Вячеслав Прах - Песня мертвых птиц

• Название: Песня мертвых птиц
• Автор: Вячеслав Прах
• Жанр: Ужасы
• Год: 2019
• ISBN: 978-5-17-113809-7

На языке директора психиатрической лечебницы «пение мертвых птиц» значит «тишина», которая так нужна ему, и которую он так трепетно бережет в стенах своего мрачного кабинета. И вот однажды утром песню мертвых птиц прерывает весть о самоубийстве мирного, ничем не примечательного пациента… Спустя некоторое время в палате погибшего начинают происходить необъяснимые вещи.

---

Доктор Стенли молча недоумевал, наблюдая за ним.

– Что вы ищете, директор?

– Вы трогали этот листок, доктор Стенли? – проигнорировав его вопрос, спросил седоволосый мужчина с короткой стрижкой, шея которого была сильно напряжена.

– Нет. Я ничего здесь не трогал и вам не советую до приезда полиции.

Директор еще раз осмотрелся по сторонам в поисках чего-либо достойного внимания, принюхался и только после этого подошел к открытому окну, в которое выпрыгнул Эрих Бэль.

Высоко. Достаточно высоко, чтобы, переломав себе шею, ноги и еще что-нибудь, не остаться после такого падения в живых.

Внизу на асфальте было красное пятно. Самого пациента на улице не было.

– Что скажете? – спросил доктор Стенли, стоя на пороге комнаты, не осмеливаясь зайти внутрь и что-либо там потрогать. Он боялся полиции и всегда вел себя как примерный и тихий гражданин.

– А что вы хотите, чтобы я сказал, Стенли? – обернулся к нему его начальник. – Где труп пациента?

– Его оставили до приезда полиции в свободной палате номер девять на первом этаже.

– Хорошо, – задумчиво кивнул директор, а затем еще принюхался.

– Что вы постоянно нюхаете?

– Вы мне сказали, когда мы шли по коридору, что окно в комнате было закрыто, когда обнаружили труп пациента внизу, на асфальте, так?

– Ну да. Но это ведь легко объяснить, не нужно быть полицейским, чтобы понять, что его закрыл порыв ветра.

– Это да, – согласился директор. – Но…

В этот самый момент вошли двое полицейских в форме.

– Здравствуйте. Полиция города М… Прошу ничего не трогать и немедленно покинуть комнату, пока мы не позовем вас внутрь.

– Конечно, – любезным голоском отозвался доктор Стенли.

– Вас это тоже касается, – обратился к директору старший. Это был широкоплечий молодой мужчина лет тридцати пяти с каменным лицом и холодным взглядом. Его напарник был намного ниже и менее разговорчив.

– Я директор этой лечебницы и хотел бы…

– Мне все равно, директор вы или уборщик, прошу вас покинуть комнату, – сказал полицейский непоколебимым голосом.

Директор молча вышел следом за доктором Стенли и еще раз демонстративно принюхался, словно в насмешку над железным человеком.

– Вы не договорили, – напомнил ему главврач, когда они вышли в коридор и встали возле двери палаты.

– А вы читали эту записку, Стенли? – вдруг спросил его начальник.

– Нет. Я ничего не трогал в палате.

– А как думаете, что там?

– Представления не имею, но могу предположить, что это предсмертная записка.

– Да. Я тоже думаю, это она, – кивнул директор. Ни один мускул его лица не был напряжен в отличие от шеи, на которой пульсировали толстые, как канаты, вены.

– Почему? Вы смогли прочесть что-то?

– Только слово «сожалею», но дело не в этом. Просто без этой записки полиция могла бы засомневаться в том, что это самоубийство. А с запиской – все замечательно. Нет ни малейших причин думать иначе.

– Вы думаете иначе?

– Я не думаю, Стенли, и вам не советую увлекаться этим бессмысленным занятием. Я смотрю на факты и делаю выводы. А думать – это не мое, пусть думает полиция.

Из комнаты вышел тяжеловес-полицейский и попросил докторов зайти.

– Кто обнаружил пациента?

– Дворник, – сказал доктор Стенли, пытаясь заставить свои глазки не бегать из стороны в сторону при разговоре с этим крайне серьезным человеком с пронзительным взглядом. – Он незамедлительно поставил в известность докторов.

– А кто первым вошел в комнату?

– Я, – нерешительно сказал доктор Стенли. Словно задумавшись после заданного вопроса: «А почему и вправду я сюда вошел?»

– Зачем? – вопросительно посмотрел мужчина, который давил на доктора своим взглядом. И, несомненно, раздавил бы его, если бы не вмешался директор.

– Потому что окно со двора показалось дворнику закрытым. Мой заместитель зашел, чтобы посмотреть, не закрыто ли оно на задвижку, иначе можно было бы предположить, что в моей лечебнице произошло убийство.

