Джефф Зентнер - Змеиный король

• Название: Змеиный король
• Автор: Джефф Зентнер
• Жанр: Современная зарубежная литература
• Год: 2018
• ISBN: 978-5-17-108972-6

Лучшие друзья Дилл, Лидия и Трэвис родились и выросли в американской глубинке. Сейчас, в выпускном классе, ребята стоят перед выбором: поступить в университет и уехать из провинции или найти работу и остаться дома? Для Лидии ответ очевиден. Яркая и целеустремленная, она ведет популярный фэшн-блог и мечтает поскорее окончить школу, чтобы вырваться из унылого городка. Для Дилла и Трэвиса все далеко не так просто. Слишком многое держит их в Форрествилле и слишком мало возможностей они видят впереди. Но так ли это на самом деле? И как не пожалеть о своем выборе?

---

– А я хорошо смотрюсь, – пробормотал он, – прямо как Рэйнар Нортбрук из «Кровавых распрей».

Дилл, вытянувшись, заглянул в телефон.

– О, да на этих снимках черным по белому написано: «Рэйнар Нортбрук», – пошутил он.

Лидия хлопнула в ладоши.

– Джентльмены, я хочу есть. Поехали в Panera.

– Там слишком пафосно. Я хочу в Krystal, – сказал Трэвис.

– Ну, нет.

– Да брось, ты же музыку по дороге выбираешь.

– В Форрествилле есть Krystal, a Panera нет. Мы не для того сюда столько ехали, чтобы поесть в тупом Krystal и заработать себе ту же диарею, что и в Форрествилле.

– Пусть Дилл выберет. Он разрешит наш спор.

Дилл все это время смотрел куда-то в пустоту.

– Я… не голоден. Поем дома.

– Это неважно, – сказал Трэвис, – проголосовать-то ты можешь.

– Проголосуешь за Krystal – пойдешь домой пешком, – заявила Лидия.

– Тогда мой голос за Panera, – сказал Дилл и искренне улыбнулся.

В конечном счете для Трэвиса они купили еду в Krystal.

3 Дилл

Дилл очень надеялся, что на обратном пути, когда он спросит, могут ли они заехать в тюрьму, Лидия скажет, что ей нужно домой и у нее нет времени ждать, пока он пообщается с отцом. Но нет.

Тюрьма «Ривербенд» располагалась в обманчиво красивой, живописной части Нэшвилла. Массивные бежевые строения с узкими окнами стояли в окружении гряды холмов и роскошных лесных насаждений.

– Я ненадолго. Вы же знаете: терпеть не могу это место, – сказал Дилл, выбираясь из машины.

Лидия что-то печатала на своем телефоне.

– Не волнуйся, приятель. Я пока начну писать пост для блога, про возвращение в школу.

Трэвис молча поднес книгу поближе к лицу.

– Вообще-то, ребят, вы должны были сказать, что спешите домой, – пробурчал Дилл.

– Ой, ладно, – сказала Лидия, не поднимая глаз. – Давай, Дилл, побыстрее там, а то меня посадят под домашний арест или высекут.

– Ага, поторопись, – добавил Трэвис. – Я хочу поскорее вернуться домой и потусить с папашей, а не читать здесь свою любимую книгу.

Дилл смущенно улыбнулся и показал им средний палец. Потом, глубоко вздохнув, направился ко входу в главное здание, прошел через пост охраны и отметился в журнале. Охранники отвели его в комнату для посещений. Все в ней выглядело совсем не так, как показывают по телевизору. Здесь не было прозрачных разделителей и телефонных трубок. Только большое помещение с круглыми столами, у каждого из которых стояло по два-три стула, и несколько торговых автоматов. Эта комната напоминала школьную столовую, и пребывание здесь доставляло ему ровно столько же удовольствия. Воздух казался спертым, прохлада была едва ощутимой: в здании определенно имелась система кондиционирования, но в силу каких-то финансовых или моральных ограничений ею не пользовались должным образом. В помещении дежурило несколько охранников.

Дилл был единственным посетителем. Он сел за стол и принялся барабанить по нему пальцами. Ноги его тоже постоянно подпрыгивали. Скорее бы покончить с этим.

Тут дверь открылась, и в комнату в сопровождении охранника вошел Диллард Эрли-старший. Дилл повернулся и встал.

Его отец был высоким и худым, даже костлявым. У него были глубоко посаженные темные глаза, подкрученные вверх длинные усы и длинные грязные черные волосы, испещренные сединой и собранные в хвост. При каждой новой встрече Дилл отмечал про себя, что отец стал еще жестче, коварнее, нелюдимее, изворотливее. Тюрьма обтесывала его, лишая тех немногих крупиц мягкости и кротости, которыми он прежде обладал. Отец был почти на десять лет старше матери Дилла, но выглядел старше на все двадцать.

На нем были темно-синие джинсовые штаны и светло-голубая грубая рубаха с номером на груди и надписью tdoc на спине.

Отец неторопливо подошел к нему настороженной походкой хищника.

– Здравствуй, младший.

Дилл ненавидел, когда его называли младшим.

