Линкольн Чайлд - Багровый берег

• Название: Багровый берег
• Автор: Линкольн Чайлд
• Жанр: Триллер
• ISBN: 978-5-389-16414-7

Специальный агент ФБР Алоизий Пендергаст нехотя соглашается рас-следовать дело о похищении коллекции редких вин и… обнаруживает в погребе нишу с кандалами, а при тщательном осмотре – крохотную человеческую кость. Здесь когда-то заживо замуровали человека. Ограбление явно было инсценировано, чтобы вынести отсюда останки: кто-то очень хочет скрыть следы преступления, совершенного очень давно – судя по радио-углеродному анализу кости, в 1880-х. Зачем? Пендергасту удается выяснить, что в те же годы у местных берегов странным образом исчез пароход вместе с пассажирами, экипажем и грузом, в том числе особо ценным. Не было найдено ни обломков, ни трупов… если не считать труп приезжего историка, который как раз изучал историю исчезнувшего судна. Убийца вырезал на мертвом теле таинственные символы… События прошлого и настоящего сплетаются в тугой узел, и по мере расследования агент понимает, что тут не обошлось без вмешательства неких темных сил. Впервые на русском языке!

---

– Я поем у себя в номере, спасибо.

– Отлично. Будем надеяться, это разочарует тебя меньше, чем сегодняшний завтрак.

Они ехали по узкой проезжей части между старыми каменными стенами Новой Англии. Потом деревья разошлись, и стала видна гостиница «Капитан Гуль» – большой хаотичный дом викторианского морского капитана, серый, с белой отделкой, стоящий особняком на широком лугу, в плотном окружении кустов каролинского шиповника, усыпанного ягодами. У дома имелась большая веранда по всему периметру, с белыми колоннами и примерно дюжиной кресел-качалок лицом к океану, с видом на Эксмутский маяк, находившийся приблизительно в полумиле отсюда по берегу. На парковке, усеянной разломанными устричными раковинами, стояло несколько машин. Номер, в котором Констанс поселилась предыдущим вечером, показался ей приятно старомодным.

– Когда у тебя суд? – спросила она. – Насколько я понимаю, в таких маленьких городках обычно верят в быстрое отправление правосудия.

– Суда не будет. – Пендергаст посмотрел на нее, явно наслаждаясь выражением ее лица. – Констанс, я не пытаюсь что-то скрывать от тебя. Просто для твоего обучения моим методам будет лучше, если ты станешь наблюдать, как события разворачиваются естественным путем. Ну что, пойдем?

С этими словами он вышел из машины и открыл дверь для Констанс.

6

Персиваль Лейк задержался в дверях ресторана «Штурманская рубка» и почти сразу нашел взглядом Пендергаста среди других посетителей. Специальный агент выделялся, как больной большой палец, – весь в белом и черном среди толпы обитателей Новой Англии в полосатом и в клетку. По опыту Лейка, даже эксцентричные и необычные люди тщательно заботились о своем облике. Лишь очень немногие совершенно равнодушно относились к тому, что думают о них другие. Пендергаст был одним из немногих.

Лейку это нравилось.

Пендергаст, нахмурившись, смотрел на доску, исписанную мелом: в «Штурманской рубке» гостиницы «Капитан Гуль» не было печатных меню. Как только Лейк начал пробираться между столиками, Пендергаст поднял голову и встал. Они обменялись рукопожатием.

– Мне здесь нравится, – сказал Лейк, когда они сели. – Сосновый дощатый пол, навигационные инструменты, каменный камин. Очень уютно, в особенности теперь, осенью. Когда становится холоднее, они начинают топить камин.

– А я нахожу это заведение похожим на гроб, – возразил Пендергаст.

Лейк рассмеялся и мельком взглянул на доску с надписями:

– Вино здесь сущее пойло, но в гостинице есть прекрасный выбор из микропивоварен. Есть одно местное – очень рекомендую…

– Я не любитель пива.

Официантка – молодая женщина с коротко стриженными волосами, почти такими же светлыми, как у Пендергаста, – подошла принять у них заказ.

– Что для вас, джентльмены? – весело спросила она.

Повисло молчание, пока Пендергаст разглядывал бутылки за стойкой бара. Наконец его светлые брови взметнулись.

– Я вижу, у вас есть абсент.

– Кажется, его завезли в качестве эксперимента.

– Я выпью абсент, с вашего разрешения. Пожалуйста, проверьте, чтобы вода, которую вы принесете к нему, была свежей родниковой, а не из-под крана, и абсолютно холодной, но без льда, и не забудьте несколько кубиков сахара. Если у вас найдется ложка с прорезями и рюмка, буду вам весьма признателен.

– Рюмка, – повторила официантка, записавшая все, что просил клиент. – Сделаю, что смогу.

– Обед будем заказывать? – спросил Лейк. – Жареные моллюски здесь фирменное блюдо.

Пендергаст кинул взгляд на доску:

– Может быть, попозже.

– А мне, пожалуйста, пинту индийского светлого эля «Риптайд».

Официантка ушла, и Лейк обратился к Пендергасту:

– Поразительная внешность. Она здесь новенькая.

Он заметил, что специальный агент не проявил к этому ни малейшего интереса, будто и не слышал.

Лейк откашлялся:

– Вас вроде бы сегодня арестовали. Весь город только об этом и говорит. Вы тут навели шороху.

