Колсон Уайтхед - Подземная железная дорога

• Название: Подземная железная дорога
• Автор: Колсон Уайтхед
• Жанр: Современная зарубежная литература
• ISBN: 978-5-17-102875-6

Роман Колсона Уайтхеда получил несколько престижных премий, газета New York Times назвала его бестселлером номер один, им восхищаются литературные критики и видные общественные деятели. Это история о борьбе с рабством в Америке XIX века, и историческая правда переплетена в ней не только с художественным вымыслом, но и с фантастическими допущениями. Подземной железной дорогой называли организацию, помогавшую неграм добираться с рабовладельческого Юга на Север, но в книге Уайтхеда это настоящая железная дорога, со станциями, поездами, машинистами. Именно по ней уезжает юная Кора, сбежавшая с хлопковой плантации в Джорджии, по ней путешествует, преодолевая суровые испытания, по стране, там же находит путь к спасению.

---

Подвели их кабаны. Они шли вдоль борозды, пропаханной вепрем, и тут из зарослей выскочили люди. Четверо белых, поджидавших в засаде добычу, которая должна была повестись на разложенную приманку. Из-за жары на охоту выходили по ночам. А попались не кабаны, а беглые невольники, зверье другого сорта, хотя куда более ценное.

В том, что троица – беглые, у охотников сомнений не возникло, видать, известили. Двое из них мигом скрутили и повалили на землю Милашку, которая была мельче остальных. После длительного вынужденного молчания – у невольников, чтобы отвести глаза преследователям, у охотников, чтобы отвести глаза добыче – теперь и те, и другие орали что было мочи, сопровождая каждое телесное усилие воплями. Цезарь сцепился с темноволосым длиннобородым крепышом. Он был моложе и сильнее противника, но тот словно врос ногами в землю, ухватив Цезаря за пояс. Цезарь бился так, будто положил в своей жизни не одного белого, хотя, окажись это правдой, он бы сам уже давно лежал в могиле. Могила ждала беглецов, если охотники возьмут над ними верх и возвратят хозяину. Такова будет конечная точка их пути. Могила.

Милашка взвыла, когда двое мужиков поволокли ее в темноту. Корин противник оказался молодым и щуплым, возможно, это был сын одного из охотников. Нападавший застал ее врасплох, но как только она почувствовала на себе его руки, кровь ударила ей в голову. Ей почудилось, что она снова на задах коптильни, где над ней только что надругались Эдвард и Пот с дружками, и она решила драться. Руки и ноги налились силой, и Кора била, лупила, разила, теперь воздавая за то, что спустила обидчикам в прошлом. Она пожалела, что при ней нет тесака, он бы ей пригодился. Эдвард валялся в грязи, и этот мальчишка отправится туда же, туда ему и дорога. А потом пусть забирают, пусть делают, что хотят.

Парень толкнул Кору на землю. Она упала и треснулась головой о пень. Мозгляк навалился на нее всем телом. Кровь шумела у нее в ушах. Она вырвалась, схватила валявшийся рядом камень и обрушила его парню на голову. Он извивался, и она ударила еще раз. Больше он не издал ни звука.

Время исчезло. Стало вымыслом. Цезарь звал ее по имени и пытался поставить на ноги. Бородач растворился в темноте.

– Бежим!

Она пыталась звать Милашку.

Ни ее, ни охотников видно не было. Куда они подевались? Кора замешкалась, и Цезарь грубо пихнул ее вперед. Она покорилась.

Они перестали бежать, когда осознали, что не имеют ни малейшего представления о том, куда бегут. Кора словно ослепла от темноты и слез. Цезарю удалось сберечь бурдюк с водой, но остальные припасы сгинули. И Милашка сгинула. Он сориентировался по звездам, и беглецы продолжали свой путь, продираясь сквозь глухую ночь. За несколько часов они не проронили ни слова. Первоначальный план их побега, словно ствол, обрастал ответвлениями возможных решений и выборов. Все бы пошло иначе, отправь они Милашку назад, на плантацию, еще на болотах. Или зайди они в чащу поглубже, когда обходили вырубку. Или иди Кора замыкающей, чтобы эти двое бросились на нее. Или вообще, останься они там, где были.

Цезарь высмотрел надежное местечко, и они залезли спать на деревья, словно еноты.

Когда Кора зашевелилась, Цезарь ходил между двух сосен, разговаривая сам с собой. Она сползла со своего насеста, не чувствуя ни рук, не ног, которые онемели, цепляясь за шершавые сучья.

Лицо у Цезаря было серьезным. О ночной стычке наверняка стало известно, так что патрульщики поняли, в каком направлении движутся беглецы.

– Ты говорила ей про железную дорогу?

– Вроде нет.

– Я тоже вроде нет. А надо не вроде, а точно.

К полудню они дошли до речушки, которую перешли вброд. Цезарь сказал, что уже близко. Через час он опять пошел на разведку, а когда вернулся, они пошли через редколесье, не заходя в чащу, чтобы видеть сквозь деревья очертания построек.

– Пришли, – сказал Цезарь.

Перед ними стоял аккуратный одноэтажный домик, выходивший окнами на выгон. Земля была расчищена, но не пахана. На крыше торчал красный флюгер, служивший опознавательным знаком. Окно над задней дверью было, как условлено, задернуто желтой шторой, то есть путь открыт: дома только Флетчер, жены нет.

