Терри Пратчетт - Бесконечная утопия

• Название: Бесконечная утопия
• Автор: Терри Пратчетт
• Жанр: Научная Фантастика
• Год: 2019
• ISBN: 978-5-04-099781-7

Спустя три десятилетия странствий по Долгой Земле прирожденный путник Джошуа Валиенте все еще не исчерпал ее чудес. Под другим небом, в другой вселенной он рассчитывал взять одиночный творческий отпуск. Но вынужден снова «вальсировать» от неприятностей с ускоряющейся Земли в поиске нового дома.

---

Агнес тихонько прошла за спины собравшихся и встала рядом с пожилым мужчиной, высоким, седовласым, в неприметном черном пальто и шляпе.

– Хорошие строки, – тихо сказала она.

– Ньютон. Одна из моих любимых цитат. Сам выбирал. Возможно, несколько нескромно, но похороны бывают только раз в жизни.

– Ну в твоем случае это еще не известно. Итак, «Джордж»…

– Да, «жена» моя?

– Достойное собрание, даже если не считать тебя. Капитан Кауфман блестяще выглядит в парадной форме. Нельсон Азикиве, как всегда, серьезный и внимательный. Хороший друг, да, Л… эм-м, «Джордж»? А что там за женщина? Привлекательная, лет сорока с небольшим, та, которая плачет все утро.

– Ее зовут Селена Джонс. Работала со мной много лет назад. Теоретически она все еще мой законный опекун.

– Хм-м. Притащил весь свой багаж, да? Даже Чойдже явился, как я погляжу, и почему его не сдали на металлолом, не понимаю. И Джошуа Валиенте, и Салли Линдси.

– Король и королева Долгой Земли, – сказал «Джордж».

– Да. Рука об руку. Как всегда, выглядят словно созданы друг для друга и при этом желают, чтобы их разделяло как можно больше миров. Никогда этого не понимала.

– Ты знаешь Джошуа с детства, вот и скажи мне. Кстати, о детях…

– Все документы поданы. Пройдет какое-то время, прежде чем появится подходящий ребенок. Даже несколько лет. Он или она, может, еще и не родился. Но когда придет разрешение на усыновление, мы будем готовы. Мы уже выбрали новый мир, где будем растить нашего «сына» или «дочь»?

– Я уже говорила, что попрошу Салли Линдси помочь. Кто лучше ее знает Долгую Землю?

Агнес посмотрела на Салли.

– Она единственная, кому известно о тебе?

– Да. Кроме тебя, единственная. На самом деле она сказала, что никогда не верила в мою окончательную смерть. Она каким-то образом знала еще до того, как я с ней связался. Но она умеет молчать. Клянусь, у нее есть тайны от самой себя.

– Хм-м. Я не до конца уверена, что ей можно доверять. Не насчет ее молчания, тут я согласна.

– Тогда почему?

– Не знаю. У Салли… странное чувство юмора. Она плутовка. Ты точно уверен, что хочешь этого? Оставить все и просто…

Он посмотрел на нее:

– Просто быть человеком? А ты?

И этот вопрос всколыхнул ее собственные эмоции, глубоко в комке геля Корпорации Блэка, который заменял ей сердце.

Отец Гэвин прочел следующую фразу, и «Джордж» нахмурился.

– Я правильно расслышал? Что-то про грешника перед вратами Рая и приползти обратно ко мне…

Она взяла его под руку.

– У тебя Ньютон, у меня Стейнман. Идем. Давай убираться отсюда, пока никто ничего не заподозрил.

Глава 3

Если бы не собака Рио, погнавшаяся за каким-то воображаемым пушистиком на заднем дворе старого участка Паульсонов, Никос Ирвин, скорее всего, так и не нашел бы большой погреб. Это была маловероятная случайность – а может, и нет, если знать Рио, которая унаследовала от предков, бернских овчарок, упорство и любопытство. Но если бы не Никос со своей упрямой любимицей, вся последующая история человечества, к добру или к худу, но пошла бы в ином направлении.

Это случилось в апреле 2052 года. Никосу было десять.

* * *

Не то чтобы Никосу нравился старый дом Паульсонов и вообще заброшенный поселок, где он находился. Просто дом Паульсонов использовали как местный обменник, и мать послала Никоса на поиски пинеток для своей беременной подруги Энджи Клейтон.

Так что он вместе с подпрыгивающей Рио вышел на яркий солнечный свет из тени деревьев, из дремучей чащи, в глубине которой компания лесных троллей выводила протяжную песню.

Он осмотрел большие дома, безмолвно возвышающиеся над этим открытым пространством. Никос вырос в лесу и инстинктивно не любил расчищенные поляны, потому что там негде укрыться. Кроме того, этот брошенный поселок был странным местом. Родители всегда говорили, что Долгая Земля для человечества слишком новая, чтобы уже заиметь историю, но если где-то в мире Никоса и была история, то именно здесь. Некоторые из старых домов поглотили заросли, но остальные все еще стояли на виду – грубые, квадратные и чуждые, с облупившейся побелкой и разбитыми окнами. Здесь даже пахло странно, не гнилью давно заброшенного места, а срубленной древесиной и иссушенной, пыльной, безжизненной землей.

