Галина Гончарова - Азъ есмь Софья. Крылья Руси

• Название: Азъ есмь Софья. Крылья Руси
• Автор: Галина Гончарова
• Жанр: Попаданцы
• Год: 2018
• ISBN: 978-5-04-099007-8

Мало выиграть войну, надо не проиграть мир. А враги не унимаются. Поднимает голову старый противник – Швеция, плетет интриги французский король, бунтует Польша… И разыгрываются многоходовые комбинации, и в ход идут запрещенные приемы, и на кон ставится память о себе и историческая правда. Но у царевны Софьи нет выбора. А есть знания и желание идти вперед. И еще ей надо воспитать детей. Достойными родителей и дедов, способными принять на свои плечи тяжкую ношу державы… И она сделает все возможное. Будет ли этого достаточно? Она никогда не узнает. Но – сделает.

---

Впрочем, время подумать еще было. Маша отлично понимала, что если она пожелает – царевна вытащит ее отсюда. Несчастный случай на охоте, горе, слезы, похороны, а сама Маша уже через пару месяцев окажется на Руси. Может, даже ребенка оставлять не придется, он пока еще мелкий, и подменить малыша несложно.

Можно.

Хочется?

Ведь не хотелось, еще как не хотелось! Интереснее остаться в Европе и играть дальше, запутывая кошачьей лапкой клубки интриг! А еще… Вот щелчок был бы всем этим дворянам по носу! Русская девчонка чуть ли не из сточной канавы – королева Франции! Ха!

А на Русь можно вернуться и после смерти Людовика. Ему сорок семь, ей – в два раза меньше, будем надеяться, она переживет супруга.

Маша потянулась к кофе, который ей принесли. Пару глотков – можно. Эти минуты – ее, и только ее. Крепкий черный кофе, совсем маленькая чашечка, но так приятно. Этот запах будил память о занятиях с девушками, когда Ибрагим заваривал крепкий черный кофе и начинал рассказывать что-нибудь интересное из истории и нравов гаремов.

Глоток, другой, чашка вернулась на место.

Еще несколько минут блаженства. И еще пара глотков. Погадать, что ли?

Кофейная гуща вылилась на блюдечко. Маша вгляделась в черные разводы – и внезапно похолодела. А откуда на дне такой осадок?! Женщина принюхалась – и чашка полетела в стену. Ее вдовствующее величество опрометью вылетело из ванны и сунуло два пальца в рот.

Кофе почти сразу вылетел назад, но не весь! К сожалению – не весь! На истошный звон колокольчика прибежали слуги и тут же заметались вокруг Маши, слушая короткие указания. Спустя четыре часа злая как черт женщина вытянулась в постели, размышляя – кто посмел?!

Кофе с мышьяком, наглость какая!

Узнает кто – голову оторвет и скажет, что так и было! Это ж надо! Два часа тошноты, промывание желудка, молоко со взбитыми яйцами на закуску (гадость жуткая, но выхода не было) и минимум неделю теперь соблюдать особый режим питания. Маша знала, что трое доверенных слуг сейчас носятся по всему дворцу, выясняя, кто подсыпал яд, а потом дойдет и до автора затеи. И она обязательно наябедничает Людовику! Чтоб другим неповадно было!

Пусть этого негодяя казнят!

А кто-то другой мог бы и не понять. Растворили мышьяк в горячем кофе, он и так горький, запах тоже не почувствуешь, все знают, что она любит выпить чашечку вот так, в ванной… Задумано было отлично! И осуши она чашку в один прием – могла бы ничего и не понять. Но кофе начал остывать, яд выпал в осадок…

Да уж!

Без той школы, которую она прошла у царевны, без полученных знаний давно бы ее в живых-то не было. Есть за что быть благодарной.

Нет, ну кто посмел?!

* * *

– Ты почитай, почитай! Вот ведь… Папа!

Алексей перебросил сестре письмо с большой печатью. Софья послушно поймала его и развернула. Могла бы и раньше его прочесть, но не стала – все равно брат все расскажет.

– Папа… Ох ты еж твое ж!

Удержаться было сложно.

Папа Римский в письме весьма витиевато сообщал, что Русь – государство великое, но, увы, не европейское. Потому как не знает света истинной веры. Нет-нет, он все понимает и не настаивает, чтобы русский государь срочно переходил в католичество, но ведь общий язык с другими странами искать как-то надо?

А потому не примет ли русский государь у себя папских легатов? Всего несколько человек? И исключительно на добровольной основе?

Нет-нет, никаких иезуитов, мы помним про господина Полоцкого, но вы же понимаете, в семье не без урода, его позиция никак не может отражать нашу…

Опять же, и его величество Леопольд рад был бы прислать посольство…

В наше просвещенное время, вы, как умный и великодушный государь, – ну и еще страница такой болтовни. А по-простому поди откажи!

– А мы можем ему отказать?

Алексею явно не хотелось пускать на Русь кого попало. Хотя почему – кого попало?! Отборных шпионов и как бы не диверсантов!

Софья всерьез задумалась над этим вопросом.

– А стоит ли отказывать? Обидится…

– Нам на его обиду! – фыркнул братец.

