Боб Берман - Биоцентризм. Как сознание создает Вселенную

• Название: Биоцентризм. Как сознание создает Вселенную
• Автор: Боб Берман
• Жанр: Прочая научная литература
• Год: 2019
• ISBN: 978-5-04-102744-5

Теории происхождения физического мира не работают и не будут работать, пока не объяснят природу жизни и сознания. Так считают авторы книги – один из ведущих мировых ученых Роберт Ланца и известный астроном Боб Берман. До недавнего времени считалось, что мы знаем, из чего состоит Вселенная, однако оказалось, что ее 96 % приходится на темную материю и темную энергию, а мы и понятия не имеем, что это такое. С помощью биологии и астрономии авторы зовут выйти за рамки западной науки и взглянуть на мир с точки зрения биоцентризма. Согласно этому новому подходу, жизнь и сознание – это сама основа нашего понимания Вселенной, а не результат долгих физических процессов. В книге изложены принципы биоцентризма, основанные на общепризнанных научных данных, которые переворачивают представление о времени, пространстве, жизни и смерти. Роберт Ланца – один из ведущих мировых ученых, которого сравнивают с Эйнштейном. Автор почти 20 научных книг, сотен публикаций и изобретений. Боб Берман – самый читаемый астроном в мире, колумнист авторитетных журналов Discover и Astronomy.

---

Теперь представьте, что в том же пустом лесу на столе стоит зажженная свеча. Не рекомендую повторять это в реальности, хотя ответственный за эксперимент стоит наготове с огнетушителем. Появляется ли желтое пламя и еще более яркое свечение в его сердцевине при отсутствии наблюдающего?

Даже если мы не будем следовать теории о квантах и допустим, что электроны и все другие частицы заняли свое реальное положение при отсутствии наблюдателей (об этом позже), то пламя все равно остается просто горячим газом. Как и любой источник света, оно излучает фотоны или крошечные пакеты волн электромагнитной энергии. Каждый из них состоит из электрических и магнитных импульсов. Эти кратковременные проявления электричества и магнетизма – природа света как она есть.

Наш повседневный опыт подтверждает, что ни электричество, ни магнетизм мы визуально наблюдать не можем. Поэтому несложно понять, что и в пламени свечи нет ничего видимого, яркого или окрашенного. Допустим, что те же невидимые электромагнитные волны воздействуют на сетчатку глаза человека, но лишь при том условии, что расстояние от одного гребня волны до другого будет составлять от 400 до 700 нанометров. Лишь тогда энергия волн будет достаточной, чтобы вызвать стимул у восьми миллионов колбочковых клеток сетчатки. Эти клетки посылают соседнему нейрону электрический импульс, который передается со скоростью 400 километров в час к теплой, влажной затылочной доле мозга в задней части головы. Именно там от этих стимулов срабатывает каскад импульсов, и мы субъективно воспринимаем этот эксперимент как некую желтую яркость в месте, которое мы привыкли называть внешним миром.

Другие существа, получающие идентичный стимул, будут видеть что-то совершенно другое, например серое пламя или вообще неизвестно что. Все дело в том, что никакого «яркого желтого» без нас в принципе не существует. По большому счету имеет место лишь невидимый поток электрических и магнитных импульсов. Мы абсолютно необходимы для объекта, который мы назвали желтым пламенем. И это весьма относительно.

А что происходит, когда вы что-то трогаете? Разве это не убедительно? Потрогайте ствол упавшего дерева, и вы почувствуете некое давление. Однако и в этом случае это будет ощущением исключительно нашего мозга, оно лишь «проецируется» на пальцы, которые тоже «существуют» в уме. Более того, это ощущение давления вызвано не контактом с твердым телом, а тем, что в каждом атоме есть отрицательно заряженные электроны на внешней оболочке. Все мы знаем, что одинаково заряженные объекты отталкиваются, поэтому электроны коры мозга отталкивают эти электроны, и мы ощущаем электрическую отталкивающую силу, которая не дает пальцам проникнуть дальше. Когда мы давим на дерево, ничто твердое не встречает никаких других твердых частиц. Атомы в наших пальцах пусты, как пусто футбольное поле, в середине которого сидит муха. Если бы потребовались твердые объекты, чтобы нас остановить (а не энергетические поля), то наши пальцы без труда прошли бы сквозь дерево, как сквозь туман.

Рассмотрим пример, интуитивно еще более понятный, – радугу. Неожиданное появление радуги вызывет у нас восторг, но истина в том, что для этого появления мы абсолютно необходимы. Радуги просто нет, если рядом нет людей.

Опять то же самое! – подумаете вы, однако не стоит спешить, на этот раз все гораздо понятнее. Для радуги нужны три компонента. Должно быть солнце, должны быть капли дождя и должен быть осознающий глаз (или заменяющая его фотопленка) в правильном положении. Если глаза смотрят прямо в сторону солнца (назад падает тень от головы), то освещенные солнцем капли воды создадут радугу с углом в сорок два градуса. Но ваши глаза должны находиться там, где сходится преломленный каплями свет. Человек, находящийся неподалеку от вас, окажется в другой точке конуса с совершенно иным набором капель и будет видеть другую радугу. Его радуга будет похожа на вашу, но может оказаться и совсем иной. Наблюдаемые им капли могут отличаться по размеру, причем более крупные будут создавать более яркую радугу, но без голубого цвета.

