» » » Яков Миркин - Правила бессмысленного финансового поведения


Авторские права

Яков Миркин - Правила бессмысленного финансового поведения

Здесь можно купить и скачать "Яков Миркин - Правила бессмысленного финансового поведения" в формате fb2, epub, txt, doc, pdf. Жанр: О бизнесе популярно, издательство Литагент АСТ, год 2019. Так же Вы можете читать ознакомительный отрывок из книги на сайте LibFox.Ru (ЛибФокс) или прочесть описание и ознакомиться с отзывами.
Яков Миркин - Правила бессмысленного финансового поведения
Рейтинг:
Название:
Правила бессмысленного финансового поведения
Автор:
Издательство:
неизвестно
Год:
2019
ISBN:
978-5-17-109351-8
Вы автор?
Книга распространяется на условиях партнёрской программы.
Все авторские права соблюдены. Напишите нам, если Вы не согласны.

Как получить книгу?
Оплатили, но не знаете что делать дальше? Инструкция.

Описание книги "Правила бессмысленного финансового поведения"

Описание и краткое содержание "Правила бессмысленного финансового поведения" читать бесплатно онлайн.



Обращаться с финансами умно, красиво и элегантно – подлинное искусство, которому хотел бы научиться каждый. Между тем мир бизнеса настолько сложен и стремителен, что здесь не обойтись без советов настоящего профессионала. Знаменитый российский экономист Яков Миркин выбирает оригинальное решение: всем, кто желает научиться управлять своими финансами, он даёт вредные советы. Хотите узнать, как вести бизнес в России и полностью разориться? Учитесь на дурных примерах, знаменитых и показательных! Яков Миркин представляет свою новую книгу «Правила бессмысленного финансового поведения».





– Нет, – сказал отец, – друг мой, ты ничего в нашем доме не найдешь.

– Ну, папочка, – заныл мой знакомый, конечно, в образе десятилетнего оборвыша. – Пусти меня в подвал, там – тайны, там могут быть даже призраки, которых нужно умолить уйти, пока не поздно!

– Однажды, – сказал ему отец, – поздним летним вечером, задолго до войны, к твоим бабушке и дедушке постучались два странника, он и она. Дело было в 1932 году, для тебя таком же далеком, как и годы пиратских наслаждений.

«Можно ли пройти на кухню, – спросила женщина твою бабушку, Полину Сергеевну, – и поговорить?»

Никто ведь не помнит, как они выглядели. Темно-синее, морщины, платок, выдававший его хорошее происхождение, может быть, седины вперемешку с выцветшими глазами, что очевидно даже под хмуроватой лампой. Или так всё было устроено, что они растворились в вечернем воздухе, как будто их и не было, оставив только след, что были.

«Простите, – спросил странник, высокий, сухопарый, – как вас величать?»

«Федор Иванович», – ответил твой дедушка.

«Поговорите с нами? – спросил он. – Стакан чая, может быть?»

Чай, чай, чай. Над ним можно толковать, над кофейником, пожалуй, нет – терпкое разъединяет души. Но чай – да, конечно, и именно за чаем они признались – здесь не нужно имен, – что это их дом. Когда-то был – до реквизиций, до выселений и просто бегств, но дом, старинный, плотный, был несомненно их. И можно без имен – хотя для взыскующего вынуть из бумаг их имена заняло бы полчаса.

За пять минут можно отторгнуть человека. А здесь прошлись по комнатам, и женщина застыла у печи, у изразцов, хотя и сгорбленных, но еще цветущих. «Я брала их у Кузнецова, – вдруг сказала она. – И у нас есть к вам нижайшая просьба».

Переночевать? Скрываться? Тайно подглядывать из окна? Не доносить о них властям?

«Видите ли, – и они переглянулись между собой, – мы надеялись вернуться и, когда спешно уходили из города, зарыли в подвале жестянку с червонцами».

«Золотыми», – добавила она, хотя и так было понятно, что не бумажки, не керенки, не гербы пустоглавые, а только николаевское золото могло быть закрыто, пусть и в жестянке или в промасленном кошельке, но только золото великое, самоцветное, пестро сияющее, могло скрываться под земными глубинами.

«Клад, – добавил он и засмеялся. – Золотой клад, господи, как в детской книжке!»