Все это в основном было делом рук первых колонистов, основателей. Они расчистили лес, чтобы построить свой маленький поселок. Еще виднелись аккуратно срубленные и выжженные пни на месте огромных старых деревьев, и поля, которые засаживали колонисты, и тропы, которые они отмечали выкрашенными белой краской камнями, и, конечно, дома, что они возвели всего за несколько лет, со штакетными заборами, дверями с проволочными сетками и шторами из бус. В некоторых домах сохранились окна из мутного стекла. Здесь даже была маленькая церквушка, недостроенная, с усеченной пирамидальной крышей, открытой всем ветрам.

И, совсем уж неслыханно, в одном большом старом доме даже стояло пианино – деревянный сундук, который кто-то смастерил из местной древесины, приделал педали, внутреннюю раму, струны – все эти детали принесли из Ближних Земель. Замечательный шедевр почти бессмысленного мастерства.

Родители Никоса говорили, что основатели были целеустремленными и энергичными, и, когда они пришли в эти отдаленные миры за миллион с лишним переходов от Базовой, первого мира человечества, ими владели горячечные мечты о прошлом, когда их предки осваивали первую Америку и строили города вроде этого, города с фермами и садами, школами и церквями. Они даже назвали свой городок Нью-Спрингфилдом.

Но дело в том, что здесь была не колониальная Америка.

И эта Земля не была Базовой. Отец Никоса говорил, что этот мир и группа похожих Земель вокруг него заполнена деревьями от полюса до экватора и до другого полюса, и он выражался буквально: леса здесь процветали даже за полярным кругом. Разумеется, эта версия Мэна заросла деревьями, которые выглядели как секвойи и лавры, но, наверное, ими не являлись. А в подлеске росло что-то похожее на чай, ягодные кусты, папоротники и хвощи. В полумраке, в теплом, влажном воздухе носились насекомые, а на деревьях и глинистой земле кишели пушистики, как их все называли, – маленькие прыгучие млекопитающие, которые жили тем, что охотились за упомянутыми насекомыми.

И в таком мире дети основателей вскоре начали искать новый образ жизни, отличный от жизни их родителей-пионеров.

Зачем весь этот тяжелый труд на фермах, когда вокруг целый ничейный мир, полный плодоносящих круглый год деревьев? Когда реки кишат рыбой, а в лесах полно пушистиков, которых так легко ловить? Может, земледелие имеет смысл в более пустых мирах Кукурузного пояса, но здесь… Периодически попадающие сюда бродяги, что называли себя стригалями, или сезонниками, или хобо, представляли наглядный пример другого образа жизни. Они способствовали расколу. Друзья родителей Никоса все еще судачат об одной особенно убедительной и, по-видимому, интеллигентной молодой женщине, которая, задержавшись здесь на несколько недель, проповедовала преимущества свободного образа жизни.

Пионеры предпочитали рано заводить детей. Чем скорее вырастишь новый урожай усердных работников, тем лучше. Но многочисленная детвора Нью-Спрингфилда, воспитанная в мире, совершенно отличном от родительского, быстро освоила независимое мышление и взбунтовалась. Большинство молодежи и значительная часть их родителей сдались и ушли в лес. Желание поддерживать поселок как-то исчезло, в действительности просуществовав всего одно поколение.

Сейчас Ирвины и другие семьи вообще не имели постоянного места жительства. По мере созревания сезонных плодов они переходили из одного мира в другой, где выжигали молодую поросль и чинили прошлогодние шалаши и очаги. По весне взбирались на холм Мэннинг в мире, отстоящем на несколько переходов к востоку, когда там вылезали из нор кротобелки – выбирать новых королев и искать новые норы, и их было легко ловить. А по осени люди уходили к ручью Соулсби в четырех переходах к западу, где ежегодный нерестовый ход лососей был особенно обильным. Никос вырос среди всего этого и не знал иной жизни.

Что же касается самого старого поселка, то большинство основателей, постарев и ослабев, вернулись на Базовую. Немногие разочарованные пионеры держались изо всех сил, а родственники присматривали за стареющими героями. Мать Никоса рассказывала ностальгическую историю о том, как она, бывало, слышала по вечерам игру пожилой леди на пианино. В тишине мирового леса разносился вальс Шопена – музыка, написанная в давно минувшем веке, в очень далеком мире. Временами вальс подхватывали чуткие лесные тролли. Но инструмент разладился, пришел день, когда музыка смолкла навсегда, и на пианино больше никто не играет.

Даже после того, как Нью-Спрингфилд полностью бросили, община Никоса продолжала расчищать это место от зарослей. Поселок использовался. Переходники нужны всем, а для них нужен картофель, но картофель необходимо выращивать, для этого и пригодились остатки полей основателей. Кто-то вложил много труда в строительство кузницы рядом с участком Паульсонов, и ее поддерживали в рабочем состоянии. Между мирами нельзя проносить железо, и сохранение ремесла его изготовления было еще одной хорошей идеей. Некоторые животные, завезенные основателями, – куры, козы, свиньи и даже овцы – выжили и размножились. Одичавшие потомки тех первых свиней частенько пугали людей, внезапно выскакивая из зарослей.