Лайон Спрэг де Камп - Лавкрафт: Живой Ктулху

• Название: Лавкрафт: Живой Ктулху
• Автор: Лайон Спрэг де Камп
• Жанр: Биографии
• Год: 2019
• ISBN: 978-5-17-114613-9

Один из самых влиятельных мифотворцев современности, человек, оказавший влияние не только на литературу, но и на массовую культуру в целом, создатель «Некрономикона» и «Мифов Ктулху» – Говард Филлипс Лавкрафт. Именно он стал героем этой книги, в своем роде уникальной: биография писателя, созданная другим писателем. Кроме того многочисленные цитирования писем Г. Ф. Лавкрафта отчасти делают последнего соавтором. Не вынося никаких оценок, Лайон Спрэг де Камп объективно рассказывает историю жизни одной из самых противоречивых фигур мировой литературы.

---

Хотя я вряд ли могу надеяться, что моя тяжеловесная проза и громоздкие пятистопные ямбические двустишия встретят одобрение кого-либо столь правильного в своих пристрастиях, я с нетерпением буду ожидать непредвзятого суждения РЕЦЕНЗЕНТА о моих нескольких литературных пробах, которые вскоре появятся в различных любительских изданиях. Мой идеал в английском языке – восстановление достоинства и правильности восемнадцатого века как в прозе, так и в поэзии. Идеал, который лишь немногие разделяют со мной и который, вероятно, вызовет изрядную долю едкого сарказма…»

После некоторого опыта работы в качестве официального критика любительских изданий Морис В. Мо пришел к циничному заключению, что такая критика была «тщетной, безрезультатной и ненужной», потому как «на заурядный ум никогда не подействует простой совет, более или менее приправленный лестью; с другой же стороны, настоящая критика вызывает такую враждебность со стороны автора рецензируемых работ, что ее назначение совершенно не выполняется». Лавкрафт, однако, продолжал служить делу критики и вести колонки любительской критики всю свою оставшуюся жизнь в надежде повысить национальные стандарты литературы.

Хотя Лавкрафт добился огромного влияния в любительской печати, он так и не смог обратить своих собратьев по хобби в традицию восемнадцатого века. Впрочем, его очерки и барочные стихотворения печатались любителями нарасхват. Поскольку издания, не оплачивающие работы авторов, всегда испытывают затруднения с заполнением печатного пространства грамотным материалом, издатели-любители с удовольствием публиковали эти стихотворения, хотя сам Лавкрафт начал в них сомневаться.

Эти поэмы были панегириками его новым друзьям из любительской печати, восхвалениями Англии и Британской империи, обвинениями Германии и пресными георгианскими пасторалями вроде стихотворения «Весне»:

Пастух, вставай!
Уж ясный свет Авроры
Полет гусей являет взору скорый;
Меняя строй, безмолвный курс берут,
Из озера болота их влекут:
Летят они, меняя положенье,
Но к цели неизменно направленье…[142]

И так далее на полторы страницы. Очевидно, Лавкрафт никогда не слышал летящую стаю диких гусей. Его стихотворения охотно принимались – хотя крупные лавкрафтовские поэмы и являются лучшим из известных мне средств от бессонницы, – потому что они все же были весьма достойными при сопоставлении с другими: невозможно представить себе количество написанных дурных стихов, пока не ознакомишься с подшивками любительских изданий. Более того, когда Лавкрафт в некоторых своих произведениях покороче отходил от образцов эпохи париков, он проявлял приятное остроумие:

Ответ нимфы современному бизнесмену

Будь юными любовь и свет
И не познай столь много бед,
Я дурой стала бы такой,
Была бы что тебе женой.
Но все авто, что обещают,
Уж часто «фордами» бывают;
А яхтой хвалишься своей —
То лодка ведь, что толку в ней!
Сапфиры и шелка чудесны,
Но трюки мне твои известны —
Меня дурачил муж седьмой
Под них подделкою дрянной!
…
Милок, будь правдой все слова,
Я б с радостью с тобой жила;
Придется мне бродить вдовой,
Нельзя мне быть тебе женой![143]

Вскоре после вступления в ОАЛП Лавкрафт узнал о местном обществе любителей, Провиденсском клубе любительской прессы (ПКЛП). Он сообщил Коулу: «Как несомненно уведомила вас мисс Хоффман, члены набраны из вечерней средней школы и навряд ли отражают интеллектуальную жизнь Провиденса. Их среда явно плебейская, и их литературные критерии в данное время не следует критиковать особенно резко…

Их Президент, Виктор Л. Базинет, – социалист крайнего толка, его взгляды сформированы общением с самыми опасными трудовыми агитаторами страны. Он, впрочем, человек высокого врожденного интеллекта, и я очень надеюсь, что влияние ассоциации печати поспособствует изменению его представлений об обществе. Официальный редактор, Джон Т. Данн, – грубый ирландец с типичными агрессивными папистскими и антианглийскими взглядами, но он получил весьма приличное образование и полон настоящих литературных стремлений. Конечно, некоторые члены чересчур легкомысленны, что принижает значимость собраний…»[144]

