Сергей Куц - Вор и тьма

• Название: Вор и тьма
• Автор: Сергей Куц
• Жанр: Героическая фантастика
• Год: 2019
• ISBN: 978-5-9922-2902-8

Проклятые леса. Я шел туда с теми, кому не доверял, а они не верили друг другу. Но Николас Гард должен пройти избранный путь до конца. Я здесь, чтобы освободить Алису из плена черной власти и ради мести. Низверженный… Это он убил Старика и ночных крыс, это в его руках моя любовь, и, кем бы он ни был, он мой враг. Я уже близко! Знать бы, куда приведет любовь и жажда отмщения. Но что даст это знание? Ничего, а впереди Запустение и начало роковых событий, изменивших мир.

---

– Умри же, отродье!

Тейвил рухнул на песок, придавленный мертвецом. Чувства оставили лейтенанта, он не шевелился, обезглавленный Ирхак – тоже.

Что у реки? Гном прикончил еще одного – сначала припечатал клевцом по горбу Мугаша, пожирающего теплую плоть Нарвага, а затем секирой расколол голову нежити на две половинки. Неупокоенный затих; вода, пенясь, билась об него; течение не могло унести два сцепленных мертвой хваткой тела.

Один! Остался один! Последний упырь, утыканный стрелами перворожденного, вот-вот выскочит из реки. Эльф продолжал стрелять. Рой с мечом и кинжалом прикрывал Манрока и Велдона.

Крик отошел за толстяка – сейчас упырь выскочит из воды. Мертвец выпрыгнул из реки и, едва он оказался на суше, как церковник выбежал из-за спины Роя. Что он творит!?

В воздетой к небу длани инквизитора блестел золотой крест.

Частица святого Креста! Он не отправил реликвию в безопасное место! Она с ним!

В шаге от инквизитора неупокоенный наткнулся на невидимую стену. Он словно ударился об нее и упал наземь, зарывшись мордой в песок. Я почти слышал молитву Велдона, что звучала на том берегу. Она и святой Крест остановили нежить!

Хвала Харузу! Акан не сплоховал, его меч отсек голову последнему неупокоенному мертвецу.

Мы одолели их. Но какой ценой? Какой дорогой ценой! Мы потеряли четверых!..

А Генрих? Где он? Сжав рукоять сабли, я направился к имперцу. Убью его!

Глава 5 Мы остаемся

Бракемарт отразил выпад Герингена и через миг парировал следующий. Кровь и песок! Имперец едва не зацепил меня! Я поставил блок, отбивая очередной наскок графа.

Генрих фехтовал лучше. Я понял это почти сразу, и очень скоро для меня схватка свелась к обороне. Я слышал собственное тяжелое дыхание, а это значило, что начинаю уставать. Проклятый пепел! Генрих еще и крепче! Выглядит он свежо. Скалит зубы, в глазах горит лютая злоба; он бьется, чтобы убить меня. Я же рубился за Тейвила. Ради мести! Чувства взяли верх над разумом, я ринулся на огсбургца, не думая ни о чем, кроме как наказать за предательство. Я забыл про Дар имперца, хотелось только проткнуть его саблей, но скоро Генрих фон Геринген охладил мой пыл. Зря вор воспылал праведным гневом! Ох зря!

Дьявол! Я купился на ложный замах и ударил клинком в пустоту, а меч полковника дотянулся до моего левого плеча, оставив глубокий порез. Хлынула горячая кровь, одежда вмиг напиталась ею. Плохо дело! Долго с такой раной я не протяну – мои силы утекают с каждой каплей крови. Я проигрываю и на кону моя жизнь!

Но ведь и я не лыком шит! Старик не скупился на учителей, я обучался всем известным наукам, включая фехтование. Уроки мастера Леззаро, первого клинка Семиградья, были в числе любимых, и благородный Торе Леззаро часто хвалил меня, тогда еще зеленого новичка Николаса Гарда. Потом пришли годы без ночных крыс – время одиночества, когда мог рассчитывать только на собственный кинжал и шпагу. Затем – Костяной Краб, черный пиратский флаг и безумство абордажа. Нет, легко меня не возьмешь!

Я кинулся в отчаянную атаку, вложив в нее все свои умения и немалый опыт, обретенный за месяцы флибустьерства, и даже удалось потеснить имперца. Но не ранить его! Проклятье! Он снова контратакует, а я отступаю. Я попятился в сторону от реки, увидел неподвижно лежащего Тейвила.

Еще одна серия атак Герингена. Отбился, хотя и с превеликим трудом! Имперец отскочил назад, не сводя с меня взора, сплюнул и провел языком по пересохшим губам.

– Скоро прикончу тебя, – пообещал полковник, однако не нападал.

Он восстанавливает сбившееся дыхание! Возможности имперца тоже не безграничны, вот только отсчет мгновений – на стороне моего противника. Я покосился на рану – кровь не останавливается, в моем распоряжении совсем немного времени. Нужно идти вперед! Но я поддался малодушию, не смея шагнуть навстречу графской стали.

– Всё! Довольно! – прогремел бас гнома.

Зависнув над лейтенантом, Барамуд то мял кушак, то запускал лапу во взъерошенную бороду. С широких плеч свисал мокрый плащ. Гном дважды пытался вмешаться в схватку, и если в первый раз я чуть не подловил отвлекшегося имперца, то при второй гномьей попытке едва не досталось уже мне. Тогда Барамуд отстал.

