Алексей Лавров - Лох с планеты Земля

• Название: Лох с планеты Земля
• Автор: Алексей Лавров
• Жанр: Героическая фантастика

Хотите стать галактическим пиратом? Поезжайте во Владивосток и спросите Семёна, некогда простого менеджера, а ныне легендарного Сэма, покорителя звёздных систем, разводителя гангстерских гильдий и швырятеля мегакорпораций. Он с друзьями частенько навещает родной город и расклеивает объявления о наборе пилотов и техников.

---

– Правда! – ради такого её взгляда я готов не просто постараться, а прям очень-при-очень!

– Молодец, тогда слушай дальше, – она продолжила инструктаж.

Фара показала мастерскую. О мастерских я имею смутное представление, только с детства запомнился дядин гараж с подвалом и кучей интереснейших штучек, трогать которые категорически запрещалось.

Здесь же и вовсе ничего толком потрогать не светило, прежде всего, саму Фару, конечно. Я сделал серьёзное лицо и честно попытался сосредоточиться на смысле слов, по возможности преодолевая очарование голоса.

В общем, всё оказалось не таким уж и сложным. Нужно всего лишь обратиться к искину, выбрать объекты, или задать поиск по ряду параметров. Выбрать процедуру воздействия, или включить подбор процедур по требуемому результату. Например, сделать из мухи слона.

Процедуру можно осуществлять самостоятельно, поскольку искину неведомы «озарение», «вдохновение» или «муки творчества». Для этого нужно встать к «верстаку», устройству, чем-то похожему на рентген-аппарат, ту его часть, к которой обычно просят прислониться и не дышать. Только здесь требовалось засунуть руки в особые отверстия и смотреть «через стекло» на «рабочую зону», виртуальный верстак.

Над ним появились обычные мои руки, и росли они как бы из меня. Я уверенно пошевелил пальцами – просто мои руки. Сунул в дырки и смотрю на них через стекло. Слева на верстаке обнаружились заготовки, справа инструменты.

Я уже засомневался, что меня просто дурят – обычный верстак под стеклом, и всё! Но меня заинтересовал стена, у которой стоял «верстак», там сами по себе нарисовались дверцы каких-то ячеек.

Я подумал: «А дай-ка мне горсть орехов и микроскоп», на паре дверок появились надписи «орехи», «микроскопы». Попробовал открыть, получилось! Достал орех, взял микроскоп и с размаху врезал… оказалось, что просто подумал, что врезал по ореху.

Перед глазами всплыла надпись: «Новая процедура. Объекты: орех крепкий, армированный нанитами; микроскоп новейший и самый дорогой; пальцы оператора. Описание: ударное воздействие. Задача: выяснить, что треснет раньше. Результат первой итерации: повреждения ореха один пикапроцент, микроскопа полтора нанопроцента, пальцы оператора восемьдесят пять процентов. Возможность восстановления: ореха – не требуется, микроскопа – не требуется, пальцев – проще взять новые. До решение задачи требуется сто на десять в девятой степени итераций и десять в девятой степени пальцев. Перейти к следующей итерации»?

Я послал искин в задницу.

– «Отложить итерацию»?

Охотно согласился пока не торопиться.

– «Новая процедура успешно сохранена, вы сможете вернуться к ней позже».

– Убедился? – очаровательно улыбнулась Фара. – Тогда смотри, как это делается.

Я уступил ей место, она за секунду сделала значок с изображением ореха под микроскопом и надписью «экспериментатор первого уровня». Это бы и ясно-понятно – всё виртуальное, но она вынула руки из рабочей зоны и протянула мне на ладони значок! – Прикалывай, приколист, заслужил!

Моё удивление разрешилось просто – никому неизвестно, что и как происходит там на самом деле. Всё, что мне нужно знать – искин любую процедуру проверяет на степень опасности, прежде всего, для самого экспериментатора, и никогда не воспроизведёт в реале очевидную глупость. Ну, а в целом – очень полезная штука, главное – ей совершенно фиолетово, откуда у тебя на самом деле растут руки, что мне особенно подходит.

Закончив осмотр мастерской, Фара провела к моей каюте. Объяснила, что двери смогу открыть только я, поскольку Кэп меня уже одобрил и дал искину нужные указания. Вроде бы даже Кэп и Чиф не смогут войти без моего разрешения. Посторонние же лица, не члены экипажа, их совсем не видят, как я сначала не увидел дверей в капкаюту.

Коротко объяснив про двери, Фара прямо от них повела дальше, мол, успею ещё насмотреться на свои апартаменты. Мы шли по прямому коридору, слева от нас были двери, а справа ровная переборка. Я только хотел спросить, что там такое за стеной, как мы подошли к единственной двери справа.

– Сюда ты пока можешь войти лишь в моём сопровождении. Кстати, постарайся вообще в одиночестве не гулять, ты ещё не освоился, – сказала она, проводя запястьем над индикатором.

