Юн Ха Ли - Гамбит девятихвостого лиса

• Название: Гамбит девятихвостого лиса
• Автор: Юн Ха Ли
• Жанр: Боевая фантастика
• ISBN: 978-5-04-097175-6

Капитан гекзархата Кел Черис опозорила себя нестандартной боевой тактикой. Командование дарит ей последний шанс вернуть честь, отбив захваченную еретиками Крепость Рассыпанных Игл. На карту поставлена не только карьера Черис. Если космическая крепость останется в руках мятежников, гекзархат падет следом. Единственная надежда Черис – это союз с немертвым генералом Джедао, визионером, Архипредателем и безумцем. Он выигрывал битвы, которые невозможно выиграть, и только его военному гению по силам захватить крепость. В своей первой жизни он обезумел и полностью истребил обе армии, одной из которых командовал сам, но теперь он лишь призрак в «черной колыбели». Чем ближе конец осады, тем у Черис возникает больше вопросов к генералу. Так ли он безумен? Что он планирует? Не станет ли она его следующей жертвой?

---

Ее каюта располагалась рядом с казармой роты. Ей предоставили две комнатки и ванную. Все ее мышцы ныли, но она разыскала среди личных вещей коробочку, откуда достала вороний камень удачи, подаренный матерью на двадцать третий день рождения. Силуэт ворона на полированной тускло-серой поверхности был приятным напоминанием о доме, который она навещала так редко.

Потом кто-то быстро постучался в ее дверь: три, один, четыре, один, пять ударов…

– Входите, – сказала Черис, удивленная ритуалом. Камень удачи она спрятала.

Вошел один из сервиторов боксмота – птицеформа, – неся букет цветов из анодированной проволоки. Их было двенадцать, по одному на каждого сервитора, который пал при исполнении. Никто не признавал их заслуг официально, но это не причина, чтобы их не вспоминать.

– Спасибо, – сказала Черис птицеформе. – Внизу нам пришлось туго. Жаль, что мне не удалось сделать больше.

Птицеформа выдала череду ироничных золотых и красных вспышек. Черис, которая научилась читать упрощенный универсальный машинный язык, кивнула в ответ. Сервитор прибавил, что у него проблема с одним из зажимных устройств, и не могла бы она уделить минутку, чтобы его отрегулировать?

– Разумеется, – сказала Черис. Она не была техником, но кое-какие ремонтные работы лучше всего выполнять человеческими руками, а основы она изучила. Как выяснилось, пришлось всего лишь чуточку повозиться с плоскогубцами особой конфигурации. Птицеформа удовлетворенно звякнула, словно колокольчик.

– Теперь мне надо вернуться к своим обязанностям, – сказала Черис. – Побеседуем позже?

Птицеформа выразила согласие и удалилась, оставив цветы.

Черис не знала ее имени. Сервиторы были предназначены для удобства людей, но она не сомневалась, что у них имелись собственные имена. Она нарочно не спрашивала об этом.

Она быстро помылась, а униформа в это время очистилась сама. Последние морщины на ткани разгладились, когда Черис взяла ее.

– Средняя официальная, – велела она ткани, и это не очень отличалось от боевой, за исключением манжет и яркости золотой отделки.

У Черис оставалось четырнадцать минут до того, как ей следовало появиться в кают-компании и разделить с ротой общинную чашу, празднуя их возвращение живыми. Незапланированное время было куда более ценным сокровищем, чем возможность искупаться. Черис в одиночестве опустилась на стул и положила руки на стол, наслаждаясь холодным и твердым стеклянным деревом. Взглянув вниз, она могла бы увидеть свое темноглазое отражение, пересеченное завитками и вихрями, похожими на странствующие галактики.

Ее сосредоточенность нарушила тепловая пульсация в руке. Ей велели явиться к защищенному терминалу для получения приказов. Формальная завершающая фраза указывала, что Черис имеет дело с кем-то из высокого начальства. В бою использовали сокращенные завершения. Она не могла и представить себе связанный с ее ротой вопрос, который мог оказаться срочным сейчас, когда сопротивление Угрей сломлено.

У Черис возникло предчувствие, что она не разделит эту трапезу со своими солдатами, но с этим ничего нельзя было поделать. Приказы превыше всего.

Терминал стоял в дальнем углу выделенной ей каюты. Он выглядел как утопленная в стене металлическая плита, матово-черная. На полу перед терминалом была выгравирована эмблема гекзархата: колесо с шестью спицами. Каждую спицу венчала эмблема фракции, каждой высокой фракции соответствовала низшая: девятихвостый лис Шуос с колышущимися хвостами, на каждом из которых был глаз без век, и полыхающий пепельный ястреб Кел; ножевая роза Андан и электрический скат Видона; волк-предсказатель Рахал и пустомот Нирай, усеянный звездами.

