Ян Мортимер - Века перемен. События, люди, явления: какому столетию досталось больше всего?

• Название: Века перемен. События, люди, явления: какому столетию досталось больше всего?
• Автор: Ян Мортимер
• Жанр: Исторические приключения
• Год: 2019
• ISBN: 978-5-04-098720-7

В каком веке прошлого тысячелетия произошло больше всего значительных перемен? Какое событие спровоцировало наиболее долгоиграющие последствия: промышленная революция или изобретение интернета? Эта книга от доктора исторических наук, выдающегося исследователя Средневековья Яна Мортимера – временной трамплин по всей западной истории. Читая эту книгу, вы совершите путешествие по главным изобретениям, открытиям, революциям, столкновениям разных эпох и почувствуете темпы и масштабы глобальных перемен.

---

Нищенствующие ордена показали, что церковь умеет меняться со временем – в том смысле, что братья-монахи свободно путешествовали, проповедовали не только феодалам, но и купцам, и разбирались в новых вопросах веры, – в то же время сохраняя дух смирения и бедности, характерный для раннего христианства. Если бы церковь не могла пользоваться услугами этой многофункциональной группы святых мужей, то ересь, несомненно, вышла бы из-под контроля. Возможно, вслед за Альбигойским крестовым походом последовали бы Английский и Немецкий, а испанскую инквизицию основали бы намного раньше XV в. Так или иначе, после 1215 г. в течение трех столетий еретические верования в Европе носили лишь мелкий локальный характер. Судя по всему, нищенствующие монахи, особенно доминиканцы, сыграли важнейшую роль в том, что папа римский еще на триста лет сохранил полноту власти над христианством.

Наконец, не стоит забывать и об интеллектуальном влиянии отдельных братьев-монахов. Поскольку нищенствующие ордена сторонились личного богатства, но ценили ученость, они привлекали множество духовных лиц, участвовавших в самых передовых интеллектуальных дебатах того времени. Среди францисканцев выдвинулись великолепные богословы, например, Александр Гэльский, Бонавентура, Дунс Скот и Уильям Оккам. Но самым выдающимся интеллектуалом-францисканцем XIII в. был, конечно же, ученый и философ Роджер Бэкон, который читал лекции об Аристотеле в университетах Оксфорда и Кембриджа, изучал греческие и арабские труды об оптике, выступал за обучение наукам в университетах и написал множество работ по естественным наукам, философии, богословию, лингвистике, математике, оптике и экспериментальной науке. Он был первым человеком на Западе, описавшим порох, дал первое описание очков, выдвинул теорию, что медный шар, наполненный «жидким огнем», может летать, и в целом отличался невероятной широтой ума. Например, он считал, что можно построить огромный корабль, которым даже без весел может управлять один-единственный человек, что можно изобрести колесный транспорт, который будет двигаться с «неисчислимой» скоростью, не требуя тягловых лошадей; что люди смогут передвигаться в машинах, «словно птицы в полете»; что над широкими реками можно строить подвесные мосты «без быков и опор» и что водолазы смогут опуститься на морское дно с помощью особых подводных костюмов.

Среди доминиканцев тоже было немало интеллектуальных тяжеловесов: мистик и богослов Майстер Экхарт, ученый, философ и богослов Альберт Кёльнский (известный как Альберт Великий) и, конечно, величайший из всех богословов Фома Аквинский. Именно Фома Аквинский последовал примеру Абеляра, применив аристотелеву логику к религии, и изменил его максиму «сомнение ведет к любопытству, а любопытство ведет к истине» на «удивление ведет к исследованию, а исследование ведет к знаниям». Абеляр был готов принять, что некоторые вещи, например природа Бога, находятся за пределами рационального понимания, а вот Фома Аквинский считал, что все должно быть исследовано и рационализировано. Он вывел существование Бога из природы, заявив, что поскольку все, что движется, было приведено в движение чем-то другим, то в начале этой цепочки должен быть некий «первый движущий» элемент. Другой его аргумент регулярно цитируют до сих пор: раз мир выглядит упорядоченным и постоянно обновляет себя, значит, он был создан в результате разумного замысла Бога. Мы можем, конечно, предположить, что Фома Аквинский написал бы свои труды, сделавшие его самым выдающимся богословом Средневековья, даже если бы не был монахом, но нельзя сомневаться, что и его, и многих других поддерживали в их начинаниях ресурсы и информационные сети нищенствующих орденов, а интеллектуальное любопытство вдохновило их на еще более высокие достижения.

Путешествия

Широко распространено мнение, что до появления железных дорог в XIX в. люди не уезжали далеко от места рождения. Это предположение вроде бы подтверждается нашими родословными: до середины XIX в. наши предки обычно вступали в брак с людьми из своего или соседнего прихода. Но в этом аргументе есть очевидное слабое место: из того, что мы не готовы ходить на длинные дистанции сейчас, не следует, что люди не были готовы делать то же самое тогда. А из того, что люди искали себе пару в своей общине, где могли рассчитывать на поддержку или, может быть, наследство, не следовало, что они больше нигде не бывали.

