Пэт Кэдиган - Алита. Боевой ангел

• Название: Алита. Боевой ангел
• Автор: Пэт Кэдиган
• Жанр: Боевая фантастика
• ISBN: 978-5-17-109030-2

В новом мире, оставшемся после Великой войны, изменилось все. В тени огромного города Залем, висящего в небе, раскинулся мегаполис, где люди живут посреди тонн мусора, сброшенного сверху. Здесь процветает преступность, здесь люди борются за существование, а биология и техника слились воедино. Добро пожаловать в Айрон сити! Алита просыпается в мире, который не знает, не помнит, как появилась на свет, не помнит, кто ее создатели. Она – киборг, ее изувеченное тело нашел на свалке доктор Дайсон Идо. Он хочет защитить ее от прошлого, но с помощью своего нового друга Хьюго она пытается раскрыть тайну своего происхождения. Когда же на нее начинается охота, Алита выясняет, что обладает уникальными боевыми способностями, которые нужны могущественным властителям Айрон сити. И теперь Алита должна спасти не только своих друзей и новую семью, но и мир, который уже стал ей родным.

---

Не то чтобы она знала жизнь радостнее. Ее семья издавна жила в Айрон сити, и большая часть ее родни продолжала тут обитать. Пара особо неуемных отправилась искать лучшее, и с тех пор о них не слышали. Вряд ли от того, что неуемные нашли лучшее место и забыли о прошлом. Сама Герхад не думала уезжать из Айрон сити. Насколько она знала, в Мертвых землях нет постоянной работы для медсестер – и всех других тоже. А если бы и была, вряд ли там найдется другой Дайсон Идо. И в Айрон сити таких нет – конечно, если не брать в расчет снежную королеву. А сестра Герхад не хотела брать ее в расчет. Совсем.

Сестра Герхад предпочитала не думать о бывшей жене доктора, предпочла бы забыть о ней навсегда. Сегодняшним вечером она точно не думала бы о ней, если бы не добыча доктора. Идо взбежал по лестнице так, словно притащил мешок сервомоторов. Их всегда не хватало. И не хватало катастрофически.

Но доктор принес не сервомоторы.

Чего сестра не ожидала, так это увидеть новое киберядро, уже установленное в стереотаксическую раму. Мешок бриллиантовых колец удивил бы ее не намного больше. Ну, если бы сестра отыскала брошенное киберядро, где теплилась жизнь и разум, без сомнений, тоже принесла бы его домой и попыталась оживить. Но сестра узнала лицо. Непостижимо, невозможно. Но вот оно: ясное и живое как сама жизнь. Бедный доктор. И как оно обернется теперь? Тогда он едва не обезумел от горя. Его сердце выжгло в пустыню. Но жизнь изобретательно непредсказуема.

Закрепив киберядро в раме, доктор кинулся в подвал. Сестра знала, что он принесет, но все равно у нее перехватило дыхание, когда Идо вернулся с телом ребенка – тем самым, сделанным им самим. Случилось так, что тело не понадобилось, и после того страшного дня доктор хранил его как святыню. Волнуясь и немного злясь, сестра наблюдала, как доктор бережно уложил тело рядом с ядром.

Прекрасное тело, произведение искусства, плод глубочайшей любви. Герхад понимала, отчего доктор спрятал его и не использовал. Хотя прятать такой шедевр и годами держать на полке неправильно, не по-человечески. Одно время сестра надеялась, что доктор примирится с собой и позволит кому-нибудь воспользоваться чудесным творением своих рук и ума. Но это значило бы, что рана на сердце Идо заживает, а он никогда бы ей этого не позволил.

Доктор суетился, готовясь к операции, и прогонял Герхад, когда та пыталась сделать что-то помимо стерилизации инструментов. Идо занялся калибровкой манипуляторов для микрохирургии, но вдруг повернулся и уставился на киберядро. После двухчасового вымачивания в растворе питающих мозг веществ глаза киборга неустанно двигались под опущенными веками. Нет, не просто глаза киборга – ее глаза под ее веками. Процесс оживления продвигался, и она выглядела все больше похожей на ту, чей голографический портрет доктор видел каждый день, каждый час.

Идо подошел к раме, коснулся щеки.

– Маленький ангел, что тебе снится? – спросил он.

Герхад давно не слышала такой нежности в его голосе. Доктор повернулся – и сестра с удивлением и ужасом увидела слезы на его глазах.

Идо сразу вернулся к подготовке операции: диагностике инструментов, проверке манипуляторов и пакета микрохирургических программ. Он больше не сказал ни слова, но они и не требовались. Герхад была профессиональной хирургической медсестрой со специализацией в киберхирургии и знала, что делать.

* * *

Эти сутки были не самыми сложными из тех, какие Герхад доводилось проводить на операциях – но точно самыми напряженными. В Идо будто вселился демон, давший жертве лихорадочную активность. Доктор работал манипуляторами и при этом требовал, чтобы сестра непрерывно считывала данные с полудюжины экранов – лишь потому, что не имел шести пар глаз. Если бы имел, наверняка считывал бы все сам. Герхад не могла представить, как он усваивает столько информации, одновременно работая с микроконтактами. Идо был гениален. После стольких лет сестра по-прежнему удивлялась широте и мощи его интеллекта.

