Тайный адвокат - Ложные приговоры, неожиданные оправдания и другие игры в справедливость

• Название: Ложные приговоры, неожиданные оправдания и другие игры в справедливость
• Автор: Тайный адвокат
• Жанр: Прочая документальная литература
• Год: 2020
• ISBN: 978-5-04-098622-4

Правосудие часто кажется нам закрытым миром, связанным с повседневной жизнью, отдельными новостными репортажами и вымышленными сюжетами телепрограмм. Тайный адвокат хочет приоткрыть эту завесу, показать как оно работает и, как это часто бывает, не работает. Здесь приведены правдивые истории из зала суда. Иногда они смешные, часто захватывающие, порой шокирующие. От преступников до адвокатов, а также жертв, свидетелей и стражей правопорядка – здесь вы встретите лучших и худших представителей человечества. Тайный адвокат рассказывает о личных проблемах, с которыми сталкивается человек, чья профессиональная жизнь связана с судами, камерами полицейских участков и тюрьмами.

---

В 1791 году в ходе одного судебного разбирательства в Центральном уголовном суде Лондона знаменитый барристер того времени Уильям Гарроу строго сказал судье, что «каждый человек считается невиновным, пока его вина не будет доказана». Это был первый случай официальной формулировки того, что в 1935 году было названо Апелляционным судом «золотой нитью», проходящей по паутине английского уголовного права (24) – презумпции невиновности и бремени доказывания. Применение этих принципов на практике – необходимости доказательства стороной обвинения того, что вина подсудимого не вызывает каких-либо сомнений, – без всякого сомнения, является (о чем вы услышите в каждой заключительной речи адвокатов защиты перед присяжными) величайшей защитой, предлагаемой нашей системой. Никто не может быть лишен свободы на основании догадок и предположений.

Закон о суде за уголовные преступления 1836 года дал право всем подсудимым по уголовным делам на представление их интересов в суде адвокатом защиты, наделив его правом обращаться к присяжным по поводу вопросов факта, которое всегда было у стороны обвинения. Это был последний кусочек пазла. Пускай и с опозданием, но мы все-таки к этому пришли. Препирательства на основании жалоб уступили дорогу состязательному праву под предводительством адвокатов.

Мы не судим. Мы не знаем правды в ситуации наших клиентов. Все, что мы можем – это давать нашим подзащитным советы и покорно излагать суду их позицию.

Стоит сказать, что наша профессиональная этика со времен девятнадцатого века претерпела значительные изменения к лучшему. Многие современные люди могут полагать, будто опубликованное в 1844 году в газете Law Times знаменитое обвинение в том, что «Адвокат Центрального уголовного суда Лондона – это синоним бесчестия», по-прежнему к нам применимо, да и СМИ вместе с поп-культурой всячески потворствуют поддержанию образа адвоката защиты, готового преступить любые моральные или правовые нормы, лишь бы добиться оправдания своего клиента, чья вина ему достоверно известна. На самом же деле наши профессиональные обязательства строго прописаны. Адвокатский кодекс возлагает на барристеров обязанность «бесстрашно отстаивать всеми уместными и законными средствами интересы своего клиента, невзирая на собственные интересы, а также какие-либо последствия для него или любого другого человека»; однако ключевыми словами здесь являются «уместными и законными». Наш первоочередной долг – перед судом. Мы не можем ввести суд в заблуждение, сказав нечто, заведомо являющееся неправдой. Так, например, если мой клиент говорит мне, что украл яблоко с чужого дерева, я не могу встать и сказать присяжным, что он этого не делал либо что заставший его за этим свидетель лжет. Если же он будет настаивать, несмотря на убедительные показания двух сотен свидетелей, находившихся во фруктовом саду, в своей невиновности, то мне придется отмести все свои сомнения в правдивости его истории, надеть свой парик и приготовиться к поединку. Мы не судим. Мы не знаем правды в ситуации наших клиентов, и не нам делать по этому поводу догадки. Все, что мы можем, – это давать нашим подзащитным советы и покорно излагать суду их позицию, даже когда – как в случае с мистером Таттлом – никаких сомнений в виновности нашего клиента, казалось бы, быть не может.

