Наталия Басовская - Средневековье: большая книга истории, искусства, литературы

• Название: Средневековье: большая книга истории, искусства, литературы
• Автор: Наталия Басовская
• Жанр: Исторические приключения
• Год: 2020
• ISBN: 978-5-17-120264-4

Перед вами «Большая книга Средневековья», в которой собраны труды известных деятелей искусства, истории и литературы для того, чтобы пролить свет на так называемые «Тёмные века». Этот период оставил свой уникальный след в живописи, литературе, архитектуре, скульптуре. Он подарил миру таких выдающихся деятелей, как святой Франциск Ассизский, Бонавентура, Джотто ди Бондоне, Данте Алигьери, Андрей Рублёв, Феофан Грек. Эпоха длиною в тысячу лет, которая определила развитие культуры на многие столетия вперёд. Наталия Ивановна Басовская, доктор исторических наук, расскажет о самых значимых событиях через жизнеописание ярчайших представителей эпохи. Паола Волкова, искусствовед и признанный деятель искусства, не только нарисует «культурный ландшафт» Средневековья, но и проанализирует причины его становления и влияние на последующие периоды. Недостаточно рассказов специалистов, чтобы прочувствовать эпоху потому, что только написанные в то время произведения способны передать все оттенки, всю самобытность далёкого периода, именно поэтому в сборник включены несколько оригинальных произведений: «Божественная комедия» Данте Алигьери, рыцарский роман «Тристан и Изольда», а также самый известный трактат выдающегося теолога и философа Средних веков Фомы Аквинского – «Сумма теологии».

---

Как оно было тогда необходимо, и как этот исихазм необходим сейчас… Он необходим всегда, но особенно – в лихолетье, в эпоху тяжелых внутренних распадов и розни, когда брат идет на брата, когда один брат приводит татар для того, чтобы истребить другого брата. Русский князь ослепляет Василия II, выкалывает ему глаза, и тот становится Василием Темным… В такой ситуации требуются очень высокие примеры. И Андрей Рублев принадлежал к числу людей, которые исповедовали самый жесткий, самый высокий, самый требовательный к себе образ жизни. Это был такой противовес расхлябанности, разъезженности не только дорог, но разъезженности душ.

Поэтому, когда мы сейчас говорим о исихазме или об особых духовных практиках, в этом нет ничего напоминающего ереси, наоборот, это было тогда абсолютно необходимо. Самые светлые умы, самые большие политические деятели – те, кто призывали к единению, и те, кто призывали к пониманию, и те, кто хотел убедить других в том, что необходимо это согласие, необходимо это единение не только против внешнего врага, но против главного врага, того, который сидит внутри тебя. Они, конечно, следовали тем максимально высоким правилам, которые давала эта практика. Ее придерживались и Феофан, и Савва, и Кирилл, и Никон. Ее носителем был Сергий Радонежский. И вне всякого сомнения, она имела очень большое значение для личности и творчества Андрея Рублева.

Итак, летом 1405 года иконостас Благовещенского собора был закончен – великое событие и переломный момент в истории русского искусства. А дальше известно еще одно событие, о котором также существует свидетельство в той же самой Троицкой летописи. Это свидетельство, которое относится к 1408 году, говорит о том, что был Рублев приглашен во Владимир для росписи собора Пресвятой Богородицы, а именно Успенского собора, кафедрального собора во Владимире.

Вот фрагмент из летописи, который говорит об этом приглашении: «Того же лета мая в 25 начаша подписывати церковь каменную великую соборную святая Богородица иже во Владимире повелением князя Великого, а мастеры Данило иконник да Андрей Рублев».

И опять на расшифровке этого свидетельства Троицкой летописи стоит остановиться, потому что Прохор с Городца исчез из жизни Андрея и впервые появляется имя Даниила – его соавтора, его друга, человека, с которым он работал уже до конца своих дней. Имя Прохора больше не возникает, а вот Андрей и Даниил Черный создают артель, такую артельную корпорацию, с которой работают долгие годы. А впервые они начали работать с Даниилом во Владимире. Как раз фильм Тарковского во многом относится к росписям во Владимире и к татарскому нашествию в это время. На росписях во Владимире подробно останавливаться не будем, но кое-что сказать об этом надо.

Необходимо помнить, что Успенский собор во Владимире – это очень важное место. Он был поставлен в XII веке, до татарского нашествия на Русь, когда владимиро-суздальские князья мыслили себе Владимир как столицу и церковный центр для собирания русских земель. Этим занимались и Андрей Боголюбский, и Всеволод Большое Гнездо: они собирали все силы, все земли, они имели большие посольства в мире вокруг Владимира. И как знать, если бы не татарское нашествие, не был бы столицей России именно город Владимир? Но история свершилась иначе. И к тому моменту, когда Андрей Рублев работал в Москве, Владимир был уже городом бывшей славы, бывшим центром, и Василий был последним владимирским династическим князем. Но именно по образцу Успенского собора во Владимире, по его архитектурному эталону Аристотель Фьораванти построил в Москве главный кафедральный собор: Успенский собор в Кремле сделан точно по канонам владимирского собора.

