Дмитрий Емец - Замороженный мир

• Название: Замороженный мир
• Автор: Дмитрий Емец
• Жанр: Боевое фэнтези
• Год: 2019
• ISBN: 978-5-699-99984-2

Сашка сам не знает, как вышло, что он собственными руками разрушил темницу, в которой вот уже много веков был заточен древний эльб. Но когда перед тобой выбор – помочь человеку, попавшему в беду, или бросить его наедине с его проблемами, то не особо размышляешь, просто делаешь, что просят. Несколько сотен лет назад рогрик, сильный эльб, уже пытался пробить границу между мирами, чтобы в наш мир хлынуло болото. Тогда первошнырам удалось заточить его в Подземье, а теперь темница рогрика разрушена. И он способен проточить ход и впустить в наш мир болото. Можно ли остановить кого-то настолько могущественного и настолько озлобленного?

---

– Может, не притворяется?

Фиа подышала на руки.

– Он всегда притворяется! – угрюмо сказала она. – Короче, нас отправили в Подземье! Мы спустились, и у Нины вдруг началась паника. Она бегала, кричала, плакала. Мы поначалу подумали, что она придуривается, чтобы не оставаться здесь, но нет… такого не подделаешь. Тогда берсерки спустились и подняли ее наверх, а мы стали искать вдвоем: я и вторая девчонка.

– А у девчонки дар какой?

– Логический. Ее послушаешь – так Шерлок Холмс рядом с ней просто младенец. А еще она все время ест. Ее мозг потребляет очень много калорий. У нее с собой всегда рюкзак, а в нем арахисовое масло, шоколад и тому подобное.

Сашка кивнул. Для него не было тайной, что всякий ведьмарский дар имеет побочные действия.

– И вы нашли хранилище?

– Не знаю.

– Как не знаешь?

– Я натолкнулась на первошныровскую защиту – и дальше никак.

– «Я»? Ты была одна?

– Тогда уже да. Девушка с логическим даром отстала, потому что рюкзак у нее не протискивался, а без своего арахисового масла она совсем дурочка становится. Два плюс два у нее выходит двадцать два. И вот я не знаю, что мне делать. Подниматься наверх боюсь, потому что у Чернавы на меня зуб. Другим она еще простит, но мне никогда.

– И? – ускорил Сашка, видя, что Фиа замялась.

– Я долго петляла, а потом вдруг наткнулась на стену! Прямо посреди коридора. А на стене предупреждающие знаки. Я на всякий случай придумала пару глиняных человечков и послала их перед собой. Едва прикоснувшись к стене, они разлетелись в куски.

– А почему ты думаешь, что защита первошныровская?

– Знаки ваши. И еще там на стене было изображение нерпи. Не рисунок, а словно кто-то прикоснулся раскаленной нерпью к камням и нерпь в них оттиснулась. – И Фиа как-то быстро, с непонятным смущением взглянула на Сашку.

– Думаешь, если коснуться стены нерпью, защита снимется? – спросил Сашка.

– Да. Но коснуться ее должен кто-то из шныров. Потому что просто нерпь, без хозяина, берсерки и сами нашли бы.

Это Сашка понимал и сам. Раздобыть нерпь для ведьмарей сложности не представляло.

– И ты хочешь, чтобы я помог Гаю и открыл проход к этому хранилищу? – уточнил он.

Фиа стиснула ему запястье:

– Я хочу, чтобы ты помог мне! Я не хочу умирать! Чернава дала мне всего один день!

– А если спрятаться от нее? – предложил Сашка.

Фиа горько усмехнулась:

– Куда? Я одна из них. Да и без псиоса я уже не смогу.

Сашка вздохнул. Он был перед Фиа в долгу. Когда-то она спасла ему жизнь. Но все же помогать Гаю…

– Ну не знаю… Я уже не совсем шныр. Нерпь у меня заряжается, пчела жива, но…

Однако Фиа смотрела так умоляюще, что Сашка поневоле уступил. До Китай-города они добрались на такси. В машине измученная Фиа положила голову Сашке на плечо и закрыла глаза. Когда такси поворачивало, волосы Фиа с вплетенной фольгой касались волос Сашки, и тогда он видел мечты Фиа и подслушивал ее мысли.

Водитель не приставал с разговорами. Он ухитрялся одновременно отслеживать заказы по двум смартфонам, а по планшету краем глаза смотрел передачу о жизни гепардов в Африке. Жизнь эта была невеселая и протекала в трудах. Куча сильных, но не умеющих хорошо бегать хищников – львов, гиен и так далее – таскались за бедным гепардом и отнимали у него все, что он добудет. Гепард же все отдавал без боя. Он не мог позволить себе получить травму в драке, потому что это была самка и у нее были дети. Детей приходилось постоянно защищать от гиен, а главное – от собственного папы, который, не питая к потомству родительских чувств, изредка возникал на горизонте и сидел на камне – худой, опасный и чуть горбатый.

Минут за сорок они добрались до Китай-города.

– Нам, пожалуйста, сюда! – сказала Фиа, показывая на ближайший переулок.

Проезд в переулок перегораживала грузная дама в «Лексусе», одна занявшая две полосы. Когда же таксист посигналил – мол, тетя, подвинься хоть куда-нибудь, места полно, – женщина вытащила из волос цветочек и кокетливо протянула его в окно.

