Марина Суржевская - Янтарь чужих воспоминаний

• Название: Янтарь чужих воспоминаний
• Автор: Марина Суржевская
• Жанр: Детективная фантастика
• Год: 2019

Хранилище в народе называют Храмом Памяти, ведь в нем работают эмпаты, те, кто способен проникнуть в воспоминания любого человека. Чужая память стала товаром и средством раскрытия преступлений.Дознавателей Хранилища боятся, им завидуют, им поклоняются. Они почти небожители. И мало кто знает, как близки к бездне те, кто стоит на пороге небес. Почему же сами эмпаты считают себя чудовищами? И кто совершил жестокое убийство красавицы Марии?В оформлении обложки использованы материалы сайта shutterstock, авторы Melkor3D и Malivan_Iuliia.Содержит нецензурную брань.

---

– Дурак ты, Кай! Вечно выдумываешь!

Мне она тоже придумала прозвище. Говорила, что Кай – это мальчик с замерзшим сердцем в одной очень старой забытой сказке. Милинда даже пыталась мне ее рассказывать, но я был уверен, что это выдумка, и такой сказки нет. Она была не меньшей выдумщицей, чем я, просто не хотела сознаваться в этом.

– Так как назовем рыжего? Это должно быть особенное имя! Как у тебя. Только другое.

– Я бы назвал его рыжий, – пожимал я плечами. Пожимать плечами, лежа животом на досках чердака, было не слишком удобно, но мне казалось, что все взрослые так делают – пожимают плечами. А мне в мои тринадцать очень хотелось быть взрослым.

– Ну, Кай! У него не может быть такого имени! В каждом дворе есть свой Рыжий! Наш кот особенный и не может называться, как все!

Я смотрел на смешного котенка, сосредоточенно вылизывающего свою лапу, вздыхал и соглашался.

– Тогда пусть он будет Его Сиятельство Рыжая Морда – Пушистые Лапы, Первый и Единственный!

– Кай!

– Не нравится? По-моему, красиво… и такого имени точно нет у соседских котов!

– Такого имени ни у кого нет. – Мили просунула ладонь под пушистое кошачье брюхо и подняла. Потерлась носом о мордочку. – Пусть будет Лорд.

Мне имя не понравилось. Но возражать я не стал…

***

Город пил мое дыхание, жадно насыщая влажную каменную утробу. Он хотел поглотить его полностью, забрать, заменить воздух в моих легких вязким серым туманом и сажей каминных труб, вытянуть остатки моего тепла, чтобы хоть на миг отогреться самому. Глупый мертвый город. Моего тепла не хватило бы, чтобы зажечь даже одну единственную искру, а серого пепла мне и своего достаточно…

Сердце стучало, словно та самая цапля на хронометре серебряным клювом по бронзовой пластине: бом, бом…

Я шел по мокрым мостовым, удаляясь все дальше от респектабельного старого города, погружаясь в его изнанку, в грязное нутро окраин. Шел, не таясь, почти нарываясь на неприятности. Мрак! Да я просто искал эти проклятые неприятности, искал того, кто сделает ко мне первый шаг, ступит из тени, скользнет, сжимая в липкой ладони грязную заточку. Ждал… Легкие шаги за спиной, что уже какое–то время преследуют, словно эхо. Мое персональное эхо. Я замедляюсь, и шаги становятся короче и глуше, шуршат по булыжникам в такт, убеждая меня, что это лишь отголосок моего собственного движения. Я ускоряюсь, и настойчивое эхо тоже спешит, торопится, боясь опоздать, сокращая расстояние между нами.

Не оборачиваюсь и прикрываю глаза, втягиваю кислые запахи отходов и испражнений. И запах чужака, тела, пахнущего мускусом и едким потом. Я уклонился влево за песчинку времени до его удара. Острие мелькнуло рядом с шеей, мое эхо обрело плоть, как в старых сказках, устав следовать на привязи за своим хозяином. Плоть оказалась неопрятной, но крупной и сильной, еще довольно молодой и косматой. Неосмотрительное эхо. За сальные нечесаные космы так удобно хватать и бить эхо лицом об колено, ломая нос и вдыхая запах крови и чужого страха. Эхо не знало, что умирать – это больно. Эхо пытается сопротивляться, еще не понимая, что все кончилось в тот миг, когда оно решило выйти из тени и стать живым.

