Эбигейл Джонсон - Даже если я упаду

• Название: Даже если я упаду
• Автор: Эбигейл Джонсон
• Жанр: Детектив
• Год: 2020
• ISBN: 978-5-04-106518-8

Жизнь семнадцатилетней Брук изменилась в тот день, когда ее старший брат Джейсон убил своего лучшего друга Кэлвина. Лишившись тех, кто был ей дорог, Брук вынуждена будет отказаться и от давней мечты о профессиональном фигурном катании. Но вот она встречает Хита, младшего брата погибшего Кэлвина. Девушке кажется, что только он может понять ее, но парень предпочитает держаться от Брук подальше. Хит явно ненавидит ее, но Брук чувствует, что ее тянет к нему все больше и больше. Неужели преступление, которое совершила не она, может сломать ей жизнь?

---

– Да, сэр. Мне просто любопытно, что не так с этим пикапом?

– Он не продается, – отвечает механик без какого-либо намека на улыбку.

Я сглатываю комок подступившей желчи. Он определенно знает, кто я.

– Нет, сэр, я не собираюсь его покупать. Мне просто интересно, почему хозяин до сих пор его не забрал.

Механик делает шаг ко мне.

– Не уверен, что это ваше дело. – Его поведение не назовешь открыто враждебным, но и благодушия в нем ни капли. Все это совершенно неожиданно для меня, поэтому, вместо того чтобы убраться восвояси, я зажмуриваюсь, делаю глубокий вдох и снова открываю глаза.

– Вчера я подвозила сюда хозяина этой машины. Вы ждете поступления какой-то запчасти или еще чего?

По его лицу словно растекается пустота, и мне кажется, что я порядком озадачила его.

– Все исправлено. Я согласился подержать машину несколько дней, пока он не заплатит за ремонт.

Я представляю, как Хит топает пешком в жару и под дождем, не имея возможности пользоваться машиной. Так не должно быть, это несправедливо.

– Сколько нужно денег?

Механик колеблется, поглядывая на мой «Камаро», как будто хочет убедиться, что это та самая машина, из которой вчера выходил Хит. Понятия не имею, насколько хорошо этот парень знал Кэла или знает Хита, но догадываюсь, что ему трудно понять, почему Хит имеет со мной дело. Не сводя глаз с Дафны, он сообщает мне стоимость ремонта. Это чуть больше половины зарплатного чека, который я получила накануне. Если честно, даже больше той суммы, с которой я могу расстаться без сожаления.

Механик как будто теряет дар речи, но берет у меня деньги. Вот бы он взял и часть моей вины – но нет.

Глава 5

Пройдя последний круг по льду в вечернюю смену, я ставлю «замбони» – Берту, как ее называю, – в гараж. Все фигуристы давно ушли, и кроме Джеффа, менеджера, я – единственная из сотрудников, кто еще на работе. Уже начало одиннадцатого, и, несмотря на усталость в конечностях, я останавливаюсь и смотрю на лед, теперь гладкий и сияющий, как залитое лунным светом озеро. Улыбка загорается на моих губах и в сердце, когда я вдыхаю чистый прохладный воздух. Кто-то решил, что будет забавно устроить потоп в мужском туалете и мочиться куда угодно, только не в писсуары, так что сегодня мне удалось выйти на лед лишь за рулем Берты, катая ее взад-вперед по катку каждый час. Она медлительна, неуклюжа и старше меня, но возиться с ней куда приятнее, чем оттирать полы от пятен мочи. У меня ноют колени, когда я просовываю голову в дверь кабинета Джеффа.

– Я вычистила хлоркой каждый сантиметр мужского туалета, и лед готов к утренним сеансам. Я собиралась уйти, если тебе больше ничего не нужно.

– Мне нужно, чтобы все мусорные корзины были очи… – Он замолкает, когда я приподнимаю и показываю ему один из двух огромных мешков для мусора, которые тащу за собой.

– Это последние. Я выброшу их в мусорный контейнер на выходе.

Джефф откидывается на спинку стула, размышляя. Ему невдомек, что лысина на его макушке отражает свет потолочных ламп, когда он так делает. Я пытаюсь подавить смешок, и он с прищуром поглядывает на меня.

– В туалете творилось что-то невообразимое.

Я помалкиваю, не решаясь сказать, что после стольких часов, проведенных там за уборкой, мне ли не знать. От меня пахнет так, будто я облилась освежителем для унитаза.

– Ну, теперь там достаточно чисто, хоть ешь с пола, – говорю я, зная, что для него мои заверения не более чем пустой звук.

Джефф, вздыхая, встает с кресла.

– Пожалуй, мне лучше взглянуть одним глазком.

Я с ног валюсь от усталости, так что сил хватает лишь на мимолетную вспышку злости. Я плетусь за ним в мужской туалет и останавливаюсь в дверях, наблюдая за тем, как он осматривает каждый сантиметр сияющего чистотой помещения, как будто сам Папа Римский планирует посещение ледового катка.

