Ольга Коротаева - Каникулы с чертёнком

• Название: Каникулы с чертёнком
• Автор: Ольга Коротаева
• Жанр: Любовный роман

Перед защитой сгорела дипломная работа вместе с комнатой в общежитии. Пришлось согласиться на предложение ректора подменить няню для дочери его друга. Но стоило дверям богатого дома захлопнуться за моей спиной, как милое создание превратилось в чертёнка, а отец девочки в настоящего дьявола! Но самое ужасное, что мой первый босс, кажется, стал моей первой любовью. И кто кого будет воспитывать этот долгий месяц?

---

Кровь бросилась в голову, злость забурлила в его венах: как мальчишка едва не накинулся на молодую няню! На студентку друга, который помог в трудной ситуации. Совсем спятил? Видимо, долгое воздержание дает о себе знать.

Он холодно проговорил:

– Унесу это и попинаю в другом месте.

И, подхватив скрипящую стремянку, направился к выходу. Няня побежала следом, обогнала и распахнула дверь, а после осторожно прикрыла из коридора.

– Я помогу, – заявила она.

Лаврентьев обернулся и иронично уточнил:

– Пинать стремянку?

Люба шагнула к нему и, взяв за руку, в которой он держал выкрученную лампочку, подняла ее на уровень его глаз. Мужчина удивленно моргнул: пальцы были красными от крови.

– Помогу обработать рану, – ровным голосом пояснила девушка.

– Только обещайте, что не будете падать в обморок, – криво ухмыльнулся Лев.

– Падения – это ваша специализация, – уколола в ответ няня.

– Кто-то забыл, как рухнул в мои объятия? – саркастично приподнял брови Лаврентьев.

– Напомнить, как вы меня сдернули со стремянки, а потом скинули на пол? – парировала эта язва. – А еще меня обозвали тридцатью несчастьями! – Вздохнула и забрала у него стремянку. Прислонив лестницу к стене, взяла босса за руку и потащила в сторону кухни. – Ладно, идемте уже, пока кровью не истекли.

Там хозяин дома, сидя на табурете, внимательно наблюдал за девушкой. Люба, уложив его руку на разделочный стол, склонилась над раскрытой ладонью и, забавно хмуря тонкие брови, аккуратно пинцетом вынимала врезавшиеся в кожу прозрачные осколки.

– Повезло, что лампочка лишь треснула, а не взорвалась в ваших руках, – проворчала няня, – иначе пришлось бы ехать в больницу. – Она промокнула кровь зашипевшим перекисью тампоном. – Вот и все! Осталось заклеить пластырем.

– Неужели ограничитесь лишь традиционной медициной? – вырвалось у Лаврентьева.

Люба непонимающе моргнула, а потом иронично улыбнулась:

– Подуть? Вы уверены, что наняли меня для дочери, а не для себя?

И, склонившись над его ладонью, вытянула губы. Кожи Льва коснулся теплый воздух. Мужчина посмотрел на девушку и, сжав челюсти, вырвал руку. Сам наклеил пластырь, одним движением смел осколки и мусор в корзину и быстро направился к выходу.

– Уверен, – сурово произнес он. – Спокойной ночи.

Глава 3

Я проворочалась полночи, вспоминая то, как босс прижимал меня к столу, как смотрел со стремянки, но не в глаза, а в декольте, отчего так и подмывало спихнуть его с «пьедестала». Я настолько возмутилась наглому взгляду, что не удержалась. Не столкнула, разумеется, но на миг руки отпустила. Знай я, что босс всей своей немаленькой массой навалится на меня, держала бы дрожащую лестницу до победного!

Это был ужасный день! Один из тех кошмарных, которые валятся на меня, будто из рога изобилия. Может, сдаться и сходить с Люськой к той бабульке, про которую подруга все уши прожужжала? Нет же! Не бывает проклятий, сглазов и прочей лабуды! Есть в жизни темные и светлые полосы. У всех они есть! Вот только моя черная что-то затянулась. События одного только этого дня вызывали румянец на щеках и не давали спать. Когда наконец я уснула, мне снилось крепкое обнаженное мужское тело, по которому струилась вода…

Проснувшись, я вскочила и, дико озираясь, пыталась понять, где нахожусь и что происходит. Через секунду вспомнила, почему сплю в детской, а не в своей запененной комнате, вздохнула с облегчением и, оглядевшись, поняла, что маленькой проказницы в спальне уже нет. Впрочем, это не значит, что можно расслабиться. Я была готова к пакостям с самого утра. Осторожно посмотрела на пол, прежде чем встать с дивана, убрала одеяло и подушку в шкаф. Глядя под ноги, подхватила шорты с майкой и зашла за перегородку. Ни жидкого мыла на полу, ни измазанного кремом для обуви полотенца не обнаружила.

Насторожилась еще больше: не заболела ли Марго? Не похоже на нее. Беспокойство нарастало быстро. Стремительно переодевшись, я выскочила из детской и понеслась на поиски подопечной. Маргарита обнаружилась на кухне. Девочка спокойно сидела за накрытым столом и с удовольствием уплетала горячие пирожки. Я облегченно выдохнула и, улыбнувшись, поздоровалась:

– Доброе утро!

