Елена Кароль - Монстр из-под кровати

• Название: Монстр из-под кровати
• Автор: Елена Кароль
• Жанр: Любовное фэнтези
• Год: 2019
• ISBN: 978-5-9922-2974-5

Он вылез из-под моей кровати в пять утра, а уже вечером мы бежали к алтарю, скрываясь от преследователей. Внутри него живет монстр, и его прошлое покрыто мраком множества тайн, а настоящее страшит неизвестностью и неопределенностью. С ним сложно и безумно опасно, но лишь рядом с ним мой бесовской хвост дрожит не от страха, а от предвкушения настоящих приключений!

---

И ладно бы я там что-то нашла! Но нет… Ни новых незваных гостей, ни оброненных магом улик (на пару мгновений я почувствовала себя героиней детективного романа, недавно обсуждаемого на вечерних чтениях), ни даже пыли. Последнее не могло не порадовать, так как всего лишь за утро я умудрилась использовать аж три бесценных заклинания из пяти. А ведь еще даже день толком не начался!

Выдохнув с легким сожалением, хотя сама вряд ли смогла бы внятно объяснить подобную реакцию, я заняла более приличную позу, а затем и вовсе перебралась на кровать. Если не считать нескольких случайных капель крови под кроватью и испачканной в одном месте простыни все той же кровью, ничто не намекало на то, что мое утро сегодня началось сколь-либо необычно.

И, наверное, можно только порадоваться, что уход сэра Тиграна помог избежать еще большей неловкости и новых неудобных вопросов с моей стороны, но радоваться не получалось. Если уж на то пошло, я бы предпочла, чтобы он вышел из засбоившего телепорта где-нибудь за пределами моей квартирки, потому что в душе неумолимо росли неудовлетворенность и возмущение.

Это ведь так все загадочно и волнительно! А он? Взял и смылся! Ни ответов, ни банального «спасибо»! Еще и полотенце спер гад!

В общем, типичный маг!

Повздыхав еще немного над несправедливостью бытия, но уже на кровати, краем глаза я отметила, как стало светлее за окном, погасила светильник, экономя не такое уж и дешевое масло, бросила взгляд на будильник, но лишь сильнее расстроилась – часики, доставшиеся мне почти даром, все-таки сломались, показывая все те же пять утра.

Вот что значит беда не приходит одна!

И как теперь быть? На приобретение новых банально нет средств, до зарплаты еще почти неделя, а каждый медяк и так уже расписан. Надеяться на чудо и попытаться починить его в очередной раз? Так и последний был уже тем самым чудом.

Говорила мне мама: «Зачем тебе этот город, Златочка? Все равно с твоей специализацией там нет для тебя ничего путного! Возвращайся к нам, мы-то уж тебе и мужа найдем, и к делу пристроим!»

И рада бы… Но нет. В мои почти двадцать в деревне ко мне быстро бы приклеили ярлык старой девы, и не видать мне толкового мужа как своих ушей. Да и какой муж согласится на жену-бесовку? Разве что совсем слепой, глухой, да и дурачок к тому же. Потому что, как ни уважали моего отца-краснодеревщика в деревне, все равно находились сплетники, злословящие за спиной о нашей семье и обо мне в особенности.

Нет уж. Не вернусь я в деревню, где мужики, подпив, до сих пор гоняют чертей вилами, а их женки, только дай повод, – мигом обвинят в том, что я только и делаю, что всех кругом соблазняю.

И кем меня только не называли… И что самое обидное – делали это те, с кем я росла, особенно девчата. И ведь ни разу повода не давала! Одевалась скромно, после заката из дома ни ногой, к парням была равнодушна, а после четырнадцати, когда стало ясно, что есть намеки на дар, так и вовсе упросила родителей отпустить в колледж, что в ближайшем городке. Навещать их старалась по возможности, но не слишком часто, только это лишь подливало масла в огонь, и злые языки трепались теперь о том, что я предаюсь разврату уже в городе.

Нет, не вернусь я в деревню. Хоть и съемная квартирка, но моя. Хоть и маленькая зарплата младшей служащей в мастерской, но честно заработанная. Правда, перспективы мутные и крайне неопределенные…

Зато все мои!

Встряхнув головой, я отбросила грустные мысли и занялась делом. Это аристократам, богачам да полноценным магам можно денно и нощно предаваться рассуждениям о смысле жизни и прочей ерунде, у меня же есть дела поважнее! Например, наконец причесаться. Умыться отвратительно ледяной водой, стуча зубами, но сохранив два из пяти доступных заклинаний на вечер. Одеться. Затем скромно позавтракать, собрать в кулек нехитрый обед, прибраться в комнате, не забыть захватить с собой многострадальный будильник, накинуть на плечи пальто, подаренное отцом на окончание колледжа, укутаться в шарф, связанный матушкой, и, не думая о плохом, отправиться на другой конец города в мастерскую.

