Джон Джейкс - Любовь и война. Великая сага. Книга 2

• Название: Любовь и война. Великая сага. Книга 2
• Автор: Джон Джейкс
• Жанр: Исторические приключения
• ISBN: 978-5-389-16367-6

Соединенные Штаты Америки. 1860-е годы. На фоне Гражданской войны Джейкс продолжает рассказ о двух семьях: Хазардах и Мэйнах. С момента первых выстрелов у форта Самтер семьи оказываются на противоположных сторонах. Кому-то приходится испытать все ужасы войны на фронте, во время самых кровавых сражений… Кто-то отдаст жизнь за свои убеждения… Но все будут вовлечены в триумф и трагедию конфликта, уничтожившего наивность американцев и выковавшего новую нацию… Как и ставший классикой роман Маргарет Митчелл «Унесенные ветром», сага Джейкса о войне между Севером и Югом имела грандиозный успех и до сих пор числится в списке мировых бестселлеров. В 1985 году Эй-би-си сняла по трилогии сериал, который имел огромный успех и до сих пор остается очень популярным. Главные роли исполнили Патрик Суэйзи («Грязные танцы», «Дом у дороги») и Джеймс Рид («Блондинка в законе», «Звездный путь: Вояджер», «Коломбо»). В сериале также снимались такие звезды, как Кирсти Элли, Дэвид Кэррадайн, Джин Келли, Роберт Митчем, Джин Симмонс, Оливия де Хэвилэнд, Джеймс Стюарт и Элизабет Тейлор. Впервые на русском языке!

---

Глава 37

В Вашингтоне той осенью усердно искали козла отпущения. Все продолжали осуждать Макдауэлла за поражение при Булл-Ране, но теперь к нему добавили еще и Скотта. К тому же почти каждый вечер Стэнли возвращался домой с очередной ужасной новостью о Кэмероне. Его босса проклинали все: чиновники, пресса, общественность.

– Даже Линкольн присоединился к этой клике! Наш осведомитель из президентской резиденции видел кое-какие записи, сделанные Николаем, его секретарем.

Стэнли достал из кармана листок, куда он переписал самые тревожные выдержки.

– «Президент утверждает, что Кэмерон крайне невежествен. Эгоистичен. Вреден для страны. Не способен организовать никакое дело, как в общем, так и в частностях». – Стэнли отдал записи жене. – Там еще много в таком же духе. Черт побери!

Они ужинали вдвоем; так было заведено, потому что к вечеру Изабель чувствовала себя совершенно измотанной от постоянных драк собственных сыновей, их полного нежелания слушаться и их чудовищных выходок, главной целью которых был домашний учитель, нанятый матерью после того, как стало ясно, что в частную школу они точно не поступят. Обычно Изабель отправляла близнецов ужинать на кухню, чему они были только рады.

– Мы слишком долго ждали, Стэнли, – сказала она, изучив записи. – Ты должен отдалиться от Кэмерона до того, как ему снесут голову.

– Я и сам хочу. Только не знаю как.

– Об этом я уже подумала. Главное сейчас – не повторить ошибок этого болвана Фримонта.

Знаменитый исследователь и политик Джон Фримонт, будучи командующим военным округом в Сент-Луисе, внезапно объявил всех рабов штата Миссури свободными. Радикалы в конгрессе, разумеется, пришли в восторг, но Линкольн, который по-прежнему с большим почтением относился к собственности белых граждан в приграничных территориях, отменил это решение и снял Фримонта с должности.

– Так поступать, безусловно, нельзя, это самый настоящий раскол, и мы должны играть только на одной стороне, – решительно заявила Изабель.

Стэнли озадаченно покачал головой и взял вилку.

– Но на какой? – спросил он, отправив в рот большой кусок лобстера.

– Пожалуй, лучшим ответом будет, если я скажу тебе, с кем я сегодня встречалась. С Каролиной Уэйд.

– С женой сенатора? Изабель, ты не перестаешь меня изумлять. Я и не знал, что ты с ней знакома.

– Месяц назад еще не была. Но постаралась устроить это знакомство. Сегодня она была весьма радушна, и я уверена: мне удалось ее убедить, что я фанатичная сторонница ее мужа и всей его клики – Чандлера, Граймса и прочих. И еще я намекнула, что ты в ужасе от того, как Саймон руководит министерством, но чувствуешь себя беспомощным, потому что предан ему.

Мгновенно побледнев, Стэнли спросил:

– Но ты же не упомянула о фабрике Лэшбрука и…

– Стэнли, это ты у нас вечно совершаешь промахи, а не я. Конечно, ни слова не сказала. Но если бы и сказала? В полученных нами контрактах нет ничего незаконного.

– Да, но то, как именно мы их получили…

– Почему ты так боишься?

– У меня тревожно на душе. Я молю Бога, чтобы эти чертовы ботинки выдержали зиму. Пеннифорд постоянно меня предупреждает…

– Пожалуйста, перестань ругаться и говори по существу.

– Извини… продолжай.

– Миссис Уэйд не говорила этого прямо, но у меня создалось впечатление, что сенатор хочет создать некий новый комитет в конгрессе, который ограничил бы диктаторские замашки президента и взял на себя наблюдение за ходом войны. И безусловно, решением этого комитета будет отставка Саймона.

– Ты так думаешь? Но ведь Бен Уэйд – один из его самых преданных друзей.

– Был, дорогой. Был. Старые союзы разрушаются. На публике Уэйд может сколько угодно поддерживать босса, но могу поспорить: за кулисами все совершенно иначе. – Она наклонилась к мужу. – Саймон еще не вернулся в город?

