Нил Шустерман - Жнец-2. Испытание

• Название: Жнец-2. Испытание
• Автор: Нил Шустерман
• Жанр: Зарубежная фантастика
• Год: 2019
• ISBN: 978-5-17-112109-9

Роуэн, вышедший из-под контроля жнеческого сообщества, ушел в тень и начал непримиримую борьбу с коррумпированными жнецами – не только в Мидмерике, но и по всему континенту. Теперь он народный герой, Люцифер, безжалостно карающий превысивших свои полномочия негодяев. Ситра, ставшая помощницей жнеца Кюри, пытается бороться с заразой жнеческого сообщества изнутри, но сталкивается с противодействием, вплоть до угрозы физического уничтожения. Насколько оправданны ее надежды – вовлечь в эту борьбу всеведущее «Гипероблако»? А ведь у Ситры и Роуэна есть могущественный враг, о котором они даже не подозревали… Читайте продолжение бестселлера «Жнец»!

---

– Месяц? – наконец выдохнула она. – Вы мне лжете? Это какое-то испытание?

Ситра вздохнула. Люди так привыкли к обычному образу жнеца – ангела смерти, появляющегося невесть откуда, чтобы моментально отнять жизнь, – что совершенно не были готовы к иным вариантам. Но ведь каждый жнец волен в выборе способа, которым он исполнит свой долг. А Ситра решила, что в случае с этой женщиной действовать следует именно так.

– Никаких испытаний, никаких фокусов, – проговорила Ситра. – Сигнализатор сопровождения, который я только что внедрила вам под кожу, содержит гран смертельного яда. Но он активируется только в том случае, если вы попытаетесь скрыться из Мидмерики, чтобы избежать жатвы, или в течение тридцати дней не явитесь ко мне и не сообщите, каким способом вы хотели бы уйти из жизни.

Потом она протянула женщине свою визитную карточку. Бирюзовые буквы на белом фоне. Простейший текст «Жнец Анастасия» и телефонный номер, предназначенный специально для ее жертв.

– Если вы потеряете карточку, не волнуйтесь, – сказала она. – Просто позвоните по главному номеру Мидмериканского сообщества жнецов, выберите опцию «три», а потом, следуя подсказкам, оставьте для меня сообщение.

И, помолчав, добавила:

– И, пожалуйста, не пытайтесь получить иммунитет у других жнецов. Они будут знать, что вы уже избраны для жатвы, а потому немедленно лишат вас жизни.

Глаза женщины наполнились слезами, но потом злость вытеснило отчаяние, написанное на ее лице. Для Ситры это не было неожиданностью.

– И сколько же вам лет? – спросила женщина, в ее тоне зазвучали высокомерно-обвинительные нотки. – Как вы можете быть жнецом? Вам же не больше восемнадцати!

– Восемнадцать мне только недавно исполнилось, – отозвалась Ситра. – Но я служу жнецом уже почти год. Конечно, вам может не понравиться то, что с вами имеет дело младший жнец, но и в этом случае вы обязаны подчиниться.

А потом началась торговля.

– Прошу вас, – принялась умолять Ситру женщина. – Дайте мне еще шесть месяцев! Моя дочь в мае выходит замуж…

– Я уверена, она сможет перенести свадьбу на более ранний срок.

Ситре совсем не хотелось выглядеть бессердечной, и она сочувствовала этой женщине, но обязана была руководствоваться этическими обязательствами и оставаться непреклонной. Ведь в эпоху смертных со смертью не торговались! Нельзя торговаться и со жнецом.

– Вы понимаете то, что я вам говорю? – спросила Ситра. Женщина, уже утирающая слезы, кивнула.

– У вас впереди долгая жизнь, – сказала она, – и, надеюсь, что кто-нибудь когда-нибудь заставит вас страдать так же, как вы заставляете страдать других.

Ситра выпрямилась. Она держалась с достоинством, присущим жнецу.

– Вам нет нужды об этом беспокоиться, – сказала она и, повернувшись к женщине спиной, пошла прочь, оставив ту на перекрестке, перечеркнувшем линию ее жизни.

На последнем Весеннем конклаве, в котором Ситра принимала участие уже в качестве полноправного жнеца, ее подвергли порицанию за то, что она не выполнила свою квоту. Когда же прочие Мидмериканские жнецы узнали, что Ситра дает своим жертвам месяц на устройство личных дел, они вышли из себя.

Жнец Кюри, по-прежнему бывшая ее наставником, предупредила Ситру:

– Они признают только решительные действия. Все прочее считается слабостью. Они обвинят тебя в слабохарактерности и заявят, что твое посвящение в жнецы было ошибкой. Это не означает, что они могут что-либо сделать. Лишить тебя кольца они не в состоянии, но будут постоянно цепляться к тебе с упреками.

Ситра была немало удивлена тем, что ею оказались недовольны не только молодые жнецы из недавних наборов, следующие новым правилам и обычаям, но и старая гвардия. Мысль о том, что простым людям дается пусть маленькая, но роль в организации собственной смерти, никому не пришлась по душе.

