Уитни Джи - Искренне Ваш, Картер

• Название: Искренне Ваш, Картер
• Автор: Уитни Джи
• Жанр: Зарубежные любовные романы
• Год: 2019
• ISBN: 978-5-04-101111-6

Картер и Аризона знакомы с четвертого класса. Сначала они были заклятыми врагами, затем – друзьями не разлей вода. Они знали друг о друге все – проблемы, мечты, влюбленности. Все было просто и понятно, пока они не осознали, что между ними есть нечто большее… Здесь-то и началось самое интересное. Пришло время вновь стать заклятыми врагами и испытать друг друга на прочность. А также сделать наконец выбор – что для них важнее всего в жизни? И какова этому цена?

---

– Я набрал 180.

– Верно. – Мужчина откашлялся. – Что ж, это впечатляет, сынок, но ты мог бы добиться большего. Майкл Джордан сыграл в решающей игре плей-офф с гриппом. Черт, да Уиллис Рид, один из величайших центровых всех времен, играл со сломанной костью бедра. Сломанной. Множество игроков возвращались в спорт после такой травмы, как у тебя, поэтому я просто не понимаю, почему ты не попытался этого сделать.

– Вы закончили? – кулаки я не разжимал.

– Как твои родители отнеслись к твоему решению? – он не собирался останавливаться. – Ты когда-нибудь говорил с ними об этом? Уверен, твой отец никогда бы…

– Да пошли вы, – рявкнул я. – Вы ни черта обо мне не знаете, и мне плевать, понятно ли вам решение, которое я принял относительно моей собственной жизни. Живите вашу жизнь.

– Я только говорю…

– Вам не удастся ничего сказать, если вы намерены продолжать. – Я посмотрел на него сузившимися глазами. – Не позволяйте этому костюму обмануть вас.

Мужчина посмотрел на меня с выражением крайнего шока.

– И кстати, – сказал я, делая шаг назад и обеспечивая себе немного места, – Майкл Джордан, черт подери, был профессиональным спортсменом, когда играл с гриппом, я таковым не был. И да, Уиллис Рид был одним из величайших центровых всех времен, но он вышел на пенсию, потому что постоянно травмировался, верно?

Он ничего не ответил, только смотрел на меня во все глаза, поэтому я ушел. Я не стал разговаривать с моими однокашниками или останавливаться возле бара с десертом. Мне нужно было попасть домой, чтобы я мог побыть с теми, с кем я действительно хотел быть.

Я сел за руль, включил музыку на полную катушку, изо всех сил пытаясь выкинуть из головы этого придурка и его мнение, но ничего не помогало. Прошлое начало разворачиваться передо мной, как старая кинопленка – один кадр растворялся в другом.

Пять лет назад мне вовсе не надо было думать о вступительном тесте для юридических вузов или о том, чтобы вообще выбирать академический путь. Меня взяли в команду как одного из лучших баскетболистов старших классов в стране. Я был «неожиданным феноменом» и «невероятным талантом», который только начинал играть в баскетбол в первом классе старшей школы.

Со стороны я действительно выглядел так, как будто страстно любил баскетбол. Я разговаривал с тренерами из колледжей со всей страны, в последнем классе вел мою уже талантливую команду к титулу чемпионов штата. Но я всего лишь использовал внимание как то, что отвлекало от моей боли. От боли, которую я слишком хорошо скрывал.

Я проводил на тренировках по несколько дополнительных часов каждый день, потому что мне не хотелось ни о чем думать, а не потому, что я хотел улучшить свою игру. Я делал вид, что раздавлен и разочарован, когда мы проигрывали или когда мне не удавался критический бросок. Но на самом деле мне было глубоко плевать.

Я даже испытал легкое чувство вины, когда принял предложение о полной спортивной стипендии от Университета Саут-Бич, зная, что я не хочу играть. Внимание СМИ достигло апогея в первый год моей учебы в колледже.

Но сыграв четыре игры сезона, я порвал ахиллово сухожилие, и за считаные секунды я лишился моего механизма выживания. Внимание СМИ, внезапное и быстрое, когда оно началось, как будто резко прекратилось.

Да, врач сказал мне, что я смогу снова играть после длительной реабилитации, что на полное выздоровление уйдет от шести до восьми месяцев. Но вместо этого я попросил его написать, что я «вероятно, никогда не смогу больше участвовать в соревнованиях». Я бы не вынес даже одного дня жизни спортсмена колледжа. Я должен был заставить себя найти другие пути, чтобы справляться.

Так как у меня больше не осталось никого, кого бы я мог называть семьей – только воспоминания могли бы приводить их ко мне время от времени, – я положился на друзей.

Просто на друзей.

