Лора Стивен - Абсолютно ненормально

• Название: Абсолютно ненормально
• Автор: Лора Стивен
• Жанр: Современная зарубежная литература
• Год: 2019
• ISBN: 978-5-17-111678-1

У Иззи О`Нилл нет родителей, дорогой одежды, денег на колледж… Зато есть любимая бабушка, двое лучших друзей и непревзойденное чувство юмора. Что еще нужно для счастья? Стать сценаристом! Отправляя свою работу на конкурс молодых писателей, Иззи даже не догадывается, что в скором времени одноклассники превратят ее жизнь в плохое шоу из-за откровенных фотографий, которые сначала разлетятся по школе, а потом и по всей стране. Иззи не сдается: юмор выручает и здесь. Но с каждым днем ситуация усугубляется. Она понимает: то, что общество пытается уничтожить ее, стыдя за собственное тело, – это абсолютно ненормально!

---

– Понимаю, – говорит миссис Крэннон, но так, что мне очевидно: она не понимает. – Правда. Но ты должна думать об этом как об инвестициях. В себя, в будущее. Да, звучит избито, и ты уже не раз слышала это от Русенквиста, но ты так молода, способна, амбициозна. И просто обязана решиться на это.

Я киваю, но чувствую себя немного опустошенной. Так происходит всегда, когда люди читают проповедь «следуй за своими мечтами» тому, кто «делает то, что должен», хотя всей душой желает обратного. Возможно, они безрассудны и не боятся рисковать, но я не такая.

Миссис Крэннон чувствует, как изменилось мое настроение, хотя я изо всех сил стараюсь скрыть это. Мне не хочется показывать свою уязвимость так же сильно, как засовывать голову в ведро с личинками. Но она все поняла.

Вытирая шоколад в уголке рта, она говорит:

– Я помогу, чем смогу, Иззи. Стряхну пыль со старых контактов, поищу, кто предлагает оплачиваемые стажировки и куда можно отправить твои работы. Попасть в УЮК было бы здорово, но это не единственный путь в индустрии. – Она улыбается мне, и я не могу не улыбнуться в ответ. – Мы что-нибудь придумаем. Я обещаю.

Когда через двадцать минут я – с животом, набитым конфетами Reese’s и мольбами о том, чтобы миссис Крэннон действительно понравился мой сценарий, особенно после такой невероятной поддержки с ее стороны, – отъезжаю от школы, то понимаю, что мои чувства к ней никак не связаны со стокгольмским синдромом. Она мне нравится просто по-человечески.

А значит, у меня есть сердце. Кто знал?

19:58

– И тут выясняется, что у меня действительно есть орган сердечно-сосудистой системы, – ликующе заканчиваю я.

Я сижу в закусочной с Аджитой и Дэнни, моими лучшими друзьями во всем мире. Нас объединяет любовь к начос и высмеиванию всего и вся.

«Закусочная Марты» оформлена супертрадиционно: неоновые вывески, музыкальные аппараты, кабинки с диванами вместо стульев и двухцветная плитка на полу. Здесь невероятно дорого: нужно заложить жилье, чтобы оплатить их гамбургер, но картофель фри они жарят как минимум восемнадцать раз, поэтому он самый вкусный в мире. Уверена, ты не пропустила шумиху, которая развернулась перед их открытием. Об этом писали многие люди, которым нравится публиковать в соцсетях цитаты Мэрилин Монро и плакаться о том, что они родились не в пятидесятых годах прошлого века. Типа успокойтесь. У нас все еще есть молочные коктейли и расизм.

Кстати, именно у Марты подрабатывает моя бабушка Бэтти, выпекая блинчики. Хотя это не совсем подработка, а ее единственное место работы. Зато звучит эффектно. Вот только ей приходится по двенадцать часов в день проводить на ногах, из-за чего они почти постоянно болят, но уволиться бабушка не может. Вот почему я не отправлюсь в колледж. Дело не только в плате за обучение. Мне нужно остаться в родном городе и шевелить задницей, чтобы она наконец могла отдохнуть после стольких лет тяжелого труда. Пришла моя очередь зарабатывать деньги.

Как бы то ни было, я только что рассказала друзьям о разговоре с миссис Крэннон и о том, как пришла к выводу, что не так мертва в душе, как думала раньше.

– Интересная гипотеза, но наверняка ошибочная, – заправляя за ухо прядь черных волос, отвечает Аджита и делает глоток яблочно-карамельного молочного коктейля. На ее руке все еще виднеется татуировка хной, которую она сделала на свадьбе кузины в прошлом месяце. – Мне не верится, что ты искренне заботишься о людях. В действительности, за исключением инопланетного паразита, который питается твоим мозгом, ты способна любить не более трех человек, и это место уже занято мной, Дэнни и Бэтти.

– Это точно, – соглашаюсь я.

Учуяв запах сожженного блинчика, я пытаюсь разглядеть сквозь окошко для подносов, не бездельничает ли Бэтти на огромной хромированной кухне. Но не вижу ее. Вероятно, она перекидывается грязными шуточками с посудомойкой, прихлебывая из своей фляжки. [Стоит уточнить, что посудомойка – это человек. Не техника. Бабушка, может, и чокнутая, но не станет разговаривать с кухонной техникой.]

