Генри Олди - Повести о карме

• Название: Повести о карме
• Автор: Генри Олди
• Жанр: Детективная фантастика

В Японии царит Эпоха Воюющих Провинций. Все сражаются со всеми, горят крепости и монастыри, вороны пируют на полях боев. Монах-воин Кэннё, настоятель обители Хонган-дзи, не может больше видеть этот ужас. Он просит будду Амиду сделать что-нибудь, что прекратило бы кровопролитие, и милосердный будда является монаху. Дар будды изменит всю дальнейшую историю окрестных земель, превратив Страну Восходящего Солнца в Чистую Землю. Вскоре правительство Чистой Земли учредит службу Карпа-и-Дракона, в обязанности которой войдут разбирательства по особым делам, связанным с даром будды. А через сто лет после молитвы Кэннё у юного самурая из Акаямы умрёт бабушка. Смерть её положит начало удивительным событиям, достойным лечь в служебный архив.

---

Сердце моё забилось чаще.

Прав ли отец? О чём он собирается говорить с сенсеем? А главное, как учитель воспримет его слова?! То, что дома показалось мне откровением, здесь выглядело иначе. Попытка сыграть на чувстве долга сенсея? Желание увильнуть от оплаты, завернутое в красивую обёртку?!

Мне захотелось сбежать, да поскорее.

2«Выкидыш благородного искусства боя»

– Рад приветствовать вас, уважаемый Хидео-сан!

Сенсей возник перед нами будто из-под земли. Всегда завидовал этому его таланту! Мне бы так научиться!

– Для меня большая честь принимать вас в стенах этой школы. Прошу вас, проходите…

Меня Ясухиро удостоил единственного короткого взгляда. Приветливости в нем было не больше, чем пользы в треснувшем чайнике.

– Приступай к занятиям, Рэйден.

Я поклонился:

– Да, сенсей.

Пока я, сбросив сандалии у входа, бежал в дальний угол переодеваться, за спиной у меня звучало:

– О, что вы! Это для меня великая честь засвидетельствовать вам своё почтение! Простите, что так долго не заходил к вам…

– К чему извинения, Хидео-сан! Не желаете ли чаю?

– Право, вы слишком любезны…

– Это меньшее, чем я могу услужить вам…

– Стоит ли утруждаться из-за меня, ничтожного?

– Я лично заварю вам чай. Нет, я попрошу моего помощника Кавабату. Он – настоящий мастер чайной церемонии, я ему искренне завидую.

– Я смущен…

– Я не приму отказа!

– Можно ли устоять перед вашим красноречием? Я с благодарностью принимаю ваше любезное предложение. Отдадим же должное божественному напитку…

– …и приятной беседе…

Ну да, обычный разговор при встрече гостя. Когда состарюсь, тоже буду так миндальничать.

К тому времени, как они покончили с любезностями и расселись на низком помосте, где Ясухиро летом принимал гостей, я успел отыскать свободный манекен и вдоволь избить его плетью. Сказать по правде, мне до смерти хотелось услышать, о чём отец станет говорить с сенсеем на самом деле. Но подслушивать – дело недостойное. Что я, ниндзя, в конце концов?! Кроме того, отсюда мне всё равно ничего не слышно.

Трудись, балбес! Нашел время отращивать ослиные уши!

Удары рукоятью я делать не рискнул. Занялся тем, что более-менее получалось. Хлёст слева, хлёст справа. Краткий-длинный, краткий-длинный. Лицо-запястье-бедро. «Обезьяна срывает орех». «Дракон бьёт хвостом». «Змея жалит исподтишка». Рви, бей, жаль! Не стой на месте! Деревянный болван тебе не ответит. Но когда дойдёт до дела, как бы самому не оказаться деревянным болваном…

Втайне я надеялся, что сенсей посмотрит на меня во второй раз. Надежда вскоре угасла, и я стал надеяться, что ко мне подойдет Цуиёши, сын и наследник сенсея. Нет, не подошел. Наверное, я и без чужой помощи выказывал недюжинные способности. Ну, или был настолько бездарен, что на меня не стоило тратить время.

Что толку гадать?

Вспотев, я отложил плети и взял палку, выбрав подходящую из ближайшего арсенала. Что значит – подходящую? Такую, как рукоятка длинной плети. Её я вставил в отверстие, проделанное в правой «руке» манекена. Затянул крепления до середины, как учил сенсей, и не удержался: оглянулся.

Беседуют. Мной не интересуются.

Ладно.

«Быку отрывают рог». Ну-ка… Взмах, захлёст, рывок. Плеть обвилась вокруг палки, но соскользнула, когда я дёрнул. Ещё раз. Ещё. С десятого раза бык потерял рог. Я вернул палку на место, отошёл, примерился…

Неудача.

– Рэйден!

Махнув рукой, сенсей подозвал меня к себе. Им принесли чай, но вряд ли Ясухиро решил меня угостить. Сунув плети за пояс, я подбежал к помосту и упал на колени:

– Да, сенсей!

Ясухиро не ответил. Он был занят важным делом: наливал чай моему отцу. Занятие поглотило его целиком, мне сразу вспомнились слова настоятеля Иссэна: «Будь в том, что ты делаешь». Иссэн не уставал повторять эту мудрость, и сейчас я видел живое воплощение его правоты. Мелодия чая, льющегося в чашку. Невесомое облачко ароматного пара. Изгиб свисающего рукава. Весь мир для Ясухиро свелся к этому.

