Лорен Кейт - Непрощенный

• Название: Непрощенный
• Автор: Лорен Кейт
• Жанр: Ужасы
• Год: 2019
• ISBN: 978-5-17-117682-2

Кэм не понаслышке знает, каково это, когда на тебя охотятся. Он провел больше времени в Аду, чем любой другой ангел. И его новым адом становится старшая школа, где Лилит – девушка, которую он так и не смог разлюбить, – отбывает наказание за свои преступления. Кэм заключил сделку с Люцифером: у него есть пятнадцать дней на то, чтобы снова завоевать девушку, которая значит для него все. Если он преуспеет, Лилит снова обретет свободу и они смогут прожить свою жизнь вместе. Но если у него ничего не выйдет, его будет ждать особое место в Аду. Обратный отсчет начался… Читайте завораживающую историю темного ангела Кэма в заключительной части серии "Падшие".

---

Глаза Кэма пробежались по аудитории, пока он не нашел Лилит, грызущую ногти, в третьем ряду. Он знал, что она представляет, как стоит там, одна. Лилит, которую он помнил, была прирожденным исполнителем, как только она справлялась с изначальной боязнью сцены.

Но эта Лилит была другой.

Теперь аудитория хлопала высокому черному парню, уверенно поднявшемуся на сцену. Он даже не стал поправлять микрофон, расположенный слишком низко для него. Он просто открыл блокнот и взялся декламировать.

– Это типа хокку, – начал он.

Некоторые птицы никогда не садятся.

Им приходится делать все дела

В небесах.

Группка девушек на заднем ряду заулюлюкала и закричала ему:

– Ты так хорош, Джеймс!

Он помахал им, словно он вызвал такую реакцию тем, что угостил их газировкой или помог выйти из машины, и ушел со сцены.

После одного выступления-декламации и трех поэтов мистер Дэвидсон снова поднялся на сцену.

– Отличная работа, ребята. Кто следующий? Лилит.

Несколько воплей раздалось в столовой, и мистер Дэвидсон попробовал заставить их замолчать. Лилит поднялась на сцену. Из-за прожектора ее волосы казались ярче, лицо – бледнее. Она держала под мышкой черный дневник, готовая прочитать стихотворение. Прочистила горло. Микрофон взвыл эхом.

Несколько учеников прикрыли уши. Один прокричал.

– Слезай со сцены! Неудачница!

– Эй, там! – крикнул мистер Дэвидсон. – Это грубо.

– Эм… – Лилит постаралась поправить микрофон, но послышался лишь визг техники.

Кэм к тому моменту уже встал со своего места и кинулся к сцене.

Лилит сердито глянула на него, когда он подошел.

– Что ты делаешь? – прошептала она.

– Вот это, – сказал он. Ловким движением кисти он поправил микрофон, так что тот оказался на идеальном расстоянии от губ Лилит. Теперь ей не придется сутулиться. Она сможет говорить своим низким естественным голосом, и ее будет четко слышно во всей столовой.

– Сойди со сцены. – Она прикрыла микрофон рукой. – Ты смущаешь меня.

Она повернулась к аудитории:

– Эм, я Лилит, и я…

– И ты отстой! – крикнула девушка из задних рядов столовой.

Лилит вздохнула и пролистала свой блокнот. Кэму было ясно, как сильно другие ученики ненавидят Лилит и как ужасно она себя чувствует из-за этого. Ему не хотелось быть одним из тех, кто делал ее несчастной прямо сейчас.

Он пошел со сцены, когда выражение ее глаз заставило его остановиться.

– Что такое? – спросил он.

– Я не могу это сделать, – проговорила она одними губами.

Кэм снова приблизился, остановившись, прежде чем инстинкт возьмет свое и он обнимет Лилит.

– Ты можешь.

– Я согласна на ноль. – Она отошла от микрофона, сжимая дневник. – Я не могу читать перед всеми этими людьми, ненавидящими меня.

– Тогда не надо, – сказал Кэм. Возле стула Лилит в аудитории он заметил гитарный чехол. К счастью, сегодня она не оставила гитару у ручья.

– Что? – спросила она.

– Лилит, – позвал мистер Дэвидсон из задних рядов столовой. – Какие-то проблемы?

– Да, – ответила Лилит.

– Нет, – сказал Кэмс одновременно с ней.

Он спрыгнул со сцены, открыл серебряные застежки гитарного чехла и достал красивый треснувший инструмент. Услышал хихиканье в толпе и увидел вспышку, когда кто-то сфотографировал Лилит, застывшую на сцене в страхе.

Кэм проигнорировал их всех. Он передал гитару в руки Лилит и набросил ремень на ее плечо, позаботившись о том, чтобы не прижать ее рыжие волосы. Он забрал дневник из ее рук, почувствовав тепло в том месте, где они прикасались к обложке.

– Это катастрофа, – сказала она.

– Большинство великих вещей начинаются вот так, – ответил он так, чтобы только она могла услышать. – А теперь закрой глаза. Представь, что ты одна. Представь, что сейчас закат и у тебя вся ночь впереди.

– Уступите место! – проорал кто-то. – Вы оба отстойные!

– Это не сработает, – сказала Лилит, но Кэм заметил, как ее пальцы естественно легли на струны. Гитара была словно щитом между ней и аудиторией. Ей было уже комфортнее, чем мгновение назад.

