Стефан Анхем - Девятая могила

• Название: Девятая могила
• Автор: Стефан Анхем
• Жанр: Зарубежные детективы
• Год: 2019
• ISBN: 978-5-17-107493-7

В холодном зимнем Стокгольме бесследно исчезает Министр юстиции Швеции. В не менее холодном Копенгагене убивают жену телезвезды. В Швеции за дело берется Фабиан Риск, в Дании – Дуня Хоугор. Никто не думает, что эти преступления могут быть связаны. Однако и там, и там появляются все новые и новые мертвые тела, и постепенно становится ясно, что все нити сводятся к одной точке. Фабиан и Дуня – лишь маленькие пешки в огромной, запутанной игре. Действие «Девятой могилы» разворачивается за полгода до событий «Жертвы без лица». Стефан Анхем, архитектор сложных сюжетов, раскрывает свой талант с новой стороны и позволяет по-новому взглянуть на героев.

---

Это единственное, в чем она совершенно не сомневалась.

– O’кей, – сказал Рихтер на выдохе, прервав молчание. – Кто-то понимает, что, черт возьми, происходит?

– Понятия не имею. Я абсолютно ничего не понимаю, – сказала Дуня, повернувшись к Хеску. Только сейчас она увидела, как того трясет от злобы. Он мог рассердиться, она это знала. Ян сам рассказывал, как в детстве доходило до того, что он бросал вещи на пол и пинал стены до дыр. Но таким злым она его никогда не видела.

– Ян, поверь мне. Я так же, как и ты, ничего не понимаю. Ты ведешь это следствие, и я, я…

Хеск прервал ее, фыркнув, и вперил в нее взгляд.

– Не надо сидеть здесь и пытаться…

– Ничего я не пытаюсь. Я просто говорю, как…

– Закрой рот, сучка! – он встал так, что опрокинул стул. – Ты думаешь, я не понимаю, чем ты занимаешься? Да?

Дуня тоже хотела встать. Показать, что ей нечего стыдиться. Опрокинуть стул, угрожающе поднять палец и послать его к черту, раз уж он все равно не хочет ее выслушать. Но ноги ее не слушались, и закон притяжения по какой-то причине действовал с особой силой именно там, где она сидела.

– Я понимаю, что ты взволнован. Но почему бы нам не попытаться обсудить это как взрослые люди? Я считаю, что если мы будем работать вместе, мы должны забыть об этом, и…

– Забыть об этом? – Хеск засмеялся и обошел стол. – Как ты это себе представляешь? – Он встал прямо перед ней и посмотрел на нее сверху вниз. – Ты явно ничего не поняла. Выпендриваешься тут, как проклятая шлюха, которая ничего знать не хочет. Но могу тебе сообщить – это только самое начало твоего маленького ада. Так что лови момент и наслаждайся, тебе больше никогда не будет так хорошо, как сейчас. – Хеск вышел из комнаты.

Дуня осталась сидеть, по-прежнему не в силах подняться.

17

Ремонт здания на углу улиц Эстгетагатан и Блекингегатан прервали на середине, и хотя можно было совершенно спокойно идти по тротуару, большинство предпочитало обходить по улице. Ветер сорвал большой кусок защитной сетки, и теперь он свисал, колыхаясь, со строительных лесов, сконструированных из железной арматуры, которая зловеще трещала и скрипела. Последствия финансового кризиса налицо.

Фабиан и Малин обыскали участок перед зданием, но, не найдя тайного мобильного телефона министра, подошли к парадному дома 46 по улице Эстгетагатан. Как они и ожидали, вход был закрыт, но с помощью железной трубы из строительных лесов Фабиан выбил одно из шести окон в двери, просунул в отверстие руку и открыл защелку с внутренней стороны. Вход был завален строительным мусором и весь в пыли. Со стен и потолка свисали засохшие ошметки краски. По одной стене выстроился в ряд десяток старых унитазов, а по другой стояли ванна и холодильник.

– У нас примерно так же, – сказала Малин, подходя к ряду унитазов, где мелькнуло что-то темное на четырех ногах. – При ближайшем рассмотрении здесь, пожалуй, немного почище.

– Во всяком случае, идеальное место, если хочешь, чтобы тебя оставили в покое, – сказал Фабиан и пошел по следам на пыльном полу к лифту.

– О’кей. Как мы поступим? Здесь можно искать годами. Ты уверен, что правильно записал все цифры? Ведь если хоть одна цифра не та, мы попадем в Хапаранду или Куала-Лумпур.

– Уверен. Но даже если цифры совпадают, не факт, что мобильник все еще здесь. – Фабиан открыл дверь лифта и заглянул в кабину.

– Ноги моей здесь не будет.

– Но следы ведут сюда.

– Во всяком случае, не мои.

Малин стала подниматься по ступенькам каменной лестницы, где светлым ковром лежала строительная пыль. Никаких следов обуви видно не было. Зато вдоль и поперек виднелись бесконечные хаотичные следы крысиных лапок.

«Как только человек отступает, природа берет свое», – подумал Фабиан и пошел вслед за Малин вверх по лестнице. Следы, отличные от крысиных, встретились им только на четвертом этаже. Четкие следы грубых ботинок, которые вели от лифта к двери самой дальней квартиры справа. Перед другими дверьми лежала нетронутая строительная пыль.

