Андрей Земляной - Двойной горизонт

• Название: Двойной горизонт
• Автор: Андрей Земляной
• Жанр: Попаданцы
• Год: 2019
• ISBN: 978-5-17-112418-2

Горыня Григорьевич Стародубский не задумывается над тем, есть ли жизнь после смерти или там чёрная пустота. Пусть об этом чаще задумываются враги Российской империи, и прежде всего те, кто приходит сюда с огнём и мечом. И Крымская война уже не будет такой, как в нашей истории, и даже боги сильно пожалеют, что стали врагами империи.

---

И дело было не только в том, что волхвов было мало и силы их не бесконечны. Обучить грамотного станочника было на порядок проще, чем сильного волхва, а инженерных училищ было в десятки раз больше, чем школ, готовящих магов всех специальностей.

– Над Красной площадью – воздухолётный отряд первого воздушно-штурмового полка под командованием адмирала воздушного флота стольного боярина Нахимова. «Сокол» – флагманский корабль полка, совершил более пятидесяти вылетов на бомбардировки позиций турецкого войска, вывозя раненых с поля боя, что спасло сотни жизней наших воинов…

Горыня вновь отвлёкся от своих мыслей, наведя подзорную трубу на сводный оркестр, который после пролёта дирижаблей должен был заиграть «Прощание славянки» – марш, подаренный Кропоткиным всей армии Российской империи, заканчивавшей парад торжественным проходом.

Точно в нужный момент, когда хвосты воздухолётов миновали островерхие крыши храма Рода, оркестр врубил марш, и под звуки труб на площадь начали выезжать эскадронные колонны гвардии.

– Десять часов, князь. – Горыня улыбнулся Кропоткину и с треском сложил подзорную трубу.

– Мы молодцы. – Князь кивнул. – Всё минута в минуту. Так. Теперь погуляй по городу, отдохни, и вечером давай во дворец. Ровно в шесть – выход государя.

– Да знаю. – Горыня вздохнул. Одной из обязанностей сотрудника Канцелярии было присутствие на всех мероприятиях, где появлялся государь, причём в парадной форме, со всеми регалиями, и торчать там как минимум до ухода императора. С одной стороны, не слишком обременительная нагрузка, а с другой, времени и так не хватало, и раз не дают нормально работать, Горыня с удовольствием всё это время поспал бы или посидел где-нибудь на берегу тихой речки.

Но сегодня он должен был появиться не один, а с сестрой и отцом, который выводил в свет младшую княжну Марию Стародубскую, а значит, смыться под благовидным предлогом никак нельзя.

За полгода пребывания в Москве Маша успешно подтянула знание этикета, танцы, музицирование, иностранные языки и всё то, что должна знать юная девица, выходящая в свет. Были пошиты многочисленные наряды на все случаи жизни, а также приобретены украшения, приличествующие девушке юных лет, выходящей в свет.

Обычно дебютанток светского общества представляли обществу на ежегодном Осеннем бале, но для Марии было сделано исключение, и две недели назад князю Стародубскому доставили именное приглашение на бал в Кремле, где было указано, что княжна Мария Стародубская должна непременно быть.

И хорошо, что до торжества оставалось достаточно времени, чтобы резко ускорить приготовления. Особняк Стародубских превратился в сумасшедший дом, где мелькали портные, парикмахеры и представители ювелирных компаний. Везде, от приёмной до зимнего сада, были разбросаны каталоги, обрезы тканей и рекламные листовки. Слуги бегали словно наскипидаренные, а Горыня, несколько дней взиравший на этот бардак, чуть было не сбежал жить в гостевой дом Канцелярии, но неожиданно напоролся на строгую отповедь князя Юсупова, который и пояснил, что как минимум треть этого шума делается для того, чтобы ему, Горыне Стародубскому, молодому генералу, обласканному государем, не было стыдно за сестру перед представителями старых семей. Так что пришлось смириться и терпеть бесконечные показы платьев и моделей причёсок.

Зато кот, получивший позывной Бластер, в особняке чувствовал себя, словно выдра в болоте. Сначала бегал по комнатам и давил мышей, потом, когда чуть подрос, начал спускаться в подвалы и ловить крыс, а закончил тем, что извёл на всей территории всю деструктивную живность, включая кротов и как-то приблудившегося банника[2], трупик которого он торжественно выложил на крыльцо дома.

Последним подвигом малолетнего шкодника была триумфальная победа над выводком мелких комнатных собачонок – левреток, которых по французской моде держала хозяйка соседнего особняка графиня Полозова. Шумная и визгливая стая временами пробиралась в парк Стародубских и учиняла разгром и потраву разной степени, но тут им вышла натуральная Березина[3], так как Бластер категорически не желал делить свою территорию с кем бы то ни было. Когда визжащая и окровавленная свора вернулась в свои владения, графиня даже изволила прийти лично, дабы высказать своё неудовольствие и потребовать виру за «покалеченных бедняжек», но вполне ожидаемо получила полный отлуп и встречные требования в связи с неоднократной порчей паркового хозяйства.

