Франк Тилье - Шарко

• Название: Шарко
• Автор: Франк Тилье
• Жанр: Детектив
• Год: 2019
• ISBN: 978-5-389-15950-1

Шарко всегда сравнивал первые дни расследования с началом охоты. Сыщики – это свора гончих, устремившихся в погоню за дичью. С той разницей, что на этот раз дичью оказались именно они, Люси Энебель и Франк Шарко, полицейские с Набережной Орфевр, 36. На кону стояло само существование их семьи, благополучие их маленьких сыновей. В подвале дома, затерянного в южном пригороде Парижа, Люси, сражаясь за собственную жизнь, застрелила преступника-маньяка. Подоспевший ей на помощь Франк Шарко уничтожил улики, стремясь защитить Люси. Расследование этого убийства поручено комиссару Шарко и его группе. Но это мутное дело способно, как карточный домик, разрушить союз Люси и Франка, подорвав саму его основу. Впервые на русском!

---

Когда именно она сбежала через окно? Что она видела или слышала?

Предстояло еще бесконечное число ходок вверх-вниз, чтобы вытащить все, что по-прежнему валялось в подвале, – мешки со стройматериалами, инструменты… Николя включился в работу. Через полчаса женщина-техник попросила их подойти. Она присела в глубине подвала, метрах в двух от места убийства, перед грудой кирпичей. Шарко понял, что она нашла гильзу.

Пришел момент, когда главное было – не дать маху. Он достал из чемоданчика процессуалиста пакет для опечатывания и поспешил на зов. Оливье Фортран и Николя присоединились к нему. С помощью щипчиков женщина извлекла кусочек металла из одной из пустот.

– Гильза.

– Девятимиллиметровая, как и пуля? – спросил Фортран.

Женщина поднесла находку к свету:

– Да.

– Вот и второй кусочек пазла наконец-то. Гора с плеч.

Шарко встал между нею и остальными. Она не назвала марку. Он открыл пакет для улик, чтобы она бросила туда гильзу. Затем запечатал пакет при свидетелях и повернулся к своему чемоданчику, отметив в специально отведенной графе калибр. Он сознательно не вписал марку – в данный момент нельзя написать «Люгер», когда там гильза марки «Speer». Слишком рискованно. Поднял глаза на коллег, стоящих рядом с кучей кирпичей. Занес всю информацию в протокол – здесь тоже не указав марку – и сделал множество фотографий опечатанной улики на нейтральном фоне. На лбу проступили капли пота. Он утер их рукавом комбинезона и повернулся к маленькой группе.

Николя казался озадаченным.

– Я видел, в каком положении было тело, это странно, что гильза обнаружилась именно здесь, в двух метрах от трупа. Практически все выбрасыватели располагаются справа, и гильза должна была отлететь вправо в момент стрельбы. Ей следовало оказаться где-то там, ближе к центру подвала.

– Ты сам сказал «практически все» выбрасыватели, – заметил Шарко. – Но некоторые виды оружия делаются для левшей. Уйдя влево, гильза могла отскочить от стены и отлететь назад. Встретившись с препятствием, гильзы летят по самым непредсказуемым траекториям.

Шарко прекрасно видел, что не убедил Николя, но решил не обращать на него внимания, расчистка подвала продолжилась. Еще через полчаса техник попросил их подняться. Он держал в руках баллон с распылителем «Bluestar»[13]. Широкая флуоресцирующая полоса шла по плитке у входа в подвал, будто невидимый барьер.

– Я искал следы крови в доме. И так почти повсюду.

Они проверили разные комнаты, погасив свет, чтобы фосфоресценция стала виднее. Кроме желтого яркого маршрута, проложенного пиявками, Франк и Николя обнаружили следы, которые тянулись непрерывной лентой, словно нить Ариадны. Она проявлялась на полу, на мебели, вокруг диванов, на лестнице, даже на втором этаже. Спальни, ванная: везде кровавая черта, кроме комнаты с рисунками на стенах, единственной нетронутой.

– Сплошная кровавая полоса, интересно, что это такое?

– Представления не имею. Можно только сказать, что он провел ее повсюду, но совершенно целенаправленно, как кондитер, который водит шприц с кремом по торту. А потом все смыл, чтобы не было видно. Через сколько времени и чем, определить невозможно.

Шарко зашел в комнату и оглядел граффити с машинами, этажерку с принадлежностями для рисования. Почему Рамирес не возвел кровавый барьер на пороге этой комнаты?

Они в молчании спустились обратно в подвал, пребывая в сомнениях и задумчивости. Оливье Фортран нагнулся над какими-то большими строительными мешками:

– Эти мешки были под другими, с бетоном.

Шарко и Николя посмотрели на штабель из шести упаковок с негашеной известью. Вещество, с которым копы сталкиваются, когда имеют дело с убийцами, желающими избавиться от трупов. Наваленная в большом количестве на тело, негашеная известь высушивает его и мешает разложению, а значит, избавляет от дурных запахов.

– Промышленная, судя по спецификациям. Шесть мешков – это гигантское количество.