Кроме того, если освещенные солнцем капли находятся очень близко, например как от садового дождевателя для газонов, то находящийся рядом человек вообще может не увидеть радуги. Ваша радуга может быть только вашей. Итак, мы вернулись к нашей проблеме – что, если там никого нет? Ответ: радуги там не будет. Чтобы ее увидеть, должна быть система глаз-мозг (или фотоаппарат, чтобы наблюдатель увидел результат позднее). Для появления настоящей радуги присутствие человека так же необходимо, как солнце и дождь.

Несложно догадаться, что при отсутствии людей или животных никакой радуги не будет. Или, если вам так удобно, существуют бесчисленные множества потенциальных радужных дуг, каждая из которых смещена относительно другой на минимальный градус. И это вовсе не теория или философствование. Это основы науки, которую проходят в любом классе начальной школы на уроке природоведения.

Мало кто станет оспаривать субъективную природу радуги, которая так часто появляется в сказках. Но если мы поймем, что и вид небоскреба точно так же зависит от наблюдателя, то сделаем первый шаг к пониманию истинной природы вещей.

И придем к первому принципу биоцентризма:

Первый принцип биоцентризма. То, что мы воспринимаем как реальность, является процессом, включающим в себя и наше сознание.

Глава 4 Свет и мотор!

Еще до поступления в медицинскую школу и задолго до того, как я начал исследовать жизнь клеток и клонирование человеческих эмбрионов, я был очарован сложным и неуловимым чудом природы. Некоторые из ранних переживаний способствовали развитию моих биоцентрических взглядов. Я изучал природу с раннего детства, у меня была маленькая обезьянка, заказанная за 18 долларов и 95 центов по объявлению в журнале для охотников и рыболовов Field and Stream, а подростком я проводил генетические эксперименты с курами и попал в поле зрения Стивена Куффлера, известного нейробиолога из Гарварда.

Мой путь к Куффлеру начался с фестивалей науки, которые стали для меня своеобразным самоутверждением. Из-за семейных обстоятельств в школе смотрели на меня свысока – после отчисления моей сестры из школы директор заявил матери, что она не справляется с родительскими обязанностями. Чтобы исправить ситуацию, мне пришлось потрудиться. Я решил получить премию в присутствии своих учителей и одноклассников, которые подняли меня на смех, когда я сообщил, что хочу участвовать в фестивале науки – изменить геном белых цыплят и сделать их черными. Учитель биологии заявил мне, что это невозможно, а родители отказались отвезти меня на куриную ферму.

Я отважился совершить поездку на автобусе, а затем на трамвае из родительского дома в Стоутоне в Гарвардскую медицинскую школу, один из самых престижных медицинских институтов. Я поднялся по лестнице главного входа, по огромным гранитным плитам, стертым до меня несколькими поколениями студентов. Я тешил себя надеждой, что ученые люди любезно примут меня и помогут. Меня ведь занимала научная проблема, и разве одного этого было недостаточно? Но меня не пропустила охрана.

Я был как Дороти из «Возвращения в Изумрудный город», которой охранник дворца скомандовал «Уходи!». Стоя позади здания, я обдумал свои последующие шаги. Все двери были заперты, но я полчаса простоял у мусорных контейнеров и заметил, что приближается человек не выше меня ростом в футболке и рабочих штанах цвета хаки. Это явно был уборщик, сейчас он войдет с черного хода. И я понял, как проникнуть внутрь.

В следующую минуту мы оказались в здании и стояли лицом к лицу. Я подумал: «Он не знает, зачем я здесь. Он только моет полы».

«Я могу чем-то помочь?» – спросил он.

«Нет, – ответил я. – Мне нужно просто задать один вопрос профессору из Гарварда».

«Тебе нужен какой-то конкретный профессор?»

«Вообще-то нет, речь идет о ДНК и нуклеопротеине. Моя задача – стимулировать синтез меланина у цыплят-альбиносов», – сказал я. Мои слова были встречены с удивлением. Я заметил, что произвел впечатление, и пустился в объяснения, хотя и был убежден, что мой новый знакомый понятия не имеет о том, как устроена ДНК: «Дело в том, что альбинизм является аутосомно-рецессивным заболеванием…»

Когда мы разговорились, я рассказал ему, что еще и работаю в школьной столовой и дружу с дворником мистером Чепменом с той же улицы. Он спросил меня, не врач ли мой отец. В ответ я рассмеялся: «Нет, он профессиональный игрок. Он играет в покер». Похоже, в этот момент мы и подружились. В конце концов, мы оба были из бедняков.

Конечно, я и понятия не имел, что передо мной был всемирно известный нейробиолог доктор Стивен Куффлер, номинированный на Нобелевскую премию. Если бы он сразу представился, меня бы как ветром сдуло. Однако в те минуты я сам воображал себя школьным учителем, который читает лекцию ученикам. Я поведал ему об эксперименте, который проводил в подвале, и как изменял геном белого цыпленка, чтобы сделать его черным.