Уинстон Черчилль - Никогда не сдавайтесь

• Название: Никогда не сдавайтесь
• Автор: Уинстон Черчилль
• Жанр: Биографии
• Год: 2017
• ISBN: 978-5-699-86767-7

Серия «Путь лидера. Легендарные бестселлеры» – это семь наиболее значимых в своей области книг о влиянии, управлении, стойкости, внутренней силе, богатстве, решительности и упорстве. Все авторы – признанные лидеры или лучшие эксперты по ключевым навыкам лидера. Эти бестселлеры уже имеют свою историю успеха и помогли миллионам людей добиться выдающихся результатов. Уинстон Черчилль – величайший британец в истории, государственный и политический деятель, премьер-министр Великобритании 1940–1945 и 1951–1955 годов, военный, лауреат Нобелевской премии по литературе. В этой книге сформулированы 25 законов лидерства Уинстона Черчилля, которые позволили ему стать великим стратегом, тактиком, политиком, оратором, менеджером. Каждый закон дополняют комментарии, позволяющие применить эти правила в сегодняшних условиях.

---

Как взволнованно писал Черчилль своему брату Джеку 31 августа, восстали «практически все свирепые и воинственные афганские племена». В тот момент он как раз выбивал себе место в составе карательного отряда, который получил название «Малакандский полевой корпус». И в конце концов присоединился к нему в качестве военнослужащего и военного корреспондента.

«Я верил в свою звезду, в свое предназначение в этом мире. Моя жизнь была вполне приятной, и мне, наверное, стоило сожалеть о том, что я оставляю ее. Однако я никогда не испытывал подобного сожаления».

Из книги Джона Кигана «Уинстон Черчилль»

Он изнывал от нетерпения – ему хотелось как можно скорее начать действовать. В самый последний момент он присоединился к кавалерийскому подразделению, совершавшему переход по долине Мохманд в направлении Навагая, где его должны были официально зачислить в состав полевого корпуса. Сильно переживая, что может упустить возможность проявить себя в деле, Черчилль пришпорил своего серого коня и оказался далеко впереди отряда. Неожиданно прямо перед ним из-за скал появились с полсотни всадников-пуштунов. Очутившийся в полном одиночестве Черчилль отреагировал на это, выхватив пистолет и пустив коня галопом прямо на них. Потом Черчилль узнал, что всадники были из дружественного британцам племени, и поведение молодого младшего лейтенанта привело их в полное изумление. «Но откуда мне было знать это? – писал он в письме матери. – Они оказались так близко, что мне оставалось только прорываться».

Откуда мне было знать? Этот риторический вопрос многое говорит о восприятии молодым Черчиллем ситуации, в которой он точно понимал единственное: она является смертельно опасной. Откуда ему было знать? Ниоткуда, потому что он решил самостоятельно передвигаться по территории, о которой ему было неизвестно ровным счетом ничего. Рискованно? Для Уинстона Черчилля это было главное в приключении. И он жаждал опасности так сильно, как другие мужчины жаждут еды, секса или денег.

По дороге к Навагаю Черчилль получил наглядный урок правил боя, которые преобладали в этом конфликте. На его глазах группа сикхов (индийских солдат, служивших в британской армии) бросила раненого пуштунского повстанца в походную печь для сжигания мусора, где он сгорел заживо. «Несомненно, мы – чрезвычайно жестокие люди. Я чувствовал себя стервятником. Единственным оправданием служило то, что я и сам мог превратиться в падаль». Он хорошо знал, что «на индийской границе делом чести было не оставлять раненых врагу. Тех, кто попадал в бою в руки пуштунов, всегда ждали чудовищные мучения и медленная смерть». Убивай, чтобы не убили тебя. Ему пришлось принять эту моральную установку в качестве платы за приключение, к которому он так стремился.

О том, что произошло в перестрелке 16 сентября, которая стала для молодого человека первым боем и огневым крещением, можно судить по четырем фразам Черчилля:

«Из-за скал раздалась беспорядочная пальба; крики, возгласы и пронзительный вопль. Одного человека ранили в грудь, и он истекал кровью, другой лежал на спине, корчась в судорогах. Прямо за моей спиной вертелся один из британских офицеров: его лицо превратилось в кровавую массу, а одного глаза не было. Да, это и впрямь было приключение».

Во время Второй мировой войны красноречие Черчилля сопровождало Британию и ее союзников в жизни и смерти, а позднее мастерское владение языком принесло ему Нобелевскую премию по литературе. Поэтому неудивительно, что этот отрывок демонстрирует блестящий, ритмичный и точный стиль изложения, лишенный фальшивой сентиментальности, сдержанный, но точный в деталях. Читателя потрясает не столько картина боя с криками, кровью, судорогами агонии и тяжелым увечьем, сколько последняя фраза: «Да, это и впрямь было приключение». Насилие, боль и общее смятение существуют в рассказе для того, чтобы удовлетворить стремление автора испытать чувство опасности.