Николя вспорол один из них своим швейцарским ножом. Набрал немного порошка на кончик перчатки и понюхал:

– Вы заметили, как паршиво выглядит сад? Вряд ли он использовал эту известь для борьбы с сорняками.

Фортран выпрямился, скрипя коленями:

– Думаешь, мы найдем захоронения?

– Негашеная известь, невидимые следы крови… Сдается мне, что придется проверить.

– Ну что за дерьмо, мы так никогда не закончим. Кофе будете? Он, кажется, еще горячий.

С полными стаканчиками в руках трое мужчин принялись бродить по саду, уставив нос в землю. Временами Фортран наклонялся, подсвечивая большим фонариком:

– Тут крапива повсюду, трудно сказать, копала жертва или нет. Я все-таки завтра утром позвоню, чтобы прислали бульдозер. Проверим.

Шарко в этот момент погрузился в совсем иные размышления: покоилось ли под землей тело Летиции Шарлан? Действительно ли Рамирес похитил ее, убил и закопал в собственном саду?

В три часа утра последние техники, совершенно вымотанные, закончили с грудой облицовочного камня, наваленного в углу. Одновременно они начали складывать оборудование, разбирать галогеновую аппаратуру. Шарко запер свой чемоданчик, закрыл на ключ дом. Опечатанные образцы были убраны. Он украдкой бросил взгляд на второй этаж. Смотрели ли оттуда глаза прошлой ночью?

Единственное утешение: гильза была у него, и никто не обратил внимания на ее марку. В конечном счете все было бы хорошо, если бы не эта история с наручниками и лифчиком.

Женщина, разгуливающая где-то, могла все пустить под откос и привести их – Люси и его самого – прямиком в тюремную камеру.

12

Люси сидела на диване в гостиной, держа в руках опломбированный пакетик с гильзой «Speer», вылетевшей из ее оружия.

– Значит, все получилось, ты это сделал?

В кресле напротив Шарко аккуратно вписывал марку «Люгер» в протокол осмотра, туда, где он оставил место. Через несколько часов он отдаст этот отчет распечатать на компьютере, заверит его своей подписью и печатью с Марианной[14], имеющей уникальный номер, присвоенный каждому процессуалисту. Этот протокол станет основой всего их расследования, не внушающим сомнений документом, составленным офицером судебной полиции, принесшим присягу.

Заверенное по всем правилам клятвопреступление.

– И концы в воду. Я уже отвез опломбированные улики на набережную Орлож[15]. Дальше они разойдутся по соответствующим службам, как всегда. В подвале все прошло даже лучше, чем я ожидал. Гильза «люгер» и пуля из пистолета Рамиреса попадут в руки к баллистику, и тот определит, что два данных элемента относятся к одному и тому же оружию, которое никто никогда не найдет, поскольку оно покоится на дне Сены. Единственное, что можно констатировать, – преступник убил Рамиреса из девятимиллиметрового оружия, и оно могло быть любой модели.

– А фотографии образца, найденного в подвале? На них же ясно видна марка «Speer» на моей гильзе, верно? Как же у тебя получилось?

– Я их уничтожил, а потом в нашем гараже переставил время в фотоаппарате, чтобы оно совпадало с указанным в протоколе, и сфотографировал гильзу «люгер» на нейтральном фоне, как сделал это в подвале. Проще простого.

Франк уселся рядом с подругой. Он чувствовал, что она на грани срыва, судя по ее большим синим глазам, устремленным на пакетик, как будто там содержался самый страшный вирус на планете.

– Все надежно похоронено, Люси. Тот факт, что сфотографированная и опечатанная гильза не «Speer», полностью выводит нас из-под подозрений. В твоем магазине десять патронов, все на месте. У Рамиреса техники сняли кучу отпечатков пальцев, и наших среди них точно нет, потому что мы были в перчатках. В тамошнем бардаке они не могли найти ничего интересного рядом с телом. Поисков посторонней ДНК не будет.

Люси разорвала пластиковый мешочек, достала гильзу и стала раз за разом перекатывать ее указательным пальцем правой руки по ладони левой, словно кошка, играющая кусочком сыра.

– У Рамиреса обнаружили странные вещи. Мешки с негашеной известью, следы крови повсюду, и на первом этаже, и на втором. Но не как на месте преступления, а… более осознанно, как будто кровь специально разливали у большинства входов и выходов. Утром начнут перекапывать его сад. Я почти уверен: что-нибудь там найдут. Не знаю, что Рамирес творил у себя в подвале, но там явно что-то нечисто. Ты убила не святого.

Люси еще помнила ярость Рамиреса, когда тот склонился над нею, чтобы задушить. Она повернулась к другу и обняла его:

– У него было холодное лицо, совсем не удивленное и не испуганное. Он даже ни о чем не спросил. Нет, он просто хотел видеть, как я умираю. Ты и представить не можешь, какие у него были глаза, Франк!

– Теперь это все в прошлом.

– Ты подставил себя под удар. И сделал это ради меня.

Шарко закрыл глаза и погладил ее по спине. Он окончательно выдохся, и морально, и физически.