Это всячески благоприятствует основной отличительной особенности адвокатского сословия – нашей независимости. Большинство барристеров уголовного права – самостоятельно занятые специалисты, ведущие свою практику из объединенных офисов – так называемых адвокатских «контор», которые в пятнадцатом веке изначально располагались в Лондонских судебных иннах, однако теперь разбросаны по всей стране. Судебными иннами – Линскольнс-Инн, Иннер-Тэмпл, Миддл-Тэмпл и Грейс-Инн – называются наши профессиональные ассоциации. Каждый барристер должен принадлежать к одной из них, и именно на проводимых в иннах церемониях выпускники юридических школ принимаются в адвокатуру. Расположенные в самом сердце Лондона и простирающиеся вдоль западной границы Лондонского Сити, от улицы Холборн до района Темпл, эти инны непосвященному, пожалуй, лучше всего было бы описать как нечто среднее между Оксфордом с Кембриджем и Хогвартсом. Высокие сводчатые залы в готическом стиле, библиотеки и часовни, занимающие акры чудесно озелененных площадей, из монополистов по обучению и размещению барристеров постепенно превратились в место для повышения квалификации и более мягкого контроля профессиональной дисциплины. Ну и, конечно же, для обеда, который играет немаловажную роль, потому что – хотите верьте, хотите нет, – чтобы получить звание барристера в нашей стране, каждый выпускник, проходящий обучение на практических учебных курсах адвоката (стоимостью по двадцать тысяч фунтов каждый), в соответствии с текущими правилами должен посещать свой судебный Инн и отобедать в нем двенадцать раз. И это не шутка. В соответствии с одним из основополагающих требований для членства в старейшей адвокатской организации в нашей стране человек, вынужденный взять у банка в долг тридцать две тысячи фунтов (с учетом процентов) (25), должен двенадцать раз употребить блюда высокой кухни, на которые государство выделяет щедрые субсидии (26). А люди еще говорят, что мы оторваны от современного мира.

Адвокаты отличаются своей независимостью, большая их часть – самозанятые специалисты.

К каждой конторе может принадлежать от полдюжины до нескольких сотен самостоятельно занятых барристеров, и они призваны помогать отдельным специалистам делиться друг с другом знаниями, опытом, а также издержками, такими как арендная плата и оплата услуг персонала, самыми важными из которого являются клерки. Они наши сутенеры: заполучают для адвокатской конторы работу, заигрывают с солиситорами и назначают клиентам барристеров, следя за тем, чтобы никто не оставался без работы и все дела были покрыты. Такая система адвокатских контор помогает поддерживать нашу независимость. Идея состоит в том, что барристеры никому не обязаны. Рекомендации, которые мы даем нашим клиентам, благодаря этому могут быть объективными и продуманными, и мы при выполнении наших обязанностей не зависим от чьей-либо благосклонности или чьего-то расположения, и уж тем более от государства. Если вас обвинят в каком-то преступлении либо если государство захочет судить кого-то, обвиненного в преступлении, на помощь всегда готовы прийти независимые адвокаты и юристы.

* * *

Но давайте вернемся назад и посмотрим на зал суда сверху, стараясь быть – теперь, когда все составляющие элементы соединены воедино, – настолько же беспристрастным, как и я. Думаю, вы согласитесь, что это нечто особенное. За каждой деталью, за развитием каждой процедуры, за каждым постепенным расширением юридических прав подсудимого лежит то, что, как по мне, является самой сутью правосудия. Я говорю о беспристрастности. Думаю, беспристрастность намертво укоренена в том, что мы называем уголовным правосудием. Беспристрастное отношение к подсудимому. Беспристрастное отношение к потерпевшему. Беспристрастное отношение к свидетелям. Ну и, конечно же, беспристрастность по отношению к общественности. Когда мы вопим о несправедливом результате какого-либо процесса, то, как правило, имеем в виду, что он не был беспристрастным. Неминуемую критику в свой адрес по поводу замены мной одного не поддающегося описанию понятия другим я намереваюсь обойти, воззвав к нашему общему пониманию пересекающихся значений этих терминов.

Правовая норма – вот что такое беспристрастность (27). Беспристрастность заключается в том, что, в соответствии с Великой хартией вольностей, каждый человек, от короля до мелких дворян, от мелких дворян до крестьян, связан буквой закона. Беспристрастность в том, что все эти правила были согласованы избранными демократическим путем представителями, а не наложены монархом-тираном. Беспристрастность заключается в возможности ознакомиться с законами прежде, чем тебя могут наказать за их нарушение. Беспристрастность в том, что в случае обвинения в их нарушении каждого ждет один и тот же беспристрастный процесс, независимый суд, проводимый по тем же самым стандартам, что и для всех остальных. Беспристрастность в том, что у каждого есть право на непредвзятый суд под председательством независимого, высококвалифицированного судьи, являющегося гарантом правильного применения законодательства. Беспристрастность в том, что судить тебя будут рядовые непредвзятые мужчины и женщины, никак не связанные с твоим делом и вольные вынести любой кажущийся им справедливым вердикт.

Мы предполагаем, что все обвиненные люди изначально невиновны – в этом заключается беспристрастность.

Беспристрастность в том, что государственный обвинитель, огороженный от накала недовольства потерпевшего, возбуждает дело тогда, когда это продиктовано законом и общественным порядком, а не просто когда потерпевшая сторона может себе это позволить. Беспристрастность в том, что у подсудимого есть право на получение юридической помощи и защиту своих интересов квалифицированными людьми, в том числе бесстрашным независимым адвокатом, являющимся гарантом того, что его интересы не пострадают от недостатка у подсудимого красноречия, образования или другого социального капитала, а также что, в случае, если подсудимый настаивает на своей невиновности, он будет бороться, используя любые законные способы, пытаясь убедить суд, что вина его подзащитного не доказана.