Теперь Герхад удивлялась тому, как танцуют паучьи лапы манипуляторов, с безошибочной точностью запрограммированные Идо. Контролировать каждое движение не требовалось. Доктор сам спроектировал и построил свои инструменты, они могли отказать лишь в том случае, если по ним ударить молотком, и то вряд ли. Но Идо не столько контролировал, сколько просто смотрел. Микроинструменты выполняли операции, которые большие сильные руки доктора были не в состоянии сделать, но все-таки они являлись продолжением его тела. Идо чувствовал необходимость проследить за соединением каждого нервного волоконца, сосудика, мускула.

Доктор повернулся к сестре, едва заметно кивнул. Она вытащила из холодильника два пакета: со стандартной биологической человеческой кровью, «кровью сердца», и другой, вдвое больший, с небесно-голубой киберкровью. Хотя в последнем случае название «кровь» не соответствовало содержанию – текущая в жилах киборга жидкость содержала не красные и белые кровяные клетки, а наномашины. У Герхад была всего одна киберрука, и для нее не требовалось столько киберкрови, сколько девочке для полностью замененного тела, пусть и меньшего, чем у взрослого человека.

Герхад подсоединила пакеты к станциям переливания, установила скорость подачи. Доктору оставалось только включить. Он пробормотал слова благодарности, коротко кивнул – мол, пока вы свободны. Но, конечно, ждал, что она будет находиться поблизости, готовая выполнить любое его поручение. В свое время Герхад не терпела бурчания и общения кивками. Она не терпела и сейчас, но для Идо всегда делала исключение.

* * *

В день встречи с Идо сестра Герхад лежала на больничной койке и оплакивала свою карьеру, потерянную вместе с рукой. Она знала, кто он такой. Вся больница знала, как доктор работает с киберпациентами. Сестра сама направляла их в клинику Идо.

Когда он сказал, что не только спасет, но и улучшит ее карьеру, сестра не поверила своим ушам. Иногда болеутоляющие дают странные последствия, особенно если они произведены непонятно кем и где. Например, галлюцинации. Герхад работала в больнице, а Завод сокращал поставку медикаментов, и местной аптеке приходилось отчаянно импровизировать. Как результат, в последние две недели пациенты с поломанными костями нередко выходили и начинали играть в футбол, а страдающие от мигрени по ночам бушевали на дискотеках и норовили целовать всех подряд. Никто не жаловался, но это не решало проблемы.

Завод пообещал наладить снабжение, но когда, не уточнил. Главная сестра сказала, что ничего не поделаешь, остается молиться и, ради всех святых, беречь себя.

Через три часа кончилась смена, и сестра Герхад вышла из больничных дверей в тот самый миг, когда ошалевший гирогрузовик пропахал фасад больницы, вышиб все окна, вырвал полдюжины только что высаженных растений, пару знаков «Стоянка запрещена», а заодно и левую руку сестры Герхад.

Она почему-то осталась в сознании, но в памяти случились диковинные нестыковки. Вот сестра ступает на тротуар, за спиной закрывается дверь – а вот она лежит на тротуаре среди осколков стекла, обломков цемента, комьев влажной темной земли и выдранных цветов. Герхад помнила, что ее рука вдруг пропала, а с ней и карьера, сколь бы скромной она ни казалась.

Конечно, работа сестры – не совсем то, на что она когда-то надеялась. Приходилось жуткое число раз латать одних и тех же людей, повторяющих одни и те же ошибки. Болели ноги, да так, что от пяток до бедер казались сплошным синяком. А сколько она навидалась блевотины…

Но бывали и хорошие дни, когда сестра встречала людей, отказавшихся поддаваться обстоятельствам или, по крайней мере, не бывших злейшими врагами самим себе. А еще были дети, особенно те, кто еще не начал быстро взрослеть.

Платили скверно, а временами совсем никак. Уволить не могли никого – катастрофически не хватало рабочих рук, поэтому просто урезали зарплату. Притом Завод всегда выражал искреннее сожаление под звуки очередной партии товара, несущейся по трубе прямо над больницей в ближайший распределительный центр. Чтобы свести концы с концами, приходилось работать сверхурочно, и не по тарифу сверхурочных, а за обычную плату. Порой и того меньше.

Но быть сестрой – не просто работа ради пропитания, не временное пристанище на пути к лучшему, но призвание. Медсестры хотели быть медсестрами. Герхад хотела быть медсестрой, и никем иным. Работа придавала ее жизни смысл, дисциплинировала. А это крайне важно в мире, в лучшем случае полном упадка и отчаяния, в худшем – безжалостном и подлом.

И вот из-за водителя, не имевшего права водить ничего коммерческого тяжелее полутонны, смысл исчез. Компенсация? С кого ее требовать? Грузовик принадлежал Заводу, а за рулем сидел, конечно, не босс вроде Вектора, а жалкий неудачник, мгновенно исчезнувший без следа. Так здесь делалось буквально все: здравствуйте и до свидания.