Еще один часто повторяемый контраргумент, в котором тоже есть большой изъян. Викинги, пересекавшие океан, саксы, плававшие по морям, и римляне, строившие дороги, – чем не доказательство, что люди все же путешествовали на большие расстояния? Камни, из которых выстроен Стоунхендж, например, привезены из гор Пресели в Южном Уэльсе, которые находятся от него в 250 милях. Таким образом, получается, что люди всегда могли путешествовать, если хотели. Но историк обязан на это ответить: да, люди могли путешествовать – но не большинство людей. До XIII в. в путешествия на большие расстояния пускались в основном отдельные люди и группы, обладавшие политическим влиянием и способные себя защитить – например, римские армии, викинги или крестоносцы. Официальных лиц государства повсюду сопровождала королевская стража. Крупные феодалы путешествовали в сопровождении всего двора, в том числе множества вооруженных слуг. А вот простолюдины редко уходили от дома дальше, чем до поместного суда, пастбищ или церкви. Как мы видели в главе об XI в., уходить далеко от дома было слишком опасно. Для этого требовалась очень веская причина.

В XIII в., однако, у многих людей появилась веская причина путешествовать: посещение ярмарок и крупных рынков далеко от дома, получение жалованных грамот от короля или решения в центральном суде, посещение парламента. Кроме того, можно было поехать в город, чтобы получить услуги врача или хирурга. Люди могли пересечь всю Европу, чтобы поступить в университет, или каждую неделю ходить пешком по несколько миль в школу. Для братьев нищенствующих орденов путешествия были частью обязанностей. В XIII в. особенную популярность приобрели паломничества: тысячи людей шли пешком целые сутки до ближайшей местной религиозной достопримечательности или даже отправлялись в одну из трех главных святынь христианского мира – Сантьяго-де-Компостелу, Рим или Иерусалим. Для итальянских купцов путешествия, как наземные, так и морские, были частью обычной повседневной жизни. Венецианцы организовали торговые посты по всему Средиземноморью, а генуэзцы построили несколько крепостей в Крыму. Уголовное право тоже делало путешествия обязательными для многих людей. Судьи, которых отправляли вершить закон или проводить расследования, обычно пускались в долгую дорогу. Преступников перевозили в города, где их собирались судить. Присяжные, которых привлекали к рассмотрению дела, должны были ехать туда, где заседал суд. После Грациана по каноническому праву архидьяконы и епископы были обязаны следить за нравственными устоями своей паствы, так что прихожанам приходилось посещать консисторские или архидьяконские суды. Их могли призвать туда как за нравственное преступление, например двоеженство, адюльтер или ересь, так и по совершенно обычному делу – например, доказать правильность завещания. А чем больше людей путешествовали и чем дольше они оставались далеко от дома, тем бо́льшая возникала потребность в гонцах, которые сообщали им важные новости из родного города. Путешествия приводили к новым путешествиям.

Чем больше людей выходило на дороги, тем легче становилось это делать. Крепостное право, которое привязывало крестьян к поместьям и лишало права покинуть территорию без разрешения феодала, начало потихоньку расшатываться – крестьяне стали посещать рынки и ярмарки. Появились первые таверны и монашеские гостевые дома, обслуживающие путешественников. Деревянные мосты перестраивали в камне, делая пересечение рек намного более безопасным. Вдоль дорог вырубали подлесок, чтобы в нем не могли спрятаться воры и разбойники. Само то, что путешественников стало больше, сделало путешествия безопаснее. Например, люди собирались в гостинице и выходили вместе группой, так что могли защитить себя в случае нападения. Естественно, чем дальше вы уходили от дома, тем больше был риск. Но даже купцы-иностранцы на чужой земле чувствовали себя в большей безопасности. Благодаря улучшившемуся правоприменению, о котором мы уже говорили выше, они могли обратиться в суд, если все же их грабили, ранили или обманывали во время путешествия.

И, наконец, нельзя рассказывать о путешествиях XIII в., не упомянув вояжей на Дальний Восток. В более ранние периоды географические познания ограничивались тем, что сохранилось из рассказов о походах Александра Македонского в Индию, летописей Плиния и Солина и трудов античных географов. Херефордская карта мира иллюстрирует географические познания этого века: на ней почти ничего не изображено восточнее Иерусалима, не считая Красного моря (с перешейком, обозначавшим место, где его пересек Моисей), Тигра, Евфрата и Ганга. Дальние края карты украшены изображениями странных существ. Однако за этой очаровательной наивностью прячется глубокое беспокойство об угрозе с Востока. В конце 1230-х гг. Угэдэй, сын Чингисхана, привел монгольскую армию на территорию современной России; вскоре после этого его родственники частично завоевали Германию, Польшу и Венгрию. В 1243 г. только что избранный папа Иннокентий IV решил установить контакт с лидерами монголов и обратить их в христианство. Через два года он отправил с этой целью две миссии: одну возглавил францисканец Джованни Плано Карпини, другую – доминиканец Аскелин Кремонский. Сын Угэдэя Гуюк потребовал от папы римского прибыть к нему и поклясться в верности. Папа, естественно, отказал, но позже отправил еще две миссии на Восток – их возглавили доминиканец Андре де Лонжюмо и францисканец Гильом де Рубрук. В 1254 г. Гильом добрался до Каракорума, столицы Монголии, и с удивлением обнаружил там родившегося в Венгрии сына англичанина, а также француженку (тоже родом из Венгрии) и племянника епископа из Нормандии; все эти люди совершили очень далекие путешествия, но нам о них практически ничего не известно[37].