Кристи Голден - World of Warcraft: Джайна Праудмур. Приливы войны

• Название: World of Warcraft: Джайна Праудмур. Приливы войны
• Автор: Кристи Голден
• Жанр: Героическая фантастика
• Год: 2019
• ISBN: 978-5-17-116542-0

Разрозненные королевства Азерота усеяны пеплом отбушевавшего Катаклизма. В то время как израненный мир оправляется от катастрофы, прославленная волшебница леди Джайна Праудмур продолжает давние старания наладить отношения между Ордой и Альянсом. Однако усиливающаяся вражда неуклонно подталкивает обе стороны к открытой войне, угрожая нарушить шаткий мир и покой, едва установившийся в World of Warcraft. И вот Терамора, любимого города Джайны, достигают тревожные вести. Похищено Радужное Средоточие – одна из ценнейших, могущественнейших реликвий стаи синих драконов. Дабы раскрыть тайну ее местонахождения, Джайна объединяет усилия с Калесгосом, бывшим Аспектом синих драконов. Во время расследования между двумя блистательными героями возникает нежданная связь, но над горизонтом сгущаются тучи новой беды. Гаррош Адский Крик готовит воинство Орды к полномасштабному вторжению в Терамор. Невзирая на усиление разногласий в рядах собственной фракции, дерзкий вождь изо всех сил стремится начать новую эру господства Орды. Тяга к завоеваниям толкает его на жестокие меры против любого, кто посмеет усомниться в его решениях. Для противостояния натиску Орды в Терамор стекаются силы Альянса, однако отважные защитники города не готовы к истинным масштабам коварных замыслов Гарроша. Его злодеяние необратимо меняет Джайну: теперь ее, бывшего ревностного миротворца, неудержимо влекут вперед хаотические, всепоглощающие волны.

---

При этом она ничуть не кривила душой. До недавних пор все были поглощены одним – стараниями уцелеть. На что-то другое не оставалось ни сил, ни времени: Малигос полагал несомненной угрозой любого мага, который не примкнул к его рядам. Ныне мир раскололся, все прежние союзы распались, а леди Джайна Праудмур – не только могущественный маг, но и всеми уважаемый дипломат…

Джайне вновь вспомнился Антонидас, после долгих назойливых приставаний с ее стороны согласившийся взять девушку в ученицы. Казалось, с тех пор прошла целая вечность. Мудрый и добрый, отчетливо понимавший, что есть добро, а что – зло, Антонидас готов был пожертвовать жизнью, защищая других. Многие годы он вдохновлял ее и воспитывал… Внезапно Джайне отчаянно захотелось вернуть миру долг – все, что ей было даровано. Она вполне сознавала, что обладает немалой магической силой, и теперь, когда дело дошло до этого, решила: пожалуй, передать кому-либо свои познания – идея хорошая. Преподавать другим принципы и практические приемы работы с магией, усвоенные от Антонидаса, особенно если для этого не требуется воссоединения с Кирин-Тором… Да. Пожалуй, самое время: жизнь вообще непредсказуема, а в последние годы – тем более. Как знать, что ждет Азерот в будущем? К тому же ей так не хватает редких визитов Андуина… Быть может, присутствие юной особы оживит сырые древние комнаты башни?

– Знаешь, – сказала она, – мне вспоминается одна юная упрямица, докучавшая Антонидасу просьбами взять ее в ученицы…

– И, насколько мне помнится, из нее кое-что вышло. Некоторые утверждают, будто она сделалась лучшим магом на весь Азерот.

– Мало ли, что говорят.

– Прошу, скажи же, что ты возьмешься за ее обучение, – попросил Ронин, отринув прочь все, кроме полной откровенности.

– Что ж, по-моему, мысль хороша, – твердо ответила Джайна.

– Она тебе понравится, – с проказливой улыбкой пообещал Ронин. – Однако хлопот с ней будет немало.

Да, без хлопот и вправду не обошлось. И не только для самой Джайны, но и для Страдалицы. Вспомнив, как та приняла гномку, Джайна невольно улыбнулась. Опытная воительница из ночных эльфов, Страдалица оставалась при Джайне с тех самых пор, как была приставлена к ней в день Битвы за гору Хиджал, и верно служила ее телохранительницей, есть в этом надобность или нет, если только госпожа не поручала ей чего-либо более деликатного. Джайна не раз и не два напоминала, что Страдалица вольна в любой момент вернуться к своему народу, но та неизменно пожимала плечами и говорила одно: «Леди Тиранда меня от этих обязанностей не освобождала».

Причины такого упорства и преданности оставались для Джайны загадкой, однако тому и другому она была искренне рада.

Однажды Киннди уселась за книгу, а Джайна принялась методически наводить порядок в шкафчике с реагентами, обновляя выцветшие до полной неразборчивости ярлыки, а все потерявшее силу – откладывая в сторону, для уничтожения по всем правилам. Кресла в Тераморе были рассчитаны на людей, и посему ноги Киннди не доставали до пола. Рассеянно болтая ногами и прихлебывая чай, она вдумчиво листала огромный, почти в ее рост величиною, том, а Страдалица тем временем точила меч. Вскоре Джайна краешком глаза заметила, что эльфийка нет-нет да поглядывает в сторону Киннди, причем с каждым разом все раздраженнее.

И вот, наконец, Страдалица не выдержала и взорвалась:

– Киннди! Тебе что, нравится быть такой непоседой?!

Киннди закрыла книгу, аккуратно заложив нужную страницу крохотным пальчиком, задумалась над вопросом и после недолгой паузы отвечала:

– Меня не принимают всерьез. Это нередко лишает меня возможности оказаться полезной. По-моему, это довольно досадно. Таким образом, нет – быть непоседой мне не нравится.