Поклонившись, отец взял предложенную чашку. Осушил тремя мелкими глотками. Вернул пустую чашку на кипарисовый поднос – тем же жестом, что и Ясухиро, словно отразив сенсея в зеркале.

Я засмотрелся. Удивительное сравнение, но с похожим чувством я любовался луной над цветущей сакурой.

– Благодарю вас, Кэзуо-сан.

– Истинное искусство, – сенсей улыбнулся. От уголков его глаз в стороны брызнули хитрые лучики, – невозможно без правил и канонов. Вы согласны?

– О да!

– Но возможно ли оно без нарушения правил?

– Полагаю, что нет. Хотя и не всякое нарушение есть искусство.

– Очень верное замечание. Быть может, это излишне самонадеянно с моей стороны…

– Я весь внимание.

– Уверен, небольшое нарушение правил поведения будет сейчас более чем уместно. Прошу вас, Хидео-сан, окажите мне ответную любезность!

– Какую же?

– Налейте мне чаю.

– С удовольствием, Кэзуо-сан. Надеюсь, мои скромные умения не разрушат гармонию.

Отец взял чайник. Скользнув по изящной дуге, тот замер над чашкой сенсея. Раздалось слабое журчание, к небу поднялся пар.

– Благодарю вас, Хидео-сан. Это было прекрасно.

– Вы преувеличиваете. На это способна любая служанка.

Сенсей сделал три глотка. И обернулся ко мне:

– Тебе необычайно повезло, твой отец – великий человек. Слушай его, учись у него.

– Да, сенсей! – я коснулся лбом земли.

Глава школы в задумчивости смотрел на меня. Нет, сквозь меня. Чувствовалось, что мысли его витают далеко. В итоге я проморгал момент, когда из бесплотного духа вновь превратился для Ясухиро в ученика из плоти и крови.

В крайне бестолкового ученика, как выяснилось мгновением позже.

– Почему ты не ходишь в додзё?!

Сенсей превратился в разъярённого тигра. Утробный рык едва не заставил меня броситься прочь. Сам не знаю, как я сумел остаться на месте.

– Лентяй! Бездельник! Однорукий доходяга, и тот спустит с тебя шкуру! Позор семьи! Как ты смеешь пропускать занятия?!

Я пал ниц:

– Виноват, сенсей!

– Ты – выкидыш благородного искусства боя!

– Простите ничтожного!

Выкидыш, кивнул отец. Он жмурился, как сытый кот. Гнев Ясухиро пришелся ему по душе.

– Ты будешь дневать и ночевать у меня во дворе!

– Да, сенсей!

– Иначе я изобью тебя до полусмерти!

– Да, сенсей!

– Выгоню с позором!

– Да, сенсей!

– Двадцать кругов вокруг додзё! Бегом!

– Да, сенсей!

– Пятьдесят приседаний с колодой. После можешь вернуться к манекену…

Ясухиро взмахнул рукой, отсылая меня прочь – словно плетью хлестнул. Плетью? Хлестнул? Захлестнул!!!

– Да, сенсей! Спасибо, сенсей!

Я наворачивал круги, раз за разом огибая здание, мокрый от пота, приседал с тяжеленной колодой на плечах – и видел жест сенсея. Тысячу раз я прокручивал этот жест в памяти, мысленно повторяя его, ожидая того момента, когда от мыслей перейду к делу. Если бы в руке у Ясухиро была длинная плеть…

Тысяча благодарностей, сенсей!

* * *

Отец вскоре ушел.

Я же прозанимался до полудня. На обратном пути мне понадобилось дать изрядный крюк, чтобы забежать сперва в храм Вакаикуса, к настоятелю Иссэну, а уже потом отправиться домой. О, удача! Старый монах сидел на крыльце храма, латая соломенную шляпу, и согласился уделить мне минутку. Впрочем, Иссэн всегда был добр к такому назойливому бездельнику, как ваш неугомонный Гром-и-Молния.

Когда я вернулся домой, оба моих кимоно – и выходное, и то, что для занятий – можно было выкручивать, как мокрое белье. Ноги болели от усталости, я ковылял, словно дряхлый старец на пороге смерти. Но я ни минуты не жалел о том, что посетил Вакаикусу.

Матери я ничего не сказал про храм. Я ей вообще ничего не сказал, потому что она спала. А отец и не спросил, где это я бегаю. Его и дома-то не было, отца. Наверное, ушел в лапшичную.

3Допрос стражника Икэды, проведенный Хасимото Ясуо, начальником городской стражи, в присутствии писца

– Ваше имя?

– Икэда Наоки, господин.

– Место службы?

– Стража первой почтовой станции на выезде из Акаямы.

– Выслуга лет?

– Двадцать три года.

– Полагаю, вы опытный стражник. Я склонен доверять вашим суждениям.

– Благодарю, господин. Это честь для меня.

– Писец запишет ваши показания. Итак, когда все произошло?

– В час Зайца, господин. Как только час Тигра сменился часом Зайца[18], мы открыли пропуск через заставу.

– Люди большей частью ехали в город или из города?

– В город. Из города вообще никого не было.

– Продолжайте.

* * *

Писец скучал.

Его кисть порхала над бумагой, оставляя за собой изящные столбики иероглифов, но мыслями писец был не здесь. Сам в прошлом стражник на дальней заставе, тринадцать лет выслуги, он лишился места, сломав ногу при падении с лошади. И зачем надо было похваляться искусством ба-дзюцу[19] перед сослуживцами?! Лошадь взбрыкнула, всадник, незадолго до этого перебравший саке, не удержался в седле.