Вальтер Моэрс - Мастер ужасок

• Название: Мастер ужасок
• Автор: Вальтер Моэрс
• Жанр: Городское фэнтези
• Год: 2019
• ISBN: 978-5-04-099344-4

В Следвайе, самом нездоровом городе Цамонии, высокоодаренный царапка (очень умный говорящий цамонийский кот) по имени Эхо после смерти своей хозяйки попадает в невероятно затруднительные ситуации. Он вынужден заключить роковой контракт с мастером ужасок и темным магом Суккубиусом Айспином. Контракт дает Айспину право в ближайшее полнолуние убить царапку и использовать его жир для алхимических экспериментов. В качестве вознаграждения Айспин в течение этого времени должен кормить Эхо на самом высоком уровне кулинарного искусства. Но мастер ужасок не рассчитывал на волю к жизни и изобретательность царапки, а прежде всего – на его новых друзей – Думающие яйца, Золотую белку и одноглазого филина, сваренное привидение и Ицануэллу – последнюю ужаску Следвайи.

---

Но неожиданно все вокруг загремело и рухнуло, шум чеканящих шагов и лязгающих костей летел со скал, раздаваясь то тут, то там. Эхо сразу понял, откуда шел этот грохот. Это был угрожающий звук, который производил мастер ужасок своими подбитыми железом подошвами. Вместе с ним появился и ужасающий запах серы и фосфора. Затем горы целиком опустились в темноту, как при неожиданно начавшемся урагане, и Эхо, опасаясь увидеть худшее, посмотрел наверх. И он увидел одетого в черный парадный костюм Айспина, возвышавшегося над всем, что его окружало, превратившегося в великана, выросшего в тысячи раз и превосходившего по своей высоте даже горы. Он наклонился и небрежным движением руки сбросил с одной из гор вершину, которая с грохотом покатилась вниз, разлетаясь на тысячи фрагментов, и затем превратилась в неудержимую лавину, несущуюся на Эхо. Он хотел убежать, но его ноги будто налились свинцом, и он едва мог оторвать их от земли. Лавина с грохотом приближалась, мимо него полетели первые камни, но когда он присмотрелся, то с ужасом понял, что это были не осколки пород, а катящиеся головы с лицом мастера ужасок.

– Безотзывное обязательство! – кричала одна из голов.

– Нерасторжимое юридическое обязательство! – вторила ей следующая.

– Беспощадное уголовно-правовое преследование! – добавляла другая.

Эхо проснулся. Он лежал в своей корзинке за печкой Айспина в невероятно неестественной позе. Одеяло так туго было намотано вокруг его тела, что ноги у него были практически скованы. Видно, во сне он вел ожесточенный бой с одеялом. Он со стоном и кряхтением высвободился из одеяла и потом сонно и неуклюже вылез из корзинки.

Гроза уже разразилась прямо над замком, когда Эхо шел по коридору в лабораторию Айспина. Дождь хлестал в открытые окна, а молния так ярко освещала помещение, что царапка вынужден был зажмуривать глаза. «Закрытые окна, – бормотал Эхо, втянув голову в плечи. Хорошо бы закрыть окна».

Айспин уже ждал его. Он решил воспользоваться стихией, чтобы продемонстрировать царапке сногсшибательный алхимический эксперимент. Что больше подошло бы для этого, чем кулисы лаборатории с ее высокими остроконечными окнами, за которыми проплывали дождевые тучи? Что могло служить лучшим акустическим музыкальным сопровождением, чем устрашающе близкие раскаты грома? По всему помещению были расставлены десятки горящих болевых свечей, которые своим мерцающим светом и сдерживаемыми стонами создавали нужный дискомфорт.

На мастере ужасок была бархатная мантия винно-красного цвета с золотой аппликацией и трехконечная шляпа из черных как смоль вороньих перьев, которая еще больше делала его похожим на дьявола, чем обычно. Он стоял возле своего жирового котла, под которым, как всегда, исправно горел огонь, но на сей раз в нем не варились никакие экзотические животные. То, что в нем бурлило и кипело, казалось обычной водой.

– Ну что? Как ты пообщался с кожемышами? Соответствовал ли завтрак на крыше твоим запросам?

– Не могу пожаловаться, – ответил Эхо. – Крыша великолепная. Ну а к кожемышам надо привыкнуть. – О встрече с Фёдором Ф. Фёдором он намеренно умолчал.

– Хорошо, – сказал Айспин. – Мне кажется, что ты уже немного поправился.

Неожиданно раздался мощный раскат грома, и Эхо съежился. С тех пор как его выкинули из дома, он научился серьезно относиться к грозе. Это была не детская боязнь, которая заставляла его трепетать при каждом раскате грома и каждом ударе молнии, это было вполне обоснованное опасение возможной катастрофы. Он видел, как сильнейшие молнии расщепляли могучие дубы и сжигали амбары. Лаборатория находилась на большой высоте, в центре плотных дождевых туч, которые проникали через оконные отверстия. Здесь всюду стояли лабораторные приборы из серебра, меди и железа, что являло собой опасные объекты для статических разрядов. В этом помещении было так много легковоспламеняемых, взрывоопасных материалов и порошков, что одной-единственной молнии было бы достаточно, чтобы весь замок взлетел на воздух. Но мастер ужасок так спокойно орудовал у котла, что казалось, будто он наслаждается рискованностью всей этой ситуации. Да, Эхо подозревал, что мастер за его спиной тайно управлял грозой.

