Мишель Пейвер - Брат мой Волк

• Название: Брат мой Волк
• Автор: Мишель Пейвер
• Жанр: Детская фантастика
• Год: 2020
• ISBN: 978-5-389-17951-6

Шесть тысяч лет назад бескрайний первобытный Лес принадлежал не только племенам охотников и собирателей, но и духам камней, животных и растений. Иногда на него заявляли свои права и недобрые сущности из Иного Мира, способные вселяться в могучих хищников. Однажды там появился гигантский медведь, истребляющий на своем пути все живое. Тогда погиб и отец юного Торака из племени Волка, но перед смертью успел взять с сына клятву: двенадцатилетний мальчик должен спасти обитателей Леса от беспощадного чудовища. А для этого необходимо сделать то, что до сих пор не удавалось никому: найти далеко на севере Священную Гору и заручиться помощью Великого Духа… Только в год первой публикации и только в Великобритании «Брат мой Волк» был продан миллионным тиражом. На сегодняшний день суммарный тираж цикла «Хроники темных времен» в тридцати пяти странах превысил шесть миллионов экземпляров.

---

Убегая от медведя, Торак тоже двигался на север, но пока что ему было ясно одно: он всего лишь находится на одной прямой с южной оконечностью Высоких Гор, до которых отсюда отнюдь не близко. И как ему преодолеть такой дальний путь в одиночку, он понятия не имел. Он все еще чувствовал слабость после приступа лихорадки и пока был явно не готов пускаться в подобное путешествие.

«Ну так и подожди немного, – сказал он себе. – Не совершай во второй раз ту же ошибку: не расходуй силы зря из-за того, что по собственной глупости впал в панику. Спокойно проживи здесь день или два. Наберись сил, а уж потом выходи в путь».

Приняв решение, Торак почувствовал себя несколько увереннее. Он еще подбросил топлива в костер и, к своему удивлению, заметил, что волчонок наблюдает за ним спокойными и совсем не детскими глазами. Глазами взрослого волка.

И снова Торак словно услышал голос отца: «Глаза волка не похожи на глаза других зверей; скорее они похожи на человеческие. Волки – наши ближайшие братья, Торак, это заметно и по их глазам, только у них глаза золотистые, а у нас – серые. Но волки этого не видят, потому что их мир не имеет красок. Там все серебристо-серое».

Торак тогда спросил у отца, откуда ему это известно, но отец только улыбнулся и, покачав головой, пообещал все объяснить, когда Торак станет постарше. Вообще он очень многое собирался объяснить ему впоследствии, да только теперь…

Торак нахмурился и потер лицо руками.

Волчонок по-прежнему не сводил с него глаз.

В нем уже появилось что-то от красоты взрослого волка: узкая светло-серая морда, стоячие серебристые уши с черными кончиками, изящный черный ободок вокруг больших прекрасных глаз…

Да, глаза у него действительно были прекрасные – ясные, как солнечный зайчик в воде родника…

И вдруг у Торака возникло странное чувство, будто волчонок знает, о чем он, Торак, думает!

«Более всех прочих лесных охотников, – вновь услышал он тихий голос отца, – волки похожи на нас. Они тоже охотятся стаей. Они тоже любят поговорить и поиграть друг с другом. Они преданно любят своих подруг и детей. И каждый волк изо всех сил трудится во благо своей стаи».

От волнения Торак сел прямо, готовый в любую минуту вскочить. Интересно, что отец пытался сказать ему?

«Тебе поможет… провожатый».

Неужели этот волчонок и есть тот самый провожатый?

Торак решил это проверить. Он откашлялся и встал на четвереньки. Он не знал, как сказать по-волчьи «гора», и решил поступить так: показать это движением головы и попытаться спросить с помощью низкого настойчивого воя и потявкивания, ибо короткий лай – это тоже часть волчьей речи, знает ли волчонок дорогу к Священной Горе.

Волчонок насторожил уши, внимательно посмотрел на Торака и вежливо отвел глаза, ведь если волк, разговаривая с тобой, слишком пристально смотрит тебе в глаза, это означает угрозу. Потом встал, потянулся и лениво вильнул хвостом.

Ни одно из этих движений не свидетельствовало о том, что волчонок понял вопрос Торака. Да и выглядел он опять как самый обыкновенный детеныш.

А что, если он все-таки понял?

Ведь не померещился же Тораку тот его внимательный, «взрослый» взгляд?

Глава 6

Свет уже много раз сменил Тьму с тех пор, как у волчонка появился Большой Бесхвостый Брат.

Сперва Бесхвостый только и делал, что спал, но теперь становился все больше похож на обычного волка. Когда ему было грустно, он молчал. И рычал, когда сердился. А еще он очень любил играть с привязанным к плетеному шнурку кусочком кожи, и, если волчонок бросался на этот клочок кожи, Бесхвостый катался по земле, как-то странно дышал, будто ему не хватало воздуха, и попискивал. «Наверное, – думал волчонок, – это он так веселится».

Иногда Бесхвостый и волчонок вместе выли, изливая в этой песне свою любовь к Лесу. Вой у Бесхвостого был грубоватый, не слишком музыкальный, но полный чувства.

