Анна Гурова - Ловцы душ

• Название: Ловцы душ
• Автор: Анна Гурова
• Жанр: Русское фэнтези
• Год: 2019
• ISBN: 978-5-17-112607-0

Старый ведун из Полоцкого княжества, именуемый Волчий Пастырь, шаман-нойда, говорящий с мертвыми, юный княжич Сеслав, которому назначено смертельно опасное испытание, боярышня, угодившая в тенета ведьмы, ловкий и бесстрашный охотник Корт… Всех их объединяет одно: их путь рядом с Кромкой, границей, разделившей мир живых и мир мертвых. Здесь сказка становится реальностью. Здесь нет ни добрых, ни злых, а есть лишь беспрестанная борьба за власть над человеческими душами, своими или чужими. Это совсем не то колдовство, которое придумывают авторы фэнтези. В этом мире оно исконное: языческое, беспощадное дремучее, как древнерусские леса, полные нежити и проклятий, только и ждущих, чтобы неразумие или жадность дали им свободу.

---

– Помыться вам… – проворчала старуха.

Иль не старуха? Малец никак не мог взять в толк, сколько ей лет. При луне-то много не разглядишь…

– Помыться… Сама он сколь не мылась, а иные, знаш, вон и вовсе не моются – и ничё!

– Сёдни помоешься! – заявил Дедко. – Вишь, кого я привел? – Дедко подтолкнул Мальца наперед. – Видный отрок!

– Не больно-то виден! – буркнула хозяйка. – Только визжать здоров. Мало не оглохла!

– В дом веди, старая! – повелительно сказал Дедко. – Хорош лясы точить!

– Да уж как прикажете, гости нежданные! – Старуха фыркнула и, поворотясь, пошла к крыльцу. Заметно прихрамывала. Колченогая.

Дом был старый-престарый. И большой. В сенях на полке горела толстая свеча. Хозяйка взяла ее на ходу и похромала вверх по лестнице. Малец углядел: стены да перильца сплошь покрыты затейливой резьбой и черным-черны. Закопчены, что ли?

– Холодно у меня! – недовольно сообщила старуха.

– Ничё! – бодро отозвался Дедко. – Отрок протопит, коли дрова есть.

– Дрова есть, да печь холодна!

– Ничё! Он у меня мастак!

Малец слушал эти речи и чуял: за обычными словами что-то упрятано. Словно бы и слова эти заранее сговорены, кому что сказать…

Что-то мягкое прижалось к ноге. Малец аж подпрыгнул от неожиданности. И застыдился, углядев кота. Кот, черный, жирный, пушистый, тоже шарахнулся от Мальцева прыжка и фыркнул недовольно.

Старуха тем временем отворила новую дверь, впустила Дедку с учеником в просторную комнату, поставила свечу.

– Ну, мастак, счас печь топить будешь! – обратилась к отроку. – А там и в баньку. То я сама. Мое дело!

– Твое ж! – поддакнул Дедко.

Тут отрок разглядел хозяйку получше. Разглядел, да не много увидел. Власы, то ли седые, то ли пыльные, – как мех линючий. Платье – ворох тряпья. Не скажешь даже, худа или телиста. Лицо в саже да земле, только и видно, что нос горбатый, ломаный да глаза черные.

В сказках смердьих такими ведьмы виделись. Но Малец помнил ведьму. Она была не такой. Страшной, но по-другому. Однако Малец нутром чуял: эта – похуже ведьмы. Пострашнее.

– Мышеед, – сказала карга коту, – удружи, милай, сведи мастака к дровам. Да покажи, что где. – И уже Мальцу: – Иди, он те все покажет. – И ловко сощелкнула нагар длинным ногтем.

Малец покосился на Дедку. Тот кивнул:

– Слушай ее, она – хозяйка.

Черный кот призывно мяукнул с лестницы.

– На-ка. – Хозяйка вынула вторую свечу, запалила и всунула в руку Мальцу. – Ить ноги переломаешь, будешь как я шкандыбать.

И захихикала.

Свечка оказалась теплой на ощупь, словно ее грели в ладони.

Кот с мурчанием поскакал по ступеням. Внизу остановился, подождал. Малец шел по пустому темному дому, вдыхал пыльный, тяжелый дух его и гадал, чей он? Кто строил? Для чего? И ведь крепко строил!

А умный кот и впрямь привел к печи. Да какой печи! В широкий ее зев Малец мог войти, едва наклонясь. И поленница рядом. Малец скинул полушубок, взял топор. Ах, какой топор! Шершавое топорище так и приросло к ладони. Только вот легок.

Поставил Малец на колоду чурбан. Для начала поменьше, примериться. Топорище длинное, непривычное. Махнул – и чурбан пополам. Будто не топорик в руке, а тяжеленный колун. Да еще в колоду врубился на три пальца.

И пошло. Топор летал, как и не железный, почти не утруждая руку, а уж рубил!..

Ясное дело, не простое орудие. Жалко, у Дедки такого нету. Стянуть бы!

Наконец решил Малец, что дров довольно. На растопку хватит, а уж как такая пещь разойдется – в нее хоть цельные бревна пихай.

Печь оказалась огромна. У наместника в тереме и то поменьше.

Разгоралось туго, хоть Малец и сделал все как надо. Перед тем как за огнем сбегать, ладони к ней прикладывал, слова правильные говорил, добра просил, как положено.

Долго не просыпалась печь. Должно, давно не топили. Малец вдосталь дыма наглотался, пока раздул. Наконец печь уступила, зашлась, загудела басом, по-великаньи. Дрова вспыхнули ярко, озарив весь огромный залище. Дым горький враз вверх утянуло. Теперь можно и оглядеться.