– Не берите! – прошептала Фиа. Голос ее доносился снизу. Она пряталась за спинками сидений. – Умоляю, не надо! И дорогу ей уступите!

В таксисте закипела справедливость:

– Она правила нарушает!

– Пропустите ее! Пожалуйста! Вспомните гепарда! Он тоже отдает добычу без драки, хоть львы и не правы!

Аргумент подействовал. Таксист сердито пожал плечами и, порычав мотором, ухитрился влезть колесами на высокую бровку. Дама послала ему воздушный поцелуй и, вернув цветочек себе в волосы, торжественно проехала мимо.

– Цветочек заколола? – прошептала Фиа, высовывая нос из-за кресел.

– Вроде да, – сказал Сашка.

– Уф!.. Пронесло! Ты не представляешь, как мы рисковали!

Ворчащий таксист проехал еще метров триста, после чего Фиа попросила его остановиться, расплатилась и вытащила Сашку из машины. Такси уехало.

– Что это была за дама? – спросил Сашка.

– Лея, очень сильная боевая ведьма. Надеюсь, она нас не заметила.

– А если бы таксист взял цветок, что было бы?

– Да ничего не было бы. В смысле от нас! – сердито ответила Фиа. – У Леи день рождения пятнадцатого мая, но еще четырнадцатого днем под ее окнами стоят все долбушинцы, все берсерки Тилля, куча инкубаторов и чуть не сам Белдо с букетом. Лея обожает обижаться! Если в одну минуту первого пятнадцатого числа подарков нет – то, значит, все, конец: меня забыли, я никому не нужна… У нее начинается истерика, и тогда во всех фортах возникает куча вакантных мест!

Фиа проводила взглядом красные стопы такси.

– Странное совпадение! Лея – правая рука Чернавы. И отсюда до нашего залаза пара минут пешком.

Дальше они продвигались намного осторожнее. Договорились, что Фиа пойдет первой, а Сашка за ней на приличном расстоянии. В случае опасности Фиа уронит красный пакет, и это будет знаком для Сашки, что подходить ни в коем случае нельзя.

– А если опасность будет совсем большой, я представлю и отправлю к тебе птичку! – добавила Фиа и двинулась вперед.

Сашка, немного выждав, пошел за ней. Обычный московский переулок, залитый сентябрьским солнцем. Ржавчина крыш и закрытые подъезды с домофонами. Сашка на несколько секунд отвлекся, читая надписи на табличках, а когда посмотрел вперед, то Фиа не увидел. Она как сквозь землю провалилась. Пока Сашка заторможенно соображал, где она, захлопали крылья и навстречу Сашке пролетел андский кондор с блеющей овцой в когтях.

Сашка заметался, решая, куда ему спрятаться. Все подъезды закрыты. Сашка хотел уже броситься назад в надежде добежать до угла дома, но тут домофон ближайшего подъезда запищал и вышла пожилая женщина. Сашка проскользнул мимо нее, сгоряча устремился к лестнице, но опомнился и остался у металлической двери. В ней было несколько сквозных отверстий от дрели.

Прильнув глазом к ближайшему отверстию, Сашка стал ждать. Примерно с минуту ничего не происходило, а потом мимо двери прошли двое мужчин, в телосложении которых безошибочно угадывались берсерки. За ними смешно прыгал взъерошенный человечек и, оглядываясь, кому-то что-то пытался объяснить. Не успел человечек исчезнуть, как перед дверью возникло отдувающееся лицо Ингвара Тилля.

Глава берсерков был раздражен. От человечка он отмахивался как от мухи и ладонью вытирал пот со лба. Подъехала машина, хлопнула дверца. Тилль сел в машину. Потом дверцы хлопали еще несколько раз. Кажется, охрана и взъерошенный человечек вскакивали уже на ходу.

Глава третья Четыре камня

Когда люди выбирают себе спутника жизни, они придерживаются двух схем: либо такого же, как родители, либо строго противоположно. Одна схема является принятием, а другая – потребностью круто изменить сценарий. Но тут есть опасность обратной крайности, когда, боясь селиться на верхнем этаже, ты селишься в подвале.

Йозеф Эметс

Сашка еще оставался в подъезде, когда у двери появилась Фиа и нетерпеливо замахала рукой:

– Давай скорее! Тебя чуть не запалили! Ты мою птичку видел?

– Хорошая птичка. С овечкой. Традиционная такая московская птичка!

– Если б я воробья послала – ты б на него не среагировал! Я на Тилля нос к носу налетела! Заговариваю ему зубы – а сама кондора выдумываю!

Фиа нырнула за угол. Между двумя домами, у выходившей из-под земли утепленной трубы теплотрассы, Сашка увидел небольшое строение с металлической, криво сваренной дверью. Обычная будка технического назначения, каких по Москве поставлены многие тысячи. Пройдешь в двух метрах – и не заметишь. Дверь оказалась не заперта. Обшарпанные стены, украшенные рекламным календарем, настолько раскисшим от влаги, что сохранились только кусочки, обильно пропитанные клеем. Рядом диван и шкаф.

Люк, довольно широкий, со спускающимися вниз металлическими скобами, размещался у стены. Сейчас он был открыт, а его крышка – жестяная, с каркасом из бруса – стояла прислоненной к стене.