– А если Милашка уже все рассказала?

Ни других домов, ни других людей в поле зрения не было. Цезарь и Кора вихрем пронеслись через высокую траву, впервые после хождений по болотам выйдя из-под покрова леса. Без этого покрова Коре было жутко. Ей казалось, будто ее сунули в один из больших черных казанов на кухне стряпухи Элис и огонь лижет его чугунное дно.

Добежав до заднего крыльца, они постучали и стали ждать, чтобы Флетчер открыл им дверь. Воображение Коры рисовало ей таящиеся в чаще поисковые отряды, они уже приготовились к броску на открытую местность. Или притаились внутри дома. Но вот наконец и Флетчер, который ведет их на кухню.

Кухня оказалась маленькой, но уютной. Развешанные на крючках любимые хозяйкины кастрюли демонстрировали закопченные донышки. Пестрые цветы с выгона весело смеялись в вазе тонкого стекла. Старый бладхаунд с красными слезящимися глазами даже не пошевелился в своем углу, демонстрируя полное безразличие к гостям. Кора и Цезарь жадно припали к кувшину, который дал им хозяин. Вид непрошеной попутчицы Цезаря его не радовал, но ведь весь план побега с самого начала пошел наперекосяк.

Пока они утоляли жажду, Флетчер рассказал им о том, что произошло во время их отсутствия. Во-первых, мать Милашки, Джиа, сразу же хватилась дочери и пошла искать ее по деревне. Шума она старалась не поднимать. Милашке нравились парни с плантации, а парням с плантации нравилась Милашка. Но тут старуха попалась на глаза одному из десятников, и он мигом вытянул из нее правду.

Цезарь и Кора переглянулись. Оказывается, никакого шестичасового задела по времени у них не было. С самого начала на хвосте висели патрульщики.

Не успело взойти солнце, рассказывал Флетчер, как их уже искали всем округом. В поисках не принимал участие только ленивый. Терренс обещал за их поимку баснословную сумму. Объявления были расклеены на каждом столбе. К охоте присоединилось все окружное отребье. Местная пьянь, дрянь и рвань, не заработавшая себе даже на пару подметок, тряслась в предвкушении расправы с цветными. Шайки этих белых прочесывали невольничьи деревни, обшаривали дома свободных негров.

Провидение оказалось к беглецам милостиво. Охотники были уверены, что они прячутся на болотах, ведь две девки – такой камень на шее, что далеко не уйдешь. Невольники из этих мест всегда бежали через трясину, а куда им еще было податься? Тут, в самом сердце Юга, не найти было ни добрых белых аболиционистов, ни подземной железной дороги, готовой домчать своенравного ниггера, куда он пожелает. Так изначальный просчет преследователей позволил троице беспрепятственно уйти далеко на северо-восток.

Пока они не нарвались на кабанью охоту. Милашку доставили на плантацию. За это время патрульщики уже дважды наведывались к Флетчеру, пытаясь что-нибудь вынюхать. Они же приносили на хвосте вести, из которых самой ужасной была новость о том, что младший из охотников, двенадцатилетний паренек, так и не пришел в себя после полученных увечий. Так что теперь в глазах жителей округа Цезарь и Кора были убийцами. Белые алкали крови.

Цезарь спрятал лицо в ладони, и Флетчер ободряюще положил ему руку на плечо. Корино равнодушие к полученным известиям не осталось незамеченным. Оба мужчины ждали от нее реакции. Она отломила себе кусок хлеба и сунула в рот. Пусть Цезарь терзается за двоих.

Их рассказ о побеге и о том, как на самом деле происходила схватка в лесу, в значительной степени облегчил Флетчеру душу. Присутствие их троих на этой кухне означало, что Милашка ничего про железную дорогу не знала и что ни Цезарь, ни Кора ни разу не обмолвились при ней о Флетчере. Значит, надо было двигаться дальше.

Пока они жадно запихивали в рот ломти ржаного хлеба с окороком, предстояло взвесить преимущества передвижения при свете дня и под покровом ночи. Говорили только мужчины. Кора почла за лучшее не вмешиваться. В большой мир она вышла впервые и многого в нем не знала, хотя, спроси ее кто, она бы ответила, что уносить ноги надо немедленно. Каждая миля между нею и плантацией была ее победой. И ей хотелось еще.

Мужчины постановили, что разумнее всего будет перевезти двух беглых невольников в повозке Флетчера, прикрыв их джутовой циновкой, причем делать это надо немедленно и не таясь, чтобы не нужно было прятаться в подвале и дергаться, дома ли миссис Флетчер.

– Ну, раз вы так считаете, – протянула Кора.

Бладхаунд перднул на всю кухню.

Цезарь и Кора лежали, забившись между ящиками Флетчера. С дороги не доносилось посторонних звуков. Солнечный свет путался в кронах деревьев на обочине и проникал сквозь волокна циновки вместе с голосом Флетчера, который что-то втолковывал своим лошадям. Кора смежила было веки, но перед глазами возник образ лежавшего на кровати мальчика с перевязанной головой, склонившегося над ним бородатого отца, и сна как не бывало. Он оказался младше, чем она думала. Но он сам нарвался. Нечего было руки распускать. Раз мальчик, надо по ночам дома сидеть, а не на кабана ходить. Пришел он в себя или нет, ей без разницы. Их все равно убьют, даже если бы он не помер.