Анна Васильевна, колдующая над плитой, обернулась и, неожиданно вздрогнув, выронила сковородку. В стороны полетели брызги масла, задорно поскакали по кафелю пирожки.

– Бог ты мой! – Под грохот посуды женщина прижала руки к груди. Странно посмотрела на меня. – Напугала!

Покачала головой и покосилась на Маргариту с немым укором, но девочка как ни в чем не бывало уплетала пирожки. На меня не смотрела, но я видела, как искрятся весельем глазенки девочки. Вот чертенок! Что она сотворила? Сердце дрогнуло, я схватилась за волосы и облегченно выдохнула: прическа неизменна, уже хорошо.

– Доброе утро, – вошел на кухню Лаврентьев, и я поспешно опустила голову, скрываясь волосами: раз с прической все в порядке, значит, что-то не так с лицом.

– Доброе, – ворчливо отозвалась Анна Васильевна, не отрываясь от уборки.

– Папа! – радостно бросилась к отцу Марго.

– Я завтракать не буду, – обнимая дочь, проговорил Лаврентьев.

– Кто бы сомневался, – не меняя тона, пробурчала Анна. Поднялась и, вывалив в мойку сковороду и испорченные пирожки, посмотрела на босса. – Выглядите хуже Любы! Вон какие тени под глазами. Всю ночь работали? Не бережете себя.

– А что с Любовью Алексеевной? – заинтересовался мужчина и, принимая из рук дочери пирожок, повернулся ко мне.

Я сжалась, не желая поднимать голову и показываться боссу. Вот точно ничего хорошего мне подопечная не сделала. И в тот же миг одернула себя: а почему я должна прятаться? В чем моя вина, чтобы скрываться? Да, я няня, и, возможно, мне пока не особо удается моя работа, но он-то отец! И не должен спускать дочери с рук выходки, хоть и привык это делать. Для начала – пусть увидит, что творит его ненаглядная Маргарита.

Я выпрямилась, цапнула со стола угощение, спокойно откусила и, жуя, повернулась к Лаврентьеву. Тот, глянув на меня, подавился и, закашлявшись, посмотрел на дочь. Маргарита, откровенно улыбаясь, переводила взгляд с отца на меня, явно наслаждаясь и своим художеством, и реакцией мужчины. Лев Сергеевич, с трудом откашлявшись, положил недоеденный пирожок на тарелку и прохрипел:

– Замечательный макияж, Любовь Алексеевна! Индейцы бы позавидовали вашему «луку».

– Оставим индейцев в их вигвамах, – спокойно произнесла я и шагнула к Лаврентьеву. – Меня больше интересует, как вы сейчас поступите.

– Как поступлю? – взгляд босса стал колючим, в тоне появилась ирония. – Мне научить вас умываться по утрам?

– С этим сама справлюсь, – бесстрастно парировала я. – А вам для начала стоит попробовать донести до ребенка, что разрисовывать лица гостей без их согласия неправильно.

– Я плачу вам за воспитание ребенка, – помрачнел хозяин дома.

– Не за воспитание, – я сделала еще шаг и, сжав кулаки, смело посмотрела на него снизу вверх, – а за организацию досуга и помощь в познании окружающего мира. А воспитывают детей только их родители, причем исключительно собственным примером. И ни за какие деньги вам не удастся купить это. Рано или поздно вам придется обратить внимание на девочку и стать ей отцом.

– А я ей кто, – прорычал Лаврентьев, – мама?!

– Тот, кто покупает живые игрушки, чтобы не заниматься ребенком самому, – не отступала я, хотя от выражения, которое появилось на лице мужчины, хотелось убежать и запереться в подвале. – Маргарита изо всех сил пытается обратить на себя внимание отца, но он лишь выбрасывает сломанную куклу и нанимает новую. До каких пор это будет продолжаться?

– А это не вам решать, – холодно проговорил Лаврентьев. – Вы здесь всего на месяц. И, если не хотите вылететь раньше, занимайтесь своим делом и не лезьте туда, куда не положено.

– Ого, – улыбнулась я. – Не лезть куда не положено? Решили поиграть в Синюю Бороду?

Ясно, что Лаврентьев не собирается вмешиваться, поэтому я решила, что, если хочу выжить в этом доме и не подвести ректора, с этого момента изменю все сама! Воспитание дочери стоит начать с перевоспитания ее отца.

– Кстати, я оценила вашу шутку про индейцев и лук, – лукаво проговорила я и, взяв с полочки забытые Маргаритой фломастеры, снова посмотрела на босса. – Но вы упустили из виду, что там, где есть лук, есть и стрелы!

И одним движением освободила фломастер от колпачка да несколько раз мазнула Лаврентьева по тщательно выбритому подбородку, оставив на коже синие полосы. Лицо босса удивленно вытянулось, а я хмыкнула:

– Ну как, приятно ощутить себя на моем месте? Я индеец, а у вас – синяя борода!

– Упс, – услышала я веселый голосок Маргариты. – Фломастеры-то несмываемые.

В кухне на минуту установилась такая тишина, что стал слышен скрип зубов мужчины. Мне даже показалось, что он похож на тиканье бомбы замедленного действия.