Влада Ольховская - Хозяин тишины

• Название: Хозяин тишины
• Автор: Влада Ольховская
• Жанр: Ужасы
• Год: 2019

Ави стала единственной, кто сумел поладить с Полковником – капризным одиноким стариком, отпугнувшим не одну сиделку. За это она получила неожиданную награду: Полковник помог ей устроиться управляющей в необычный дом. Здесь живет человек, которого одни считают монстром, другие – гением, третьи – существом из иного мира. Ави предстоит работать его ассистенткой, ведь хозяин дома ничего не видит, и кто-то должен стать его глазами. Новая работа – это не только возможность наладить жизнь после жестокого предательства самых близких людей. Это, с одной стороны, серьезные испытания, встреча с избалованными жизнью мажорами, преступниками и сумасшедшими. А с другой – возможность поверить в чудеса и вернуть себе мечты, которые совсем недавно казались безнадежно разбитыми.

---

Образу Августы Стефановны приходилось соответствовать. Мои удобные кеды и джинсы были отложены в дальний угол шкафа до лучших времен, на работе я появлялась исключительно в платьях, туфлях и при макияже. Мне это не слишком нравилось, но я воспринимала это как часть моих обязанностей.

Я не верю, что профессионала можно и нужно судить по внешности. Увы, сторонников у этого убеждения не так много. Люди все равно смотрят, оценивают и вешают ярлыки. А мое положение было уязвимо из-за возраста, поэтому я старалась уравновесить то, что изменить не могла.

Это давало свои плоды. Персонал меня уважал, а Никита будто бы случайно все чаще попадался на моем пути. Мы ни о чем не договаривались, однако, когда я приходила в столовую на обед и ужин, он уже был там – приходил за минуту до меня. Какая встреча! И ты здесь? Надо же, как совпало!

Я прятала улыбку и делала вид, что верю в такие случайности.

Хотя времени на общение у нас было немного. Я стремилась проявить себя, поэтому уделяла работе все свое время, с перерывами на сон. Да и у Никиты забот хватало, не так-то просто оберегать столь обширную территорию! Я бы не отказалась узнать его поближе и убеждала себя, что, когда я освоюсь, станет легче.

А вот с Гедеоновым мы больше не виделись после того разговора в саду. Решив удержаться на этом месте, я пообещала себе не просить его помощи. Это было делом принципа! Я помнила, как холодно и жестко он продиктовал мне свои правила. Он хочет, чтобы это было исполнено? Да пожалуйста, я со всем справлюсь сама!

Так что я наблюдала за ним издалека, привыкала к нему, как к этой работе, как к этому дому. Меня по-прежнему поражала легкость его движений, и я никак не могла понять, как он это делает. Он был слепым, полностью: я даже решилась спросить об этом Анастасию Васильевну, и она с печалью все подтвердила. Однако он никогда не пользовался тростью, никогда не ощупывал руками пространство перед собой. Иногда он замирал, чуть склонив голову на бок, и тогда я понимала, что он прислушивается. А потом он продолжал движение, как ни в чем не бывало.

Он никогда не носил очки, и я укрепилась во мнении, что он просто наслаждается контрастом. Он делал свою слепоту пугающей, а не вызывающей жалость, он будто противопоставлял ее своему безупречному телу и очевидной физической силе. Да он двигался грациозней, чем я! Гедеонов словно бросал всем нам вызов, который мы не собирались принимать.

А еще он очень много работал. Не проходило и дня, чтобы к нему кто-то не приехал – и это всегда были богатые люди. Да что там богатые, знаменитые! За то время, что я работала в поместье, я видела здесь известного политика, семейную чету актеров, спортсменов, музыкантов, художников – всех тех, кого раньше наблюдала лишь по телевизору. Они приходили к Гедеонову и спешили поздороваться с ним первыми, они склоняли перед ним голову и заметно тушевались под его невидящим взглядом. А он принимал их с достоинством царя, которого изгнали из империи, оставив в его владении лишь жалкий островок. Но уж на этом островке он был истинным повелителем, властным и высокомерным даже с теми, кто, как мне казалось, стоял выше него.

Гедеонов провожал их в свой кабинет, двери запирались, и никто из нас, обитателей поместья, не знал, какие разговоры там ведутся. Гости могли выходить оттуда счастливыми или печальными, восторженными или недовольными чем-то, однако это недовольство никогда не распространялось на самого Гедеонова, только на то, что он говорил им. Его они чуть ли не боготворили.

Я понимала, что это не совсем нормально: не может один бизнес-консультант быть одинаково полезен таким разным людям. Я пыталась угадать, что Гедеонов способен им дать, но всякий раз терпела поражение, а спрашивать о таком напрямую я не решалась. В конце концов, я смирилась с неведением. Его дела меня не касались, у меня были свои!

За месяц, проведенный в поместье, я окончательно освоилась тут и полюбила это место. Да, у этой работы были недостатки – как и у любой другой. Конфликты с персоналом, сплетни за моей спиной, косые взгляды, правила и ограничения. Но все это перевешивалось преимуществами, главным из которых был сад – мой день начинался и заканчивался взглядом на это удивительное место. Сразу после сада в списке моих интересов шел Никита. В период моего привыкания к роли большого босса нам только и оставалось, что вести светские беседы и бросать друг на друга многозначительные взгляды. Однако я надеялась, что скоро мы начнем общаться поближе. Намного ближе!

