Гайя Винс - Приключения в антропоцене

• Название: Приключения в антропоцене
• Автор: Гайя Винс
• Жанр: Зарубежная публицистика
• Год: 2019
• ISBN: 978-5-389-16556-4

Антропоцен – беспрецедентная эпоха, время великих перемен, подвластных человечеству. В ходе увлекательного и опасного путешествия Гайя Винс, редактор нескольких научных журналов, исследовала планету в наиважнейший момент ее современной истории. Побывав более чем в сорока странах и областях, среди которых Непал, Ладакх, Патагония, Кения, Эфиопия, Колумбия, Боливия, Мальдивы и долина реки Амазонки, она побеседовала с теми, кто создает искусственные ледники для орошения посевов и искусственные деревья для очистки воздуха, строит искусственные коралловые рифы для защиты островов от разрушения и воплощает в жизнь многие другие невероятные идеи, чтобы справиться с проблемами, виновником которых стал человек. «Моя книга – путешествие по нашему новому миру, собрание историй о замечательных людях, живущих в удивительное время. Это рассказ о гениальных изобретениях и невероятных ландшафтах. Для человечества настала пора важнейших решений, и я отправилась на поиски ответа на вопрос, удастся ли нам выжить и что для этого необходимо сделать». (Гайя Винс)

---

Махабир, революционер-одиночка, лелеет много планов по преобразованию деревни, включая ферму по скрещиванию яков. Скорость потепления здесь, в Гималаях, в пять раз выше средней в мире, что вынуждает разводящих яков крестьян уходить во все более удаленные и опасные места, поскольку эти густошерстые животные не могут жить ниже 3000 метров. Махабир пытается скрестить яков с коровами, чтобы получить надежное вьючное животное, которое было бы выносливым, могло жить на более низких возвышенностях и давало хорошее молоко. «Шестнадцать коров, которых мы привели сюда для скрещивания, съели ирбисы, поэтому нам пришлось тщательнее их охранять», – говорит он.

Крупный рогатый скот жизненно важен для жителей деревни, потому что от него они получают навоз, который можно использовать для удобрения неплодородной горной почвы и выращивать злаки. Однако животным нужно питаться – и более подходящей пищей, нежели злаки.

Пока окрестные деревни вырубали редкие леса и пускали деревья на дрова, лесоматериал и для нужд сельского хозяйства, Махабир реализовал другой новаторский проект – он вырастил большой питомник саженцев, из которого ежегодно высаживает около 15 000 деревьев в Нанги и более 40 000 деревьев в окрестностях. Теперь жители получают древесину для топлива, а скот – пищу. В то время как многие непальцы, живущие в деревнях на взгорьях, испытывают нехватку продовольствия, жители Нанги выглядят упитанными, некоторых учителей даже можно считать полноватыми, что кажется невероятным, учитывая, по какому горному склону им ежедневно приходится взбираться, чтобы добраться из дома до школы.

Пока Махабир дает инструкции парню, который, сидя на верхушке раскачивающегося дерева, пытается совладать с инструментом и починить релейное оборудование, я понимаю, что развитие в этих отдаленных деревнях не обязательно должно останавливаться из-за провальной политики государства. На протяжении большей части голоцена люди, подобные жителям Нанги, были бы социально и экономически ограничены географией своей деревни. Настоящий провидец, обладающий целеустремленностью Махабира, сможет изменить деревни, постепенно объединяя их в единую сеть через атмосферу. Однако какой толчок к быстрому и эффективному развитию Непала был бы дан, если бы оно поддерживалось государственными программами, грамотным управлением и регулируемой частной промышленностью с доступом к рынкам, как это происходит в других частях мира?

Демократизация онлайн-информации, образования, информации и рынков означает, что антропоцен обладает потенциалом создания равноправного мирового сообщества – «более плоской Земли», где господству Европы, Соединенных Штатов Америки и нескольких других богатых стран бросают вызов восточные и южные соперники, такие как Китай, Бразилия и Индия. В начале антропоцена уже видны признаки того, что благополучие человечества улучшается – у нас теперь меньше «государств-неудачников», больше стран, выходящих на более-менее демократический путь развития, и общемировое снижение уровня бедности по сравнению с прошлыми десятилетиями. В 2008 году, впервые за всю историю, число и пропорциональная доля людей, живущих на менее 1,25 доллара в день, сократились на всех континентах, и эта тенденция продолжается{19}. Наше использование атмосферной среды с помощью мобильной и интернет-связи, а также предпринимательская деятельность, которая за этим следует, играет важную роль в этих изменениях.

Возможно, как супервид, чьи представители связаны во времени и пространстве, мы смогли приспособить атмосферу для обмена информацией, однако в то же время мы крайне неразборчиво подошли к тому, какие следы мы при этом оставили.

Оборотная сторона нашего вмешательства в атмосферу – многочисленные газы, которые мы выпускаем, – сегодня угрожает вывести из равновесия наш мир и мир природы. Поскольку углеродсодержащие газы, возможно, на неопределенный срок отодвинули наступление следующего ледникового периода, они сослужили нам хорошую службу, однако парниковый эффект от этих выбросов оказывает влияние в каждом уголке планеты, от сельскохозяйственных угодий до пустынь и океанов. Мы сбрасываем столько различных загрязнителей в наш воздушный океан, что не только меняем климат и метеосистемы, но и отравляем себя.