Стэнли покачал головой; министр уехал инспектировать западный театр военных действий.

– Вот и прекрасно, не упускай эту возможность. За тобой не будут наблюдать слишком внимательно. Повидайся с Уэйдом, а я закажу приглашения на прием, который собираюсь дать в честь его жены и их друзей. Возможно, я даже приглашу Джорджа с Констанцией – ради приличия. Думаю, у меня хватит мужества потерпеть ее надменность один вечер.

– Все это прекрасно, но что я скажу сенатору?

– Успокойся и послушай меня.

Забыв о еде, Саймон слушал жену, дрожа от страха при одной мысли о том, что ему придется подойти к самому радикальному сенатору конгресса. Но чем дольше говорила Изабель – сначала убеждая, а потом настаивая, – тем больше он верил, что Уэйд для них сейчас единственное спасение.

На следующий день он договорился о встрече, хотя назначили ее только на конец недели. Из-за отсрочки у него расстроилось пищеварение и началась бессонница. Несколько раз, терзаемый страхом, он начинал умолять жену придумать другую стратегию. Уэйд был слишком близок к Кэмерону; не разумнее ли подобраться к старшему секретарю президента Николаю?

– Нет, только Уэйд! – настаивала Изабель. – Он тебя выслушает, потому что всегда готов вести дела с прохвостами.

Вот так в пятницу Стэнли и оказался на скамейке в приемной сенатора Бенджамина Франклина Уэйда. У него сильно болел живот. Он нервно стискивал золоченую рукоять своей трости, словно она была неким оберегом. Минуло одиннадцать – назначенное время приема. Через четверть часа после этого Стэнли уже обливался по́том. К половине двенадцатого он уже был готов сбежать. Но в этот момент дверь кабинета Уэйда открылась, и оттуда неторопливо вышел невысокий, коренастый мужчина, с роскошной бородой и в очках. От страха Стэнли не мог даже пошевелиться.

– Доброе утро, мистер Хазард. Пришли решить какой-то вопрос министерства?

«Скажи что-нибудь… Найди отговорку…» Стэнли был уверен, что у него все написано на лице.

– Ну… нет, вообще-то, я по личному делу, мистер Стэнтон.

Этот маленький, но так напугавший Стэнли человек, который стоял сейчас перед ним, спокойно протирая очки в тонкой металлической оправе, был, как и Уэйд, родом из Огайо. Эдвин Стэнтон был демократом, одним из лучших и самых дорогих адвокатов Вашингтона, а с недавних пор и генеральным прокурором в кабинете Джеймса Бьюкенена. А еще он был личным адвокатом Саймона Кэмерона.

– Я тоже, – признался Стэнтон; от его напомаженных усов исходил сильный цитрусовый запах. – Простите, что из-за меня вам пришлось ждать. Как там мой клиент? Не вернулся еще с запада?

– Нет, но мы ожидаем его в ближайшее время.

– Когда он приедет, передайте ему мои наилучшие пожелания и скажите, что я в его распоряжении для составления ежегодного отчета.

С этими словами Стэнтон исчез в коридорах Капитолия, в которых до сих пор воняло жирной едой, которую готовили для волонтеров, пока они квартировали в этом здании: спали в Ротонде, в вальяжных позах сидели за столами сенаторов и устраивали шутливые заседания, когда зал был пуст.

– Прошу вас, входите, – сказал из-за своего стола референт Уэйда.

– Что?.. А, да… спасибо.

Онемев от неожиданного приглашения и смертельно боясь встречи со Стэнтоном, Стэнли вошел в кабинет и прикрыл за собой дверь. Ладони стали липкими, словно он окунул их в масло.

Бен Уэйд, когда-то служивший прокурором на северо-востоке Огайо, до сих пор держался с видом обвинителя. В Вашингтон он приехал в качестве сенатора в 1851 году и оставался здесь уже целое десятилетие. После мятежа Джона Брауна в Харперс-Ферри он принес в сенат два седельных пистолета и швырнул их на пол перед всеми, демонстрируя свое желание обсудить поведение мистера Брауна в любой манере, которую предпочтут его коллеги-южане.

С трудом переставляя ноги, Стэнли поплелся к большому ореховому столу сенатора, окончательно перепуганный видом презрительно вытянутой верхней губы Уэйда и блеском его маленьких черных глаз. Уэйду было не меньше шестидесяти, но бурлившая в нем энергия делала его гораздо моложе.

– Садитесь, мистер Хазард.

– Да, сэр…

– Насколько мне помнится, мы встречались на приеме у мистера Кэмерона в этом году. Но я где-то видел вас и после. Булл-Ран – вот где. Я тогда заплатил две сотни долларов, чтобы нанять на целый день экипаж с лошадью. Просто позор. Что я могу для вас сделать? – Слова вылетали из его рта, как пули.

– Сенатор, мне нелегко говорить об этом…

– Начинайте или уходите, мистер Хазард. Я человек занятой.

«Если Изабель ошиблась…»

Уэйд сцепил пальцы на столе и уставился на Стэнли:

– Мистер Хазард?..

Чувствуя себя так, словно вот-вот совершит самоубийство, Стэнли наконец решился:

– Сэр, я здесь потому, что глубоко разделяю ваше желание как можно эффективнее организовать военные действия и наказать врага.

Уэйд положил ладони на полированную столешницу. Руки у него были крепкие и ухоженные.

– Единственным подходящим наказанием будет беспощадный и окончательный разгром, – сказал он. – Продолжайте.