественность Арктики, ее миражи и странные фокусы света, ее лунные гало и кроваво-красные сияния вокруг солнца, ее таинственная, туманная атмосфера, которая изменяла и усиливала звуки, словно бы каждый здесь жил под огромным куполом. Делонгу казалось, что он дышит разреженным воздухом. Его заинтересовал феномен «ледового неба» – спектрального свечения на горизонте, по которому можно было определить приближение большого скопления льда. Пейзажи стали интереснее: обледенелые фьорды, возвышающиеся айсберги, совсем недавно отколовшиеся от ледников, шорох разбивающихся о льдины волн, выглядывающие из трещин тюлени и гренландские киты, скользящие в глубоких серых водах. Делонг влюбился в эту нетронутую человеком природу, подобной которой он в жизни не видел.

К концу июля, когда «Джуниата» достигла острова Диско – продуваемой всеми ветрами земли бурлящих горячих источников и скандинавских сказаний, расположенной у берегов Гренландии, крещение Делонга льдом было почти окончено. С ног до головы одетый в меха, в сапогах из тюленьей кожи, он полностью вошел в ритм. «Мы взяли на борт двенадцать собак, которые потащат упряжки, – писал он, – видели бы нас сейчас! Корабль почернел от грязи и угольной пыли, среди угля размещены собаки, баранина подвязана высоко на носу, а по правому и левому борту висит говядина и рыба. Мы готовы отправиться куда угодно».

По мере продвижения на север Делонг все чаще задавался вопросом, что же случилось с Чарльзом Фрэнсисом Холлом и его экспедицией. Когда все пошло не так? Какие решения привели к провалу? Где теперь «Полярис» и выжил ли хоть кто-нибудь из команды? Будучи флотским офицером, он живо интересовался вопросами иерархии, дисциплины и мотивации – как организована экспедиция и как эта организация разлетается на части. Делонг получил возможность прикоснуться к тайне, которая была бесконечно любопытнее рутинных обязанностей морской жизни.

31 июля «Джуниата» достигла крошечной, затерянной во льдах деревушки Упернавик в четырехстах милях севернее полярного круга, и там сюжет этого северного детектива получил новый поворот. Делонг и капитан Брейн сошли на берег, чтобы встретиться с датским чиновником Крарупом Смитом, королевским инспектором в Северной Гренландии. Инспектор Смит рассказал кое-что примечательное о Чарльзе Холле, который останавливался в Упернавике двумя годами ранее вместе со своей экспедицией, впоследствии пропавшей в Арктике. Смит не знал, где теперь находится «Полярис» и выжил ли кто-нибудь из команды, но сообщил потрясающую деталь: по его словам, Холл предчувствовал свою смерть.

Прибыв в Упернавик, Холл намекнул, что в команде возникли разногласия и кое-кто хочет сместить его с поста капитана. Он чувствовал, что не вернется домой и погибнет в Арктике. Холл был так уверен в этом, что оставил инспектору Смиту на хранение внушительную связку ценных бумаг и других документов.

Репортер «Нью-Йорк геральд» Мартин Мэер заметил, что Смит «в мельчайших подробностях описал суть размолвки», в результате которой ряд членов экспедиции «попытался настроить команду корабля против» Холла.

Если верить Смиту, экспедиция Холла была обречена еще до того, как вошла в зону льдов. «Офицеры и команда «Поляриса» были полностью деморализованы, – сообщал Мэер, – а капитан Холл, очевидно, предчувствовал собственную смерть».

Капитан Брейн считал, что «Джуниату» не стоит вести севернее Упернавика. Несмотря на железную носовую броню, она была не приспособлена для плавания во льдах. Однако на корабле имелась лодка меньшего размера – «Малая Джуниата», – которая была более маневренной и могла проходить между айсбергами и льдинами. Оснащенное, как шлюп, это 28-футовое судно было снабжено небольшим паровым двигателем, который вращал трехлопастный винт. Брейн отдал полудюжине своих матросов приказ спустить на воду «Малую Джуниату» и вдоль изрезанного фьордами берега подняться еще на четыреста миль севернее, до мыса Йорк.

Этот второй этап поисков, на который Брейн отвел несколько недель, был довольно сомнительным предприятием. «Малая Джуниата» представляла собой ужасно уязвимое судно и была немногим лучше открытой лодки. Такие ледяные поля крушили целые китобойные флотилии, и Брейн понимал, что не может никому приказать взять на себя такой риск, поэтому ему пришлось рассчитывать на добровольцев.

Первым вызвался Делонг, которого вскоре решили назначить капитаном маленького судна. Его старшим помощником стал спокойный и надежный выпускник Военно-морской академии с севера штата Нью-Йорк Чарльз Уинанс Чипп. Набралось еще семь волонтеров, включая эскимосского переводчика, ледового лоцмана и Мартина Мэера из «Геральда». Брейн попрощался с ними и в письменных инструкциях Делонгу указал: «Я буду с нетерпением ждать вашего возвращения на этот корабль по завершении опасной миссии, на которую вы вызвались добровольцем».

Они отплыли от «Джуниаты» 2 августа, запасшись провизией на шестьдесят дней и таща за собой шлюпку с полутонной угля. Маленький паровой двигатель позвякивал, пока Делонг вел корабль среди окутанных туманом островов и тысяч небольших айсбергов, называемых малыми несяками. Они остановились в нескольких отдаленных эскимосских поселениях – Кингитоке, Тесси-Уссаке, – а затем отправились в пустоту, виляя меж массивных айсбергов, которые подавляли судно.

Мэер написал, что «никогда не видел ничего прекраснее… Смотря на бескрайние ледовые поля, блестящие в лучах солнца, и тысячи огромных, щербатых айсбергов, угрюмо дрейфующих по морю Баффина, понимаешь ужасное величие стихии и задумываешься, как же избежать печальной судьбы и не стать расщепленным на атомы».

В конце концов «Малую Джуниату» затерло в паковых льдах[1], и Делонгу пришлось неоднократно таранить лед, чтобы высвободить судно, дробя при этом обшивку из железного дерева, которой был усилен корпус. Стоял густой морозный туман, вся оснастка покрылась ледяной коркой. «Заблокированные со всех сторон, мы оказались в опасном положении, и вдруг нам стало грозить разрушение, – писал Мэер. – В конце концов мы смогли пробиться в западном направлении и после двенадцати часов упорной борьбы со льдом снова оказались в открытом море».

Радости Делонга не было предела. Они с лейтенантом Чиппом наслаждались плаванием – и готовы были принимать его вызовы. «Наш корабль – настоящий красавец, он разве что говорить не умеет, – писал Делонг Эмме. – Не тревожься, если некоторое время от меня не будет вестей. Если нам придется провести во льдах всю зиму, следующую весточку я смогу послать только весной. Но не падай духом. Думаю, мы вернемся на корабль уже через пятнадцать дней».