Александра Сорокина - Вначале будет тьма // Финал

• Название: Вначале будет тьма // Финал
• Автор: Александра Сорокина
• Жанр: Современная русская литература
• Год: 2019
• ISBN: 978-5-04-105783-1

Проект «Битва романов» стал творческим экспериментом, в котором приняли участие начинающие писатели – студенты литературной школы CWS, основанной писателем и филологом . Две команды авторов по пять человек при активной поддержке кураторов – блестящего писателя, поэта, публициста и выдающегося прозаика, публициста начали работу над двумя коллективными романами, чтобы создать роман-бестселлер и доказать, что жанр романа живее всех живых. В команду Дмитрия Быкова вошли . Совместно соавторы создали роман , действие которого разворачивается в разгар финального матча чемпионата мира по футболу. Оглавление романа соответствует его тематике: «Первый тайм», «Перерыв», «Второй тайм», «Дополнительное время», «Пенальти». Соавторам удалось передать небывалый накал страстей, который охватил в дни футбольного праздника буквально всех. В команду Михаила Веллера на основе строгого конкурсного отбора вошли . Совместно коллективу авторов удалось создать масштабный социально-фантастический роман . История, описанная в книге, развивается на фоне постядерной катастрофы, когда выжившее человечество поделило планету на новые государства и территории, а важнейшим ресурсом является свет. Так, жители антиутопической Москвы получают свет только по прописке, а для поездки в Петербург нужно получать специальные визы. Читателя ждут захватывающие приключения в совершенно незнакомом мире и поиски ответов на главные философские вопросы. Целью проекта «Битва романов», помимо обучения литературных талантов, стали поиски ответов на такие вопросы, как «Какова роль личности автора в успеха произведения?», «Можно ли написать хороший коллективный роман?» и «Что делает роман бестселлером?». Теперь проект завершен и представлен на суд читателей, которым предлагается самостоятельно ответить на эти вопросы. Содержит нецензурную брань!

---

Т3 в шелковой пижаме цвета подгнившей груши стоял с бокалом вина улыбался и несколько раз подчеркнул, как же он рад видеть Игоря. Да еще и живым!

Потому что не каждый выживет совсем без друзей.

– Ты знаешь, зачем я тебя пригласил? – спросил он, поглядывая на невнятные, до конца не прорисованные тучи за окном.

– Вероятно, ты хочешь меня купить, – усмехнулся Игорь, чтобы придать себе уверенности.

– Вероятно, но не сегодня, – подтвердил Т3 добродушно. У него были светлые кудрявые волосы, и с виду он походил на южного или хорошо отдохнувшего человека. Рефлексии в нем было мало, пасмурности тоже, как и русскости в философско-бытовом, предельно неопределенном смысле этого слова. Он сел на диван, указал Игорю на кресло напротив и продолжил: – Слышал, что Т1 незаконно торгует с Москвой?

– Вы все незаконно торгуете.

– Он торгует в обход нас, – уточнил недовольный Т3, – просек, что нефть, газ, уголь – дело проигрышное и нас тут не обдурить. Мы же вынашиваем месторождения, как курицы свои яйца! Мы над ними так трясемся, что и не укрыть ничего, система доносов работает, как блокчейн. Но этот скот прознал, на чем еще можно заработать, представляешь?

Игорь кивнул:

– Представляю.

– Нет, ты прикинь, он шубы толкал!

– Почему шубы?

– А ты подумай! Чего в Москве не хватает?

– Судя по новостям, всего.

Т3 рассмеялся пуще прежнего и хлопнул Игоря по острой коленке:

– Угодий, один хрен, угодий, мой друг! Земель у них нет, живность мельчает, а зима по-прежнему холодная! Эх, не зря Наполеона прогнали еще сто лет назад…

– Двести, – вставил Игорь.

– Без разницы! – отмахнулся Т3. – Короче, этот скот затеял такую штуку. Один их коррупционер Антонов, ну полный такой, живет за городом. И, значит, не хватало ему своих домов, так он шубохранилище построил. Ты прикинь, шубохранилище! Вот цирк, да?