Малин достала мобильный и несколько раз сняла следы крупным планом. Тем временем Фабиан подошел к двери без таблички, приложил одну ладонь к глазку и осторожно открыл щель для почты другой рукой.

Он ничего не увидел, поскольку было слишком темно, и ничего не услышал. Он сделал Малин знак подойти и приложить ладонь к глазку, а сам стал светить мобильным в щель для почты. Внизу лежал потертый коврик, а в самой глубине налево у стены стоял рулон защитной полиэтиленовой пленки.

– Давай вызовем наряд. Пусть они войдут первыми.

– Пока следствие официально ведет Полиция безопасности, мы не можем это сделать. – Фабиан осторожно закрыл щель для писем и потрогал дверную ручку. Дверь была заперта. Тогда он подошел к двери соседней квартиры, которая оказалась незапертой. – Подожди здесь.

– Мне просто стоять здесь и… – она оборвала сама себя со вздохом.

Все выглядело так, как бывает в квартирах, где идет ремонт. Засранно и запущенно. Пол в нескольких местах был разломан, а с потолка свисали оголенные электрические провода. Помимо матраса, явно видавшего разное, никакой мебели не было. Фабиан подошел к единственному окну в комнате, открыл его и вылез наружу.

Нельзя сказать, чтобы он страдал от головокружения. Но ему было не по себе на большой высоте, и он до сих пор не совершил полет на воздушном шаре, подаренный ему на сорокалетие коллегами. Первые два года они спрашивали, когда он собирается использовать подарочный сертификат, и он все время отвечал уклончиво, пока не понял, что единственный способ заставить их замолчать – соврать, какое потрясающе сильное впечатление произвел на него полет. Конечно, у него был с собой фотоаппарат, но он был настолько заворожен видом, что совершенно забыл о съемке.

Теперь ему оставалось лишь надеяться, что обледеневшие строительные леса не рухнут. Главное, не смотреть вниз. Лучше смотреть вперед, крепко держаться за что-нибудь одной рукой – только бы не поскользнуться.

Через три окна Фабиан добрался до закрытой квартиры. Из-за опущенных жалюзи ничего не было видно. Он огляделся в поисках какого-нибудь инструмента, но ничего не нашел и решил попробовать выбить окно ногой, что было гораздо сложнее, чем он предполагал. «Если в квартире кто-то есть, у них достаточно времени подготовиться», – подумал он, влезая внутрь через разбитое окно.

Приземлившись на пол, он огляделся и убедился, что в комнате примерно двадцать квадратных метров, и в отличие от первой квартиры пол здесь более или менее чистый. Вдоль одной стены располагалась кухонька с варочной панелью, мойкой и холодильником, на котором сидела и смотрела на него фарфоровая кукла с длинными вьющимися волосами, в платье и в шляпе в тон.

Он прошел в соседнюю комнату, где было так темно, что, сколько ни старайся, глаза все равно не могли привыкнуть. Он стал шарить рукой по стене и, в конце концов, нашел кнопку, от которой зажглась люстра в центре комнаты. Из-за сильного света ему пришлось отвести глаза. Через какое-то время он разглядел обернутый полиэтиленовой пленкой стол с дыркой посредине. По краям стола свисали отдельные ремни.

18

Полчаса назад Кьель Рихтер пожелал Дуне удачи и оставил ее одну в совещательной комнате. Но она продолжала сидеть, пытаясь собраться с силами, чтобы войти в отдел с прямой спиной.

Дурнота наконец прошла, но ее сменила сильная головная боль. Если она в ближайшее время что-нибудь не выпьет, голова расколется. Кроме того, ей надо было еще сходить в туалет.

Она обдумала свои возможности и пришла к выводу, что, помимо Слейзнера, с которым она ни за что на свете не хотела иметь дело, у нее никого нет. Хеск слишком хороший полицейский и не пустит следствие на самотек, но он без сомнения будет делать все, чтобы вставлять ей палки в колеса.

Рихтер – один сплошной вопрос. В его «удачи» она не смогла уловить ни явной иронии, ни заботы. Возможно, он сам понятия не имеет, на чью сторону встать, и если она достаточно хорошо его знает, во время кофе-паузы он пойдет по пути наименьшего сопротивления.

Иными словами, с ней все заранее ясно. Никто не ждет от нее, что она справится. Возможно, даже Слейзнер. Но просто залечь на дно и сдаться – не выход. Никто не протянет ей руку помощи и не поможет исчезнуть. Единственная альтернатива – попытаться взвалить на себя ответственность, довести следствие до конца и показать всем, что с ней надо считаться.

К сожалению, она сама в это не верила.

Дуня потянулась к блюду с фруктами, взяла маленькую красную салфетку, лежавшую в самом низу, и вытерла пот со лба. Потом закрыла глаза, сделала несколько глубоких вдохов, схватилась за столешницу и осторожно встала.

У нее тряслись руки и ноги, а пульс буквально стучал в ушах. Но надо привыкать. Хеск, возможно, абсолютно прав.

Это только начало ее маленького ада.