Офицер перевел взгляд на директора, который, подобно Атланту, легко выдержал свалившееся на его плечи небо. Он сам мог кого хочешь задавить своим пристальным, беспристрастным взглядом. После того как полицейский понял, что с данным субъектом такой метод давления не сработает, он снова обратился к доктору Стенли.

– Окно было закрыто на задвижку?

– Нет. Оно было просто прикрыто. Это ветер…

– Понятно, что не призрак пациента. Кто из вас брал в руки записку?

Оба доктора отрицательно покачали головами.

– Хорошо, – немного смягчившись, сказал офицер, который уже произвел на них впечатление несокрушимого служителя доблестного отряда полиции. – Есть предположения, что там написано?

– Ни малейших, – без колебаний ответил директор. Доктор Стенли решил промолчать.

– В записке написано, что парня утомила жизнь и он желает свести с ней счеты. По-моему, все очевидно, господа! Самоубийство. Прошу предоставить мне отчет, письменное заявление о…

– Офицер, – вдруг перебил его директор. – Вы чувствуете в воздухе запах табачного дыма?

Мужчина глубоко вдохнул носом, хотя этого можно было и не делать.

– Чувствую, а что?

– Почему вы тогда не задали вопрос – курил ли пациент? Я, к примеру, не заметил в комнате ни пачки сигарет, ни пепельницы. Поэтому я задал себе такой вопрос, когда впервые вошел в комнату. Здесь до отвращения воняет дешевыми сигаретами.

Оба офицера засмеялись.

– Вы что, детективов пересмотрели, директор? Шерлоком Холмсом себя возомнили?

– Вопрос и вправду хороший, молодые люди, – вдруг пробился тихий, но на этот раз более уверенный голосок доктора Стенли. – Эрих Бэль на дух не переносил сигаретного дыма. Он у него вызывал тошноту и мог спровоцировать рвоту, это неоспоримый факт! Странно, что я сам не придал значения тому, что в комнате пахнет сигаретным дымом. Я настолько к нему привык, так как все и везде в этой больнице курят, что и здесь я воспринял этот запах как должное.

Улыбки сошли с лиц офицеров. И тот, который вел разговор, продемонстрировал прежнюю каменную гримасу.

– У вас пациенты спокойно передвигаются по лечебнице, курят и делают, что хотят? – обратился он к старику, но на этот раз ответил ему директор:

– Только под присмотром докторов и санитаров. И не все в этой больнице могут спокойно передвигаться, буйные – нет.

– Значит, в эту комнату мог войти практически любой пациент? Да?

– Именно так.

– Версия самоубийства остается основной. Так как в деле всегда важны не доводы, а факты.

– Безусловно, – серьезным голосом подтвердил директор, не выразив при этом на лице ни единой эмоции.

– А факты говорят, что мужчина написал предсмертную записку, а затем выпрыгнул в окно. Неважно, кто накурил в этой комнате. Может быть, курили вы, – офицер демонстративно ткнул указательным пальцем в доктора Стенли.

– Я не курю, – спокойно ответил старик.

– Неважно кто. Вы меня поняли. От вас мне нужен отчет и два заявления…

На этом месте директор снова перебил офицера.

– Учитывая факты, офицер, Эрих Бэль написал свое предсмертное письмо пальцем, так как ручки в этой комнате я не обнаружил. Может быть, ее обнаружили вы? – внимательно посмотрел на своего собеседника мужчина, в чей храм зашли в грязной обуви, нарушая шаткий покой этих стен.

Улыбка вновь появилась на лице офицера.

– Ручка может быть где угодно. В комоде. В кармане брюк. Под кроватью…

– Если обнаружите ручку, тогда я не стану строить из себя Шерлока Холмса, но на самые очевидные вещи, офицер, я привык обращать внимание. Это называется логическим умозаключением. Многим психиатрам и думать не надо, чтобы заключить, что если есть письмо, значит, должна быть и ручка, которой это письмо написано. На языке психиатров это прозвучало бы следующим образом – у любого пациента, страдающего душевным расстройством, всегда есть причина этого самого расстройства. И моя главная задача – выяснить эту причину, а не выглядеть в ваших глазах выскочкой или, как вы сказали, Шерлоком Холмсом, офицер. Это – профессиональное.

– Понятно. – Такое заявление немного сбило с толку каменного человека.

– Я не обнаружил в этой комнате ручку, – уверенно продолжал директор. – А если она внезапно окажется в кармане пациента, то я готов принять ваши доводы, офицер. Даже несмотря на невыносимый запах дешевых сигарет в этой комнате. Действительно, прийти и накурить мог кто угодно перед самоубийством Эриха Бэля.

– Где труп? – задал самый логический вопрос, какой только мог прозвучать в этот момент, старший офицер.

– Он в палате номер девять. На первом этаже, – ответил доктор Стенли, и все присутствующие незамедлительно покинули палату в поисках ручки.

Но ручки в карманах молодого светловолосого мужчины не обнаружили.

– Вы хорошо осмотрели комнату, предположив, что ручки в ней нет? – офицер обратился к директору.