Поэтому Кэм продолжил:

– Представь, что только что придумала эту новую песню и гордишься ею…

Лилит попыталась прервать его.

– Но…

– Позволь себе гордиться, – сказал ей Кэм. – Не потому, что ты считаешь ее лучше любой другой песни, но потому, что она ближе всего к выражению твоих нынешних чувств, того, чем ты занимаешься.

Лилит закрыла глаза. Она наклонилась к микрофону. Кэм задержал дыхание.

– Бу, – заулюлюкал кто-то.

Глаза Лилит распахнулись. Она побледнела.

Кэм заметил Люка посреди аудитории, прижавшего руки рупором ко рту и освистывающего Лилит. Кэм никогда не бил дьявола, но сегодня вечером он не побоялся бы исправить это. Кэм холодно уставился на аудиторию, поднял оба кулака, а потом сделал неприличный жест.

– Хватит, Кэм, – сказал мистер Дэвидсон. – Пожалуйста, уйди со сцены.

Тихий смех заставил Кэма посмотреть на Лилит. Она глядела на него, посмеиваясь, и призрак улыбки царил на ее лице.

– Показываешь им, кто здесь босс? – спросила она.

Он покачал головой.

– Сыграй на гитаре и покажи им себя.

Лилит не ответила, но Кэм мог понять по ее изменившемуся лицу, что он сказал нечто правильное. Она снова наклонилась к микрофону. Ее голос был нежным и чистым.

– Эта песня называется «Изгой», – сказала она и начала петь.

Куда любовь гонит меня, должна я повернуть
Свои рифмы, свои рифмы
Что следуют за моим больным разумом,
Моим разумом, моим разумом.
Что должно стать последним, что первым?
Должна ли я утонуть от этой жажды?

Песня лилась так, словно Лилит родилась, чтобы исполнить ее. У микрофона, с закрытыми глазами, Лилит не выглядела объятой страхом. Здесь был намек на девушку, которой она когда-то была и в которую влюбился Кэм.

Которую он все еще любил.

Когда она закончила, Кэм дрожал от эмоций. Ее песня была вариантом той, что он напевал, покинув Трою. Она все еще ее помнила. Какой-то остаток их любовной истории все еще жил в ней. Как он и надеялся.

Пальцы Лилит замерли над струнами гитары. Аудитория затихла. Лилит ждала аплодисментов, в ее глазах застыла надежда.

Но она получила в ответ лишь смех.

– Твоя песня еще отстойнее тебя! – заорал кто-то, кидая пустую банку от газировки на сцену. Она ударилась в колени Лилит, и надежда в ее глазах умерла.

– А ну прекратить! – сказал мистер Дэвидсон, возвращаясь на сцену. Он повернулся к Лилит. – Хорошая работа.

Но Лилит уже бежала со сцены и из столовой. Кэм побежал за ней, но она была слишком быстрой, а снаружи было слишком темно, чтобы он мог увидеть, куда она побежала. Она лучше него знала это место.

Дверь закрылась позади его, заглушая далекий голос другого ученика, читающего стихотворение. Кэм вздохнул и оперся о покрытую штукатуркой стену. Он подумал о Дэниеле, пережившем столько ужасных моментов, когда тоска по Люс поглощала его, заставляла его желать умереть и сбежать от их проклятия, но в награду он получал лишь одно прикосновение ее пальцев в каждой новой жизни, прежде чем она снова исчезала.

– Стоит ли это того? – часто спрашивал Кэм своего друга.

Теперь Кэм понимал неизменный ответ Дэниела. «Конечно, стоит, – говорил тот, – лишь это делает мое существование стоящим».

– Ошибка дебютанта.

Кэм повернул голову и увидел, как Люк вышел из теней.

– Что? – пробормотал Кэм.

– Так дерзко себя вести в первый же день, – огрызнулся Люцифер, – у нас две недели, и у тебя есть столько способов проиграть.

Кэм совсем не чувствовал себя дерзким. Если дьявол получит свое, не только Кэм проиграет.

– Начинай свою игру в любое время, – сказал он Люциферу сквозь сжатые зубы. – Я готов.

– Мы посмотрим, насколько ты готов, – фыркнул Люцифер перед тем, как исчезнуть, оставляя Кэма одного.

Интерлюдия. Искры

Племя Дан, Северный Ханаан

Примерно 1000 г. до н. э.

В лунном свете светловолосый юноша нырнул в реку Иордан. Его звал Дани, и, хотя он был в деревне всего месяц, его красота уже стала легендарной в землях отсюда до южной Беер-шебы.

С берега реки темноволосая девушка наблюдала за ним, перебирая пальцами ожерелье. Завтра ей исполнится семнадцать.

И, находясь вне поля зрения, Кэм наблюдал за ней. Она казалась еще красивее теперь, когда влюбилась в ночного пловца. Конечно, Кэм знал, какой будет судьба девушки, но ничто не могло помешать ей любить Дани. Ее любовь, подумал Кэм, была чистой.

– Он словно религия, – произнес тихий голос позади него. Он повернулся и увидел поразительную рыжую девушку. – Она верна ему.

Кэм ступил вперед к девушке на берегу. Он никогда не видел смертной, подобной ей. Ее рыжие волосы длиной до пояса сияли, как гранат. Она была высокой, как он, и выглядела грациозной, даже стоя на месте. Веснушки покрывали ее хрупкие плечи и гладкие щеки.