Да и говорил он примерно так же: грубо, но выразительно. Хвоста у него не было, так что с его помощью он свои чувства выражать не мог; не умел он также ни ставить уши торчком, ни вздыбливать шерсть на загривке, ни брать особенно высокие ноты волчьей песни. Но в целом понять его речь было можно.

Короче, во многих отношениях он вел себя как самый обыкновенный волк.

И все-таки что-то в нем было не то. Бедняга Бесхвостый почти ничего не чуял, да и слышал тоже совсем плохо, а когда приходила Тьма, он очень любил сидеть и смотреть на того Яркого Зверя, Который Больно Кусается. А иногда он СБРАСЫВАЛ задние лапы! И один раз – вот ужас-то! – снял с себя всю шкуру целиком! Но самое странное – он прямо-таки без конца спал! Он, похоже, понятия не имел о том, что волку полагается спать урывками, все время просыпаясь, разминая мускулы и поглядывая по сторонам, чтобы быть готовым к любой неожиданности.

Волчонок пытался научить Большого Бесхвостого просыпаться гораздо чаще и будил его, толкая носом и покусывая за уши. Но тот вместо благодарности начинал ужасно злиться. В конце концов волчонок решил оставить его в покое. И в следующий раз, когда Свет в очередной раз сменил Тьму, Бесхвостый, проспав все, что можно, встал в исключительно дурном настроении. Ну а чего же он хотел? Он ведь не позволил своему меньшому брату разбудить его вовремя, верно?

Хотя вот сегодня, например, Бесхвостый проснулся еще до рассвета, и настроение у него было совсем иное. Волчонок отлично чувствовал, как напряжен его Большой Брат.

Он с любопытством смотрел, как Бесхвостый идет по тропе, проложенной волчьей стаей, к Быстрой Воде. Никак на охоту собрался?

Волчонок пошел было за Бесхвостым, но потом, тихонько взвизгнув, попросил его остановиться. Потому что это явно была не охота. И Бесхвостый шел совсем не туда, куда нужно.

Дело даже не в том, что он пошел вдоль Быстрой Воды, которую волчонок теперь ненавидел и боялся больше всего на свете. Нет, он просто выбрал не то направление. Правильным для него было направление в сторону холма и дальше, за него, все дальше и дальше, пока Свет много-много раз не сменит Тьму.

Волчонок не понимал, откуда ему это известно, но он нутром чувствовал, что прав: это было какое-то неуловимое глубинное чувство, похожее на Зов Логова. Когда волчонок уходил слишком далеко от родного Логова, он всегда чувствовал его тягу. Вот и сейчас возникло нечто подобное, только слабее, словно то, что вызывало эту тягу, находится где-то далеко-далеко.

А Бесхвостый, уйдя вперед, ни о чем даже не подозревал!

Волчонок тихо предупреждающе фыркнул: «Уфф!» – в точности как мать, когда хотела, чтобы они немедленно вернулись к Логову.

Бесхвостый резко обернулся и что-то спросил на своем языке. Звучало это примерно так: «Вчемдел?»

«Уфф!» – снова сердито фыркнул волчонок. И, подбежав к подножию холма, стал смотреть в правильном направлении. «Сюда. Не туда, а сюда!»

Бесхвостый нетерпеливо повторил свой вопрос. И волчонок решил подождать: пусть Большой Брат сам догадается.

И действительно: Бесхвостый постоял, почесал в затылке, еще что-то сказал на своем непонятном языке, потом развернулся и пошел туда, куда указывал волчонок.

Торак внимательно следил за своим Волком.

Уши звереныша были напряжены, черный нос шевелился, как живой. Торак проследил за его взглядом, но ничего не смог разглядеть за спутанными ветками орешника и зарослями кипрея. Однако он знал, что олень там, – потому что это знал Волк, а Торак уже научился ему доверять.

Волк глянул на Торака, но лишь мельком; янтарные глаза вежливо скользнули по лицу мальчика и тут же опять вернулись к созерцанию Леса.

Торак молча отломил верхушку отцветшего кипрея и ногтем большого пальца распотрошил сухие соцветия, выпуская семена на волю. Сразу стало ясно, что ветер по-прежнему дует в их сторону и олень их не учует. Ну и естественно, Торак, отправляясь на охоту, натер кожу древесной золой.

Он бесшумно извлек из колчана стрелу и вложил ее в лук. Собственно, это был даже не настоящий олень, а всего лишь самец косули, животное небольшое, однако, если его все же удастся убить, для Торака это будет первая в жизни самостоятельная добыча. Ему очень нужна была еда, а дичь, как ни странно, попадалась значительно реже, чем должно было бы быть в это время года.

Волчонок опустил голову и прижался к земле.

Торак тоже.

И оба одновременно поползли вперед.

Этого оленя они выслеживали весь день. Весь день Торак замечал его следы – отломанные или откусанные веточки, отпечатки копыт – и все пытался угадать, что чувствует его жертва, что она сделает в следующий момент.

«Чтобы выследить зверя, – говорил ему отец, – нужно сперва научиться понимать его так, как если бы он был твоим братом. Нужно знать, что он ест и когда; какое место выбирает для отдыха; быстро ли передвигается по Лесу». Уроки отца не прошли даром. Торак хорошо умел выслеживать зверя. Он знал, что нужно часто останавливаться и слушать, открывая душу тому, что говорит тебе Лес…