– Хватит! – вновь потребовал гном.

– Черта с два! – хрипло рассмеялся имперец. Генрих указал мечом в мою сторону: – Он мой!

Полковник глянул за спину Барамуда, и мерзкая улыбка сошла с его лица. На этот берег возвращались все остальные из нашего поредевшего отряда. Эльф, толстяк, церковник и орк вновь разделись и вошли в воду. Подняв над головой лук и колчан, первым ступал Крик.

А я прыгнул к Герингену, пока еще мог дотянуться до него. Меня прикончит если не сталь, то потеря крови. Нерешительность либо, если хотите, трусость становилась слишком большой роскошью.

– Ах ты ж!.. – зашипел огсбургец.

Мой напор оказался неожиданным для противника и на редкость удачным для меня. Имперец на один краткий миг потерял равновесие и, уворачиваясь от моего выпада, взмахнул левой рукой. Бракемарт рассек ее с внутренней стороны, чуть выше запястья. Я увидел его кровь! Наши шансы почти сравнялись!

– Нравится?

Я чуть не поплатился, чудом уйдя от укола, нацеленного в сердце. Натиск полковника возрос многократно. Бег времени исчез для меня, мир сузился до пятачка на песчаном берегу, где звенело железо, и, признаться, в эти мгновения я прощался с жизнью. Я сдерживал меч Герингена из последних сил!

Полковник вдруг отступил на насколько шагов назад. Я выставил перед собой саблю; пот, стекающий со лба, застилал глаза, и я не понимал, почему имперец взял паузу.

– Да чтоб вас! – Изливая поток брани, Геринген отходил назад, волоча правую ногу. Взгляд имперца стал как у загнанного зверя. В бедре Генриха торчала эльфийская стрела.

– Уймитесь! – меж мной и графом появился Барамуд с зажатым в лапищах оружием – клевцом и секирой.

Схватка окончена – полковник более не опасен. Забыв, что всего несколько секунд назад считал себя мертвецом, я боролся с искушением броситься вперед и добить Герингена. Однако Барамуд перехватил мой взгляд и махнул клевцом в сторону реки.

Эльф здесь, на берегу. Он в одной набедренной повязке, и новая стрела уже лежит на тетиве.

– Следующий выстрел – для тебя, Гард, – произнес Барамуд, и он не шутил.

– Дьявол с ним! – вогнав бракемарт в ножны, я уселся прямо на песок. Жадно хватал ртом холодный воздух. Жив!

– Лови! – Барамуд бросил мне невесть откуда взявшийся моток бинта.

Я не стал разматывать белые тканевые полоски и просто приложил их к разрезу на плече. Поморщился от боли – рана дала о себе знать.

– Спасибо, – пробормотал я, однако гном меня не услышал. Бородач осыпал проклятиями имперца, который пообещал проткнуть любого, кто приблизится к нему хоть на шаг.

– Сиди смирно, – вывалив пуд брани и успокоившись, гном велел имперцу не дергаться, – не то Крик вскроет тебе горло. Уж поверь, он делает это не хуже, чем стреляет. Бросай меч!

Генрих затравленно смотрел на приблизившегося к нему эльфа. Перворожденный улыбался, и от его улыбки веяло смертью. В руках покачивались два охотничьих ножа. Крик любит убивать людей, нашу расу он явно не жалует. Эльф ждал только повода, чтобы пустить ножи в дело; лик перворожденного потерял бесстрастность. Я видел его таким лишь единожды, когда Крик добивал раненых крысоловов на дороге в аббатство Маунт.

– Ну! – рявкнул гном.

Генрих фон Геринген бросил оружие. Барамуд начал сноровисто бинтовать его руку, а после велел лечь на спину.

– Давай, Крик! – Гном вдруг навалился на устроившегося на земле графа, прижав того к песку.

– А-а! – завопил полковник.

Эльф выдрал из его ноги стрелу. Вместе с мясом! И это не преувеличение!

– Проклятье! – вырвалось у меня. Боль Герингена должна быть адской!

Перворожденный обратил взор в мою сторону и снова улыбнулся. Чтоб тебе провалиться! Не испытывая никаких теплых чувств к имперцу, я вовсе не желал ему пыток, а способ, каким извлекли стрелу, иначе не назовешь.

– Всё-всё… – бубнил гном, занявшись ногой графа, – не скули.

К чести полковника, он сцепил зубы и замолчал.

Глядя на гнома в мокрых одеждах и эльфа, разоблаченного практически полностью, я невольно поежился. Как они не мерзнут? Однако и Барамуд, и его раб не обращали никакого внимания на холод.

– Гард!

Ко мне спешил отец Томас. На церковнике снова привычный наряд – темно-коричневая ряса поверх шерстяного камзола; над сердцем – красный крест инквизиции.

– Держи. – Монах протянул гостию.

– Зачем? Собираетесь литургию устроить?

Сказанное прозвучало довольно неуважительно к слуге Матери Церкви и ее таинствам. Но, право слово, совершенно невдомек, зачем мне этот плоский белый кружочек из пресного теста, который священники кладут в рот прихожанам во время богослужения. Посиневшие от холода губы Томаса Велдона сжались, церковник смерил меня презрительным взглядом, который мог бы сразить верного раба Божьего. Только я вор, всего лишь вор.