С секунду они стояли и смотрели друг на друга. Объятия и прикосновения здесь были запрещены. Сидя по другую сторону стола, Дилл чувствовал исходивший от отца запах. Не то чтобы плохой, но очень острый, отчетливый, первобытный дух. Так пахнут давно немытые кожа и волосы.

Они сели. Отец Дилла положил руки на стол. На костяшках пальцев одной руки у него было вытатуировано слово «Марк», а другой – «16:18». Вот такой поворот. И не к лучшему. Не самое обнадеживающее зрелище – замечать за ним все новые странности.

Дилл старался говорить непринужденно.

– Привет, пап. Ты, похоже, татуировки сделал.

Отец посмотрел на свои руки так, словно услышал об этом впервые.

– Да, сделал. Мне здесь не дают практиковать мои обряды, поэтому теперь я ношу знаки веры на собственной коже. Этого им у меня не отнять.

Похоже, ты неплохо справляешься. Все думали, что в тюрьме отцу придется непросто, учитывая, за что его посадили. Но они недооценивали отцовскую харизму. По всей вероятности, если можешь убедить людей брать в руки змей и пить яд, то вполне способен найти себе защиту от тех, кого отец называл «содомитами».

Они сидели друг против друга. Повисла неловкая пауза.

– Ну… как ты тут? – спросил Дилл.

– Живу одним днем, хвала Иисусу.

– Тебя… нормально кормят? – Поддерживать разговор было непросто. В тюрьме даже погода не являлась предметом обоюдного интереса.

– У меня есть все, что нужно. Как дела у тебя и у твоей матери?

– Пытаемся свести концы с концами. Работаем изо всех сил.

В его пристальном взгляде блеснул странный огонек, отчего Дилл ощутил темноту внутри.

– Рад слышать. Работайте, расплатитесь с долгами, чтобы я мог заново отстроить свой приход, когда выйду на свободу. Возможно, ты ко мне присоединишься, если к тому времени укрепишься в вере.

Дилл поежился.

– Да, возможно. Кстати, завтра в школу.

Поставив локти на стол, отец сплел пальцы, словно в молитве.

– Сейчас та самая пора, не так ли? И как же ты проведешь этот учебный год? Будешь ли служить Христу и говорить со своими сверстниками о Спасении и знамениях? Будешь ли за меня делать то, чего я сейчас делать не могу?

Дилл снова поерзал на стуле и отвел взгляд. Ему не нравилось смотреть отцу в глаза. Отец мог одним взглядом убедить человека совершить нечто опасное.

– Я… мне кажется, моих одноклассников мало волнует, что я говорю.

Прекрасно. Лишнее напоминание о том, как я непопулярен в школе, а заодно и повод разочаровать отца. Два в одном. Эти поездки в тюрьму – сущая радость.

Отец подвинулся к Диллу, впившись в него взглядом, и заговорщическим голосом произнес:

– Тогда не говори, а пой. Используй голос, который даровал тебе Господь. Задействуй руки, которые Господь наделил умением играть на струнах. Распространяй Слово Божие через песню. Молодежь любит музыку.

Дилл подавил горькую усмешку.

– Да… только не о змеях и тому подобном. Такая музыка не очень популярна.

– Святой Дух пробудится в них точно так же, как пробуждался в наших прихожанах, когда ты пел и играл перед ними. А к тому времени, как я выйду отсюда, число прихожан увеличится в десять раз.

А что если я просто попытаюсь пережить этот последний учебный год? Не буду делать ничего, что даст им лишний повод меня унизить?

– Послушай, пап, из-за твоего… нашего… положения… мне довольно сложно говорить со своими одноклассниками о таких вещах. Им совершенно не хочется все это слушать, понимаешь?

Отец фыркнул.

– Так, значит, мы уступим козням Люцифера и позволим ему погубить нашу миссию? Отдадим ему победу без возражений?

– Нет, я… я не… – тут Дилл вдруг осознал, насколько абсурдна эта ситуация: человек, сидящий в тюрьме, заставлял его, Дилла, чувствовать себя никчемным. Он даже не смог завершить мысль.

– Помнишь, как ты писал псалмы и пел их вместе с церковной группой? Помнишь это?

– Ага, наверное. Да.

Отец откинулся на спинку стула, отвел взгляд и едва заметно покачал головой.

– Это были прекрасные песни. – Он снова посмотрел на Дилла. – Спой мне.

– В смысле – прямо здесь? Сейчас? – Дилл искал подтверждения тому, что отец шутит. Это было бы в высшей степени редким явлением, и все же.

– Да. Ту, которую ты написал. «И Христос освободит нас».

– У меня нет с собой гитары. К тому же разве это не будет выглядеть… слегка странно? – Дилл кивнул в сторону охранников, которые со скучающим видом переговаривались о чем-то между собой.

Отец повернулся к ним. Его глаза заблестели.

– А ты думаешь, они и без того не считают нас странными?

Верно подмечено. Дилл покраснел. Как если бы с кожи сорвали пластырь. Он поспешно и тихо напел отцу духовную песню. Краем глаза он заметил, что охранники перестали разговаривать и обратили все свое внимание на них.

– Еще, – сказал отец, аплодируя. – Давай новую.

– Я… толком ничего и не писал в последнее время.