Шонда Раймс - Год, когда я всему говорила ДА

• Название: Год, когда я всему говорила ДА
• Автор: Шонда Раймс
• Жанр: Зарубежная психология
• Год: 2019
• ISBN: 978-5-04-096167-2

Одним рождественским утром она поняла, что несчастна. Ее жизнь превратилась в бесконечный забег по кругу «работа – дом – работа», где не было места новому опыту и сильным эмоциям. И тогда Шонда Раймс бросила себе вызов – целый год говорить «да!» всему, от чего раньше отказывалась. Да – интервью в прямом эфире. Да – выступлению перед выпускниками Йельского университета. Да – игре в куклы с дочкой. Да – настоящей жизни! Эта книга – одновременно веселые мемуары незаурядной женщины и захватывающий тренинг преображения жизни. Она содержит удивительно простой и невероятно действенный рецепт обретения себя.

---

А потом хлопанье руками прекратилось.

«Гейл, – осознал мой мозг. – Это же Гейл[13]. Святая праматерь телевидения, я вижу одновременно и Опру, и Гейл!»

Это последнее, что я помню перед тем, как вакуум ужаса лишил меня всего удовольствия.

– Как это было? – задыхаясь от волнения, допытывались у меня по телефону в тот вечер сестры, Сэнди и Делорс. В тот ЕДИНСТВЕННЫЙ раз, когда мне удалось впечатлить моих сестер. Единственный раз – и…

Я. Не. Знаю.

Это то, чего я не сказала.

Неужто вы так ничего и не поняли обо мне с тех пор, как начали читать эту книгу? Не-ет, вы поняли. Вы меня знаете. Вы знаете.

Я стара. И я люблю лгать.

Я сделала то, что делала всегда. Когда Опра снова села в свой внедорожник и уехала, я час за часом бродила по офису, небрежно расспрашивая каждого, кто был свидетелем хотя бы пары секунд ее присутствия, обо всем, что он видел. Заставляя людей рассказывать, что они видели. Это был копинг-механизм, который всегда мне помогал. Я делала это осторожно. Потому что когда ходишь и просишь людей, чтобы они рассказали тебе о тебе самой, выглядит это как придурь.

«Слушай, расскажи мне, что я говорила. Какой я была? Была я забавной? Была я интересной? Расскажи мне еще о том, как я разговаривала с Опрой. Хорошо получалось?»

Одно дело – когда люди знают, что ты нервничаешь и терзаешься страхом сцены. Этому они сочувствуют. Но как признаться людям, что ты не помнишь самое главное интервью в своей карьере? Это странно. Знаете, что сказали бы об этом люди? А я вам сейчас расскажу! Люди сказали бы:

«Наркотики».

Так что я держала рот на замке.

Вот это в истории с Опрой было хуже всего. Мое восхищение и страх слиплись в своего рода шаровую молнию ужаса, так что эти картины были не просто украдены со стен моей памяти, но и сожжены, превратившись в кучку пепла. Восстановлению не подлежат.

Со всеми остальными у меня еще был шанс. Небольшой шанс. Но в какой-то мере все интервью были страшными. Каждое ток-шоу превращалось в мутное пятно. Каждое интервью проходило по одному маршруту. В сточную трубу.

Да-да-да.

Меня уже прежде приглашали в шоу Киммела.

Джимми Киммелу в его программе нужны были люди из моих программ – не без причины. Из-за рейтингов. Мои TGIT-программы (так ABC рекламирует мои четверговые вечерние показы – «Слава богу, это четверг» (Thanks God It’s Thursday) получают хорошие рейтинги. А хорошие рейтинги хороши для всех. И вот почему: мои хорошие рейтинги означают, что мои актеры, становясь гостями программы Джимми Киммела (тоже на ABC), поднимают рейтинги и ему. Что хорошо для нас, то хорошо и для Джимми.

Вот это и называется синергией. Я в курсе, потому что в разговорах со мной люди часто произносят это слово. Потом одаривают меня этакими многозначительными взглядами.

«Синергия». Многозначительный взгляд. Я киваю и улыбаюсь, но… только между нами, ладно? Мне кажется, что «синергия» похожа на слово, которым определяют количество калорий, которые два человека сжигают во время секса.

Подумайте об этом.

Синергия.

Впрочем, неважно.

Оказывается, Джимми, человек по-настоящему веселый, очень славный парень и великолепный ведущий ток-шоу, любит нас не только за наши рейтинги. Ему действительно нравятся наши программы. Во всяком случае, мне кажется, что они ему нравятся. Актерские составы наших программ ему нравятся совершенно точно. Похоже, в этом году ему особенно полюбился состав «Скандала». И это замечательно, потому что актеры «Скандала» обожают Джимми.

И поэтому каждый вторник актеры вроде Керри Вашингтон и Кэти Лоус наряжаются и наносят визит в студию Джимми. Потом возвращаются и рассказывают мне истории. Они твердят, как это здорово – сниматься в программе у Джимми. Они рассказывают о пародиях, которые там придумывают. О розыгрышах, которые устраивают. Об анекдотах, которые рассказывают. Звучит это весело. И когда я смотрю все это поздним вечером по телевизору в программе «Джимми Киммел в прямом эфире», оно и ВЫГЛЯДИТ весело.