И попросили его отдать – для жизни советской, хотя как зовут, где бытуют и потихоньку скрипят, конечно, не рассказали. Прилетели, сели, клюнули, выпили чайку, того, липового, – и скрылись во тьме, которой у нас много в душе.

В подвал вели литые, в узорах ступеньки. В руках была керосиновая лампа, а гостям или птицам – как их называть? – вручили лопату, не серп и не молот. Первый удар лопатой был глух, второй – беспочвенен, от третьего и мышь бы не зашевелилась, а вот на четвертом, нежном, почти скребке, был услышан не стон, а скрежет.

И был розовый восход. Из праха, из горечи пустынной появилась, с двуглавым жестяным орлом на крышке, большая, грешная цилиндрическая коробка «Товарищества Эйнемъ», набитая червонцами, как медно тусклыми леденцами.

Бабушка ойкнула. Дед, наверное, заскрипел зубами. А затем двинулись вон, как пробитые пулей голуби. Не наше. Гости, между тем, набивали золотом малые емкости, но ежились, не запрут ли их сейчас в подвале, как бывает с кладоискателями и еще – правдолюбцами. Им было страшно. Наверху были люди и власти.

Наконец дверь сказала: «Заржавела, скриплю!» – и они появились из подвала на свет. Женщина держала в руке тряпицу с золотом – мерси за сохранение, за то, что сами клад не нашли, и за то, что не закрыли в подвале, ибо мало благоволения в наших проклятых лесах.

«Нет!» – сказала бабушка Полина Сергеевна.

«Нет, нет!» – сказал дедушка Федор Иванович.

Или они ничего не сказали – история об этом умалчивает, а просто руку, к ним протянутую с тряпицей, полной золота, отодвинули, и пошли дальше, в год 1933, а потом в жестокий 1934-й и не менее проклятый 1935 год – дальше в войну.

Поэтому никто никогда не узнает их полных имен – благотворение должно быть слепым, глухим и немым.

– Но хотя бы, в каком городе это случилось? – спросил я своего знакомого, так и не разрывшего подвал, как крот.

– В старинном купеческом городе Шадринске, – был ответ. – На реке Исети.

Бессмысленно закапывать клады в Москве. Никогда не вернутся они в Петербурге. Но вот если в Москве встать лицом на восток и отсчитать ровно две тысячи километров, не больше и не меньше, то там, в городе Шадринске, на реке Исети, есть дом – куда ему деться, – где в подвале нет ни сундука, ни жестяной коробки, зарытой на полметра, ни даже царского пятака, вынырнувшего неизвестно откуда.

Этот дом стар, когда-нибудь совсем развалится, но он совершенно чист.

Любовь к денежным реформам

Каждое поколение россиян в прошлом веке теряло свои активы, а следующее начинало почти с нуля. Войны, революции, коллективизации, денежные реформы, инфляции, да и просто отъемы даже в мирное время. У российского народа никогда не было своей собственности. За 60 с лишним лет (1861–1917) он просто не успел ее создать. Поэтому в комиссионных магазинах так пусто.

У государства всегда была любовь к конфискационным реформам. Главная идея 1991 года – убрать «денежный навес» (слишком много денег у населения и мало товаров). Но были еще и экзотические идеи – якобы начался контрабандный завоз фальшивой наличности из-за рубежа, и диверсией этой занимаются западные банки. Реформа была жестка, как жестяная банка. Меняли не больше 1000 рублей на человека. Если больше, то спецкомиссии должны были это разрешить. Сразу же заморозили вклады в Сбербанке (на руки – не более 500 рублей в месяц). Те, кто копил на старость, могли лишь бессильно смотреть, как тают под ростом цен их сбережения. С апреля началась еще одна «конфискация» – повышение указами государственных розничных цен. Мясо стоило 2 рубля – стало 7 рублей. Сахар был 85 копеек – стал 2 рубля. Колбаса прошагала от 2 рублей к 10 рублям.

На нас были сброшены все неудачи государства. А какие? Что не удалось сделать? Сбалансировать военный и гражданский секторы. При падении мировых цен на нефть дать все стимулы росту. Обеспечить осторожный, двухсекторный переход к рынку, не уронить экономику. Накормить население, как лозунг, которому подчинено всё на свете.