– Круто, что Крэннон прочитает твой сценарий, – говорит Дэнни, помешивая свой бананово-молочный коктейль с соленой карамелью тремя огромными соломинками. На нем грязная футболка с покемоном, которую я дарила ему еще на двенадцатилетие. У него такой пугающе низкий индекс массы тела, что он все еще влезает в нее. – Ведь она не обязана этого делать.

Я усиленно киваю.

– Вот-вот! И при этом она меня хвалила.

Ей даже нравятся мои импровизации во время репетиций. А когда я заявила, что большинство людей это раздражает, она отмахнулась. Ей искренне нравятся мои подшучивания.

– По-моему, эту женщину пора упрятать в психушку в соответствии с законом о психическом здоровье, – любезно заявляет Аджита.

Я сдуваю ей на лицо взбитые сливки. Они приземляются на нос, и Аджита слизывает их своим шокирующе длинным языком. Она из Непала и ростом не больше метра, зато язык у нее длиннее, чем у сенбернара. Если бы я пролила свой коктейль на пол, то она могла бы не оставить от него ни капли, даже не наклоняясь. Это реально круто.

– Ну, я считаю Иззи забавной, – бормочет Дэнни, прячась за буйной копной спутанных волос.

Мы с Аджитой обмениваемся пораженными взглядами. Дэнни ни разу в жизни не делал мне комплиментов. Даже после смерти моих родителей, когда мне было пять лет, наша дружба основывалась на добродушном подтрунивании.

– В смысле внешне? – уточняет Аджита, мысленно надеясь, что он это имел в виду.

– Заткнись, – говорит он, так и не взглянув на нас. – Пойду заплачу за коктейли.

А затем Дэнни выскальзывает из-за стола и подходит к кассе, где грудастая девятиклассница приветствует его с таким восторгом, на который только хватает ее мизерной зарплаты.

– Что это было? – шепчу я Аджите, настолько потрясенная, что даже не могу придумать шутку. – Он считает меня забавной? А потом он заявит, что я вполне порядочный человек?

– Давай не будем забегать вперед, – поспешно отвечает она. – Хотя… Он что, платит за коктейли? Дэнни. Платит за нас. Почему? Он все время обманывал нас? Он тайный миллионер[9]? Кажется, последнее, что он мне покупал, – это пачка тампонов, – чтобы показать, что я слишком остро отреагировала на что-то в споре с ним.

Расставшись с бабками, Дэнни с довольным видом прячет кошелек в карман джинсов и возвращается к нашей кабинке. По пути он чуть не сталкивается с официанткой, несущей три клаб-сэндвича, отчего Пикачу на его футболке вызывающе улыбается. Она одаривает Дэнни неодобрительным взглядом, но он так пристально смотрит на меня, что не замечает этого. А затем и вовсе улыбается какой-то странной, застенчивой улыбкой, какую я никогда раньше не видела у него на лице. Улыбается. Дэнни. Я серьезно.

Что, скажите мне на милость, это за хрень?

14 сентября, среда

07:41

Вселенная причудлива. Мои родители были совершенно здоровы и счастливы, когда их машину снес грузовик с пьяным водителем [и, очевидно, напился не только водитель, но и грузовик, иначе все закончилось бы по-другому]. Бум – и они умерли в одно мгновение. Зато моя бабушка Бэтти, женщина, воспитывавшая меня с того дня, постоянно жалуется врачу, что скоро умрет из-за избыточного веса, но до сих пор пинает меня под задницу и постоянно контролирует.

Как бы то ни было, несмотря на неоднократные советы врача перестать есть жиры/сахар/углеводы и прочие вкусняшки, Бэтти готовит этим утром гренки на завтрак. Они всегда получаются невероятно вкусными, потому что ей приходится по восемьсот семь раз на дню подавать подобные блюда в кафе. Наша крошечная кухня с таким старым гарнитуром, что он снова вошел в моду, наполнена ароматами сладкой корицы и бекона в кленовом сиропе. Из старого радио в углу доносится приставучая реклама.

– Что сегодня в школе, малышка? – насвистывая, спрашивает Бэтти, делая вид, что не замечает, как я подкармливаю Дамблдора под столом. [Между прочим, Дамблдор – это наша такса. Я не прячу у себя на кухне призрака могущественного волшебника.]

– Да как обычно. Буду притворяться, что мне интересна периодическая таблица. Будто знаю, что такое тектоническая плита. В тысячный раз попытаюсь, но, как и всегда, мне вряд ли удастся, выпросить освобождение от физкультуры.

Я помешиваю сахар в двух чашках кофе, которые стоят на пачканной-перепачканной стойке [попробуйте сказать это быстро пять раз и не сбиться].

Это наше обычное утро: она готовит завтрак, я – кофе, и мы беззаботно болтаем о планах на день. Так было всегда, сколько я себя помню.

– Хочешь, я напишу записку учителю? – спрашивает она. – Объясню, что твои родители недавно умерли и тебе тяжело.

– Учитывая, что это случилось тринадцать лет назад, не думаю, что они купятся, – фыркнув, отвечаю я и продолжаю: – К тому же недавно пара учителей довольно хорошо отозвались о моих карьерных начинаниях. И это побуждает меня появляться на уроках чаще, пусть даже просто для того, чтобы показать, что мне не плевать на свое будущее.