Словом, у меня все было хорошо – а потом одна ночь перечеркнула это.

Я проснулась, когда за окном было совсем темно. Ночи в преддверии лета короткие, поэтому такая тьма обычно сгущается в три-четыре часа, а потом начинает медленно переходить в рассвет. Для меня это было непривычно: в поместье я спала так крепко и спокойно, как не спала даже в детстве. Получается, меня что-то разбудило… Вот только что?

Я замерла в постели, вглядываясь в темноту, прислушиваясь даже к самым легким звукам. В моей комнате не было никого, кроме меня, – уже хорошо! Да и дом, похоже, продолжал мирно спать: из-под моей двери не пробивалось ни лучика света. Но что тогда произошло? Кошмар? Почему же я его не помню?

А потом звук повторился – словно желая оправдать мое воображение, подтвердить, что мне не чудится. Он доносился из сада, совсем легкий, но это и понятно: деревянные рамы давали великолепную звукоизоляцию.

Не зная, что и думать, я накинула легкий халат и подошла к окну.

В саду никогда не было совсем темно, даже ночью он оставался великолепен из-за сложной системы гирлянд, фонариков и светодиодов. Однако подсветка была организована так грамотно, что до второго этажа ее сияние не долетало, и она никому не мешала спать.

Теперь же эта подсветка позволила мне разглядеть темную фигуру, метавшуюся среди почти отцветших каштанов. Я, естественно, не могла различить лицо человека, да и не думаю, что оно было бы мне знакомо. Я только видела, что это мужчина, рослый, спортивный, в черной или темной одежде. Он был напуган, он искал, где бы спрятаться, и этим выдавал, что ему здесь совсем не место.

Но укрыться ему не удалось: скоро послышались крики и какие-то глухие хлопки. Выстрелы?.. Мамочки, выстрелы! Мужчина упал, замер на дорожке, и его почти скрыли пышные ветви каштанов.

Я в ужасе отпрянула от окна, закрывая рот рукой, чтобы не закричать. Остатки сонливости как рукой сняло, сердце испуганно колотилось у меня в груди, всплеск адреналина наполнял меня энергией, призывал меня делать хоть что-то, бежать, не стоять на месте. Но что я могла сделать? И что должна была?

Когда первая волна страха отступила, появилось сомнение. Что если я все не так поняла? Могу ли я быть уверенной в том, что видела? Кого-то застрелили в нашем чудесном мирном саду – немыслимо! Скорее всего, мне просто почудилось…

Подбодрив себя этой мыслью, я медленно приблизилась к окну – и получила лучшее доказательство того, что ничего мне не почудилось. Дорожка не только не пустовала, на ней собралась большая группа мужчин, в которых я узнала охрану поместья. Они все носили маски, и я не знаю, был ли там Никита, но сейчас не это было главным.

Там действительно кого-то застрелили! Господи, что мне делать? Я ведь должна что-то делать, правда? А вдруг мне не полагалось видеть то, что я увидела? Меня теперь тоже пристрелят и закопают где-нибудь в этом бескрайнем саду, они ведь знают, что у меня нет родных и мое исчезновение никто не заметит!

Это были бредовые мысли, но разгар весенней ночи – самое плодотворное время для них. В темноте все страхи обнажаются, здравый смысл сдает позиции, уступая место панике. И инстинкты, и разум шептали мне, что нельзя отмалчиваться, необходимо вызвать полицию, это единственный правильный поступок. Но могла ли я так подставить всех, кто жил в поместье?

Пока я металась по своей спальне в сомнениях, все было решено за меня. В очередной раз выглянув в окно, я обнаружила, что теперь дорожка хорошо освещена переносными фонарями, а вокруг неподвижного тела мельтешат врачи и полицейские. Получается, пока я тут придумывала ужасы, охранники сами позвонили куда надо! Это несколько успокаивало меня.

Теперь уже я не могла оторваться от окна, но я выглядывала украдкой, прячась за штору, мне почему-то не хотелось, чтобы меня заметили. На мою удачу, никто на дом и не смотрел, все внимание было сосредоточено на темной фигуре.

Потом врачи забрали пострадавшего. Его уложили на носилки – но накрывать с головой не стали, значит, он еще был жив. На том месте, где он лежал, осталось зловещее темное пятно – кровь, конечно, хотя темнота меняла ее оттенок, делая почти черной. А потом пришел сонный садовник и со странной бесцеремонностью смыл кровь потоком воды из обыкновенного шланга для полива цветов.

Той ночью я так и не смогла заснуть. Куда там! Мне потребовалось несколько часов, чтобы успокоиться, чтобы сердце не колотилось так отчаянно. Под утро я привела себя в порядок, но мне едва хватило мастерства, чтобы замаскировать косметикой темные круги под глазами. А скрыть покрасневший взгляд и вовсе было невозможно, этим я была удручающе похожа на кролика-альбиноса.