Осмотр «одним глазком» занимает минут десять, после чего Джефф соглашается – неохотно – с тем, что туалет в порядке, и разрешает мне уйти. Я уже на полпути к выходу, тащу за собой мусорные мешки, когда он цокает языком, привлекая мое внимание к мусорной корзине из кабинета, которую держит в руках. На дне валяются две бумажки. Я отрываю взгляд от мусорной корзины и смотрю ему в глаза, задавая немой вопрос, не шутит ли он. В ответ он потряхивает корзиной, и она раскачивается из стороны в сторону, как маятник.

– Халтура здесь не пройдет, Брук. Каждая мусорная корзина подлежит ежевечерней очистке, независимо от того, насколько она заполнена. Я не хочу тратить время на проверку качества твоей работы. Мне некогда этим заниматься, и, честно говоря, ты так давно у нас работаешь, что пора бы уже обходиться и без надзора.

Я догадываюсь, что у него на уме: он хочет заставить меня показать ему все мусорные корзины в здании, и, по правде сказать, я за себя не ручаюсь, если он на это пойдет. Да, я получу моральное удовлетворение, но ценой увольнения. Не говоря уже о том, как будет стыдно за меня моим родителям. Они воспитывали меня иначе, учили быть выше этого.

– Прости, – говорю я. – Обещаю, этого больше не повторится.

Он испытывает мое терпение еще несколько долгих секунд, прежде чем одаривает меня самым снисходительным кивком. Я так сильно стискиваю зубы, что боюсь, как бы они не треснули. Вытряхивая из корзины бумажки, я даже возвращаю ее на место рядом со столом, но держу язык за зубами и подхватываю два мусорных мешка, выше меня ростом. Я чувствую на себе взгляд Джеффа, когда направляюсь к двустворчатой двери со своим громоздким грузом. Он и не подумает открыть мне дверь, а я лучше еще раз вычищу туалет зубной щеткой, чем попрошу его. Если мелочностью и придирками, дважды – а иногда и трижды – проверяя за мной работу, он пытается вынудить меня уволиться, я не доставлю ему такого удовольствия. Будь это работа в другом месте, я бы давно ушла, но, пока в Телфорде не откроется еще один каток, мне нужно оставаться здесь.

Я повязываю куртку вокруг талии и плечом толкаю дверь. Душный ночной воздух приятно ласкает мою охлажденную кожу, но ровно полминуты, прежде чем она становится липкой. Это одна из тех ночей, когда мне кажется, будто я обитаю внутри гигантской пасти и сама земля окутана неподвижным дымящимся дыханием после недавнего дождя. Ощущение отвратительное и нисколько не улучшает настроения, пока я, обхватывая мешки руками, волочу их к мусорным контейнерам по знакомой до боли тропинке. Перед глазами мелькает сияющая красная спортивная тачка Джеффа – символ кризиса среднего возраста, – а искушение оставить мешки на капоте чрезвычайно приятно. Я не то чтобы всерьез подумываю об этом, но на душе становится легче.

Мысли немного отвлекают, и носок кроссовки цепляется за трещину в асфальте. Я спотыкаюсь, пытаюсь удержаться на ногах, и тут моя ноша легчает: кто-то забирает у меня один мешок. Я уже готова пробормотать искренние, если не удивленные, слова благодарности Джеффу за то, что он решил мне помочь, когда, поднимая глаза, упираюсь взглядом в лицо – но не моего менеджера, а Хита.

Я не могу найти ни одного объяснения его появлению здесь, поэтому таращусь на него, оценивая рост и стать. Он не гигант и не доходяга, в нем всего в меру. Стоя перед ним, я не чувствую себя лилипуткой – как это часто бывает при моем-то невеликом росте в метр шестьдесят два – или неуклюжей, как порой мне кажется, поскольку фигурное катание добавило мышечной массы моему в общем-то миниатюрному телу. Если бы я стояла на коньках, наши глаза оказались бы на одном уровне; а так мне приходится смотреть на него снизу вверх, отчего я испытываю легкую дрожь, несмотря на ночную духоту. Пока я не замечаю выражение его лица. Взгляд серых глаз жесткий, челюсть напряжена, поэтому черты лица кажутся резкими, словно высеченными из камня. Такое впечатление, будто он злится и в то же время старается держать себя в руках. Эффект несколько смазан, учитывая, что он только что спас меня от неминуемого падения в кучу мусора.

Он переводит взгляд на другой мешок, который я все еще держу в руках. Он ничего не говорит, но, в отличие от Джеффа, не колеблясь, забирает у меня поклажу, чему я и не противлюсь. Меня вдруг пронзает мысль, что Хит как раз из тех, кто открывает перед дамой дверь и выдвигает стул, и я готова поспорить, что он произносит «мэм» и «сэр» так же непринужденно, как это делал его брат.

Он огибает угол здания и, ныряя в темноту, бросает оба мешка в мусорный контейнер, стоящий неподалеку. Но возвращается не сразу и даже не смотрит в мою сторону. Вот тогда меня прошибает пот.

Произойди это чуть раньше, когда каток еще был открыт, я бы попробовала убедить себя в том, что наша встреча здесь – чистая случайность. Но в столь поздний час, когда все закрыто, когда я помню, как он злился в прошлый раз, такое объяснение вряд ли прокатит. Именно эта мысль удерживает меня от того, чтобы последовать за ним, и я предпочитаю остаться на освещенной парковке.