Тереза Дрисколл - Я слежу за тобой

• Название: Я слежу за тобой
• Автор: Тереза Дрисколл
• Жанр: Зарубежные детективы
• Год: 2019
• ISBN: 978-5-04-101026-3

Откуда берутся бестселлеры? Прямо из нашей жизни. Однажды автор ехала поездом в Лондон. В ее вагон вошли двое молодых людей с черными мешками. Когда выяснилось, что их лишь сегодня выпустили из тюрьмы, ей стало не по себе – и в то же время ужасно захотелось узнать, что же будет дальше. Так возник этот роман… Двое привлекательных парней подсели к паре молоденьких девушек у окна в поезде и начали флиртовать. Сидевшая неподалеку Элла Лонгфилд не обращала на них внимания, пока случайно не услышала, что парни только сегодня вышли из тюрьмы. Ее стали мучить сомнения. Вмешаться или нет? Мало ли что можно ожидать от двух бывших заключенных… В конце концов, она сама мать. В итоге Элла решила не вмешиваться – у молодежи свои дела, своя жизнь. А на следующее утро ее буквально ошарашила новость: одна из тех девушек, зеленоглазая Анна, бесследно исчезла… Прошел год. Анну до сих пор не нашли, ее попутчиков – тоже. Эллу терзают угрызения совести. И в довершение ко всему, кто-то шлет ей открытки с угрозами. Кто-то знает, что она промолчала. Кто-то следит за ней. Кто-то хочет, чтобы она ответила за всё…

---

Тут мои мысли путаются, и я начинаю размышлять, почему стала такой отсталой, такой замкнутой. Женщиной, которая не имеет ни малейшего понятия о современной молодежи. И вообще ни о чем.

В голове – калейдоскоп воспоминаний. Обрывки картинок. Журналы, найденные в комнате сына. Тот вечер, когда мы пришли из кино рано и обнаружили, что Люк пытается взломать код на телевизоре, чтобы посмотреть порно.

В том злосчастном поезде я поняла, что непременно нужно поговорить с мужем. С моим Тони. Проверить ориентиры. Нужно спросить его: неужели вся проблема не в них, а во мне? Я – сплошное недоразумение, Тони? Нет, серьезно, будь честен со мной. А как мы тогда спорили из-за каналов для взрослых и журналов Люка!

Я что, самая ужасная ханжа?

Я действительно пытаюсь дозвониться до него – из гостиницы, после конференции. Хочу рассказать, что поступила разумно, когда пересела в другой конец поезда. Занялась собой. Девушки вполне способны разобраться самостоятельно.

Но Тони нет дома, и мобильный он с собой не носит, считая его, как некоторые, причиной рака мозга. Так что я поговорила с Люком. Меня странным образом успокоил его рассказ об ужине: он приготовил рагу по скачанному через новое приложение рецепту. Мой Люк любит готовить, а я пошутила насчет состояния кухни: он наверняка использовал всю имеющуюся посуду.

И вот утро в гостинице.

Ненавижу это ощущение: тело словно чужое – из-за кондиционера, незнакомой кровати и неумеренности с мини-баром. Моя норма в гостиницах – стаканчик бренди после утомительного дня. Едва только половина седьмого, и я поспала бы еще… Увы, десять минут мучений, и я сдаюсь, глядя на печальные пакетики в пиале рядом с чайником. Уговариваю себя, что вот на этот раз выпью растворимого кофе, а в результате выливаю его в раковину.

Смотрю на ряд пустых мини-бутылочек, ежась от ужасной мысли. Бросаю взгляд на телефон у кровати и ощущаю укол страха, знакомую дрожь: я сделала что-то стыдное, о чем еще пожалею. Поворачиваюсь спиной к ряду бутылочек и вспоминаю, что вчера после второго бренди решила позвонить в справочную, чтобы разыскать родителей тех девушек. От этого воспоминания меня бросает в дрожь, но память словно в дымке. «Ты в самом деле звонила? Думай, Элла, думай».

Вновь смотрю на телефон и пытаюсь сосредоточиться. Ага. Вспомнила – и напряженные плечи наконец расслабляются. Я держала трубку в руке и, уже почти набрав номер, поняла, что плохо соображаю – и не только от бренди. Мой мир перевернулся. Я хотела позвонить не от беспокойства за девочек, а в качестве наказания – злилась на Сару, которая заставила меня переживать.

Я поступила разумно. Положила телефон, выключила свет и легла спать.

Хорошо. Очень хорошо. Я ощутила такое облегчение, что решила в качестве праздника все-таки отведать растворимого кофе.

Включаю чайник, потом телевизор. И тогда он наступает – тот единственный миг, который растягивается, растягивается за пределы комнаты, за пределы города. Миг, когда я понимаю, что моя жизнь никогда не станет прежней.

Никогда.

Звук в телевизоре выключен – поздно вечером я смотрела фильм с субтитрами, чтобы не беспокоить постояльцев в соседнем номере. Но картинку не узнать нельзя. Фото со странички в «Фейсбуке». Красотка. Зеленые глаза сияют, светлые волосы укрывают плечи. На заднем фоне остров Сент-Майклз-Маунт.

И тут я словно каким-то образом отъезжаю назад – сквозь подушки, спинку кровати, сквозь стену – и вижу экран из далекого далека. А по экрану ползут ужасные, отвратительные слова: «Пропала… Анна… пропала… Анна…»

Чайник пышет сердитым паром на зеркало, а у меня в голове роится громадная черная туча слов.

Для полиции. Для Тони.