У меня был Джош, мой ближайший друг-мужчина, с которым мы в то время жили в одной комнате, одержимый культурой конфидент всего братства, который находил оправдание практически для чего угодно. Был мой бывший товарищ по комнате Дуэйн, который продолжал снабжать меня билетами на все баскетбольные игры в кампусе. Ему вскоре предстояло стать профессиональным спортсменом и номером один во время драфта. И, разумеется, у меня была Аризона, которая была рядом со мной все это время. Она никогда не позволяла мне читать то, что писали газеты о «сомнительном диагнозе», была со мной, когда все остальные меня оставили. Она была моим лучшим другом, человеком, на которого я мог рассчитывать в любом случае. И по какой-то причине именно Аризона оказалась в моей кухне, когда я наконец вернулся домой после церемонии награждения.

– Ты хотел устроить праздник по случаю выпуска только для четырех человек? – спросила Аризона, когда я вошел. – Знаешь, ты бы мог с легкостью собрать здесь сотню человек, а тут только я занимаюсь подсчетом обожающего тебя женского поголовья.

– Моя сексуальная привлекательность действует тебе на нервы, да?

– Мне действует на нервы то, что ты можешь называть себя «сексуально привлекательным» и не смеяться над тем, как глупо это звучит.

Я улыбнулся.

– Ты бы любила меня больше, если бы я был скромным?

– Я бы любила тебе больше, если бы ты был честным. – Она рассмеялась, и в это мгновение в дом вошли Джош и Дуэйн, как всегда спорившие о баскетбольной статистике.

– Ты что, серьезно пригласил только нас троих? – спросил Дуэйн, оглядываясь по сторонам. – И только Аризона из девушек?

– Это проблема? – поинтересовался я.

– Нет. – Джош пожал плечами, ставя пакет на стол. – На этой неделе я побывал на десяти вечеринках, где было слишком много народа. Поэтому сегодня я бы предпочел общение с маленькой компанией. То есть минус Аризона. В этом я согласен с Дуэйном. Мы всегда можем обойтись без нее. А раз я тоже живу в этом доме, я голосую за то, чтобы она ушла.

Аризона показала ему средний палец руки.

– Я выбрал для тебя пирог, Картер, – объявил Джош, вынимая шесть упаковок пива из пакета, перед тем как протянуть его мне. – Я подумал, что тебе захочется получить официальный пирог, чтобы отпраздновать сегодняшнее событие. Плюс я приобрел новый алкоголь, который мне нужно будет использовать на нескольких кусочках пирога позднее. Я и еще несколько парней из братства хотим провести эксперимент, который видели на YouTube.

– Ну а как же иначе. – Я снял крышку с коробки и покачал головой, прочитав буквы на светло-голубой глазури. – «Поздравляем, у вас мальчик»?

– У них закончились пироги в честь окончания колледжа. – Джош пожал плечами. – Это лучше, чем ничего, верно? Или мне следовало выбрать вариант «Поздравляем, у вас девочка»?

Аризона и Дуэйн громко расхохотались, и я тоже не смог удержаться от смеха.

Я схватил мои собственные шесть упаковок пива, знаком пригласил всех выйти за мной из дома и пройти через заднюю калитку на пляж. Это было наше последнее лето перед тем, как мы все отправимся каждый за своей мечтой, и мне хотелось немного продлить беззаботную жизнь. Ту жизнь, в которой мне сходила с рук некоторая безответственность, в которой мне все прощалось, несмотря на округлившиеся глаза и шлепок по руке от копов в кампусе. Жизнь, в которой можно было зависнуть на несколько часов в ресторанчике с друзьями и разговоры ни о чем были нормой, а не исключением. Жизнь, в которой до пляжа было рукой подать.

И все же, когда Аризона уселась рядом со мной на песок и, как обычно, начала спорить с Джошем, я вдруг понял, что этим летом уже что-то изменилось. Но я пока не мог сказать, что именно…

Несколько дней спустя…

Я запер дверь в мою спальню и, наверное, уже в миллионный раз прочитал некролог о моем отце, останавливаясь на словах: «Он оставил после себя сына, которого любил больше всего на свете, бывшую жену (женщину, которую он всегда считал своим лучшим другом) и невесту…» Пассаж про «женщину, которую он всегда считал своим лучшим другом» никак не укладывался у меня в голове.

Он исчез где-то между шестым и седьмым классами, в промежутке между праздником в честь моего дня рождения и началом подросткового возраста. Не было никакого официального уведомления, никакого формального разговора о том, почему он уходит. Однажды утром мама и я проснулись, отдохнувшие после наших ежегодных семейных каникул, и поняли, что все его вещи исчезли.

В следующий раз мы увидели его на экране телевизора. Он занимался делом о разводе крупной знаменитости. Затем мы увидели его в газетах: он только что выиграл самый крупный коллективный иск в стране. И в последний раз мы его увидели на его похоронах. Его новая невеста, намного моложе его, села пьяной за руль и не справилась с управлением.

Надо отдать ему должное, он оставил моей матери все, что, по ее мнению, ей полагалось при разводе: алименты, деньги на содержание ребенка, совместное воспитание ребенка и два загородных дома, которые они покупали вместе. Он регулярно присылал открытки на дни рождения и из отпуска и время от времени билеты на самолет, чтобы мы его навестили. Эти билеты никогда не были выкуплены.