– Ну что ж, тогда все в порядке, – кивнула Страдалица, возвращаясь к прерванной работе, а Джайне, дабы удержаться от смеха, пришлось извиниться и поспешить за порог.

Действительно, хлопот с Киннди оказалось немало, даже если на время забыть о ее ненамеренной непоседливости. Энергии юной гномки хватило бы на десятерых, а уж вопросы сыпались из нее, точно горох из мешка. Поначалу они казались забавными, затем начали раздражать, и вот однажды, проснувшись поутру, Джайна почувствовала себя настоящей наставницей – наставницей ученицы, которой со временем будет гордиться. Да, Ронин ничуть не преувеличивал – пожалуй, он в самом деле отдал Джайне лучшую из всех, кем мог бы похвастать Кирин-Тор.

Любознательность Киннди охватывала не только магию, но и государственные дела. Порой Джайне даже хотелось поведать гномке о тайных встречах с Го’элом (и та, несомненно, поняла бы ее соображения), но это, конечно же, было невозможно – тем более что Киннди была связана обязательством докладывать обо всем, что сумеет узнать, Кирин-Тору. Оплошность, допущенная с Андуином, научила Джайну осторожности, и до сих пор она не сомневалась, что Киннди об этих встречах ни сном, ни духом не ведает.

– Как поживает наставник Ронин? – спросила Джайна.

– Прекрасно. Передает наилучшие пожелания. Только вот занят чем-то очень, – ответила Киннди, вновь потянувшись к печенью.

– Мы – маги, Киннди, – наставительно заметила Джайна. – И всегда заняты – то одним, то другим.

– Уж это точно! – весело согласилась ученица, отряхивая подол от крошек. – Но все равно мой визит прошел как-то скомканно.

– Но хоть родителей повидать успела?

Отцу Киннди, Виндлу Искросвету, была доверена важная работа – по вечерам зажигать жезлом все уличные фонари в Даларане. Если верить Киннди, это дело доставляло ему такую радость, что он открыл торговлю жезлами, предоставлявшими всякому, кто пожелает, возможность тоже испытать ее разок-другой. Ее мать, Джакси, поставляла высшей эльфийке Айми выпечку для продажи – особенно гномьи кексы «Красная шапочка», пользовавшиеся необычайным спросом. Отчасти по этой причине Киннди, ее наследница, так часто сетовала на собственную – по ее мнению, никудышную – стряпню.

– Успела!

– И тем не менее, все еще хочешь печенья, – поддразнила ее Джайна.

– Что я могу сказать? Такая уж я сладкоежка, – пожав плечами, ответила Киннди.

Голос ее звучал радостно, как и всегда, однако гномку явно что-то тревожило. Вздохнув, Джайна поставила блюдце с печеньем на стол.

– Киннди, я знаю: ты обязана докладывать обо всем Кирин-Тору. Таков был уговор. Однако вдобавок к этому ты – моя ученица. Если ты сомневаешься во мне, как в наставнице, то…

Огромные синие глаза гномки округлились от изумления.

– В вас? Что вы, леди Джайна, вы тут вовсе ни при чем! Просто… я чувствую: в Даларане что-то неладно. Буквально носом чую! И поведение наставника Ронина меня ничуть не успокаивает.

Это произвело на Джайну немалое впечатление. Шестым чувством, подсказывающим, что вокруг, как выразилась Киннди, «что-то неладно», обладал далеко не каждый маг. На такое и сама Джайна была способна лишь до определенной степени. Непорядок магического толка она чувствовала не всегда, и без внимания это чувство не оставляла. А Киннди… ведь ей всего двадцать два!

– Наставник Ронин в тебе не ошибся, – с легкой завистью сказала она. – Он говорил, что ты весьма талантлива.

Щеки Киннди слегка покраснели.

– Если в Даларане действительно что-то не так, – продолжала Джайна, – мы, несомненно, вскоре об этом узнаем. Ну, а теперь скажи: прочла ли ты книгу, что я дала тебе с собой?

– «Углубленный анализ временных эффектов сотворения съестных продуктов»? – со вздохом уточнила Киннди.

– Да-да, ту самую.

– Прочла. Только… – тут Киннди запнулась и отвела взгляд в сторону.

– Что случилось?

– Э-э… кажется, теперь там, на сорок третьей странице, пятно от глазури.

Над Оргриммаром сгустилась ночь. Жара несколько спала, но не улеглась: насквозь пропеченный солнцем, лишенный растительности песок удерживал тепло еще надежнее огромных свежеотстроенных железных зданий. Что и говорить, приятностью климата Оргриммар, как и весь Дуротар, не отличался никогда, а уж теперь – тем более.

И Малкорока это вполне устраивало.

Разумеется, в дуротарской жаре ему было так же неуютно, как и в раскаленных недрах Черной Горы. И хорошо. И прекрасно. Наверное, лучшим, что когда-либо случалось с оркским народом, был исход из ласковых, гостеприимных родных земель наподобие дренорского Награнда. Иное дело – Дуротар. Пустыня испытывала силу духа, воспитывала, закаляла. Излишние удобства вредны, вот Малкорок, кроме всего прочего, и приглядывал, чтобы ни одному из орков не жилось чересчур легко.

Однако кое-кто из тех, кто присутствовал на последнем собрании, явно чересчур разнежился. Чересчур уверился в собственной правоте. Настолько, что вслух выразил недовольство, посмел возражать не просто вождю Орды, но и правителю собственного народа. Правителю орков! При одной мысли об этакой самонадеянности Малкорок злобно заскрежетал зубами, но тут же взял себя в руки и тихо, без единого звука, двинулся вдоль темной улицы дальше.