Она велела униформе принять полный официальный облик. Пепельный ястреб сделался ярче и изогнул шею – «чистит перышки», шутили Кел; изысканные бирюзовые и фиолетовые переливы придали ткани глубину. Манжеты и воротник удлинились и приобрели парчовую текстуру. Перчатки остались такими же, простыми и практичными. Кел носили более замысловатые перчатки только на похоронах.

– Капитан Кел Черис по вашему приказанию прибыла, – сказала она.

На терминале появился ее сигнификат, вокруг силуэта пепельного ястреба нарисовались красно-золотистые языки пламени. В отличие от эмблемы на мундире, пепельный ястреб на сигнификате был в конфигурации крылья-в-футляре.

Черис не уделяла сигнификату слишком много внимания, хотя в ее случае он указывал на природную склонность к тщательному планированию. Впрочем, имелись исторические примеры вопиюще неверных сигнификатов. В любом случае они были приблизительными, а не пророческими оценками. Архипредатель и безумец Шуос Джедао являлся как Девятихвостый лис, коронованный очами, визионер и стратег, но на самом деле оказался Жертвенным лисом. Последний гептарх Лиож, который до самого конца был Паутиной миров, единством из единств, умер, не выдержав давления войск Шуос, Кел и Рахал.

Она уже подумывала принести извинения и попытаться выйти на связь позже, как вдруг сигнификат на терминале рассыпался и превратился в ее собственное лицо: те же темные волосы, те же темные глаза. Но улыбка была чужой, и незнакомка носила распахнутые пламенеющие крылья верховного генерала, в то время как Черис – капитанский коготь с каплей крови на конце.

– Капитан, – сказало существо ее голосом. – Это Подкомандующий композит[4] номер два, Командование Кел. Подтвердите.

Черис вспотела. Композиты менялись от задания к заданию. Не было никакой возможности узнать, с каким верховным генералом она имеет дело или сколько из них объединили свои разумы в нечто большее. Но «номер два» указывал, что в составе композита есть как минимум один генерал самого высокого ранга. Дурной знак. Она выполнила положенный салют, не слишком быстро и не слишком медленно.

– Теперь вы понимаете, – сказал Подкомандующий номер два, как будто возвращаясь к прерванному разговору, который они начали прошлым вечером за бокалом вина, – что порученная вам миссия была ужасной. По правде говоря, это пустая трата хороших офицеров.

– Я знаю свои клятвы, сэр, – проговорила Черис, тщательно выверяя осторожность. Кел не любили осторожных – об этом инструкторы напоминали ей не один раз.

Подкомандующий номер два никак не отреагировал, что было лучшим ответом, на который она могла надеяться.

– Вот контекст, которого вам не дали, когда послали на Драгу. Вы вычислили, что Угри построили оружие, чья работоспособность основана на календарной ереси. Не отрицайте. Ваши действия против еретиков указывают, что вы понимали ситуацию.

Черис проговорила так ровно, как только могла:

– Я готова к обработке.

Это была не та судьба, которой желали Кел. Она происходила из семьи, где не было традиций службы Кел или какой-то другой фракции. Невзирая на противодействие родителей, она выдержала испытания и была принята в Академию Кел. Она сделала службу целью своей жизни, и было горько думать о том, что всё закончится. И всё же, подходящая судьба для Кел: яркий взлет, внезапная смерть.

Многие знали, что у пепельного ястреба есть другое имя: ястреб-самоубийца.

Подкомандующий номер два сказал:

– В самом деле большинство ваших солдат подвергнутся обработке в соответствии с Доктриной. Но поступать так же с вами было бы напрасной тратой вашего таланта к импровизации.

Черис не хуже других Кел распознавала эвфемизмы. Они приготовили для нее участь похуже и собирались распустить роту. И всё-таки она испытала робкое облегчение. Они бы не тратили время на этот разговор, если бы не замыслили какое-то задание – а совершенно невыполнимых заданий не так уж много.

– Правда в том, что ситуация хуже, чем горстка Угрей на периферийных системах, – сказал Подкомандующий номер два. – Календарная ересь закрепилась не только на Драге, но и в нескольких центральных марках гекзархата. Непозволительно, чтобы она продолжала существовать.

– Сэр, – проговорила Черис, – разве это задание для Кел, а не для Шуоса?

Рахал занимались Доктриной и отправлением правосудия, но редко вмешивались в усмирение масштабных бунтов; Видона разбирались с последствиями, но никто бы не доверил им подавление ереси в зародыше. Шуосы и Кел в совокупности считались мечом гекзархата, но Кел занимались быстрым реагированием и краткосрочными целями, в то время как Шуосы посвятили себя сбору информации и долгосрочным планам. Ни один Кел не любил лисьи игры, но каждому методу – свое место и время.

На миг отражение дрогнуло, и она увидела янтарный взгляд из-под золотых крыльев: проницательные глаза девятихвостого лиса. Тогда-то Черис и поняла, что в композит входит Шуос – скорее всего, посланец самого гекзарха. Ее немедленно охватило смятение. Командование Кел не разрешило бы кому-то из Шуосов подглядывать, если не случился настоящий кризис.