Этого ему досталось сполна.

Получив официальное прикомандирование к Малакандскому полевому корпусу 15 сентября, на следующий же день Черчилль в составе трех бригад соединения отправился в переход на позицию, расположенную на выезде из враждебного приграничного селения Марханай. В лучших традициях английской кавалерии он поскакал на звук выстрелов, поведя за собой авангард отряда, состоявший из 35-го полка, в котором служили сикхи. Когда огонь стал слишком плотным, он привязал своего коня в укрытии и, спешившись, продолжал идти вперед. Таким образом он, яростно отстреливаясь, оказался в самой гуще врагов, предоставив им возможность отрезать себя от своих.

Когда поступил приказ отходить, Черчилль не спешил его выполнять. «Я оставался до последнего». Неподалеку от него двоих британских офицеров сразил огонь пуштунов. Один из повстанцев подполз к телу погибшего офицера, чтобы обезглавить его при помощи ножа. Черчилль выстрелил в него. «Он упал, затем снова встал», и тогда Черчилль прицелился и прикончил его.

В письме матери он писал, что «если бы здесь присутствовали зрители», его выступление «наверняка бы отметили». Это замечание говорит о его мотивации, которая во время первого боя претерпевала значительные изменения. Сначала он действовал под влиянием адреналина, зашкаливавшего в его крови из-за чувства опасности. Однако затем на первый план вышло желание выделиться, получить признание своего геройства со стороны окружающих. Далее его мотивация продолжила свое развитие. Под ураганным огнем врага Черчилль вместе с другим офицером перетаскивали раненого сикха в головную колонну 35-го полка. («На моих брюках осталась его кровь», – писал он матери после боя.) Отступление всегда чревато опасностями. Это тяжелое занятие, требующее немалого искусства тактически правильно выстраивать этапы отхода. Просто повернуть назад и пуститься наутек почти наверняка означает гибель. Отступающие должны время от времени разворачиваться и отвечать на огонь преследователей. Именно так сделали Черчилль и его товарищ. Когда они залегли, чтобы открыть ответный огонь, противник, находившийся всего в 40 ярдах (37 метрах) от них, сначала обрушил на них шквал камней, а затем открыл ружейный огонь.

«На войне, которая является яркой формой жизни, случайность освобождается от всех своих покровов и масок и время от времени является полностью обнаженной, чтобы прямо решать судьбу людей и событий».

«Размышления и приключения», 1932

Теперь Уинстон Черчилль испытывал совершенно другие чувства. «Это было ужасно, – говорил он, – потому что помочь умиравшему было невозможно». Сострадание одержало верх над совершенно аморальной жаждой приключения. «Я не чувствовал никакого воодушевления и почти не испытывал страха. Когда дело стало по-настоящему смертельным, воодушевление пропало». В окружении врагов Черчилль решил, что его офицерский маузер не лучший вариант, и взял винтовку у другого раненого солдата. Он сделал сорок выстрелов подряд почти без пауз. «Не могу сказать наверняка, но, похоже, я застрелил четверых. В любом случае, они упали». (Позднее он говорил о трех убитых «наверняка», еще двух – «сомнительно» и одном «сильно сомнительно».)

Усвоить все уроки

Малакандский опыт обогатил молодого лейтенанта духовно, физически и интеллектуально. Черчилль смог воочию убедиться в разрушительной мощи нового поколения стрелкового оружия, особенно самозарядных винтовок. Пуштуны, вооруженные старыми однозарядными ружьями, не имели шансов в этом противостоянии. Отличаясь свирепостью и имея многократное численное превосходство, они не могли захватывать английские лагеря. Количество защитников было относительно небольшим, но их сила многократно возрастала за счет частоты огня, ведущегося из тщательно подготовленных укрытий.

Свидетельством тому были горы тел убитых пуштунов, громоздившиеся в человеческий рост на подступах ко многим английским форпостам. Черчилль понимал, что самозарядная винтовка, как и пулемет, составляют огромное преимущество обороняющихся перед атакующими. Когда разразилась Первая мировая война, патовая ситуация, сложившаяся в противостоянии на Западном фронте, приводила в замешательство многих военных теоретиков. Однако к тому времени Уинстон Черчилль уже понимал, что военные технологии позволяют практически неограниченное время успешно оборонять укрепленные позиции, создавая проблемы наступающим. Он хорошо усвоил уроки Малаканда, заключавшиеся в необходимости избегать кровопролитных и бессмысленных атак на противника, обладающего современными оборонительными вооружениями. Это понимание легло в основу его будущего стратегического мышления, способствовавшего дарданелльской неудаче в 1915 году. Этим пониманием объясняется и его приверженность к использованию новейших военных технологий, и стремление развивать танкостроение и военную авиацию.