Тело вывернулось, развернулось и снова ударило. Узкое длинное шило скользнуло возле моего лица, желая наколоться на глаз. Но наши желания не совпадали. Я отклонился, позволил эху замахнуться снова и сделал подсечку. Ударил ногой в живот и сразу придавил распластанное тело, наступил ботинком на руку, сжимающую оружие. Шило покатилось по земле мягко, беззвучно. Я нажал сильнее, ломая, и улыбнулся, услышав, как хрустнули тонкие кости ладони.

– Пусти!!! – эхо взвыло даже не по–человечески, по–собачьи.

– Не стоит старым сказкам оживать, – задумчиво пробормотал я, убирая ногу и отворачиваясь. – Воплощаясь, они становятся на редкость мерзкими…

– Мразь! Убью!

У меня было очень настойчивое эхо. Хоть и глупое. Оно не видело тонкое лезвие в моей ладони. И даже не поняло, что уже мертво, все еще пытаясь кинуться, победить, жить…

Глупое мертвое эхо.

Я подышал, втягивая запах чужой крови и смерти, слизнул капли с ладони и сплюнул. У мужчин кровь невкусная – горькая и острая, пряная. Мне не нравится. Посмотрел на груду мяса и грязного тряпья на обочине, закинул голову, пытаясь увидеть за низкими тучами звезды. В прорехе мелькнула одна, синяя, и я посчитал это хорошим знаком.

И неспешно пошел обратно, чувствуя, как засыпают черви в моей голове.

***

После нескольких уколов и промываний Мрак пошел на поправку. И перестал от меня прятаться, видимо, осознав своим кошачьим чутьем, что не выгоню. Мы даже пришли к согласию по поводу его кошачьих дел. Утром я открывал дверь, кот торопливо бросался в палисадник, заросший, как и остальной сад, решал свои вопросы и опрометью кидался обратно в дом. И долго отряхивался, дергая длинными лапами и презрительно фыркая. Потом я догадался сделать дырку с заслонкой в двери, достаточную, чтобы кот мог выходить, когда захочет.

В доме теперь было относительно чисто, и за это в миске на кухне исправно появлялась еда. Коту, скорее всего, было месяца три – еще не взрослый, но уже не котенок. Лапы длинные, уши несуразно большие, худое тело покрыто черной шерстью, кое–где вылезшей клоками, скорее всего, от голода. Совершенно несимпатичный зверь. Безобразный и отталкивающий своей некрасивостью. Такого не хочется погладить или накормить, а лишь прогнать, чтобы он не нарушал своим видом гармонию окружающего мира. И мне это нравилось. Он жрал с одинаковым аппетитом и отбивные, и сухие галеты, когда обнаруживалось, что я забыл купить еды. Глаза перестали гноиться через неделю, и теперь на меня из-за углов смотрели желто-зеленые фонари, настырные и вечно голодные. Неприкосновенной территорией для него оставалась моя спальня и, получив болезненные щелчки по ушам, а также лишившись обеда и ужина, Мрак согласился с моими доводами.

Вечерами он вылезал из очередного своего укрытия и усаживался перед камином, ожидая, когда я зажгу огонь. Мрак любил огонь. Он смотрел на него, чуть дергая усами, и пламя плясало в желтых кошачьих глазах. Мне было интересно, что он видит в пламени, и, напиваясь, я даже пытался спрашивать. Но кот лишь фыркал презрительно и уходил до утра, а я кидал в него бокалом из-под виски.

Конец ознакомительного фрагмента.

Текст предоставлен ООО «ЛитРес».

Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию на ЛитРес.

Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.