Елена Трифоненко - Дневник законченной оптимистки

• Название: Дневник законченной оптимистки
• Автор: Елена Трифоненко
• Жанр: Любовный роман
• ISBN: 978-5-17-119923-4

Майя Пирожкова – явная неудачница. Ну не везет бедняжке в жизни, и ничего тут не поделаешь! После того, как она уличила своего любовника, а по совместительству начальника, в неверности, жизнь ее превратилась в ад кромешный. Майя решительно уволилась, но никак не может найти новую работу. Никому не нужна серая мышка – бедная учительница английского языка, да и бывший начальник дает очередным работодателям соответствующую характеристику Пирожковой. Если бы не оптимизм Майи и ее неугасимый юмор, у нее давно опустились бы руки. И всё-таки судьба неожиданно преподнесла Майе фантастический подарок, который превратил ее жизнь в непостижимый фейерверк…

---

– Обычно лечение занимает года полтора. Иногда дольше.

– Сколько-сколько? – У меня даже руки задрожали от ужаса. – Полтора года? Да за это время я стану абсолютно лысой.

– Не надо так волноваться, со временем вырастут новые волосы, – отводя глаза, пробубнила врач. – И вообще, шевелюра не самое важное в жизни. У вас, между прочим, сердце колотится как ненормальное, и тремор сильный. Без лекарств вам нельзя.

– Да, черт с ним, с тремором! – Я сбросила ее руку. – Не буду эти таблетки пить. Выписывайте мне что-нибудь другое или я к вам больше не приду.

Врачиха позеленела.

– Не будете лечиться – через несколько месяцев начнутся проблемы с иммунитетом, печенью, сердцем…

Я скрестила руки на груди, приготовившись стоять до последнего.

– К тому же глаза станут выпученными, как у лягушки, – брякнула доктор. – Вы погуглите дома картинки больных с вашим диагнозом, погуглите.

Мой боевой настрой мигом улетучился. Все-таки дефицит волос можно прикрыть париком, а как спрятать вытаращенные глаза? Перманентно носить солнечные очки? В нашем климате это не вариант. Взвесив все «за» и «против», решила пить таблетки. Только теперь стараюсь пореже касаться волос: каждый раз, когда ощущаю как мало их осталось, меня накрывает маленькая паническая атака.

Третий пункт в моем списке недостатков – грудь. Я всегда была худенькой, а из-за гипертиреоза еще похудела, теперь при росте сто семьдесят вешу сорок девять килограммов, и моя грудь напоминает два обвисших мешочка. «Срочно поправляться! – гаркнула на меня эндокринолог во время последнего приема. – Старайтесь меньше двигаться и больше есть». Я и рада стараться, только все равно ничего не откладывается.

Четвертый пункт в моем топе несовершенств – длинный нос. Вот от кого мне так прилетело? У обоих родителей, у всех моих бабушек и дедушек – миниатюрные носики, а я на Новый год запросто могу снеговиком наряжаться. Закрасила нос оранжевым фломастером – и готово. В детстве мама ласково звала меня Буратинка. Правда, когда мне исполнилось пятнадцать, она переименовала меня в Пьеро и объявила мой трезвый взгляд на жизнь пессимизмом.

Пятым пунктом сегодня у меня фигура. Она совершенно неженственная и напоминает перевернутую трапецию: попа худая, зато плечи широкие.

Чтобы лучше оценить масштабы бедствия, отхожу от зеркала и привстаю на цыпочки. Кажется, я стала еще худей. Только этого не хватало – одежда и так висит мешком, а на новую денег нет и не предвидится.

От того что чистка зубов продолжается дольше пяти минут, десны начинает щипать – через силу останавливаю подсчет ошибок природы и споласкиваю рот. Потом ноги сами несут меня на кухню.

Сделав огромный бутерброд с говяжьим языком, пытаюсь настроиться на очередное собеседование. Не хочу, чтобы меня опять колбасило, как в прошлый раз. На той неделе я договорилась о сотрудничестве с репетиторским агентством, но через пару дней его администратор перезвонила мне и сказала, что в моих услугах не нуждаются. А я только расслабилась, решила, что черная полоса наконец-то кончилась, даже пообещала Алёнке купить надувную ватрушку для горки. Что со мной творилось после неожиданного отказа – не передать. По-моему, когда на что-то надеешься, а потом обламываешься, у души отмирает кусок размером с оладью. Больше никаких надежд! Буду готовить себя исключительно к неприятностям.

С улицы доносятся женские крики – я кидаюсь к окну, надеясь разузнать из-за чего сыр-бор. Напротив палисадника машет руками оранжевогрудая стайка работниц ЖКХ, кажется, тетушки выясняют, кто из них ленивая скотина, а кто Золушка. Я почти сразу теряю к скандалу интерес, потому что замечаю у дома автомобиль Андрея. Сам Андрей стоит, опершись о капот, и сверлит взглядом мои окна. Наши глаза встречаются, и я точно ошпаренная отшатываюсь от окна, сердце мгновенно разгоняется так, как моему эндокринологу и не снилось.

Зачем он приехал? Мириться? Интересно, мне показалось, или взгляд у него слегка виноватый?