Почти час пешком под зябким апрельским ветром, но зато сэкономив десять медяков на извозчике и взбодрившись до алых щек. Главное, руки из карманов не вынимать. Апрель – месяц коварный. Днем на солнышке настолько тепло, что в одном платье бывает жарко, зато по утрам и вечерам, да еще и в тени, не углядишь, а уже соплей полный нос. А у меня хоть и крепкое здоровье, спасибо папе, но болеть никак нельзя. Просто не оплачивают у нас в мастерской больничные, хоть кому жалуйся.

Иногда не платят и премии, но я каждый раз верила в лучшее, и иногда мои мольбы даже слышали где-то в иных сферах. Не оставила бы надежды и в этом месяце, но несколько дней назад мадам Болински, супруга хозяина, вдруг вызвала меня на откровенный разговор и тонко намекнула, что если еще раз увидит своего старшенького рядом со мной, то это будет последний день моей работы в мастерской.

И если бы ее подозрения имели под собой основание! Нет, нет и снова нет! Жан был старше меня всего на полгода, но, имея невероятно властную мать и тихоню-отца, посвятившего всего себя ремонту магических механизмов, вырос телком и скромником. Стеснялся девушек, не умел драться и даже поддерживать разговор, зато чудесно разбирался во всем, что касалось бытовых артефактов, и даже что-то изобретал сам. Все наше общение сводилось к приветствию по утрам да редким встречам в течение дня, когда я составляла заявки на запчасти и передавала господину Болински. Иногда через Поля или Ксавьера, которые тоже трудились в мастерской, а иногда, когда все были заняты, через Жана.

У меня самой доступа в отдельный кабинет уважаемого господина Болински в мастерской попросту не было. Не заслужила. Ведь кто я такая? Всего лишь младшая служащая, каких-то полгода назад и вовсе была практиканткой. Вот когда стану просто служащей…

Но в это я уже слабо верила. Жители Дербшира хоть и считались более терпимыми ко всем нелюдям, чем те же деревенские жители, но я все равно замечала за ними косые взгляды и шепотки, когда они узнавали, что я тоже не совсем человек. К сожалению, при устройстве на работу это открывалось всегда, и мне еще повезло найти местечко в мастерской Болински, потому что в семнадцати предыдущих местах мне отказали без объяснения причин. Меня не взяли ни продавщицей, ни служанкой, ни нянечкой, ни даже подсобной работницей на кухню. И это несмотря на то, что аттестат у меня был хорошим. Не идеальным, но выше среднего. И благодарственные письма от руководства колледжа имелись, и грамоты, и минимальный магический дар. Но ничто из этого не бралось в расчет, когда становилось ясно, что я не человек. Дискриминация во всей красе, как любила говаривать наша преподавательница хороших манер чистокровная бесовка Ираида Ворожкина.

И насколько я сумела уяснить, госпожа Болински, заправляющая всеми финансовыми потоками мастерской, была той еще расисткой, практически каждый месяц находя тот или иной (зачастую надуманный) повод лишить меня премии. Хоть и штрафовала не без причины, но ей только малейший повод дай…

– Всем доброе утро! – поздоровалась я с теми, кто уже находился в мастерской, под которую была отдана одна из самых больших комнат первого этажа двухэтажного частного дома Болински.

При этом заходить в мастерскую работникам следовало с черного хода, а честь выходить к клиентам и принимать поломанные вещи следовало еще заслужить. Пока что ее удостоился лишь мистер Фригг – старший служащий и официальное лицо мастерской. И я даже знаю, чем именно руководствовалась госпожа Болински, доверяя проныре Фриггу это непростое дело, потому что внешность он имел хоть и располагающую, да и язык без костей, но вот в самом ремонте был тем еще профаном.

– Утро добрым не бывает, – буркнул за всех свое обычное приветствие Поль, дыхнув в мою сторону ароматом перегара. – И ты до отвращения прелестна и бодра с такими румяными щечками, так и знай.

– А ты мастер даже в комплиментах, – улыбнулась я седовласому коллеге, который был старше меня чуть ли не в три раза и даже имел внуков, но не жену, с которой развелся на старости лет и сбежал от своей надоедливой карги в город. То ли большой мир повидать после маленького горного села, то ли найти себя в ремонтном деле, то ли просто пуститься во все тяжкие, и чтобы при этом никто не ждал дома с кочергой. – Поль, у меня тут беда такая… Как думаешь, можно его реанимировать?

И показала ему многострадальный будильник.

– Этого ветерана всех мировых войн? – скептично скривился Поль, мигом опознав в будильнике «тот самый» – чиненый-перечиненый. – Что на этот раз?

На мгновение замялась, не представляя, как облечь в слова все, что произошло этим ранним утром, а затем просто пожала плечами.

– Не знаю.

– Все вы не знаете, – пробурчал мастер, ловко поддевая заднюю крышку будильника отверткой. – И падает само, и в толчке топится само, и об стену само… Ага!