– А вот кому пирожки с телятиной, икоркой, зайчатиной и зеленью! Пирожки вкусные исправят лица грустные! – надрывалась продавщица, державшая перед собой лоток на длинной верёвке на шее. Одетая в женский полукафтан и повойник, дородная румяная девица своим зычным голосом перекрывала весь уличный шум, и Горыня, чуть поморщившись, подошёл ближе.

– Пирожки меншиковские?

– Они самые, соколик, – не оборачиваясь бросила лотошница и, повернув голову, увидела белый с золотом генеральский мундир. – Ой. – Она прикрыла рот кончиком платка и неожиданно широко улыбнулась. – Попробуйте, господин хороший. Ещё горяченькие. Корочка хрусткая, как снежок поутру. И у Шинь Ю чаёк ханьский непременно возьмите. Духовитый, что лес перед грозой.

– Давай, красавица, пару с икрой красной и один с зайчатиной. – Горыня улыбнулся в ответ. – Зайчатина-то не тухлая?

– Да как можно-то? – вскинулась лотошница, но, поняв, что молодой генерал шутит, укоризненно покачала головой. – Из хозяйства Гордонов, же. Тока вчерась ещё прыгали.

Устроившись за столом у маленького загончика со столами и стульями из гнутого орешника, Горыня стал неторопливо поедать вкуснейшие пирожки с хрустящей корочкой, перемежая с душистым зелёным чаем, и вновь мысли, словно притянутые магнитом, вернулись к последствиям той памятной ночи.

Такая простая с виду стальная палка, мгновенно превратившая упыря в горстку пыли, была предъявлена главе Приказа охотников, а также стольных начальников, хранителей-оружейников, архивариусу, даже князьям Васильчикову и Гагарину – главному имперскому обережнику, занимавшемуся всякой рунистикой и артефакторикой.

Через пару часов напряжённой дискуссии мэтры боевой магии, артефакторики и прочих прикладных магических дисциплин вынесли глубокомысленный вердикт, что штука сия весьма похожа на Громовую Десницу, что была у Ильи Муромского, и на Святогорову Палицу, но совсем не такова, а вот совершенно другая. Но все согласились, что штука зачётная, и рекомендовали Горыне пользоваться ею почаще, чтобы по возможности раскрыть потенциал оружия.

И теперь Горыня вместо подаренного кинжала таскал на поясе в специально изготовленных ножнах фактически простую арматурину, которая, правда, периодически показывала свой крутой нрав, проходя на тренировках сквозь брёвна, оставляя ровный срез.

Но Горыня, как насквозь прагматичный тип, недолго задумывался над волшебными свойствами палки, тем более что на поясе, кроме неё, висел ещё и шестизарядный пистолет крупного калибра с пятью запасными магазинами, да и вообще хватало других забот.

Охотники в лице главы управы князя Остен-Сакена настоятельно попросили сделать им гранаты, причём такие, чтобы сами охотники уже в пяти-десяти метрах никак не пострадали, а вот всякой нежити было нехорошо. И Горыня таки сделал, хоть и пришлось изрядно попотеть и перепробовать десятки вариантов снаряжения и формы. Маленькие, размером с крупное яйцо, гранаты были снаряжены гексогеном, а в оболочке находилось пятьдесят граммов серебросодержащего геля, опасного только на ближней дистанции и только нежити. При взрыве гель образовывал плотное облако мелкой взвеси, которая попадала во все раны и отверстия на теле тварей, вызывая болевой шок.

Кроме того, княжич наладил выпуск взрывающейся пули под гладкоствольное ружьё крупного калибра, снаряжённой бронебойным сердечником, мощной взрывчаткой и мелкой серебряной пылью. Такая пуля с высокой вероятностью пробивала даже шкуру упыря и, взорвавшись внутри, отравляла его серебром. Но даже просто детонировав на коже, выдавала плотное облако металлической пыли, мгновенно лишавшее нежить возможности ориентироваться в пространстве.

Ещё одна проблема, с которой Горыня и Кропоткин мучились уже столько времени, заключалась в компактном и мощном двигателе внутреннего сгорания для самолёта. Как ни бились, как ни изгалялись, но первое время получалось нечто тяжёлое, маломощное, тихоходное и, что самое печальное – низкой надёжности. В шутку предложив соратникам по Государевой Канцелярии решить проблему мозговым штурмом, Горыня получил неожиданно действенную помощь от всех, но особенно от боярина Штемберга. Именно он внёс огромное количество предложений и изменений в технологический процесс, позволивший двигателям достичь мощности в сто пятьдесят лошадиных сил, при весе в сто семьдесят килограммов, что для этих технологий было техническим, а точнее техномагическим совершенством.