«Ну поймите, я собиралась позвонить…»

Глава 2 Отец

Генри Баллард сидит в теплице, старательно не обращая внимания на шум из кухни.

Он знает, что нужно идти к жене – помочь, утешить, – но знает и то, что ничего не может изменить. И не трогается с места. А по-честному – хочет просто сидеть и сидеть, глядя на лужайку. В этом странном пространстве, пристройке к дому, который никогда ему не нравился – то слишком жарко, то слишком холодно, несмотря на жалюзи и на вентилятор с пылеуловителем, установленный за бешеные деньги, – только здесь Генри удавалось впадать в полусознательное состояние, здесь его мысли скитались вне тела, вне времени, уплывали в сад, где он прямо в эту рассветную минуту слушает разговор девочек в их убежище среди кустов. Анна и Дженни.

Тогда у них начался мерзкий розовый период. Розовые одеяльца. Розовые Барби. Розовая палатка, купленная по какому-то каталогу и набитая всякой девчачьей всячиной. Он даже близко подходить отказывался. А теперь ничего так не желал, как забыть про удои и сенокос, про налоги и банки, чтобы разжечь костерок и жарить сосиски дочкам на завтрак. Настоящий лагерь – он много раз обещал им, но так и не устроил…

Могучий грохот на кухне возвращает его к реальности. Упали на пол жестянки – формочки для выпечки всевозможных видов и размеров.

– Да что ты делаешь?

– Сливовый пирог.

– Бога ради, Барбара…

Любимые пироги Анны. Бисквитный корж с начинкой из пряных слив. Генри чует запах корицы: баночка на кухонном столе опрокинулась, и пряность образовала маленький холм.

Ох, Барбара…

Она собирает формочки дрожащими руками.

Генри не выдерживает и, вместо того чтобы помочь, хотя бы проявить сочувствие, отправляется в кабинет и садится у телефона; поэтому минут через пять или десять первый видит, как полицейская машина снова тормозит у них на дорожке.

Страшно скручивает желудок, и Генри даже всерьез подумывает забаррикадироваться. В голове возникает забавная картинка: вся мебель привалена к двери, чтобы не дать войти полицейским. На сей раз их двое. Мужчина и женщина. Мужчина в костюме, женщина в форме.

Когда Генри спускается в холл, жена стоит в проеме кухонной двери, вытирая руки о фартук. Он смотрит на Барбару только мгновение – ее взгляд молит Бога, молит о справедливости.

Он открывает дверь – Анна и Дженни вваливаются в дом со школьными портфелями и теннисными ракетками и бросают всё на пол. Радость. Радость. Радость.

И снова – в реальность.

Правда читается по их лицам.

– Вы нашли ее?

Мужчина в стильном отутюженном костюме только качает головой.

– Это офицер по связям с семьей, констебль Кэти Брайт. Помните, я говорил по телефону?

Генри не в силах выговорить ни слова. Онемел.

– Мы можем войти, мистер Баллард?

Он молча кивает.

В кабинете все усаживаются; раздается странное шуршание: жена потирает ладони. Он берет ее за руку, чтобы прекратить шум.

– Поверьте, лондонская полиция делает все возможное. И постоянно держит связь с нами.

– Я хочу поехать в Лондон. Помочь…

– Мистер Баллард, мы это уже обсуждали. Вы нужны жене здесь, и нам тоже может понадобиться ваша помощь. А сейчас, пожалуйста, давайте сосредоточимся на том, чтобы собрать всю необходимую информацию. Если узнаем что-то новое – что угодно, – обещаю: немедленно сообщим вам и предоставим транспорт.

– А Сара что-нибудь вспомнила? Она что-то рассказала? Мы хотим поговорить с ней. Нам бы только поговорить…

– Сара остается в состоянии шока. Это естественно. С ней работает команда специалистов, и родители рядом. Мы по-прежнему собираем информацию. Полиция в Лондоне просматривает записи камер наблюдения. Из клуба.

– Все равно не понимаю. Клуб? Что они делали в клубе? Не было в их планах никакого клуба. У них были билеты на «Отверженных». Мы об этом ясно сказали…

– Есть новые данные, которые помогут прояснить это, мистер Баллард. Появился свидетель. Из поезда.

В горле образуется ком.

– Свидетель… Что значит – свидетель? Свидетель чего? Не понимаю.

Двое полицейских переглядываются, и женщина отходит к креслу рядом с Барбарой.

Говорит детектив:

– После обращения полиции нам позвонила женщина, которая в поезде сидела недалеко от Анны и Сары. Она слышала, как девушки завязали знакомство с двумя мужчинами.

– Какое знакомство? Какие мужчины? О чем вообще речь? – Жена еще крепче вцепляется в руку Генри.

– Мистер и миссис Баллард, из того, что она слышала, получается, что Анна и Сара подружились с двумя мужчинами. Небезызвестными для нас.

– Мужчины? Что за мужчины?

– Только что вышедшие из тюрьмы, мистер Баллард.

– Нет. Нет. Она наверняка ошиблась… Невозможно. Совершенно невозможно.

– Лондонская полиция собирается еще раз поговорить об этом с Сарой. Незамедлительно. И со свидетельницей. Как я уже сказал, нам просто нужно собрать как можно больше подробностей – что происходило перед тем, как Анна пропала.

– Послушайте, они разумные девочки. Понимаете? Хорошие, разумные девочки. Правильно воспитанные. Мы ни за что – ни за что! – не отпустили бы их в эту поездку, не будь мы…