Загрязнение воздуха – не новоприобретение последних лет. Еще Древний Рим был печально известен своими улицами, задымленными горящими кострами из дров и угля, а в 1306 году король Англии Эдуард I запретил сжигать уголь под угрозой смерти. Излишне будет говорить, что мера оказалась неэффективной. Только после того, как в 1952 году лондонский смог за четыре дня унес жизни приблизительно 4000 человек (и еще 8000 за последующие недели и месяцы), вышедший закон о чистом воздухе вынудил жителей Лондона перейти с угля на бездымный кокс. Подобные законы, принятые в 1950–1960-х годах, преобразили атмосферу Нью-Йорка и других городов тогдашнего развивающегося мира – жители Запада до сих пор вдыхают коктейль из загрязняющих веществ, однако в основном это невидимые канцерогены, вроде озона или оксидов азота, а не копоть и сернистые выбросы. Несмотря на это, жители сегодняшнего развивающегося мира живут в условиях, схожих с густым едким туманом середины прошлого века, но в гораздо больших масштабах.

«Темные фабрики сатаны» британской промышленной революции, работавшие на каменном угле, выкрашивали небо в черный цвет и приводили к тысячам смертей – по подсчетам ученых, загрязненный воздух от европейских угольных электростанций продолжает убивать более 22 000 человек ежегодно{20}. Дымоотводы и выхлопные трубы по-прежнему выбрасывают в атмосферу парниковые газы. Однако заметно почерневшее небо прошлых веков сегодня прояснилось благодаря более жесткому контролю за загрязнением, в результате которого фабрики и электростанции были вынуждены внедрить очистные технологии и использовать другие методики. Кроме того, загрязняющие производства были выведены за пределы Западной Европы.

«Грязная» промышленность теперь переместилась в Китай, где масштабы загрязнения атмосферы настолько велики, что лишь 1 % городского населения дышит воздухом, который считается чистым по стандартам Европейского союза – к такому выводу пришли в 2007 году исследователи из Всемирного банка, однако впоследствии результаты отчета были отредактированы Китаем, который боялся общественных волнений{21}. Когда я приехала в Пекин весной, я была поражена жутковатым отсутствием солнца. Загрязненный воздух, от которого щипало в глазах и першило в горле, заволакивал солнце настолько плотно, что, несмотря на безоблачные дни, свет невозможно было разглядеть. И это был город после «очистки». Китай последовал примеру Европы и вывел загрязняющие атмосферу производства из богатых городов, таких как Пекин и Шанхай, в глубь страны – в сельские и менее развитые территории на западе и в центре страны, а также в более бедные страны вроде Индонезии. Тем самым Китай, конечно же, улучшит качество воздуха, точно так же, как и Европа, а тем временем атмосфера развивающихся стран будет ухудшаться. Единственный способ остановить загрязнение – реформировать такие отрасли промышленности, как строительство и производство, сделать их экологически безопасными за счет использования последних технологий проектирования промышленных объектов в беднейших странах, а также улучшения эффективности производств и процесса переработки отходов. Со временем многие отрасли промышленности уйдут в прошлое и будут заменены новыми, давая возможность разрабатывать технологии предотвращения загрязнения с самого начала.

Атмосфера антропоцена удивительна не потому, что она пропитана различными химическими веществами и микрочастицами, такие природные явления, как извержения вулканов, также могут этому способствовать, и не потому, что впервые за свою историю человечество стало производить атмосферные выбросы, а потому, что человечество впервые делает это в масштабах глобальных явлений природы на планете.

Огромная численность населения – более 7 млрд – одна из причин. Все возрастающая доля живущих в мире людей зависит от товаров, услуг и энергоресурсов, которые производит промышленность. Кроме того, люди ответственны и за бытовые отходы. Все вместе это приводит к тому, что воздух окрашивается в коричневый цвет.

Катманду, единственный настоящий город Непала, практически неразличим сквозь плотный слой смога. Загрязнение и пыль, скапливающиеся в чашеобразной долине, плохо рассеиваются – дожди слишком скудные, а ветра почти нет. Воздух настолько переполнен грязью, что витрины магазинов покрыты пленкой въевшейся сажевой пыли. Из-за недостатка покупателей сидящие без дела сотрудники часами бесцельно метут и вытирают пыль, сметая миазмы, которые через несколько секунд снова возвращаются. Видимость настолько плохая, что рейсы самолетов часто отменяют или задерживают, но, возможно, не настолько часто, как стоило бы: только лишь в 2012–2013 годах здесь произошло пять крушений, унесших жизни более шестидесяти человек. Большая часть дымовой завесы, около двух третей, образуется от сжигания биомассы в ходе приготовления пищи, подобно тому горящему в очаге навозу, который я видела в Нанги, остальное приходится на долю природного топлива. Облака дыма поднимаются от огней, разожженных дровами и навозом в каждом доме, и смешиваются с выбросами заводских труб и дыма от выжигания территорий для земледелия. По улицам сплошным потоком, вплотную друг к другу, медленно ползут мотоциклы и автомобили с тарахтящими двигателями, выплевывая клубы черного дыма с копотью. Вся эта дымная мгла висит над регионом целый сезон и большую часть весны. Она растягивается в километровые облака коричневого тумана на тысячи километров от Желтого моря до побережья Аравийского полуострова, а частицы сажи обнаруживаются даже в арктических льдах Шпицбергена{22}. Коричневое облако можно увидеть на спутниковых снимках в виде пятна над Азией, однако это очень щепетильный вопрос. Когда слой загрязненного воздуха был впервые прозван Азиатским коричневым облаком, Индия подала жалобу, и Программа ООН по окружающей среде переименовала туманную дымку в «атмосферное коричневое облако» в ходе доработки своих исследований.