Денежная реформа 1991 года – точка отсчета кризиса 1990-х, скачка инфляции. Бегства капитала из России. Кто будет вкладывать деньги там, где их отнимают?

Тем более что вскоре грянула новая денежная реформа.

Летом 1993 года – обмен советских купюр на российские. Но обязательно с убытком для населения. Был установлен лимит на обмен – 35 тысяч рублей (примерно 35 долларов). Затем увеличили до 100 тысяч (примерно 100 долларов). На все это счастье давались две недели.

Что в результате? Были съедены все сбережения тех, кто старше. В рынок вошли без главного инвестора – населения. Лучшего урока для тех, кто боится вкладывать в Россию, просто нельзя было придумать. На 25 лет вперед основными инвестициями в Россию стали спекулятивные, а главным риском – отъем собственности.

В 1991 году нам освежили историческую память, ибо реформа декабря 1947 года и даже деноминация 1961 года тоже были конфискационными. В 1947 году вклады в сберегательных кассах до 3 тысяч рублей обменивались на новые деньги один к одному, от 3 до 10 тысяч рублей – меньше на одну треть, свыше 10 тысяч – минус две трети суммы вклада.

А нелюбимые властью наличные – только в пропорции 10 старых рублей на один новый. Как и в 1991 году, шла речь о фальшивых рублях, которые нужно уничтожить. И как в 1991 году был дан жесточайший срок обмена – одна-две недели. А потом – всё.

Это воспоминание о будущем? Нам много лет твердят о непопулярных реформах. О том, что реформы – болезненны. Эти речи значат только одно – сбросить свои ошибки и потери на нас. Как всегда. Жгучее желание. На нас. Готовиться.

Секретная инструкция


У вас – деревенские корни? Тогда ваша семья – кулацкая, если у нее есть мельница, маслобойня или крупорушка (ЦИК СССР, СНК СССР, Постановление от 23 февраля 1930 г.). Или – просорушка, волночесалка, шерстобитка, терочное заведение, картофельная, плодовая или овощная сушилка (тот же самый ЦИК).

Всё это конфискуется. А также дом, любые постройки, инвентарь, запасы, сберкнижки, облигации и деньги. Всё-всё, кроме 500 рублей (Президиум ЦИК СССР, Секретная инструкция от 4 февраля 1930 г.). Дано задание: 60 тысяч кулаков – в лагеря, 150 тыс. – на поселение в Сибирь, на Урал и т. п. (Постановление Политбюро ЦК ВКП(б) от 30 января 1930 г.).

Имущество прочих? Сдать в колхоз всё: землю в пользовании, лошадей, инвентарь и скот (ВЦИК, СНК СССР, Постановление от 16 января 1930 г.). Оставить дом, участок при нем и корову – и обложить их налогами. А церкви закрыть (Постановление Политбюро ЦК ВКП(б) от 30 января 1930 г.). «Покончить с противогосударственной и противоколхозной практикой попустительства в отношении единоличника» (СНК СССР, ЦК ВКП(б), Постановление от 19 апреля 1938 г.). А его имущество – загнать в колхоз.


На Facebook В Твиттере В Instagram В Одноклассниках Мы Вконтакте
Подписывайтесь на наши страницы в социальных сетях.
Будьте в курсе последних книжных новинок, комментируйте, обсуждайте. Мы ждём Вас!

Похожие книги на "Правила бессмысленного финансового поведения"

Книги похожие на "Правила бессмысленного финансового поведения" читать онлайн или скачать бесплатно полные версии.


Понравилась книга? Оставьте Ваш комментарий, поделитесь впечатлениями или расскажите друзьям

Все книги автора Яков Миркин

Яков Миркин - все книги автора в одном месте на сайте онлайн библиотеки LibFox.

Уважаемый посетитель, Вы зашли на сайт как незарегистрированный пользователь.
Мы рекомендуем Вам зарегистрироваться либо войти на сайт под своим именем.

Отзывы о "Яков Миркин - Правила бессмысленного финансового поведения"

Отзывы читателей о книге "Правила бессмысленного финансового поведения", комментарии и мнения людей о произведении.

А что Вы думаете о книге? Оставьте Ваш отзыв.