А глянуть было на что.

Поперек зала – три длинных стола. У столов – сиденья. Да не лавки, а высокие кресла с гнутыми спинками. Малец таких и не видал никогда. На пробу Малец уселся в одно из кресел – не впору оказалось. Ноги до пола еле доставали.

Хозяйкин кот недовольно мяукнул. Не понравилось, что отрок в кресло уселся. Малец погладил резные потертые поручни. В углублениях – остатки лака. Дуб однако. Старый-престарый.

Вдруг почудилось Мальцу: полон зал. Сидит за длинными столами прорва мужей. Все – оружные. Пьют, кричат, песни орут…

Кот снова мяукнул недовольно, царапнул по штанине. Малец очнулся. По черным стенам гуляли черные тени. Пламя в печи пылало и ревело, вытягиваясь к дыре дымохода. Малец встал да принялся одно за другим вбрасывать в печь поленца. Сбоку бросал – к самой печи от жара уже и не подойти.

– Верно старый сказал: мастак! – раздался рядом скрипучий хозяйкин голос.

Припадая на ногу, она обошла отрока, приблизилась едва ль не к самому зеву. Малец оторопело глядел на хозяйку: та даже лица от жара не прикрыла, только щурилась. Черный котяра сиганул ей на плечо и тоже уставился в середку огненного вихря. Так они и стояли, кидая на дальнюю стену скрюченную, на них не похожую тень.

Потянуло паленым волосом. Кот задом, неловко, не по-кошачьи, соскочил на пол, отбежал от огня. А хозяйка всё стояла. Неумытое лицо ее само походило на головешку. Красное от близкого пламени, будто тлеющее изнутри.

Неторопливо, будто бы нехотя, ведьма отодвинулась от очага, повернулась:

– Исть хочешь?

Малец кивнул. Дедко в пути кормил не по обычаю скупо.

– Пошли.

Шибко, хоть и хромая, хозяйка засеменила прочь из зала, воздух в котором уже заметно прогрелся. Малец метнул напоследок несколько полешек в печь и побежал за ней.

В комнате сидел Дедко и дул из деревянной кружки приправленный мед. Медовый дух плавал в воздухе. Малец сглотнул. Дедко покосился на ученика, подмигнул. Видать, затеял что-то. Мальцу, однако, Дедковы затеи известны. Страх холодком прополз по спине. А может, и не страх вовсе, а просто захолонула вспотевшая от работы и печного жара спина: полушубок-то внизу остался.

Хозяйка сняла с полки такую же, как у Дедки, кружку, заглянула в нее, вытрясла мусор, еще раз заглянула, хмыкнула и налила черпаком из бочонка.

– Пей, малый, чтоб сердце не упало! – напутствовала она, вручая кружку отроку.

Мед был пряный, сладкий. После первых же глотков голова приятно закружилась.

– Не налегай, – посоветовал Дедко.

– Цыть! – перебила его хозяйка. – Не встревай! Мое дело! А ты, мастак, пей сколько хочешь!

Ведун, к удивлению Мальца, не осерчал на окрик, а молча припал к кружке.

– Пей, малый! – Хозяйка потрепала отрока по голове, одарила улыбкой. Зубы у ней оказались вовсе не старушечьи – ровные, белые, как молоко. Так и взблеснули. – Пей веселей! – и заковыляла прочь.

– Чой-то она хромает? – поинтересовался Малец.

– Чой-то ты разговорился! – шикнул Дедко. – Сказано: пей да помалкивай!

Хозяйка вернулась не скоро. Дедко успел осушить две кружки да принялся за третью. Отрок налить себе не решался, так сидел, блаженствуя от внутреннего тепла. Голод от меда притупился, потянуло в сон.

Неровный хромой топоток вывел его из дремоты.

– Пойдем, мастак! – Хозяйка дернула его за рукав. – И ты, старый, пойдем! Пособишь.

– Эт не мое дело! – отмахнулся Дедко, тоже порядком разомлевший.

– Твое иль не твое, а одной мне не управиться! – сварливо заявила хозяйка. – Разок пособишь – и гуляй.

Дедко, недовольно ворча, поднялся, скинул полушубок, потащился следом.

Банька, не в пример всему дому, оказалась невелика – поперек шагов двадцать. Но хороша. Даже пол не земляной, а из досок просмоленных.

– Сюда сядь! – приказала хозяйка Дедке, поставив сальную свечку на полку повыше. – А ты, мастак, скидай одежку, счас я вернусь.

В баньке тоже была печь, но маленькая, с каменьями для пару и здоровенным, вделанным прямо в печь котлом под крышкой. Малец проворно разделся – в баньке жарко. Дедко на него не глядел, делал вид: что будет, его не касаемо. Малец прошелся по мокрому деревянному полу, заглянул в кадушку, потрогал холодную водицу. У двери на стене висели дубовые венички.

Воротилась хозяйка, принесла два ушата. Вместо прежней одежды на ней теперь был кожаный длинный передник на голое тело. Порченая нога – в деревянных лубках, здоровая – голая. Руки у хозяйки оказались по-мужски мускулисты. Капли пота прочертили полоски на грязном лице.

Подковыляв к котлу, хозяйка голой рукой, бесстрашно, скинула горячую крышку. Вверх прянул пар.

Подхромав к Мальцу, оглядела его пристально, как ощупала.

Отрок незнамо от чего смутился.

– От и добро, мастак, – скрипучим голосом выцедила хозяйка. – В саму пору тебя привели. – И Дедке: – Давай, старый, пособляй. Не забыл, как надо?