И расписывать собор во Владимире – это была не только очень большая честь. Не могли поручить роспись этого собора художнику второй категории: конечно, это должен быть Андрей Рублев. Его имя уже понятно России, его гений художника уже оценен. И они с Даниилом Черным и с артелью проделали очень большую работу во владимирском Успенском соборе. Это кафедральный собор, это большой собор. Как сейчас больно смотреть на остатки фресок… Иконостас, который они с Даниилом писали, давно вывезен в Третьяковскую галерею. Фрески эти удивительные: есть в Рублеве особая художественная интонация, неземное чувство прекрасного, какая-то небесная гармония. И в цветовом, и особенно в графическом рисунке всех его композиций, на сценах Страшного суда, которые написаны на стене Успенского собора. Эти большелобые удивленные старцы судьи, они как бы есть и их как бы нет, они как видение божественного мира, они проступают к нам через стены. Такое впечатление, что они живут на грани двух миров: нашего и неведомого для нас. Возможно, так кажется из-за того, что прошло много времени и фрески эти реставрировались неоднократно, но впечатление они производят необыкновенное – трепетное, волнующее. Мы дышим и зажигаем свечи, а они гибнут, а они исчезают. Где решение вопроса? Закрыть церковь, соскоблить их со стен, дать им уйти, бесконечно реставрировать? Вопрос остается открытым. Но мы должны помнить: то, что именно Андрей Рублев и Даниил Черный работали в Успенском соборе – это безусловный факт. И то, что абы кто эту церковь расписывать не будет, – это тоже безусловный факт.

Андрей Арсеньевич Тарковский очень интересно рассказывает о татарском набеге, о княжьем предательстве, о великом стоицизме людей, обо всей этой атмосфере – гениальности, беспощадности, нищете, богатстве. Он удивительно емко все это передал. Люди, которые заказывали этим великим художникам свои соборы, потом выкалывали им глаза, чтоб они не сделали то же самое кому-либо другому. Когда эти мастера по белокаменной резьбе говорят: мы в Звенигород идем, к твоему брату, а им выкалывают глаза. Пусть никто больше не имеет того, что имеет заказчик! Противовес должен быть обязательно, и этим противовесом всегда является гений. И то, что нес на своих плечах художник того времени, – это было просто невероятно. Это пробивание времени сквозь века: искусство есть единственное, чем побеждается смерть.

Андрей заканчивает росписи во Владимире, и потом происходит набег хана Едигея. Тогда очень пострадала Троице-Сергиева лавра, очень пострадала колыбель Радонежа, был сожжен Троицкий собор. «Троица» была написана для Троицкого собора, почитание Троицы Сергием Радонежским – это почитание подлинного и основного Символа православной веры, принятого еще в 325 году Никейским собором. И Сергий Радонежский держится этих установок на единосущность – во имя Отца и Сына и Святого Духа. Равноправие, единство, взаимопроникновение, это абсолютное мистическое, божественное, религиозное, высшее согласие, которое должно быть отражено на Земле.

Свидетельства о жизни Андрея Рублева путаются. Есть версия, которой придерживается Виктор Никитич Лазарев: после того как хан Едигей разрушил и разорил Троице-Сергиеву обитель, была поставлена каменная церковь Троицы, которая стоит до сих пор. То есть церковь, которая стоит сегодня с мощами Сергия Радонежского, была построена после нашествия хана Едигея. И тогда Даниил Черный и Андрей Рублев были приглашены Никоном, верным учеником Сергия Радонежского, его единомышленником, для росписи Троицкой церкви. Виктор Никитич Лазарев считает, что Андрей Рублев начал расписывать ее следом за собором во Владимире. Но есть и другая версия, по которой церковь он расписывает примерно в 1425–1427 годах. Тут какой-то провал во времени – между 1409–1410 и 1425-м годами, это очень большой провал. Но некоторые исследователи творчества Рублева считают, что он по приглашению Юрия Дмитриевича Звенигородского расписывал церковь в Звенигороде. И результат его работы есть, потому что сохранились три створки поясного Звенигородского чина.

Трудно сказать, когда была написана «Троица». Возможно, что после того, как был поставлен Троицкий собор – год спустя, потому что должна была произойти усадка, а уже потом был написан Звенигородский чин. Возможно и то, что Звенигородский чин относится к более раннему времени.

Во всяком случае, стоит поговорить о звенигородском чине до того, как мы обратимся к «Троице». С Юрием Звенигородским Андрей Рублев был связан очень близко – точно так же, как Юрий Звенигородский был связан с Никоном. Юрию было пятнадцать лет, когда он получил благословение в Троице-Сергиевой Лавре, он даже хотел стать монахом, но его отговорили от этого решения, и он жил постоянно в Звенигороде. Звенигород был чем-то вроде виллы Медичи – культурным центром того времени, центром просвещения. Юрий все время поддерживал связь с Лаврой, он был духовным сыном Никона. Более того, он вместе с Саввой строил Саввино-Сторожевский монастырь и его соборы. Он очень радел о процветании своей земли, об искусстве. И когда Никон начал восстанавливать в Троице-Сергиевой лавре Троицкий собор, то деньги на восстановление дал именно Юрий Дмитриевич, князь Звенигородский.