– И что ты предлагаешь? – Игорь наконец почувствовал, что подбирается к цели визита.

– Слушай, ну если совсем прямо… я хочу, чтобы ты его взорвал.

Королев напрягся:

– Ты, верно, забыл, что я тебе не обслуга.

– Это нам обоим выгодно, – пояснил молодой градоначальник. – Слушай, у меня позади очень сложная неделя, а ты и расслабиться не даешь. Я, между прочим, работаю по двадцать часов в день: вчера устанавливал культурный обмен с Санкт-Петербургом, школу для электората открывал, на корпоратив летал, и еще много всего!

– Ты перейдешь к делу или мне уйти?

– Да я уже на месте, куда переходить? Все элементарно! Наш Т1 и этот Антонов организовали незаконный оборот меховой продукции размером с одно трехэтажное шубохранилище. Как передают мои люди, в Москве сейчас наблюдается дефицит зимней одежды, и цены устанавливаются произвольно, безо всякой оглядки на совесть. Наш дорогой предатель не просто обеспечивает неприятеля, он ворует у нас под носом, передает ценные сибирские ресурсы, присваивая всю прибыль себе. Как мне кажется, данный произвол пора прекратить.

– И ты хочешь, чтобы это сделал я?

– Конечно! Ты талантливее Вадима. Пора тебе отличиться чем-то грандиозным.

– Значит, тебя не пугает, что подрыв шубохранилища чиновника-авторитета может быть расценен как диверсия и привести к ухудшению двусторонних отношений?

– Не-а! Мы слишком ленивы, чтобы вести войну.

«Мы слишком ленивы, чтобы вести войну! – передразнил его Игорь. – И на связь выходить ты ленишься, видать! Ну что за сволочь!»

Королев пытался установить контакт с Т3 уже в пятнадцатый раз. Рыскал вокруг озера и неустанно трясся, осознавая, что полицейская сирена звучит все громче не просто так. Его ищут и, скорее всего, найдут.

Или ему все это показалось?

Ему казалось, он слышит шаги за спиной. Чувствует затылком дуло пистолета. Возможно, пройдет секунда – и его схватят. Его казнят изощренным способом, например, взорвут. Закончится политическая карьера. Вадим прочтет проникновенную речь в честь близкого друга. Может, даже выкупит его прах.

Или у Игоря помутился рассудок и виной тому – природа, здоровью которой он может только завидовать? Что, если он замрет и притворится, будто он вовсе и не здесь?

На самом деле он – супергерой Игорьмэн. Он играет со старшим братом, который признает его значимость, играет с Вадимом, который уступает ему ход, играет с Мальтой, которая держится на расстоянии. А мама, живая, наблюдает за ними, пока папа готовит ужин.

Позитивное мышление – так оно и работает?

20

– И что же, ты хочешь сказать, что вот так просто сделаешь им эту бомбу, получишь деньги и будешь спать спокойно? – спросила Гала, помешивая варившиеся в кастрюле макароны. – Марк, я тебя просто не узнаю.

– Да при чем тут деньги? – вспылил он, но сразу постарался взять себя в руки: не хотелось после уже заключенного пари размениваться на бессмысленный спор. – Дело совсем не в этом. Хотя и в этом тоже. Просто этот мальчишка взял меня на понт, да еще на глазах у моего друга! Да и вообще, в этом есть что-то… смелое.

– Конечно, я помню, что ты был пылким парнем. Хотя почему был – и до сих пор, судя по количеству студенток, которые вокруг тебя увиваются.

– Ты ревнуешь?

– О нет, как можно – я ведь знаю не только число твоих любовниц, но даже их имена. Впрочем, мы же ведь договорились, что у нас эти «свободные отношения», – все совпадает с твоими взглядами на жизнь, верно?

– Ты права, ты абсолютно права. Гала, а ты не нальешь мне еще супа, а? От возбуждения я ужасно голоден.

– Что, без мяса бомба не придумывается, да?

– Ну и дура же ты, Гала.