– Вот уж точно.

– Я полагаю, у вас были свои соображения.

– Естественно.

Молодая официантка вернулась с напитками и поставила перед Пендергастом все, что он просил: рюмку, ложечку (правда, без прорезей), блюдечко с кубиками сахара, маленький графин с водой и абсент в высоком стакане.

– Надеюсь, вас устроит, – сказала она.

– Достойные усилия, – похвалил ее специальный агент. – Благодарю.

– Похоже, вы собираетесь провести какой-то химический эксперимент, – сказал Лейк, глядя на Пендергаста, совершавшего необходимые приготовления.

– Да, тут без химии не обошлось, – ответил тот.

Он положил кубик сахара в ложечку, которую установил на краях рюмки с абсентом, и принялся осторожно поливать сахар водой.

На глазах у Лейка зеленоватая жидкость помутнела. Над столиком поплыл запах аниса, и скульптора пробрала дрожь.

– В абсенте присутствуют определенные травяные экстракты на масляной основе, которые растворяются в алкоголе, но имеют низкую растворимость в воде, – объяснил Пендергаст. – Они выделяются из раствора, когда вы добавляете воду, создавая мутность, или louche.

– Я бы попробовал, но я ненавижу лакрицу. Разве полынь не вызывает мозговые повреждения?

– Мозговые повреждения вызывает сам процесс существования.

Лейк рассмеялся и поднял свой стакан:

– В таком случае за Эксмут и загадку замурованного скелета.

Они чокнулись. Пендергаст пригубил абсент и поставил рюмку.

– Я обратил внимание на некоторую вашу беспечность, – сказал он.

– В каком смысле?

– Вы потеряли ценнейшую винную коллекцию. Обычно люди после таких ограблений испытывают беспокойство, огорчение. Но вы, похоже, пребываете в хорошем настроении.

– А почему бы и нет, если вы ведете следствие? – Лейк отхлебнул пиво. – Пожалуй, я действительно легко отношусь к жизни. Научился этому, когда рос.

– А где вы росли?

– В Аутпосте, штат Миннесота. Ничего себе названьице[5], правда? Всего в двадцати милях к югу от Интернэшнл-Фоллс. Население сто двадцать человек. Зимы – чистый Кафка. Чтобы выжить, ты либо пьешь и сходишь с ума, либо научаешься принимать жизнь такой, какая она есть. – Лейк хмыкнул. – Большинство из нас выбирали последнее. – Он сделал еще глоток пива. – Рядом с городком расположен карьер. Там я научился работать с камнем. Между ноябрем и апрелем много времени – занимайся чем хочешь.

– А потом?

– А потом я, мальчик с фермы на Среднем Западе, отправился в Нью-Йорк, чтобы сделать карьеру в искусстве. Это случилось в начале восьмидесятых, и я попал в струю. То, что было старым, снова становится новым – такова была моя идея. Какой безумный город! Я становился все успешнее, и мне ударило в голову – деньги, слава, вечеринки, весь этот безобразный, претенциозный мир городского художника. – Лейк покачал головой. – Как и все остальные, я подсел на кокаин. Но наконец проснулся. Я понял: если не сделаю что-нибудь, не вырвусь из этой среды, то навсегда потеряю мою музу.

– Как вы попали сюда?

– Я познакомился с замечательной девушкой, которая устала от Нью-Йорка так же, как и я. Ребенком ее на лето увозили в Ньюберипорт. Мы купили дом при маяке, отремонтировали его, а остальное – история. Мы имели успех – Элиза и я. Боже, как я ее любил. Каждый день тоскую по ней.

– Как она умерла?

Лейка немного покоробила прямолинейность вопроса и использование слова «умерла», тогда как все другие использовали эвфемизм «ушла».

– Рак поджелудочной железы. Ей поставили диагноз, а через три месяца ее не стало.

– Вам никогда не бывает здесь скучно?

– Если вы по-настоящему хотите быть художником, то вы должны работать в тихом месте. Вы должны уйти от мира, подальше от всякого вранья, кураторов, критиков, тенденций. А на практическом уровне мне к тому же требуется пространство. Я работаю с крупными формами. И я уже говорил о превосходном источнике розового гранита прямо здесь, поблизости. Я могу приехать на карьер и выбрать нужный мне камень, они его вырезают, как мне требуется, и доставляют сюда. Роскошный материал.

– Я немного знаком с вашими работами, – сказал Пендергаст. – Вы не боитесь избегать модного и сиюминутного. И у вас великолепное чувство камня.

Лейк вдруг понял, что краснеет. Он чувствовал, что этот человек крайне скуп на похвалы.

– А ваш новый друг, миз[6] Хинтервассер? Как вы с ней познакомились?

Это становилось слишком уж личным.

– После смерти Элизы я отправился в круиз. Там с ней и познакомился. Она как раз перед этим развелась.

– И она решила переехать к вам?

– Это я ее пригласил. Не люблю одиночества. Да и безбрачие совсем не для меня.

– Она разделяет вашу любовь к винам?

– Она предпочитает «дайкири» и «маргариту».

– У кого из нас нет недостатков? – заметил Пендергаст. – А сам город? Как бы вы его охарактеризовали?

– Тихий. Никого здесь особо не интересует, что я довольно известный скульптор. Я могу заниматься своим делом, и меня никто не беспокоит.