Владислав Савин - Красные камни

• Название: Красные камни
• Автор: Владислав Савин
• Жанр: Историческая фантастика
• Год: 2019
• ISBN: 978-5-17-116534-5

«Красные камни» – продолжение цикла «Морской волк», истории с попаданием в 1942 год атомной подлодки «Воронеж». Победа в войне – лишь этап на пути строительства коммунизма, без ошибок, допущенных в СССР нашей истории. Но что делать верным приверженцам линии Маркса – Энгельса – Ленина – Сталина, когда внутри страны-победителя, счастливой советской державы, прорастают новые-старые идеи истинности пути и даже самой конечной цели? Если во главе группы молодых энтузиастов встанет кто-то взрослый, опытный, и убежденный противник «сталинской диктатуры». Теперь битва пойдет не за всеобщее счастье, и не просто за победу над врагом, а за умы молодежи, ведь Сталин понимает, что не вечен…

---

Материальная и военная база коммунизма в целом опасений не вызывает – конечно, без благодушия. Самым слабым местом того СССР оказалась идеология и пропаганда. Тот фронт, на котором я и тружусь, под руководством товарища Пономаренко. «Инквизиция», Партийная безопасность – не МГБ, хотя часто работаем вместе. Но они как хирурги, вырезают безнадежно пораженную ткань, мы же ближе к терапевтам, а иногда даже гомеопатам, ликвидируя функциональные расстройства организма. Интересно, что напишут про нас «правозащитники» через полсотни лет (если таковые и тут заведутся)? Не понимая по глупости (или за чужие деньги, «гранты»), что у СССР и коммунистической идеи были, есть и будут реальные враги (пока еще жив мировой капитализм), а потому и наш карающий меч должен рубить головы нелюдей. Интересно, в том мире будущего еще не произвели Гитлера в главные защитники мировой демократии от безбожного большевизма? Там бесноватому фюреру удалось уйти от правосудия – здесь же он, плененный, сначала видел наш Парад Победы в Москве, а после была скамья подсудимых в Штутгарте (что не Нюрнберг, это историческая случайность), где Адольфишка сидел рядом с Герингом (Геббельс сдох в Берлине, как и в той истории, а Гиммлера поймали уже в пятидесятом) и выслушал наш приговор. А у нас в СССР были и другие процессы над врагами – начиная с Киевского (называют его так, хотя проходил он в Москве), где осудили Кириченко с приспешниками, кто возжелал стать «царем украинским» с помощью ОУН-УПА. В сорок шестом был Даугавпилс (сейчас белорусский Двинск, но тогда его еще не переименовали), когда из трех республик делали одну Прибалтийскую ССР с тремя автономиями внутри и передачей части территории Белоруссии и РСФСР (что очень не понравилось отдельным националистическим товарищам). В сорок восьмом Краснодар (кавказские дела – там о самостийности и не заикались, но внутри своих республик вели себя как вотчинные князья с махровым феодализмом). Осенью сорок девятого – Ташкент, «новое басмачество», когда наш Юрка Смоленцев едва не погиб. В пятидесятом – Ленинград (не политика, а воровство, когда товарищи Вознесенский, Кузнецов и прочие незаконно устроили ярмарку, где украли и сгноили товаров на пару миллиардов рублей). В пятьдесят первом – Краков (целиком польская инициатива), когда польские товарищи спешили исправить свои колебания во время китайских событий пятидесятого года, «вот придут завтра американцы и развесят коммунистов на фонарях», причем иные особи, формально принадлежащие к ПОРП, изрекали такое прилюдно – за что и поплатились. В пятьдесят втором – Берлин, дело «Гроссдойчланда» (была такая мразота в Германии, которые даже СС считали слишком мягким). И вот теперь снова Москва, и опять бандеровцы – вместо нашего отдыха на Черном море.

Как я мечтала когда-то, вместе со своим Адмиралом и детьми, на белом пароходе, чтобы море, солнце и никаких забот! И как повезло, что на «Нахимове» оказались мы все, включая ребят Смоленцева (кто Гитлера живым брали), причем в полной боевой готовности – страшно представить, будь на судне лишь экипаж и мирные пассажиры, что могла бы натворить банда оуновской сволочи под командой «генерала УПА» Василя Кука, того самого, что девять лет назад в Киеве вынес мне смертный приговор. Но я жива и здорова (и надеюсь прожить вместе со своим Адмиралом до девяносто первого года, чтобы услышать: «В СССР все спокойно»), а эти херои сала на скамье подсудимых скулят. И мы, «инквизиция», приняли в процессе самое непосредственное участие – если доказательная база была работой Генпрокуратуры и Военной коллегии Верховного суда, то «режиссурой», чтоб подать факты (правду, и только правду), занимались мы. Не устраивать «шоу» (а то кто-то предлагал и музыку пустить), но обеспечить всем в зале не только информацию, но и максимум эмоций – как в фильме «Обыкновенный фашизм», ставшем для нас эталоном. Изображения на большом экране, или даже киносьемка, и все это подать в нужный момент, и выступления свидетелей собрать в должной последовательности, и (что не оглашалось) проинструктировать и даже иногда отрепетировать с ними, что они будут говорить (не добавлять ложь, а обеспечить, чтобы не путались и не запинались). Ради того, чтобы у позорного столба оказались не только вот эти конкретные двуногие особи, но и сама идея бандеровщины, укронацизма. Антинародная идея – «херои» УПА воевали больше всего не с польскими панами, не с гитлеровскими оккупантами и не с НКВД, а с собственным народом, больше девяноста процентов убитых ими были не солдаты, а безоружные гражданские, своей же украинской нации, кто посмел усомниться в щиросвидомости. Какого «счастья» желали они своему же народу, ясно из слов Шухевича, одного из главарей: «Любые беды, любые страдания, лишь бы от москалей подальше, все ими принесенное сломать, все ими построенное разрушить, лучше при лучине сидеть и деревянной сохой пахать, но быть свободными». И конечно, сами главари, петлюры и бандеры (так же как в ином времени ющенки и юли тимошенки) предполагали, что они-то бедствовать не будут, а лишь указывать быдлу, как за идею страдать. В иной истории Хрущев решил укронациков простить – здесь этого не будет, не героями и борцами за свободу они останутся в памяти людской, а последней мразью!