Я несусь в комнату и в считаные секунды переодеваюсь из пижамы в деловой костюм, подкрашиваю ресницы и губы. Руки, конечно, трясутся, но макияж выходит довольно сносным. Причесавшись, я сажусь на диван в гостиной и мучительно жду, когда заверещит дверной звонок; от волнения ломит затылок и потеют ладони – приходится то и дело вытирать их о плюшевый подлокотник.

Андрей Лаптев – мой бывший работодатель и бойфренд. В неполные тридцать он уже владеет одной из лучших школ иностранных языков в нашем городе и центром по подготовке к ЕГЭ. В последнем я отработала почти два года, ежемесячно получая от Андрея предложение сходить поужинать или в кино. Полтора года я отнекивалась, уверенная, что служебные романы до добра не доводят, но летом моя оборона рухнула.

В июне моя лучшая подруга вышла замуж и укатила жить в Ирландию – фото с ее медового месяца чуть не довели меня до истерики. Мне вдруг обрыдла жизнь матери-одиночки: работа – дом, дом – работа, в качестве единственного развлечения – походы в «Магнит» за продуктами. До дрожи в коленях захотелось романтики и приключений. Целыми выходными я смотрела мелодрамы, представляя себя на месте главных героинь. В конце концов передозировка мечтами сказалась на моей вменяемости, и на очередное шутливое приглашение Андрея на шашлыки я ответила: «А давай лучше к тебе?» Не ожидавший такого Лаптев даже айфон выронил. Хорошо, что мне на колени.

То, что случилось у нас потом, трудно назвать романом. Раза три в неделю после работы я отправлялась к Лаптеву, готовила что-нибудь вкусное, мы ужинали и занимались сексом. А потом я ехала домой. Иногда Андрей уговаривал меня остаться с ночевкой, но я отказывалась: не могу заснуть вне дома.

Никаких планов совместной жизни с Лаптевым я не строила: плыла по течению, наслаждалась моментом. Потому-то, когда Андрей предложил выйти за него замуж, меня будто током ударило.

– Вот уж не думала, что ты из тех, кто готов жениться на женщине с ребенком, – призналась я, натягивая колготки.

Брови Андрея взлетели вверх.

– У тебя есть ребенок?

– Дочь, – кивнула я. – Недавно ей исполнилось пять. Странно, что ты забыл. Я упоминала о ней и в резюме, и во время собеседования.

Мне показалось, что у Лаптева дернулся глаз. Он тут же потянулся за сигаретами, хотя пять минут назад пообещал не курить в постели.

– Наверное, твоя дочь – настоящий ангелочек, – с надеждой проговорил он, щелкая зажигалкой. – Такая же скромная и тихая, как ее мама.

Я непроизвольно вжала голову в плечи.

– О, временами она тише воды. – «Например, когда рисует на обоях или мастерит панно из штор» – мысленно добавила я, а вслух предложила: – Хочешь, я вас познакомлю?

– Ну, у меня как бы сейчас нет времени совсем, – Андрей заерзал. – Можно ведь и после свадьбы познакомиться, да?

Я одарила его взглядом, полным сомнений, а он тут же отвел глаза.

– Да не волнуйся ты! Свожу твою ляльку в парк аттракционов, куплю ей мороженое, и она будет от меня пищать.

«Боже ж мой, он даже не спросил, как зовут мою дочь!» – загудел здравый смысл. «Святые угодники, он готов на тебе жениться!» – разрыдалось от умиления наивное, как щенок, сердце.

Андрей стряхнул пепел в пепельницу и заложил свободную руку за голову – ни дать ни взять герой американской мелодрамы:

– Я так понимаю, ты согласна?

– Мне нужно подумать. – Я натянула водолазку и взялась за брюки. – Подобные решения с бухты-барахты не принимают.

– Чего тут думать-то? – надулся Андрей. – Ты учти: такие мужики, как я, на дороге не валяются.

Напрасно он переживал. Уже через неделю мое сердце нокаутировало здравый смысл, и в воскресенье вечером я решила, что хочу замуж. Телефон у Андрея не отвечал, а я боялась, что до понедельника могу и передумать, поэтому купила в магазине торт и отправилась к Лаптеву домой.

Обычно после девяти маршрутку в нашем городе не дождешься, но в тот вечер мне повезло: газелька подползла к остановке сразу, как я начала замерзать. Я посчитала это знаком свыше: «Долой сомнения! Впереди – счастливая семейная жизнь», – и воспряла духом.

Когда я вылезла из маршрутки напротив Андреевой девятиэтажки, энтузиазма стало еще больше. Окна спальни Лаптева мерцали слабым светом, и это значило, что Андрей дома, а не свалил куда-то с друзьями, как я боялась. Вот она – рука судьбы! С улыбкой до ушей я ринулась в подъезд. Там было темно, и я, кажется, наступила на кота, по крайней мере вопль, внезапно огласивший округу, походил на кошачий. Оправившись от шока, я нащупала кнопку лифта, и подъезд огласило равномерное гудение. Еще один добрый знак! Лифт у Лаптева работал не часто.

«Ну и пусть Андрей пока не интересуется моей дочерью, это легко исправить, – думала я, по пути наверх разглядывая себя в зеркальные стены лифта. – Я ведь не просто училка иностранного, у меня дополнительная специальность – психолог, правда школьный, но ничего, психология-то у всех одинаковая. Дайте мне две недели, и отношения у меня в семье будут – залюбуешься».