В начале 1915 года Лавкрафт работал над двумя проектами: первым выпуском официального органа ПКЛП «Провиденс Аматер» и первым выпуском собственного любительского издания «Консерватив». Для «Провиденс Аматер» он сочинил длинную поэму, описывавшую членов клуба в более лестных выражениях, нежели в письме Коулу:

Членам Объединенной ассоциации любительской прессы из Провиденсского клуба любительской прессы

Стоите вы с опаскою во взгляде
И робко в образованном отряде.
С пером неловким, но стремясь к успеху,
Должны признать мы неудач прореху.
Пусть критики не будут к нам суровы
И на неопытность не хмурят брови.
Поскольку всех важнее Президент,
Знакомьтесь – вождь наш строгий Базинет.
Его обязан дару клуб созданьем,
И мудро каждое его деянье.
Любого выслушает он, поймет,
Со всеми дружески себя ведет;
С презреньем зрит на деспотов закон,
За дело борется людское он…

После описания семи других членов, Лавкрафт завершает с приличествующей скромностью:

«И вот Г. Ф. Л., книжная чья речь
На скуку только может вас обречь;
Поэзия чья ухо раздражает,
Слогов обилье мир наш нарушает.
Педанту не свершить чего похуже —
То он ведь создал стих сей неуклюжий!»[145]

Хотя Лавкрафт и приходил в ужас от грубого английского языка членов клуба, чьи работы он правил, он продолжал сотрудничать с Провиденсским клубом любительской прессы на протяжении двух лет. Члены клуба ирландской национальности раздражали его своими антибританскими разглагольствованиями. Идея ирландцев «использования Соединенных Штатов… как оружия против своего законного короля и империи» приводила в ярость англофила Лавкрафта, из принципа отказавшегося носить что-либо зеленое в День святого Патрика. Тот факт, что в двенадцатом веке папа Адриан IV даровал Ирландию Генриху II, королю Англии – словно она была его собственностью, – не прибавил Лавкрафту сочувствия к ирландцам. В 1918 году он писал: «Моя последняя попытка [духовного подъема] была в 1914–1916 годах, когда я работал с „литературным“ клубом ирландцев, находившимся в сомнительном „Норт-энде“ города. Самым выдающимся из них был странный фанатичный парень по имени Данн, на два года старше меня. Он ненавидел Англию и был яростно настроен прогермански – и я был достаточно безрассуден, чтобы тратить время, пытаясь его обратить – как будто ирландец мог рассуждать!!»

«Фанатичный ирландец» было одним из обычных для Лавкрафта национальных уничижительных прозвищ, наводящих на мысль о старой банальности о горшках и котелках[146]. Тем не менее он написал за Данна длинную поэму для его сестры, которую та прочла на церемонии вручения дипломов в Школе медицинских сестер родайлендской больницы.

Клуб издал еще один номер «Провиденс Аматер», датированный февралем 1916 года, с редакторской статьей и двумя поэмами Лавкрафта. В 1917–м Данн попал в тюрьму, не пожелав служить по призыву в армии, и клуб перестал действовать. В конце концов Данн стал священником. Многое время спустя отец Данн, магистр изящных искусств, вспоминал о Лавкрафте: «Он рассказывал мне, что обычно обдумывает произведение и не ложится спать, пока не закончит, даже если это продолжается до шести часов утра. У него был доход, и ему не надо было вставать, чтобы, как нам, идти на работу»[147].

Тем временем Лавкрафт сосредоточился на собственной газете, которая издавалась с перерывами в течение восьми лет. В первом номере «Консерватив» (апрель 1915 года), которого было напечатано двести десять экземпляров, была заметна неопытность редактора (или издателя), но оформление последующих номеров было грамотным.

Первая страница его издания содержала длинную поэму, осмеивавшую упрощенную орфографию. Реформа правописания была больным местом Лавкрафта. Его единственным доводом в защиту английской орфографии – самой нестандартной, беспорядочной и сложной среди всех европейских языков – было утверждение, что это укоренившаяся традиция, которую нельзя нарушать.

На второй странице этого «Консерватив» начиналась поразительная передовица, «Преступление века». Это сочинение проливает свет на самую сомнительную из всех позиций Лавкрафта: «Настоящая европейская война, ведущаяся, как есть, в эпоху истеричной сентиментальности и нездоровых политических доктрин, вызвала у сторонников каждой воюющей стороны небывалый поток беспорядочных обвинений…

То, что сохранение цивилизации сегодня возлагается на ту тевтонскую расу, которая тождественно представлена двумя остро соперничающими противниками, Англией и Германией, равно как и Австрией, Скандинавией, Швейцарией, Голландией и Бельгией, так же неопровержимо истинно, как и яростный спор об этом. Тевтоны – вершина эволюции. Чтобы мы могли здраво рассмотреть их место в истории, мы должны порвать с общераспространенной терминологией, которая обычно смешивает имена „тевтон“ и „немец“, и рассмотреть их не с национальной точки зрения, но с расовой…