– Чего это? Ты собираешься создать какую-то неслыханную бомбу и отдать этому сынку твоего друга, про которого ты всегда говорил, что он нелеп, как попугай в брюках, – кстати, идиотское выражение, – и вот, пожалуйста! Да он же продаст эту бомбу куда-нибудь за границу – и прости-прощай остатки России.

– Умоляю, дались тебе эти остатки! Остатки – сладки: пусть все развалится окончательно. Я за самоопределение, свободу, равенство и даже братство. И сестринство, если на то пошло, – горячился Марк, – я ведь главный феминист в университете.

– Это я помню.

– Гала, а ты хлеб не принесешь?

Она закатила глаза, но все же принесла хлеб.

– Не хочешь ли в качестве поддержки идеи равноправия полов хотя бы начать убираться в квартире?

– Но это же твоя квартира, Гала.

– Да-да, я понимаю, что убираться у каждой любовницы в доме – для твоего возраста это слишком, – она вздохнула.

– Не приплетай мой возраст, наглая девчонка.

– Ну я же шучу, не сердись: ты как Мик Джаггер лет тридцать назад. Морщинистый, но все равно притягиваешь взгляды – помнишь, он ведь в семьдесят закрутил роман с какой-то двадцатилетней моделью.

– Мик Джаггер от философии, – Марк засмеялся, – блестяще. Самое смешное, что Джаггер-то все еще жив и ходит все в таких же узких джинсах, как полвека назад. Вернее, его катают в коляске, но джинсы и правда по-прежнему узкие.

– Мы еще услышим не об одном его романе, это наверняка. Завидуешь?

– О нет, надеюсь умереть раньше, чем буду бояться чихнуть и получить сотрясение мозга. Гала, пока ты моешь посуду, я пойду покурю, о’кей?

– Как угодно, мой милый. Одна просьба: если будешь курить марихуану, оставь и мне немного – я покупала для себя, а не для тебя.

– Постараюсь, но не обещаю. Мне же надо как-то расслабиться, понимаешь?

– Тогда с тебя половина цены.

– Продам бомбу, и сразу – какие у меня деньги, я же всего-навсего лишний философ в университете.

– Умоляю, умоляю, давай прекратим этот разговор! Пойду лучше разберу свой гардероб, это и то увлекательнее.

– Вот и иди… – Марк вышел на балкон и достал из тумбочки марихуану. – Все-таки удивительно, что даже у нас легализовали марихуану. Того и гляди станем продвинутой страной, как передовые государства. Спасибо Голландии с Канадой, этот мир за двадцать лет изменился к лучшему.

Хорошенько затянувшись, он поглядел сквозь балконное окно: Гала – которую на самом деле звали Галиной, но он придумал ей близкородственный псевдоним в честь любимого Дали – бродила по коридору: искала что-то в шкафу, на антресолях, прятала за дверь выбившийся рукав легкого пальто. Из всех его пассий она была самой любимой, и если бы не его закоренелая привязанность к холостяцкому образу жизни, он непременно бы женился на ней. Но нельзя же так просто отказаться от своих взглядов: свободная любовь, независимость, все дела.

Они познакомились семь лет назад, когда ему было около шестидесяти («Вот ведь была молодость! – пронеслось у Марка в голове. – До пенсии было пятнадцать лет, а теперь только половина осталась»): он тогда зачем-то взял дополнительные часы лекций по философии в медицинском университете, где рассказывал будущим врачам в том числе о пользе эвтаназии – базового человеческого права. «Не право на жизнь является важнейшим правом любого человека, но именно право на смерть – запомните это, дорогие мои». Марк вспоминал свое первое выступление и восхищался сам собой: как ловко он умеет все завернуть. Даже тезисы клятвы Гиппократа в его речи звучали как-то воодушевляющее: «Вы должны помогать всем: левым, центристам… даже правым надо помогать, пусть они будут хоть со свастикой на рукаве. Как говорила моя любимая Валерия Ильинична Новодворская, если бы настоящий диссидент увидел Горбачева тонущим в реке, он должен был бы его спасти. И только потом отдать под суд. Вот так и вам стоит поступать».