Створки разъехались и сразу сомкнулись, едва мы вошли внутрь тамбура или кабины лифта. Наверное, всё-таки кабины – через секунду створки снова открылись, хотя по ощущениям ничего не произошло.

– Это техпалуба. Здесь у нас выходы в трюмы, ангар дроидов, но они нам сейчас без надобности. Там выходной шлюз, на случай если захочешь покончить со всем этим – на корабле искин при любой попытке суицида сразу выключит через импланты. Проверять не советую. Если же тебе наружу по делу, идём сначала в хранилище скафандров.

Мы вошли в типичную с виду заводскую раздевалку, вдоль переборок стояли обычные шкафчики, только побольше.

– Жесткие, с усилением, хранятся отдельно, да тебе их пока рановато. Здесь только полётные. Выбирай любые два, они все одинаковые, – разрешила широким жестом.

– Два? Один что ли «на выход»? – удивился я.

– Один заберёшь в каюту, когда сдашь на допуск к полётам, – Фара всё охотно объясняла. – Один у тебя на случай тревоги, а второй тут на зарядке и тестировании – ты же не хочешь лично узнать, каково оказаться в космосе в неисправном или разряженном скафандре?

Я помотал головой.

– Тогда выбирай и меряй.

– Зачем? Ты ведь сказала, что они одинаковые.

– Скафандры должны с тобой познакомиться. Видишь ли, когда мы в скафах, связи с искином нет, они полностью автономны. Это нужно, чтобы никто другой не смог бы подчинить их.

Она почему-то взяла паузу, опустив лицо.

Наконец, заговорила глухо. – Когда вы на работе, приходится принимать разные решения. Часто те, воплощения которых искин не может допустить по своей природе.

– Какой природе? – улыбнулся я. – Скажи ещё по душе!

– Можно сказать и так, – раздумчиво согласилась Фара, – это законы искусственного разума. Он не может причинить вред человеку, или допустить, чтобы вред был нанесён из-за его бездействия.

– Господи! – Я уже достал из шкафчика неожиданно лёгкий сверкающий скафандр. – И всего-то? Искин прям как мама – меня она никогда не могла остановить.

Одевалась эта штука, как обычный комбез, только молнии не было – он просто сросся без единого шва! Я взял с верхней полки шлем, раздумывая, как его надеть.

– А ты действительно очень забавный, – Фара улыбалась, глядя, как я приплясываю. – Просто нахлобучь эту штуку, она сама прирастёт. Когда скафандр с тобой познакомится, на стекле появятся тактические метки. Скажи ему: «снимайся».

– И всё? Вот здорово! – мне действительно очень понравились обновки.

В утробе начало глухо урчать, и Фара сказала, что скоро обед, пошли в столовку. Мы вернулись в коридор. По пути застали любопытнейшую сценку.

Четверо инопланетных космонавтов оттирали безукоризненно чистые стены и пол. Вот брызгали из баллончиков пенистой воняющей нашатырём жидкостью и тёрли тряпками. Инопланетянами были три светленькие миленькие девушки с очень ладными фигурками в мешковатых комбинезонах и молодой худощавый смуглый парень, чистый сисадмин – в джинсах, из-под водолазки на шею выползает татуха, в ухе серёжка, хаир дыбом, причёска даже не замышлялась.

Они синхронно оторвались от своего, несомненно, важного занятия и проводили умоляющими взглядами нарочито не замечающую их Фару. Мы прошли мимо, за спиной раздался душераздирающий трагичный вздох в хоровом исполнении.

– А нефиг у меня тут! – через несколько шагов прокомментировала Фара.

Столовой оказалась большая каюта. Фара подошла к переборке, откинула крышку, получился откидной столик. Вынула из открывшейся ячейки тарелки. Я хотел было встать рядом с ней, но она тяжело на меня посмотрев, мотнула головой в сторону, мол, отвали, уже достал. Что ж, ясно – начальство, не позволяет и намёка на панибратство.

Я отошёл к противоположной стене. Всё здесь устроено так, чтобы никому и в голову не пришло превращать приём пищи в мероприятие, обстановка едва не в голос вопила «Жри и проваливай!». Вкус розоватой кашки тоже трудно назвать небесным.

За то вскоре справа и слева от меня встали давешние девушки, а рядом с ними ещё одна девушка и тот парень. Мы запросто познакомились, девушек звать Марией, Грейс и Лилит, парня Максом. Они оказались земляками, в смысле землянами – девчонки из Швеции, а Макс француз, но, что он особо подчеркнул, арабского происхождения.

Они техники и программист в прямом подчинении Фары, а в коридоре отбывают самую суровую, первую часть наказания – сто часов хозработ на всех. То есть всё наказание триста – Фара влупила сгоряча, но потом немного успокоилась и скостила втрое. Самая трудная часть наказания оттирание палубы и переборок, пока Фара не придумает им занятее поумнее.