– Очень правильно рассуждаете, Анна Петровна, – покачал головой дядя Саша, он же комиссар госбезопасности товарищ Кириллов, благодаря которому я и попала в «Рассвет» (под этим кодом проходит все связанное с миром будущего), – но позвольте провокационный вопрос. Чем освободительная борьба вьетнамского народа отличается от ливийского или украинского, как на западе все газеты нам тычут? На государственные интересы СССР ссылаться нельзя – мы ведь не какая-то империя, покупающая благосостояние населения метрополии за счет бедных негров и индусов.

Дядя Саша любит быть «адвокатом дьявола» между своими – с тех пор как, попав на «Воронеж» еще в сорок втором, услышал, что в будущем (еще до развала СССР) политработники станут бояться отвечать на ехидные вопросы личного состава, вроде «а отчего в Америке до сих пор нет революции, если социализм более прогрессивный строй». Курсанты же нашей Академии (будущие «инквизиторы» и прочие партийные кадры) должны уметь ответить на любой каверзный вопрос, и в самой недружественной обстановке – поскольку за вами авторитет нашей партии. Сейчас я не на экзамене и среди своих – но отвечать надо, пусть оргвыводов не последует, но станет дядя Саша хуже думать обо мне, а я этого не хочу.

Отвечаю: свобода – это не абсолют, а лишь средство для достижения цели (иногда надо, напротив, покрепче штурвал зажать, ну где вы видели демократию в осажденной крепости). «Свобода» по-бандеровски – это ненависть, рабство, разруха, каменный век, а Советская Украина – это счастье, богатство, процветание. Так и в Ливии – где простому человеку будет легче: в сенуситском халифате или в заморской провинции Итальянской Народной республики? А во Вьетнаме (про Африку пока молчу, там все пока впереди) с точностью до наоборот. Если там хозяева (слово «помещики» не совсем правильно, поскольку у них в собственности не только сельхозугодья, но и заводы и шахты могут быть) с народом обращаются хуже, чем с рабами, – причем свои, местные, часто зверствуют еще больше французов. Тогда коммунистический, свободный Вьетнам – это счастье для простого народа. Хотя допускаю, что лет через сто в нашей истории он присоединится к всемирному СССР, как у нас Словакия, Монголия, Тува, Маньчжурия присоединились. То есть свобода свои границы имеет, рубежи – и они не постоянные, а от текущей политической обстановки зависят, что вчера было справедливым, сегодня должно быть изменено.

Дядя Саша лишь кивнул. И больше о политике не продолжал. Сегодня мы все отдохнуть собрались, в нашей квартире на Ленинградском шоссе: Юрка с Лючией подошли, Валя Кунцевич с Марией (ну это понятно – в одном доме квартиры получили, Смоленцевы над нами, выше этажом, а Кунцевич в другом подъезде), еще дядя Саша, бывший старым другом еще моего отца, Мария Степановна пришла, за нашими детьми присмотреть, ну и Валя своего китайского «крестника» Юншена пригласил, с двумя сестричками, «розой» и «орхидеей». На стол выставили что нашлось, радиола играет, лето за окном, свежесть после прошедшего дождя. Жалко лишь, что моего Адмирала нет, в Ленинграде он по своим «атомным» делам. Ну ничего, Пономаренко же обещал нам отпуск хотя бы десять дней? Вот не отстану, напомню обязательно!

Мужчины в своем конце стола собрались – мы тоже о своем секретничаем.

– Люся, расскажи, как было в Италии? Документы я читала, как вы «Лючию» брали. Рада за твоего отца – что все хорошо получилось. Да, людей жалко – хотя очень может быть, что «комета» упала не из-за диверсии, а есть такой технический дефект – я тебе после подробнее расскажу. Так что ожидается совместная экспедиция по извлечению обломков со дна Средиземного моря. Это на фото Софи Лорен рядом с тобой? Что, и в Риме сейчас это носят? Да, тебе очень идет, особенно с этой шляпкой. Хотела бы я и у вас в гостях побывать – только там, наверное, солнца еще больше, чем в Одессе, я же обгорю вся. А осенью у вас погода какая?