– Послушай, – сказал Айспин, качая с помощью воздуходувного меха воздух в огонь под котлом, – я хочу немного познакомить тебя с основами алхимии.

– С основами? – переспросил Эхо чуть разочарованно. – А я думал, что речь идет о новейших достижениях алхимии. О тайнах, над которыми бьются даже опытные алхимики, и тому подобное… Ты же сам это говорил!

– Кто хочет познать весь мир, должен для начала выучить таблицу умножения, – ответил Айспин, голос которого заглушил очередной сильнейший раскат грома. – Тот, кто хочет написать роман, должен прежде всего овладеть алфавитом. Кто намерен сочинить симфонию, должен познакомиться с нотами. Что толку рассказывать тебе о Prima Zateria, если ты не знаешь, как варят привидение?

Эхо навострил уши.

– И мы будем это делать? Мы будем варить привидение?

– Возможно. Посмотрим. Вероятно. Может быть. А может, и не будем. Это получается не всегда. Алхимия – это наука, но, к сожалению, неточная. Близкая к искусству, насколько это возможно для науки. А произведения искусства получаются не всегда.

Эхо с любопытством подошел ближе и потерся о ноги Айспина.

– Мы будем создавать произведение искусства, великий мастер?

– Вообще-то это была всего лишь шутка, – ответил Айспин. – Студенческая забава.

– А я думал, что ты никогда не шутишь.

– Кто это сказал? – Айспин с удивлением посмотрел на царапку.

– Ты сам это говорил.

– Я? В самом деле? Что только не говорят… Я всегда любил шутить.

– Так-так. И когда же в последний раз? – спросил Эхо, затаив дыхание.

Айспин задумался.

– Это было… э… это было… в последний раз… э…

– Ну?

– Это было… – Айспин явно напряженно думал. – Это было… бог мой, это было в мои студенческие годы!

Впервые Эхо не увидел в мимике Айспина того привычного выражения его внутренней холодности и превосходства. Это было выражение откровенного замешательства. Но оно, впрочем, так же быстро исчезло, как и появилось, и сменилось обычной гримасой власти и силы воли.

– Ну так что? – фыркнул он. – Варить мне привидение или нет?

Эхо согнулся от резкого голоса Айспина, как от удара меча.

– Я бы попросил вас об этом, – сказал он тихо.

Мастер ужасок отложил в сторону воздуходувный мех и поспешно собрал свою мантию.

– Алхимики всегда пытались всякими смехотворными попытками изменить материю, – сказал он. – Они пытались превратить свинец в золото, кровь в вино, вино в кровь, дерево в хлеб, а хлеб в бриллианты. Тогда считалось в высшей степени профессионализмом, если алхимик в полнолуние опрыскивал камень намагниченной ртутью и надеялся, что тот превратится в марципан.

– Но свинец в золото – это ведь нормально или нет? – спросил Эхо осторожно. Он когда-то уже об этом слышал.

Айспин озабоченно вздохнул.

– Я вижу, что твои знания в области алхимии соответствуют уровню средневекового деревенского дурачка. Поэтому я должен начать с самых азов.

Царапка опять съежился, правда, на сей раз не из-за раската грома. Мастер ужасок действительно мог легко обидеть своей прямолинейностью. Эхо сделал обиженную мину и отошел в сторону.

– Золото и свинец! – воскликнул Айспин с насмешкой в голосе. – Древние алхимики специально выбрали для превращения два наиболее твердых вещества.

Эхо спрятался за беспорядочной стопкой ветхих фолиантов.

– И что? – крикнул он из своего укрытия. – Почему бы и нет?

– Чем плотнее масса, тем меньше ее способность к превращению! – ответил Айспин. – Точно так же ты можешь научить летать и кирпич. Только с летучими веществами у нас есть шанс, это тебе может подтвердить любой образованный алхимик.

Мастер ужасок откупорил стеклянную бутыль, в которой плескалась красноватая жидкость, и выпустил из нее крошечное розовое облачко. Эхо мог бы поклясться, что облако хихикнуло, прежде чем исчезло. Эхо, преисполненный любопытства, снова вышел из своего укрытия.

Айспин стоял перед достаточно впечатляющей картиной, написанной маслом, на которой было изображено извержение вулкана.

– Длительное изучение живописи катастроф научило меня кое-чему важному, – сказал он, погрузившись в созерцание картины. – Кто однажды внимательно наблюдал, как безжалостно пожар уничтожает город или как планомерно вулкан накрывает своей лавой деревню, как методично смерч обрушивается на остров и как кровожадно цунами стирает с лица земли все морское побережье и все живое на нем, тот не поверит больше, что эти силы природы властвуют вслепую. Это мыслящие существа, как ты и я!

И будто в подтверждение его смелых слов вспыхнула мощная молния, за которой последовал сильнейший раскат грома.