– Это аморально! – возмущались жнецы. – Это бесчеловечно!

Ситру критиковал даже жнец Мандела, благоволивший к ней председатель лицензионного комитета:

– Сообщить человеку, сколько дней ему осталось – это жестоко. Представьте, что он будет чувствовать все эти дни!

Но Жнец Анастасия не показала виду, что обеспокоена этой критикой в свой адрес. Она изложила свою точку зрения и твердо ее придерживалась.

– Изучая эпоху смертных, – сказала она жнецам, – я узнала, что для очень многих людей смерть не была мгновенной. Люди болели, и болезнь воспринималась как предвестник смерти. Я даю тем, кого избираю для жатвы, время самим подготовиться к неизбежному, а также подготовить тех, кого они любят и кто любит их.

Эти слова Ситры вызвали ворчание сотен жнецов, сидящих в зале конклава. Слышались насмешливые комментарии и раздраженные реплики. Но Ситра слышала также и возгласы одобрения.

– Но как вы можете заставлять… приговоренных… самим выбирать способ смерти? Это же варварство! – закричал Жнец Труман.

– Разве это большее варварство, чем электрический стул? Или отрубание головы? Или кинжал в сердце? Если жертве дать право выбора, она, конечно же, выберет способ, который будет считать для себя наиболее гуманным. Можно ли право выбора считать варварством?

На этот раз гул в зале поутих. Не потому, что жнецы во всем согласились с Ситрой, а потому, что потеряли интерес к обсуждению. Эта жнец-выскочка – пусть она и заняла свое место в результате известного скандала – не стоила слишком большой доли внимания с их стороны.

– Я не нарушаю никаких законов и имею право сама избирать способы жатвы, – говорила Ситра.

Высокое Лезвие Ксенократ, которому, по большому счету, было все равно, обратился к парламентарию, но и тот не смог найти в законе поводов для возражений против того, что говорила и делала Ситра. В своем первом противостоянии с конклавом Ситра одержала верх.

Жнец Кюри находилась под сильным впечатлением.

– Я думала, на тебя наложат какие-нибудь ограничения, – сказала она. – Станут сами выбирать для тебя объекты жатвы, да еще предпишут строгую процедуру. Они могли это сделать, но – не сделали. И это о тебе говорит больше, чем ты сама осознаешь.

– То, что я заноза в их заднице? Так они это давно знают.

– Нет, – отозвалась с усмешкой Жнец Кюри. – Это показывает, что они относятся к тебе серьезно.

И это действительно было гораздо больше того, что сама Ситра могла о себе сказать. Она чувствовала, что большую часть своего времени не живет и не работает, а играет какую-то странную роль. А тут еще эта бирюзовая мантия – как театральный костюм!

И все-таки она действовала правильно! Лишь несколько человек не вернулись к Ситре по истечении месячного срока, который она им дала. Двое умерли при пересечении границы с Техасом, один – на границе с Вестмерикой. Тела умерших никто не трогал, пока Жнец Анастасия сама не явилась и не объявила их смерть результатом акта жатвы.

Еще троих нашли в их собственных постелях в момент, когда в положенный срок вырубились внедренные в их тела сигнализаторы сопровождения. Эти люди предпочли яд необходимости встретиться лицом к лицу со Жнецом Анастасией. Так или иначе, смерть, которую они предпочли, была результатом их выбора. И для Ситры это было принципиально – более всего в практике жатвы, принятой большинством жнецов, ей не нравилась пассивная обреченность жертвы. Было в этом для нее что-то особо оскорбительное.

Конечно, это удваивало объем работы, поскольку с каждой жертвой ей приходилось встречаться дважды. Такая жизнь изматывала Ситру, но, по крайней мере, она спокойно спала по ночам.

Вечером того самого ноябрьского дня, когда на Дебору Мюррей обрушилась печальная новость, Ситра вошла в роскошное казино в Кливленде. Стоило ей появиться в зале, как все взгляды обратились к ней.

Ситра уже привыкла к этому – жнец всегда становился центром внимания, хотел он этого или нет. Кому-то из ее коллег это нравилось, а кто-то предпочитал заниматься делом в отсутствие свидетелей – только жнец и объект жатвы. В казино Ситра пришла не по собственной воле – она обязана была уважать выбор человека, который позвал ее сюда.

Она нашла его там, где они договорились встретиться – у дальней стены казино, на небольшом возвышении, с которого хорошо просматривался общий зал. Это было место, предназначенное для самых крутых игроков. Единственный игрок за столами, где принимались самые высокие ставки, он был одет в элегантный смокинг, и можно было подумать, что он – владелец этого заведения. Но мистер Этан Дж. Хоуган не был заядлым игроком. Он был виолончелистом кливлендской филармонии, и в высшей степени техничным – наибольшая похвала, которой мог в эти дни удостоиться музыкант. Это в прошлом, в эпоху смертных, страстность исполнения почиталась достоинством. Теперь же она осталась уделом старомодных манерничающих толстолобиков, хотя «Гипероблако» и позаботилось о том, чтобы они тоже не чувствовали себя обделенными – их колония процветала на острове Маврикий.