– Это верно. Только вот… не мы к ним лезем. Они к нам. Много ли вреда они смогут нанести под приглядом?

– Так и пользы от них не будет!

– Будет, Алеша. Мы не можем замыкаться в себе. И считать, что мы избранные Богом, кичиться своей правотой – тоже. Нам надо развиваться, врастать в другие страны, перенимать у них самое лучшее… Вот как шелк, как бумагу – ведь выделывают теперь все это у нас? Мануфактуры строятся, люди работу получают, а все почему? Потому что из Франции побежали гугеноты.

– Сонь, как ты думаешь, они только шпионы?

– Безусловно, шпионы. Но думаю, у них есть и другие причины сюда приехать. И хотелось бы их узнать.

– Ты склоняешься к тому, чтобы принять их?

– Да, Алеша. Ты против?

– Мне это не нравится.

– Мне тоже. Но и ссориться неохота. Вот если они сделают что-то, что нам не понравится…

– А они сделают?

В темных глазах Софьи промелькнула искорка.

– Как прикажет мой государь.

– Соня!

– Предлагаю согласиться, помариновать их в Архангельске (все равно у нас карантин обязателен), собрать о них все сведения и спустить с цепи Ромодановского. И принять – примем, в грязь лицом не ударим. И узнать больше того, что мы захотим, они не смогут.

– Хм-м… Почему бы нет? Тогда сядь, отпиши в Рим, а мне покажешь.

Соня кивнула.

– Как скажешь, Алеша.

Брат и сестра обменялись понимающими улыбками. Рим так Рим! И бояться тут нечего! Просто, когда понимают, что русских не сломить силой, – начинают войну иного рода. Информационную, дипломатическую… Письмо, которое лежало сейчас на столе, и было таким объявлением войны. И Софья с Алексеем принимали вызов.

Хотите принести на Русь свою культуру? Прогнуть нас под свою гребенку? Ну-ну! Мы еще посмотрим, кто выиграет в этой схватке.

* * *

Де ла Рейни мух ртом не ловил. С преступниками у него получалось куда как лучше, да и урожай был побольше. И кому, как не ему, отдал приказ его величество, узнав про покушение на свою любовницу? Да ведь не просто любовницу! Королеву Англии!

Тут политика-с…

Одно дело – травить соперницу, это все понимают, это нормально. А если тут английские корни? И отравить хотели мать английского принца? А там и самого малыша?

Гнев Людовика, умело подогреваемый иссиня-бледной Анной де Бейль, был страшен. Французские придворные жалели только о том, что они не змеи. Как хорошо бы сейчас заползти куда в щель – да и спрятаться. И не выползать месяц.

Все слуги ее вдовствующего величества были допрошены с пристрастием, кроме трех самых доверенных (с пристрастием – означало и дыбу, и пытки водой, и прочие милые радости в застенках Бастилии), и наконец сознался один из поварят. И что получил, и от кого получил. Ла Рейни подхватил ниточку и принялся рыть.

И – остановился.

Говорят же, что в жизни все повторяется дважды, но один раз трагедией, а второй – фарсом. В тот раз король пощадил мадам де Монтеспан.

А герцогиню де Фонтанж?

Вот тут – извините. И детей у нее было куда как поменьше, всего двое от короля, и надоесть она Людовику успела хуже зубной боли. Глупа ведь… В постели хороша, но и только. И сам Людовик, скажем честно, уже не был таким сатиром, как в молодости, потихоньку снижая постельную активность и задумываясь о душе.

Приговор был жестоким и страшным. Плаха и топор.

Анжелика бросилась в ноги возлюбленному, умоляя о милости. Не получилось.

Памятно королю было дело о ядах, ой как памятно. И как шатался трон – тоже. Какое там милосердие? Зарыл бы! Собственноручно!

Повезло ли герцогине – сказать сложно, потому что ее недотравленное величество решила, что лучше быть милосердной. Немного. И тоже упала в ноги королю, прося о милосердии к дурочке. Людовик рыкнул, сверкнул глазами, топнул ногой… Потом посмотрел на иссиня-бледную интриганку и чуть смягчился. Ладно уж… пускай живет. В одном из дальних монастырей, где-нибудь в Оверни или еще где подальше.

Милосердие выходило сомнительным. Никто и не сомневался, что Анжелика де Фонтанж не проживет там слишком долго, скоропостижно скончавшись от какой-нибудь чахотки или несварения желудка. Монастыри – они вообще очень вредны для опальных королевских фавориток, и мадам де Монтеспан тому пример. Но вслух все восхваляли доброго короля и милосердную вдовствующую королеву.

Анна де Бейль постепенно приобретала все большее влияние на Людовика и собиралась его использовать исключительно в своих целях. Франция? Англия?

Русь, и только Русь.

* * *

Его величество Джеймс Стюарт благосклонно взирал на жену и детей. Нельзя сказать, что он сильно любил свою Энни, но все же… Они столько лет вместе, у них четверо детей, и еще троих прибрал к себе Господь, они отлично понимают друг друга.

А женщины… Почему бы и нет? У короля могут быть фаворитки, все равно ни одна из них не встанет на место королевы.