Какие все молодцы!

Но по какой-то причине теперь Джимми захотелось большего. По какой-то причине он хочет, чтобы гостьей его программы стала я.

Джимми нравится эта идея.

ABC нравится эта идея.

Моему рекламному агенту нравится эта идея.

Эта идея не нравится мне.

Всем плевать.

Мне никто не верит.

Ибо – кому же не хочется сниматься на TV?

А ну быстро все уселись на толчок! Камера, мотор!

В этом году людям Джимми (у каждой телепрограммы есть свои «люди» – и у Киммела они необыкновенно милые) несколько раз задавали вопрос, быть ли мне гостьей его шоу.

– Они хотят, чтобы ты снялась у Киммела.

Мой рекламный агент, Крис, разговаривает со мной. Мы общаемся по телефону. И это мне, считай, повезло, поскольку за физическое нападение полагается тюремный срок.

– Ты имеешь в виду, – напряженно говорю я, – в программе «Джимми Киммел в прямом эфире»…

– Ага!

Его голос звучит беззаботно. Непринужденно. Но он знает.

Он знает, как я отношусь к публичности. Он знает, как я отношусь к интервью. Он знает, как я отношусь к интервью на TV. И особенно хорошо он знает, как я отношусь к прямому эфиру на TV.

Знаете, что случается в прямом эфире?

В прямом эфире случается голая грудь Дженет Джексон на Суперкубке. В прямом эфире случается Адель Дазим[14]. В прямом эфире случается президент Эл Гор[15].

Знаете, что еще происходит в прямом эфире?

Шонда идет здороваться с Джимми и вместо того, чтобы идти, как нормальный человек, спотыкается о собственные ноги, падает и разбивает голову об угол стола Джимми. Спинномозговая жидкость вытекает, а она лежит, дергаясь, на полу, с платьем, задравшимся до талии, являя свой двойной комплект утягивающего белья Spanx аудитории всей Америки.

Шонда под жаркими прожекторами студии, замученная нервами, потеет так обильно, что водяные цунами катятся по ее лицу в том же отвратительном, но завораживающем стиле, что и автокатастрофа, от которой никто не может отвести взгляд, – пока наконец, обезвоженная, не сваливается на пол перед столом Джимми.

Шонда делает то, что сделала я во время своего поступления в Пенсильванский университет, когда тучный старый распорядитель сказал: «Я не собираюсь вешать вам лапшу на уши по поводу нашего учебного заведения…» Что я сделала? А сделала я вот что: окруженная толпой детишек из частных школ, светловолосых и с иголочки одетых, разразилась громким неудержимым подхрюкивающим и подвывающим хохотом.

Нет необходимости говорить, что я не училась в Пенсильванском университете. Не ухмыляйтесь! Я поступила. Но учиться там не смогла. Один из этих богатеньких блондинчиков потом увидел меня в кампусе и рассказал всем, абсолютно всем об этом подхрюкивающем и подвывающем хохоте. Я так делаю, когда нервничаю. Так что представьте себе, как это может быть, когда я экстремально нервничаю. В прямом эфире. С Джимми.

Шонда, разражающаяся громким неудержимым подхрюкивающим и подвывающим хохотом при первой же шутке Джимми. Хохот и фырканье становятся все громче, и громче, и громче. Истеричный и абсурдный хохот, который НЕВОЗМОЖНО ОСТАНОВИТЬ, который нет ни малейшего шанса остановить, который заставляет меня взвизгивать от смеха, все громче и громче, все сильнее и сильнее – пока не начнется икота.

От икоты можно умереть. Взаправду. Я – врач-шарлатан, который пишет шарлатанские медицинские истории для TV, так что я знаю, о чем говорю. И я говорю вам: мы убили мать Мередит икотой, и это может случиться со мной. Я могла бы дохохотаться до икоты и доикаться до смерти. Я могла бы УМЕРЕТЬ в прямом эфире. Буквально умереть. Вы хотите, чтобы я так поступила с Джимми? Вы хотите, чтобы я сделала Джимми убийцей гостьи его программы? Думаю, вряд ли.

Знаете, чего еще вы не хотите видеть?

Как у Шонды от страха спонтанно вылетает сопля из носа.

Сопли от страха.

И хватит об этом.

Все это могло бы случиться, если бы мне пришлось сниматься в прямом эфире. И все это – не хорошо. Все это плохо. О-о-очень плохо.

Думаете, я преувеличиваю или пытаюсь вас насмешить?

Сопли от страха – это, по-вашему, смешно? Закройте глаза и представьте, как у вас из носа текут сопли на виду у двенадцати миллионов людей. Это не смешно. Совсем не смешно.

Ладно. Сопли от страха у меня не текли никогда. Но я из тех людей, у которых МОГУТ потечь сопли от страха. Это случилось бы со мной. Просто потому, что это было бы чудовищно. Вот так вселенная любит со мной обращаться, учить меня, держать в рамках.

Я – та девушка, у которой трескаются по шву брюки, и она не замечает сквозняка.

Я – та женщина, которая забывает срезать ценник с платья и ходит с ним, прилипшим к спине, так что в течение всего званого ужина все видят не только то, сколько я на него потратила, но и КАКОГО Я РАЗМЕРА.